Я была занята дочерью, которая капризничала, не хотела спать и норовила побегать по проходу. Вася пошел в туалет. Прошло пять минут, но он так и не выходил. Муж пошел узнать, все ли в порядке. Счастье, что Вася смог открыть дверь. Он сидел на полу с фиолетовыми губами, бледный, с черными кругами под глазами.
Бортпроводница была рядом. Я попросила льда, который она насыпала мне в резиновую перчатку. Я вытирала этой перчаткой лицо сына и звала на помощь.
Дальше началась серия из доктора Хауса, которую я видела во сне. Проводница по-английски спрашивала, есть ли на борту врачи. Если есть, пусть они пройдут к туалету. Никто не откликался. Тогда она сунула телефонную трубку моему мужу, и тот же текст он произнес по-русски. Эта женщина подняла Васю и чуть ли не отнесла на кресла.
Муж работал переводчиком, дочка кричала, увидев лежащего брата, а я стояла и не могла сдвинуться с места. Слезы текли ручьем. Я не всхлипывала, отвечала, говорила, только слезы текли и текли.
На борту оказалось три врача. Пожилая женщина-педиатр, женщина лет тридцати – стройная красавица и сорокалетний уставший мужчина.
– Кислород, ему нужен кислород, – твердила я как полоумная. – Кислород.
Вася лежал на креслах, рядом с ним буквально лежала проводница с кислородным баллоном и держала маску, в ногах сидела педиатр, на ней лежала моя дочь, которая продолжала кричать и плакать, а мы все толпились вокруг – со сладким чаем, льдом, валокордином.
– Давление семьдесят на сорок, пульс сто двадцать, – проговорила педиатр. – Вегетативный криз.
– Что вы делали? – спросила бортпроводница, и у нее был такой взгляд, как будто она сейчас меня убьет.
– Ходил на дайвинг, он нырял.
– Какая была глубина? – спросила она.
– Одиннадцать метров.
Пилот снизил высоту на одиннадцать метров, и остаток полета самолет держался на этой высоте. Запросили запасной аэродром на случай, если Васе станет хуже и мы не дотянем до Москвы. В Москве у трапа нас должна была ждать «Скорая помощь».
– Если бы это был ваш муж, он бы умер, – сказала мне бортпроводница. – Двое суток нельзя летать после погружения! Он выжил только потому, что молодой и спортивный!
Английский – не родной язык и для нее, и для меня. Поэтому можно говорить так, как есть, не выбирая выражений. Простыми фразами, от которых становится плохо.
– Я ему иконку прикладывала. Со Святого Афона. Видите, подействовало. – Женщина-педиатр пыталась меня успокоить.
– Спасибо, – ответила я.
Мне было все равно – кислород, иконка – что угодно.
Вася хотел спать, а я ему не давала – мы боялись снижения, надо было следить за его самочувствием.
– Васечка, поговори со мной, – просила я. – Прости меня, пожалуйста, мальчик. Прости. Это я виновата.
– Мам, не плачь.
– Я не плачу.
Слезы никак не кончались.
Мы прилетели на сорок минут раньше положенного времени. Когда мы приземлились, я обняла старшую бортпроводницу. Она меня так похлопала по спине, что я запомнила ее руку – тяжелую, уверенную, злую. Руку матери. Наверняка у нее тоже есть сын.
– Я ведь спрашивала несколько раз, нам сказали, что все в порядке.
– Это их работа, – отозвалась она. – Они зарабатывают деньги.
Вася, уже порозовевший и вполне радостный, лежал и ждал врачей. За это время он рассмотрел устройство кислородного баллона и маски и даже просил забрать их домой на память. Дочь держала его за рубашку, не отпускала и начинала кричать при малейшей попытке оторвать ее от брата.
Врач вошла в салон сразу же после приземления. Померила давление – все в норме. Мне она сделала коктейль из валокордина, пустырника и валерьянки и, подумав, выдала еще ватку, пропитанную нашатырем.
Нас провели отдельным коридором, чтобы не стояли в очереди. Василий побежал искать тележку – все прошло, как и не было. Он стоял на ногах, шутил, рассказывал, какой на вкус кислород и что кислородом тоже можно отравиться, если много.
У пожилой женщины-педиатра оказалась больная спина – она носила ортопедический корсет. Ее дома ждали двое маленьких внуков. Врач-красавица была мамой девочки. А еще у нее была роскошная фигура и высоченные каблуки, на которых она простояла весь полет. Только мужчину-врача я не увидела. Но помню его глаза – уставшие даже после отдыха. И руку бортпроводницы помню на своей спине.
Слезы у меня лились еще много часов.
Я хотела написать письмо в этот дайвинг-центр. Но муж сказал, что это бессмысленно. Проще забыть и больше не рассказывать никому эту историю, не обмусоливать, потому что можно сойти с ума. Наверное, он прав.
Командировка. Как себя вести, если маме или папе нужно уехать без ребенка?
Тут, конечно, нет пограничного состояния. Только крайности. Если ребенок обнимает маму за ноги, начинает кричать и плакать, стоит только ей накраситься и одеться, прячет туфли, держит мертвой хваткой отцовский портфель, то родительское сердце обливается кровью. Чувство вины обеспечено. Я знаю многих мам, которые становились домохозяйками, отказываясь от работы в офисе после таких сцен. Если вы хоть раз отдирали руки ребенка от своих коленок, выходили на улицу в промокших от слез брюках, кричали: «Я принесу тебе игрушку, или конфету, или шарик, или все, что ты захочешь!» – и, уже стоя в лифте, слышали безутешный рев собственного чада, то вы меня поймете. Вынести это практически невозможно. И никакие заверения в том, что сразу после ухода мамы или папы ребенок переключился на игру, стал смотреть мультик и вообще забыл о существовании родителей, не действуют. В ушах стоит рев как напоминание о том, что ты бросила ребенка в угоду своей карьере. Кстати, психологи тут нам совсем не помощники – они категорично заявляют, что отсутствие мамы – всегда стресс для ребенка. А уж в «критические» для малыша переходные годы – три, пять, шесть лет – тем более. Я читала, что рождение второго (третьего) ребенка нужно планировать в зависимости от этих кризисных годов, чтобы не вызвать еще большего стресса. И только поэтому у моих детей такая разница в возрасте – восемь лет. Я все рассчитывала и откладывала. Теперь я совсем не уверена в том, что поступила правильно.
При этом специалисты успокаивают, уверяя, что, например, в первые три месяца у ребенка еще не сформирован образ мамы. Он реагирует на голоса и звуки. А вот в возрасте до года развивается психологическая связь между ребенком и мамой, и оставлять малыша в идеале можно только на бабушку. Начинаются многочисленные «нельзя», которыми пренебрегают все мамы: нельзя уходить потихоньку, пока ребенок спит. Проснется – будет стресс. Нельзя уезжать более чем на пять дней. К счастью, ребенок в возрасте до пяти лет не способен долго переживать и быстро переключается на игры. Из стандартных советов психологов – маме принять успокоительное, погулять и позвонить домой (хотя общаться с ребенком нежелательно, потому что это его только расстроит).
При этом есть дети, которые спокойно реагируют на приезды, отъезды родителей. Ну, уехали, ну, приехали. Привезли подарки – отлично! Чмок в щеку и бегом распаковывать. В таких случаях родители тоже страдают: почему ребенок так легко нас отпускает? Неужели не любит? Или больше любит бабушку или няню? Почему не засыпает с фотографией мамы или папы? И опять – всепоглощающее чувство вины. Значит, все делали не так, неправильно. Значит, нужно было бросать работу и сидеть с ребенком, чтобы любил и не отпускал. Но тогда на что жить? На что покупать игрушки? И как правильно?
Все родители уезжают в командировки – кто-то часто, кто-то реже – и шлют своим домодчадцам эсэмэски. Они куда трогательнее и содержательнее разговоров по скайпу и телефону. Я ничего не придумала: это обычные письма семьи, где есть папа, мама, сын-подросток и маленькая дочь.
Эсэмэс отца семейства жене
«Как вы, мои родные? Сима ходила на танцы? У Васи был репетитор?» «Почему ты мне не отвечаешь, что-то случилось?»
«Все норм».
«А почему так коротко? Сижу на заседании уже четыре часа. В коридоре встретил Иванова. Показал ему ваши фото. А какой размер у Симы и Васи? И у тебя?»
«Кто такой Иванов? Укладываемся. 104-158-S».
«А что за цифры? Как моя доченька?»
«Ходит, прижав твою фотографию к груди. Спрашивает, где папа».
«Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас вернулся?»
«Нет!»
«А я поменял билеты!!! Представляешь, тут оказался ночной рейс! В шесть утра буду уже дома! Ты рада?»
«Где у нас Пушкин с Дубровским стоит? Васе нужно срочно сочинение писать».
«Слева от телевизора. Ну, нашли Ушкина?»
«Кто такой Ушкин?»
«Что вы делаете? Легли? Книжку на ночь почитали? Сима любит про котят».
«Вася выращивает жаброногих рачков».
«Сима их еще не удушила?»
«Они еще не вылупились».
«Что-то эсэмэс не ходят».
«Ходят. Я в душе была! Все, пошла спать. Мне из-за тебя вставать в шесть утра».
«Ходят. Я в душе была! Все, пошла спать. Мне из-за тебя вставать в шесть утра».
«Ты не рада, что я приезжаю???»
Эсэмэс отца семейства жене, уехавшей в командировку
«Ты как там? Устроились? Все хорошо? Почему ты мне не отвечаешь? Я волнуюсь».
«Норм».
«Ты случайно не знаешь телефон «Скорой помощи»? У Васи чешется ухо. Может, это отит? А какие капли можно закапать?»
«Водка».
«Не понял».
«Тебе внутрь, ему наружно».
«Ты знаешь, я все-таки вызвал «Скорую». Отита, слава богу, нет. Врач сказал, что все в порядке. Вроде бы опытная. Надо его все равно к лору сводить. Теперь мне кажется, что Сима горяченькая. Может, температура? Что ей дать? Где градусник лежит?»
«Водка внутрь. Тебе. Отстань от ребенка».
«Вася ушел к Максу и забыл телефон! Во сколько он вернется? А где Макс живет? И кто такой Макс? Одноклассник? А Симе можно дать сырник? Где лежат брюки, в которых она гуляет? И Васина шапка где? И моя куртка для прогулок? Они меня не слушаются! Вася перестал читать художественную литературу! А разве Симе можно столько шоколада? Вася сказал, что ты разрешаешь. Ты знаешь, что ему звонят девочки после девяти вечера? Сима уже не горячая. У нее ноги ледяные! Это точно ненормально!»
«Макс – одноклассник. У него кошка скоро котят родит. Если Вася будет просить котенка, решай сам. Кошка, кстати, британская. Папу котят зовут Захар, как зовут маму – не помню. Вещи в шкафу. Шоколад нельзя. Девочки пусть звонят».
«Какие котята? Почему ты меня не предупредила? Ты хоть скучаешь по мне? Опять ты пропала. Я тебе пишу, а ты не отвечаешь. Смотрел с детьми наши старые фотографии. Чуть не плакал».
«Ты у меня самый лучший! Я тебя так люблю!»
«Ты пьяная, что ли?»
«Немножко».
«Ну слава богу, а то я волноваться начал».
«Слушай, а можно я еще на пару дней здесь останусь? Тут все билеты собираются менять, чтобы задержаться».
«???»
«Да, я так всем и сказала, что ты будешь против. Завтра, кстати, приедет твоя теща – все уберет, приготовит, погладит».
«Я изначально был против твоей поездки. Еще и маму беспокоить. Ей же тяжело! Ты о ней подумала? Мне кажется, у Симы глазки больные… И сливной бачок в унитазе течет. Лампочки перегорели на кухне. Где новые лежат? А как их менять? Складная лестница как раздвигается?»
«Я приеду и все сделаю. Все, мне пора».
«Что там у вас происходит? Разве ты не в номере??? Где ты? Я волнуюсь!»
В командировку уехали оба родителя и пишут эсэмэс бабушке
«Мама, как вы? Все нормально? Скажи Васе, чтобы читал книжки! И чистил зубы! Ты хорошо себя чувствуешь? Как твое давление? Сима не кашляет? Температуры нет? Почему ты не отвечаешь?»
«Ольга Ивановна, как Вы? Все в порядке? Вася читал перед сном? Сима не капризничает? Я Вам вино в подарок привезу. И сигареты».
«Мама! Я тебе все утро звонила! Почему ты не отвечаешь? Что-то случилось? Сима ест? Вася не болен? Скажи ему, чтобы телефон включил! Где вы вообще? Ты даешь Васе витамины? И Симе? Кстати, тот костюм, который с клубничками, – это пижама. В город в ней ездить нельзя! Пусть Вася репетитора сделает! И проследи, чтобы он вовремя спать ложился! Он опять с Сашкой бегает? Опять он будет говорить «ложить»? Мама, пожалуйста, пусть он хотя бы буквы не забудет! И не корми его на ночь в кровати гренками! Господи, кому я все это пишу? В космос…»
«Ольга Ивановна, простите за беспокойство. Но мы волнуемся. Вам не тяжело? Вы справляетесь? Сима днем спит? Рисует? Вася читал? Купили Вам духи».
«Мама! Вы там живы? Неужели нельзя включить телефон хоть на две минуты? Я тут с ума схожу!»
«Слушайте, вам заняться, что ли, нечем? Что вы все пишите и звоните? Надоели! Если что-то случится, я вам сама позвоню! Или вам позвонят! За подарки спасибо».
«Мамаааа!»
«Ольга Ивановнаааа!»
Терапия домашними животными. Если ребенок просит завести питомца
Все дети рано или поздно начинают смотреть на родителей щенячьими глазами и просить завести кошечку или собачку. Ну хомячка или канарейку. Или рыбок. Или хотя бы черепаху. Родители тяжело вздыхают и, как правило, говорят «нет», приводя весомые аргументы: «Ты за собой постель убрать не можешь, как ты будешь заботиться о животном?», «А кто с ним будет гулять?», «Ты представляешь, сколько стоят ветеринары и корм?». Дети страдают, потому что искренне считают, что родители не любят животных.
У меня в детстве была собака – породистая пуделиха Белка. На самом деле ее звали Бэлла, то есть красивая. Ее мне продала за рубль моя одноклассница и главная соперница Лариска, когда выяснилось, что у Белки неуравновешенная психика и глисты. Через полгода нашей с Белкой совместной жизни собака была если не вылечена, то хотя бы стабилизирована, зато глисты и проблемы с психикой, а также со школой появились у меня. Потому что вместо уроков я все время проводила на собачьей площадке, пытаясь обучить Белку не срываться с поводка и не нестись в неизвестном направлении. Но моя любимица все-таки сбежала и попала под колеса машины. Я пообещала себе больше никогда не заводить собаку.
Чтобы меня утешить, мама принесла мне кошку Маркизу – беспородную, вытащенную из коробки в подземном переходе. Кошка была красивая, умная, ласковая, непритязательная. Проблема была только одна – Маркиза оказалась натурой страстной и влюбчивой. Она уходила, но всегда честно возвращалась домой и спустя некоторое время в шкафу, на моей полке, рожала котят – красивых, умных и непритязательных. Я брала большую картонную коробку и шла в переход – раздавать котят в «добрые руки». Рыдала так, что люди быстро разбирали Маркизино потомство. Мама каждый раз грозила выбросить Маркизу на помойку, но, видя, как я ночами просиживаю над рожающей кошкой, радуюсь котятам, а потом так же рыдаю над их и своей судьбой, сдерживалась и махала рукой – делай, что хочешь.
Маркиза однажды ушла и не вернулась. Я плакала, а мама сказала, что наша кошка встретила свою любовь, и теперь они живут вместе и не раздают котят. Лучше бы мама этого не говорила, потому что с тех пор я хотела встретить свою любовь, жить вместе и растить детей. И когда мальчик Тимофей принес мне в подарок на день рождения котенка, я немедленно спросила, готов ли Тимофей жить со мной и с котенком всю оставшуюся жизнь. Мальчик испугался и убежал, забрав и подарок.
Мой муж очень любит животных, но на расстоянии. Желательно большом. Наш сын Вася тоже очень любит животных. И хочет любить их не так, как папа, а каждый день, желательно в шаговой доступности. Лет с четырех он умоляет завести ему «хоть кого-нибудь». Бабушка, видя страдания внука, заводила для него на даче утят (которые превратились в здоровенных уток и были отданы на воспитание местному фермеру), хомяка по имени Флажок (счастливо живет в «живом уголке» местной школы), черепаху Фатиму (предположительно ушла в Африку) и виноградную улитку Дусю (улиток бабушка каждое лето ловит новых, выдавая их за Дусю. Вася считает, что улитка – долгожительница). Но ребенок умолял завести зоопарк в московской квартире.
– Если найдешь животное, с которым не нужно гулять, молчаливое и бесшерстное, – пожалуйста, – сказал папа.
– Ура! – обрадовался Вася.
Так, стараниями бабушки, которая вступила в заговор с внуком, у нас несколько дней в аквариуме жил рак (бабушка купила на рынке и долго хохотала, увидев выражение лица зятя). А потом она привезла Васе пиявок, настоящих, медицинских. Пиявок пришлось отдать консьержке после того, как Вася захотел изучить их благотворное действие на организм человека и попытался прицепить пиявку папе на грудь, пока тот спал. Еще у нас жили пауки и личинки бабочек. Главное, что все они соответствовали требованиям главы семьи.
– Мама, я так хочу кого-нибудь настоящего. Чтобы можно было играть, воспитывать, учить и о ком нужно было бы заботиться.
Через девять месяцев у Васи появилась сестра Сима.
– Ты можешь с ней играть, воспитывать, учить и заботиться, – сказал сыну отец.
– Надо было точнее формулировать желание, – задумчиво сказал Вася, прикидывая, можно ли надрессировать сестру давать лапу.
Симе уже четыре года. Когда она видит на улице собаку, то кидается к ней и душит в объятиях. Если видит кошку, то немедленно лезет целоваться. Сима хочет забрать домой и белку из парка, и селезня из пруда, и воробьев, и голубей. Хорошо, что поймать пока не может.
– Мам, а может, мы все-таки купим собачку? Для Симы. Представляешь, как она обрадуется!
– А кто с собакой будет гулять? – поинтересовалась я.
– Как – кто? Папа! Он все равно рано встает! Какая ему разница, с кем гулять – с детьми или животными?
Даже не знаю, с чего это началось. Наверное, с того, что Василий, которому вот-вот должно было исполниться двенадцать лет, залез на шкаф и на потолке карандашом написал: «Здесь был Вася». Написал он это в момент рефлексии, но я редко смотрю на потолок, поэтому могла еще года два не заметить. Потом Василий лежал на шкафу и оттирал надпись ластиком и тряпкой, произнося монолог про одиночество, тотальное непонимание, переходный возраст, глупые вопросы, которые задают родители, и отсутствие в доме существа, которое бы его поняло.