С ней он три года прожил. А потом вдруг решил, что одному лучше, комфортнее. Тогда ему исполнилось тридцать четыре. Сейчас сорок. И все в жизни Валеры было прекрасно.
Когда в детстве его спрашивали, кем он хочет стать, мальчик отвечал – большим начальником. Когда вырос, понял, что погорячился с выбором мечты. Зачем ему ответственность? Да и не выбьешься в начальники без образования. А вот деньги, и не имея должности, заработать можно. Благо времена изменились, и на смену социализму пришла перестройка с ее лихой псевдорыночной экономикой.
Чем Валера только не занимался, окончив школу. И таксовал, и джинсы шил в подвале, и видеокассеты записывал, затем продавал на рынке, и ларьки с пирогами держал у метро. Пока не пришел к выводу, что нет ничего более выгодного, чем спекуляция. Не важно, что перепродавать: акции, недвижимость, машины, технику, водку или гречку, главное, получать от этого гарантированную прибыль.
…Встав с кровати, Валера потянулся. Затем пятьдесят раз присел, выставив перед собой руки. Это было единственное упражнение, которое он делал на протяжении всей жизни. Когда-то услышал, что приседания благотворно влияют не только на мышцы ног, но и на потенцию, и на сердце, и приучил себя их делать.
После мини-зарядки Валера отправился в кухню. Жил он в просторной квартире на окраине. Мог бы перебраться ближе к Садовому кольцу, но не хотел. Ему нравился район, тихий, зеленый, и в магазинах цены адекватные, не то что в центре. Он сварил себе пару яиц всмятку, сделал бутерброд с маслом и икрой минтая, заварил чай. Валера питался по-простому. Не любил диковинок – сыра с плесенью, тропических фруктов, роллов всяких там. Да и стоят они неоправданно дорого, а он бережлив.
Позавтракав, он позвонил детям. Сначала дочке, затем сыну. Узнал, как у них дела. Потом сполоснулся и стал думать, чем заняться. Дел вообще-то было полно, но с какого начать, предстояло решить. Пока работали клетки его серого вещества, Валера одевался. И бросал короткие взгляды на экран телевизора. Шли городские новости. Валера, если что-то смотрел, то их. Да иногда комедии советские. Про Шурика.
– Сегодня ранним утром в Бескудниковском районе столицы было совершено еще одно тяжкое преступление, – услышал Валера голос ведущей криминальных новостей и уставился в телевизор со вниманием. В этом районе жили его дочь и бывшая гражданская супруга. – Изнасилована женщина. Она была найдена в сквере недалеко от станции метро «Владыкино» в бессознательном состоянии. На шее жертвы следы удушения. Жизнь потерпевшей вне опасности, состояние средней тяжести. Напомню, что месяцем раньше в том же Бескудниковском районе было совершено подобное преступление. Женщину придушили и изнасиловали. Внешность преступника ни одна из жертв не смогла описать. Ведется следствие.
Валера припомнил тот случай. Бывшая рассказывала ему о нем. Она немного знала изнасилованную. Та работала кассиром в метро. И было ей за шестьдесят. Валера тогда еще подивился. Он думал, что сексуальные маньяки избирательны и нападают на молодых, сексуально притягательных. А есть, оказывается, и такие, кому возраст не важен. Как и внешность – кассирша была хромонога и носила толстенные очки.
Валера хотел выключить телевизор, но ведущая, заканчивая выпуск, проговорила:
– Сейчас в студию поступили новые факты по делу сексуального маньяка. Как сообщил нам представитель следственного комитета, за последний месяц было еще два случая подобных преступлений. Совершены они в Алтуфьевском районе. Среди жертв одна несовершеннолетняя. Подробности в следующем выпуске.
Он не стал выключать телевизор, просто сменил канал. Настроение стало еще мрачнее. Он не мог слышать о преступлениях, совершенных над детьми и подростками. Как-то на днях его лучший друг Костя Перфилов пытался доказать ему, что есть пятнадцатилетние девочки, на которых уже негде пробу ставить. Они не только созрели для секса, но и перепробовали все его виды. При этом их никто не заставлял это делать. Они сами пожелали.
– Я встречался с одной четыре месяца, – рассказывал Костя. – Мне тогда около тридцати было. Девчонка – огонь. В койке вытворяла такое, что простыни дымились. Выглядела на двадцать. Говорила, что учится. Я думал, в институте. А оказалось, в школе, и было ей четырнадцать! Я, конечно, сразу, как узнал, прекратил с ней встречаться. Но еще полгода дрожал. Боялся, что ей вожжа под хвост попадет и она заяву на меня накатает. И тогда твой друг Костя Перфилов как совратитель малолетних загремел бы за решетку минимум на пятилетку!
– Вот и надо было тебя туда упечь, – отвечал ему Валера раздраженно. – Потому что ты и есть совратитель. Не понял он, что девчонка сопливая, как же! Ни одну четырнадцатилетнюю за студентку не примешь!
– Еще как примешь, если она… – И Костя вывалил такие интимные подробности, какие не во всяком порнофильме увидеть можно.
– Чтоб я не слышал от тебя такого никогда, – еще больше горячился Валера. – У меня дочь, не забывай. И если какой-то тридцатилетний похотливый скот дотронется до нее, четырнадцатилетней, я ему яйца лично оторву.
Тогда они на этом закончили, чтобы вдрызг не разругаться. Каждый остался при своем мнении. А Валера еще и странную обиду затаил.
Взяв телефон, он набрал номер бывшей. Велел быть осторожнее, так как в их районе снова орудует маньяк, главное – не выпускать дочку из дома одну. Закончив внушение, Валера отключился. Собрался было и телевизор вырубить, но тут уже на другом канале начались новости. Опять криминальные! Валера подумал, что, вполне возможно, в них тоже про душителя говорить будут, и оставил телевизор включенным.
Но услышал он не о насильнике, а о своем лучшем друге Косте Перфилове, убитом сегодня рано утром.
Глава 7
Лада обожала свой кабинет. И немудрено, ведь все в нем: и цвет штукатурки, и мебель, и техника, и даже канцелярские принадлежности – подбиралось лично Ладой. Ремонт контролировался ею же. Она не желала пускать все на самотек и поручать присмотр своему помощнику. Лада проводила в кабинете так много времени, что он стал ее вторым домом, а к обустройству дома никто наплевательски не отнесется. Она – точно. В квартиру не въехала, пока все в ней не стало отвечать ее вкусу. Ох, и загоняла она отделочников и дизайнера!
Лада прошла к столу, бросила на него портфель. Крокодиловая кожа, логотип известной фирмы из чистого золота – дорогая вещь, преподнесенная «мымре» на день рождения ею самой. Обойдя стол, она уселась в кресло. Не особенно красивое, но невероятно удобное. В нем можно было даже спать. Лада откинулась и закрыла глаза. Секретарь, а если выражаться современным языком, помощник руководителя, принесет кофе через пять-семь минут, и это время можно посвятить релаксу. Лада позволяла себе это крайне редко. Обычно она сразу же включала компьютер и начинала просматривать почту. Или бумаги на столе изучать. А то и начальников отделов и цехов вызывать для промывки мозгов. Но сегодня она ничего делать не хотела. Ни в данную минуту, ни вообще. А на работу пришла лишь для того, чтобы быть на людях…
Лада боялась!
– Разрешите? – услышала она голос из-за приоткрывшейся двери. Это ее побеспокоил помощник Коля. Лада первая на предприятии взяла в «секретарши» мужчину.
– Кофе уже готов? – удивилась она. Прошло не больше двух минут, а ее напиток готовился не меньше пяти. Она любила кофе на азиатский манер. Когда порошок в определенной таре заливают горячей водой, и она проходит через него медленно, капля за каплей.
– К вам посетитель рвется, – сообщил Коля.
– Это тот, о ком я думаю?
Помощник тяжело вздохнул, затем кивнул.
– Нет, Коля, только не сегодня, – замахала руками Лада. – Наврал бы, что меня нет.
– Я пытался. Но он видел, как вы входили в здание. И сегодня, увы, приемный день…
Лада бросила взгляд на часы, висевшие на стене, – десять ноль одна. То есть она обязана принять посетителя! Прием работников проводился раз в неделю с десяти до часу. Для того чтобы получить аудиенцию у руководителя, необходимо записаться у секретаря. И Лада не сомневалась, что Игорь об этом позаботился…
Он устроился на завод год назад. Взяли парня в только что сформированный отдел коммуникаций начальником. Ладу он увидел впервые на оперативке, проводимой по понедельникам. И сразу же заинтересовался ею как женщиной. Это было так очевидно, что народ прятал смущенные улыбки, когда Игорь обращался к Мымре. У него взгляд горел, а голос дрожал.
Когда все разошлись, Коля, убирающий со стола бумаги, наклонился к Ладе и почему-то шепотом сказал:
– Новенький в вас втюрился.
Она подняла глаза от планшета и с упреком посмотрела на Николая. Даром что мужик, а сплетник почище всех ее предыдущих секретарей женского пола, подумала она.
– Это я на случай, если вы не заметили, – смутился он и торопливо удалился. Тогда Коля был на испытательном сроке и боялся прогневать Мымру.
Когда все разошлись, Коля, убирающий со стола бумаги, наклонился к Ладе и почему-то шепотом сказал:
– Новенький в вас втюрился.
Она подняла глаза от планшета и с упреком посмотрела на Николая. Даром что мужик, а сплетник почище всех ее предыдущих секретарей женского пола, подумала она.
– Это я на случай, если вы не заметили, – смутился он и торопливо удалился. Тогда Коля был на испытательном сроке и боялся прогневать Мымру.
Когда за ним закрылась дверь, Лада непроизвольно усмехнулась. Неужели Коля прав и Игорь в нее влюбился? Она списала странное поведение Игоря на обычное волнение новичка. Перед ней многие подчиненные со стажем робели, а тут едва устроившийся работник, к тому же «зеленый», всего три года как диплом получил…
Лада припомнила лицо Игоря. Симпатичное, розовощекое. Интересно, оно всегда пылает румянцем или кровь к нему приливает лишь в ее присутствии? Лада снова усмехнулась. В нее давным-давно никто не влюблялся. Именно в Мымру, суровую руководительницу в очках и строгом костюме. Ей показалось это забавным.
На следующей оперативке она получше присмотрелась к Игорю. И вынуждена была согласиться с Колей – новенький в нее, как помощник выразился, втюрился. Вот только никаких шансов у Игоря не было. И не потому, что Лада наложила табу на служебные романы, в принципе, парень всегда сможет найти себе другую работу. И не в разнице в возрасте, она допускала отношения с мужчиной младше себя, просто Игорек ее категорически не привлекал. Хотя, если объективно, он был совсем неплох. И симпатичен, и неглуп, и перспективен. К тому же не имел вредных привычек, зато владел квартирой. И все же Лада, как ни старалась, не могла представить Игоря рядом с собой.
Через три с половиной месяца после того, как он устроился, состоялось торжество по случаю юбилея предприятия. После него банкет. Лада такие мероприятия терпеть не могла, поэтому решила улизнуть до того, как все напьются. Она уже пробиралась к выходу, когда ее перехватил Игорь.
– Разрешите пригласить вас на танец, – выпалил он.
Сказать, что не танцует, Лада не могла, она дважды потопталась под музыку: с генеральным и с почетным гостем, поэтому сказала, что очень спешит. Тогда Игорь вызвался проводить ее до дома. Лада, естественно, отказала. И строго проговорила:
– Давайте не нарушать субординацию.
– То есть на ужин в любой удобный день я вас не могу пригласить?
– Нет.
– А если я уволюсь?
– Вы готовы на это только ради того, чтоб сводить меня в ресторан? – хмыкнула Лада.
– Вы понимаете, о чем я. Слышал, как вы относитесь к служебным романам, поэтому, если дело в том, что мы трудимся на одном предприятии, я, не задумываясь, напишу заявление об уходе.
– Игорь, вы отличный работник, и мы очень дорожим вами.
– Значит, причина в возрасте? Я несколько младше вас и…
– У меня есть любимый мужчина, – оборвала его Лада. – Поэтому с другими я не встречаюсь. А теперь позвольте с вами попрощаться.
Лада надеялась, что после этого разговора Игорь от нее отстанет. Но нет. Через два месяца он явился к ней в кабинет и сообщил, что всё знает.
– Что «всё»? – переспросила она.
– Нет у вас никакого мужчины.
– Да что вы? И откуда же вам это известно?
– Я навел справки. Зачем вы мне солгали?
Лада холодно на него посмотрела и процедила:
– По рабочим вопросам имеете что-то сказать?
– Нет.
– Тогда покиньте мой кабинет.
– Мое предложение остается в силе.
Она потянулась к селектору, нажала на кнопку, соединяясь с помощником:
– Коля, зайди, пожалуйста, ко мне. – Она вызвала его, чтобы поскорее избавиться от Игоря.
– Не хотите поужинать, давайте пообедаем. Или в кино сходим. А можно на каток! – настаивал тот.
– Игорь, идите работайте.
Он тяжело вздохнул и удалился. Но через несколько дней вернулся вновь.
– Коля, пускай ко мне начальника отдела коммуникаций только после того, как я его сама вызову, – велела она помощнику после этого.
– Достал? – сочувственно спросил тот. Лада со временем сократила дистанцию, разделяющую их, и у нее и ее помощника установились отношения, близкие к приятельским.
– Не то слово.
– Так увольте его!
– За что? Он великолепно справляется со своими обязанностями.
– За сексуальные домогательства. В Америке бы за это…
– Мы не в Америке. К тому же сексуально он меня не домогается.
– А чего хочет?
– Пригласить куда-нибудь: в ресторан, кино, на каток.
– О, на каток! Вы ведь сами говорили, что любите коньки, да сходить не с кем…
– С ним не пойду.
– Но ведь это ни к чему не обязывает.
– Он меня бесит, понимаешь? – Лада насупилась. – Поначалу он меня забавлял, а теперь раздражает. Может, правда, его уволить? Только надо найти за что…
С того разговора прошло две недели. Коля за это время ни разу не позволил Игорю просочиться в кабинет Лады, на людях он держался от нее на расстоянии, и вот настал день, когда заместитель директора не могла отказать посетителю, явившемуся для беседы по личным вопросам.
– Приглашай, – обреченно вздохнула Лада.
– Кофе сейчас или…
– После. И, пожалуйста, минут через десять зайди с «важными» бумагами.
Коля кивнул и удалился. Через несколько секунд на пороге возник Игорь.
– Доброе утро, – приветствовал он начальницу. Руки и голос в ее присутствии у Игоря уже не дрожали, но румянец по-прежнему вспыхивал.
Лада кивнула и молча указала на кресло, стоящее возле ее стола. Но Игорь не сел. Сунув руку в карман, он достал из него яркие листки ламинированной бумаги, похожие на открытки.
– Что это? – спросила она.
– Билеты, – ответил Игорь и положил их на стол. – На концерт Шакиры. Я знаю, она вам нравится.
Лада глянула на билеты и мысленно присвистнула: места оказались в вип-зоне.
– Спасибо, Игорь, но я не могу пойти с вами на концерт.
– Почему?
– Не хочу давать вам повода…
– И шанса… Малейшего шанса! – Голос его задрожал. Лада уловила в нем гневные нотки.
– Игорь, нам обоим будет спокойнее, если вы оставите попытки за мной приударить.
– Я пытаюсь за вами ухаживать, – поправил ее он.
– В принципе, это одно и то же.
– Звучит по-разному. Да и…
– Хорошо, – поспешила согласиться с ним Лада. – Я выражусь иначе, если вам так угодно. Не нужно предпринимать попыток за мной ухаживать. Они ни к чему не приведут.
– Почему?
– Вы мне не нравитесь, разве это не очевидно? – назвала-таки вещи своими именами Лада.
– Но вы меня не знаете! Дайте мне шанс раскрыться перед вами и тогда уж судите.
Она отодвинула от себя билеты и велела:
– Заберите их. И сходите на концерт с кем-нибудь другим. Уверена, Шакира нравится не только мне.
Игорь взял билеты и порвал их.
– Глупо, – пожала плечами Лада. – Теперь вы ни сходить не сможете, ни деньги вернуть.
– Я все равно вас добьюсь.
– Если вы продолжите меня донимать (это слово вам по вкусу?), я найду предлог, чтобы вас уволить.
– Это ничего не изменит. Даже работая в другом месте, я буду… слово «донимать» мне не по вкусу… я буду пытаться за вами ухаживать.
– Как это, интересно, у вас получится?
– Я знаю, где вы живете…
Тут дверь распахнулась, и в кабинет влетел Коля с ворохом бумаг.
– Лада Геннадьевна, срочные документы на подпись! – воскликнул он и бросился к ее столу. – Надеюсь, вы закончили, в них вникать надо…
– Мы закончили, – сказал Игорь и, швырнув порванные билеты в урну, направился к двери.
Когда она за ним закрылась, Коля обеспокоенно спросил:
– Что он выкинул на этот раз?
– Принес билеты на концерт Шакиры. В вип-зону.
– Ого! – Коля покосился на урну. – Так это он их?.. Жалко, что пропали. Вы из-за этого?..
– Что?
– Расстроены.
– Я в порядке.
– Да на вас лица нет. Бледная такая… Может, давление упало? – Лада пожала плечами. – Вы же кофе не выпили, вот в чем дело. Сейчас принесу!
И он заторопился в приемную, где уже приготовился кофе. А Лада подумала, что причина ее расстройства и бледного вида не в давлении. Когда Игорь сказал, что знает, где она живет, ее прямо-таки холодом обдало…
А что, если письмо подкинул именно он? А не тот, на кого она думала?
Глава 8
Лада познакомилась с ним в ресторане.
Мужчина сразу привлек ее внимание. Он сидел за лучшим столиком и ел борщ, макая в него хлеб, да еще губы облизывал, а не вытирал салфеткой. Никто, кроме него, не позволял себе такого в пафосном заведении. Все старались соблюдать правила этикета. Перед тем как приступить к трапезе, изучали приборы, чтобы взять нужный. А тут такое безобразие – нарушение всех правил приличия.
Лада, поглощая свое пюре из сельдерея с мраморной рыбой, поглядывала на мужчину за лучшим столиком. Ей было интересно, что последует за борщом и как он будет это блюдо есть. Уж не руками ли?
Каково же было ее удивление, когда объект ее наблюдения взял с тарелки, принесенной официантом, оладушек, обмакнул его в гусиный паштет и отправил в рот. Держал он его двумя пальцами, которые потом со смаком облизал.