— Я не подведу, — пообещала Хизер. В ее голосе слышалось рвение, потому что ей, очевидно, хотелось встретиться с новыми партнерами.
Саймон кивнул и подарил ей небольшую улыбку, после чего повернулся к Натали:
— А что касается тебя, я понятия не имею, когда смогу показать тебя другим людям. Возможно, этот урок позволит напомнить тебе, для чего ты сюда приехала. Оливер, оставайся на кровати, твоя помощь потребуется через минуту. Натали, ляг рядом со мной.
Пока Саймон говорил, он уже начал раздеваться, и сердце Натали забилось быстрее в груди. С одной стороны, она была возбуждена, с другой — побаивалась. Хотя ей хотелось почувствовать прикосновение тела Саймона, она знала, что в уроке будет не только удовольствие.
Даже не взглянув на ее лицо, Саймон начал ласкать руками ее груди. Он приподнял их вверх и, слегка опустив голову, начал работать языком, переходя от одного соска к другому, изредка покусывая их зубами. Натали это очень нравилось, и ее плечи начали дрожать от удовольствия.
— Не шевелись, — приказал Саймон. — Иначе урок будет еще более жестким, чем я планировал изначально.
Натали было тяжело ему повиноваться. Но она старалась изо всех сил, хотя его губы и язык умело ласкали ее, пока она наконец не возбудилась до такой степени, что почувствовала, как змейки удовольствия заструились по ее телу. Затем он переместил руку ей между ног, массируя ее нежную плоть, пока она не почувствовала, что стала совсем влажной и что ее клитор набух. Его прикосновения были такими искусными, что через пару минут она почувствовала, что скоро кончит. Но в тот момент, когда ее мышцы начали сжиматься в комок перед моментом кульминации, Саймон убрал руку.
— Давай проверим, насколько ты возбудилась, — пробормотал он, скользнув пальцами ей между ног. Она почувствовала, как его пальцы легко входят в ее мокрую киску. На мгновение один из пальцев слегка коснулся клитора, и это заставило ее резко втянуть воздух от удовольствия.
— Она достаточно возбуждена, — сказал он ожидающему Оливеру, прежде чем повернуть Натали на бок и лечь ей за спину. — Передай мне, пожалуйста, тюбик со смазкой вон оттуда, Оливер, — скомандовал он. Натали напряглась, и Саймон слегка хлопнул ее по ягодицам. — Расслабься, тогда тебе будет намного проще.
К сожалению, его слова имели обратный эффект на Натали: она не хотела этого и никогда не делала этого раньше, но она знала, что спорить бесполезно. В этот раз она должна повиноваться, или ее могут выгнать с занятий, и эта перспектива ее совсем не радовала.
Саймон аккуратно раздвинул ее ягодицы. Натали почувствовала, как он намазывает какое-то холодное желе около ее тугой дырочки и как затем медленно и осторожно начинает просовывать туда пальцы, чтобы смазать все внутри. Инстинктивно ее мышцы сжались, пытаясь помешать ему, но он просто перестал двигать пальцем и подождал, пока она снова не расслабилась, прежде чем продолжить смазывать ее. Когда он закончил, он приказал ей сесть. Потом он лег на спину, глядя на нее.
— Я думаю, ты знаешь, что должно произойти, не так ли? — мягко спросил он.
Натали потрясла головой, не желая верить в то, что это может быть правдой.
— Нет, — сказала она тихо, — не знаю.
— Я хочу, чтобы ты легла на меня и позволила мне войти туда, где только что был мой палец.
Натали никогда так не боялась.
— Мне будет больно, — всхлипнула она.
— Конечно же, нет. Поверь мне, я уже делал это сотни раз. Тебе понравится, обещаю.
Натали посмотрела на Хизер, та ободряюще кивнула. Оливер, уже полностью возбужденный, стоял и ждал, когда она повинуется. Наконец, понимая, что у нее нет выбора, Натали легла спиной на Саймона, так что его эрегированный член упирался ей в попку.
— Помоги нам, Оливер, — сказал Саймон. — Подними бедра Натали, а затем начинай опускать их на меня, но очень медленно. Натали, ты должна расслабиться. Дыши ртом, это должно помочь.
Натали не была уверена, что ей хоть что-то поможет. Но когда сильные руки Оливера с длинными пальцами крепко сжали ее бедра, она почувствовала возбуждение, наконец осознав, что происходит. Вот она лежит голая и двое мужчин стараются удовлетворить ее. И, кроме того, если у нее только получится сделать то, что ей приказали, тогда через несколько минут они оба будут внутри ее, и она будет заполнена так, как никогда прежде.
Саймон аккуратно развел ее ягодицы в стороны, и она почувствовала прикосновение его мягкого кончика к своему смазанному входу. Оливер держал нижнюю часть ее тела, пока Саймон сделал толчок бедрами вверх, пропихивая свой член внутрь ее сжавшегося сфинктера. Натали сначала попыталась сопротивляться ему, но потом новые необычные ощущения начали просыпаться внутри ее, и она приняла его внутрь себя. Медленно Саймон и Оливер двигали ее бедрами, пока Саймон не погрузился в нее на всю глубину. Затем Оливер встал перед ней на колени, раздвинув ее ноги и открыв себе вход в ее киску.
Натали хотела попросить его помассировать или пососать ее груди, потому что они пульсировали и ныли, но она знала, что ей нельзя. Она просто должна принимать то, что ей дают эти двое мужчин. Однако Оливер догадался сам. Как только он вошел в нее, медленно двигая бедрами, так чтобы надавить на чувствительные нервные окончания у самого входа, он опустил голову и начал посасывать мягкий ареол на ее груди.
Она услышала животный крик удовольствия, который издала она сама, когда двое мужчин начали двигаться в ней, сначала медленно, а потом, поняв, что она расслабилась, все быстрее и быстрее. Правда, когда движения Оливера стали более интенсивными, ее тело начало протестовать против того, что с другой стороны в нее входит еще и Саймон. Она даже начала хныкать, но вскоре дискомфорт ушел, и она почувствовала жгучую вспышку раскаленного удовольствия, пронзившую ее.
Натали никогда не чувствовала ничего подобного, и прежде чем она смогла до конца осознать, что происходит, ее наполнили непередаваемые ощущения от того, что с ней делали. Без какого-то предупреждения ее накрыл оргазм, настолько сильный, что она думала, что сейчас упадет в обморок от удовольствия.
Когда все закончилось, Оливер попытался выйти из нее. Но ей вдруг не захотелось его отпускать, она хотела все так же чувствовать себя наполненной. И, действуя на уровне инстинктов, она сжала свои внутренние мышцы вокруг него, не давая ему выйти из ее бархатного тепла.
— Нет! — запротестовал Оливер. — Мне нельзя пока кончать.
И хотя Натали слышала его слова, она их даже до конца не поняла, потому что в этот момент ее тело накрывала следующая волна оргазма. Оливер кончил вместе с ней, и в этот раз она громко закричала в тумане удовольствия.
— Что ты сделала? — спросил Саймон, когда Оливер слез с кровати, а Саймон снял Натали с себя.
— Ничего, — пробормотала она, все еще не пришедшая в себя.
— Что она сделала, Оливер? — спросил Саймон.
— Она сжала меня внутри себя, и доила меня, пока я не кончил.
Саймон покачал головой:
— Кажется, ты так никогда ничему и не научишься, Натали.
— Я не хотела делать этого, — объяснила она. — Просто это было так приятно, что я не хотела, чтобы это заканчивалось.
— Я думаю мне лучше отвести тебя обратно в комнату, — спокойно произнес Саймон. — Возможно, более приватный урок будет более эффективным. В конце концов, ты уже прошла больше половины своего первого дня, но тебе все еще сложно быть послушной более пяти минут.
— Это значит, что ты снова будешь меня наказывать? — спросила она с пересохшим ртом.
— Боюсь, ты не оставляешь мне выбора, — сказал он зловеще. Хизер и Оливер с жалостью посмотрели на нее, когда Саймон протянул ей одежду, прежде чем увести.
Глава 8
Когда они пришли в ее комнату, Натали начала чувствовать раздражение. Хотя она знала, что поступила неправильно, она все равно не могла избавиться от ощущения, что Саймону доставляет удовольствие ставить ее на место.
— Во мне есть что-то, что тебе сильно не нравится? — спросила она, когда они зашли в комнату.
— Конечно, нет, — ответил он, закрывая дверь. — Я просто не хочу, чтобы ты потратила свое время впустую, вот и все.
Натали это не убедило.
— Что мы будем делать?
Саймон на секунду задумался.
— Ложись на кровать.
— Раздетой или одетой?
— Такой как сейчас.
Она покорно легла на кровать, прекрасно помня, что, быстро покидая зал для занятий, она не надела нижнее белье под свое пастельно-розовое платьице на пуговках.
— Скажи, у тебя есть какая-то нормальная работа?
— Конечно, есть, — сказал он, резко хватая ее за запястья и привязывая к спинке кровати.
Зная, что она не должна ему мешать, Натали решила продолжить разговор, чтобы немного отвлечься:
— И кем ты работаешь?
Зная, что она не должна ему мешать, Натали решила продолжить разговор, чтобы немного отвлечься:
— И кем ты работаешь?
Он завязал узлом шелковый шарфик на ее запястьях.
— Если тебе так интересно, я внештатный журналист, который постоянно находится во власти таких людей, как ты.
— Понятно, — торжествующе произнесла На та ли. — Вот почему ты меня не любишь, ты просто винишь во всех своих неудачах таких людей, как я.
— Кто сказал, что я неудачник?
— Твое имя совсем неизвестное.
— Может, ты просто читаешь не те журналы, — предположил он, надевая петли на ее лодыжки.
— Скажи, где ты публикуешься?
— Многие крупные издания публиковали мои статьи один или два раза. В любом случае хватит обо мне. Позволь мне объяснить, что будет происходить дальше. У меня больше нет времени пытаться научить тебя самим основам послушания. Единственный способ — сделать так, чтобы ты не сопротивлялась, на мой взгляд, это привязать тебя, поэтому мы столь быстро перешли к бандажу. Думаю, ты будешь довольна услышать, что я собираюсь доставить тебе удовольствие, но только так, как я захочу.
Натали почувствовала возбуждение. Их взгляды встретились, и она ощутила, как у нее засосало под ложечкой, это было внезапное ощущение, потому что обычно она чувствовала себя так, когда смотрела на мужчину, которого искренне хотела. На мгновение на лице Саймона мелькнуло странное выражение, как будто он чувствует к ней что-то большее, чем просто профессиональный интерес. Однако почти сразу же его лицо снова стало бесстрастным.
— Пора начинать, я думаю, — заметил он. Затем он открыл небольшой чемоданчик, который принес с собой из тренировочной комнаты.
Осторожно он начал расстегивать пуговицы на ее платье, его пальцы слегка поглаживали ее мягкую кожу, пока его руки опускались вниз, она чувствовала, как он постепенно раскрывает платье, обнажая ее длинное, стройное тело. Ей очень хотелось быстро стянуть с себя платье через голову и просто отбросить его. Но так как она была связана, ей пришлось довольствоваться тем, что делал Саймон.
Когда она наконец предстала перед ним полностью обнаженная, он взял большую кисточку из соболиного меха из своего чемоданчика и, начиная с ее ног, стал поглаживать каждый сантиметр ее кожи приятными, ласкающими движениями. Ощущения были просто великолепными: Натали была столь возбуждена, что когда он начал поглаживать кистью нежную кожу под ее коленями, а потом внутреннюю поверхность бедер, ее просто начало трясти. Она выгнулась на кровати, инстинктивно пытаясь дотянуться до кисти, чтобы получить больше удовольствия.
— Я вижу, что тебе нравится, — промурлыкал Саймон. — Ты знаешь, у тебя очень отзывчивое тело. И это просто преступление с твоей стороны, что ты не хочешь учиться, дабы получать еще больше удовольствия.
— Я хочу учиться, — сказала Натали, задыхаясь. — Именно поэтому я здесь.
— Тогда играй по правилам.
— Почему ты остановился? — простонала она.
— Потому что я не хочу, чтобы ты чересчур возбудилась пока что.
Натали захотелось наорать на него. Но вместо этого она повернула голову набок, чтобы он не увидел раздражения на ее лице, которое там легко читалось. Спустя несколько минут ее тело начало успокаиваться, и тогда Саймон снова начал ее поглаживать. На этот раз он прошелся мягкой щетиной над ее тазовыми костями к изгибу ее талии, от чего заставил ее живот втянуться. Ей казалось, что она сойдет с ума, потому что уже сейчас она ощущала тянущую сладкую боль между ног. И избавиться от этой боли ей могли помочь только его прикосновения там, но она знала, что Саймон не собирается этого делать — по крайней мере пока что.
— Тебе нравится, не так ли?
— Это настоящее блаженство, — простонала она. Теперь она почувствовала, как кисточка начинает кружиться вокруг каждой из ее грудей по очереди, пока они не налились и не стали тяжелыми. Натали как из тумана слышала, как она сама бормочет что-то бессвязное, пытается освободить руки и старается сделать так, чтобы кисточка коснулась ее сосков. Однако Саймон связал ее слишком крепко, очевидно, зная, что она попытается вырваться, и теперь он садистски избегал любых прикосновений к ее соскам. От этого они еще больше напрягались и вытягивались, начиная болеть, и в конечном итоге Натали испустила вопль безысходности.
— Что такое? — спросил он с притворной заботой.
— Ничего.
Саймон одобрительно кивнул:
— Хорошая девочка. Возможно, ты действительно наконец чему-то научишься. Теперь я думаю, мы попробуем кое-что другое.
Когда Натали услышала низкий гудящий звук, она испытала облегчение, поняв, что он собирается использовать вибратор. Именно это ей сейчас и было нужно — твердое прикосновение, чтобы наконец испытать оргазм. По крайней мере она думала, что он собирается это сделать. Но у Саймона были свои планы.
Он использовал тонкий, похожий на карандаш вибратор с мастерством мучителя, для того чтобы трогать и возбуждать ее, но при этом избегал касаться тех мест, от контакта с которыми она могла бы кончить. Он поглаживал внутреннюю поверхность ее бедер, ареолы ее сосков и водил вибратором вверх-вниз по ее животу. Но он упорно не притрагивался ни к клитору, ни к соскам.
Вскоре Натали начала сходить с ума от чувства неудовлетворенности, пока ее разгоряченное, напряженное и жаждущее тело извивалось и металось в отчаянной попытке получить тот неуловимый штрих, который был так ей необходим.
— Ты выглядишь просто великолепно, — сказал Саймон, наконец выключив вибратор. — Я хотел бы, чтобы ты видела себя сейчас.
— Я рада, что не вижу, — прорычала она. — Когда ты позволишь мне кончить?
— Не сейчас.
Он отошел от нее на несколько минут. Натали поняла, что он просто ждет, пока ее тело спустится с небес на землю, чтобы его следующее прикосновение не вызвало у нее самопроизвольный оргазм. Никто еще никогда не подводил ее так близко к кульминации, только для того чтобы заставить ее корчиться и дрожать, мечтая об оргазме. Когда Саймон наконец подошел к ней с длинным павлиньим пером в руке, она издала стон отчаяния.
Он начал коварно поглаживать ее, едва касаясь ее кожи. Поводил пером в области пупка, пока ее бедра не начали дергаться, а клитор пульсировать. Лениво прошелся по внутренней поверхности ее бедер, позволяя перу изредка касаться ее половых губок. Но даже тогда она не успела кончить. Она уже потеряла счет времени, сколько он пользовался пером. Наконец она почувствовала, что от следующего прикосновения, не важно, где оно будет, ее тело взорвется от оргазма, но именно в этот момент он бросил яркое перышко ей на живот и отошел, глядя на нее.
— Ну хорошо. Я вернусь, после того как попью чаек.
Натали не поверила ушам.
— Ты не можешь уйти просто так! — закричала она.
— Почему это?
— Потому что я должна кончить.
— Ожидание пойдет тебе только на пользу.
— Нет, не пойдет! — крикнула она, когда он направился прочь из комнаты. — Вернись! Ты даже не представляешь, как я себя чувствую. Пожалуйста, прикоснись ко мне.
— Где? — спросил он с явным интересом.
— Где угодно, — простонала она.
— Извини, но, к сожалению, ты недостаточно конкретна. Я думал такие люди, как ты, всегда знают, чего хотят, — ответил он с улыбкой. И затем, прежде чем она успела что-либо сказать, он ушел, мягко затворив за собой дверь.
И как только Саймон покинул ее, она смогла осознать, насколько беспомощна она оказалась. Он даже совсем не ослабил ее путы, поэтому она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Она понятия не имела, когда он вернется, и от этого ей стало немного страшно. А потом она вспомнила, что он говорил о своей работе журналистом, и ее страх начал превращаться в злость. Она чувствовала, что это была его месть за все те отказы, которые он получил от других женщин — главных редакторов. Ее гнев спас ее от испуга, но при этом, как ни странно, он работал и как афродизиак. И хотя ее больше не стимулировали, ее тело все еще оставалось напряженным и возбужденным. Яркость ощущений слегка уменьшилась, но ее звенящие от напряжения нервные окончания все еще требовали разрядки.
Натали попыталась сжать колени, чтобы добавить немного давления на лобок, но она была связана слишком туго. Ее соски все еще покалывало, а внизу живота была все та же тянущая боль, которая отказывалась уходить. Чем больше она думала о Саймоне и его работе, тем больше вспоминала обо всех тех вещах, которые он делал с ней, прежде чем уйти. У нее было такое ощущение, что она все еще чувствует нежные прикосновения кисти, и дразнящее давление вибратора, и изысканные поглаживания кончиком пера, которое сейчас лежало у нее на животе. Ей казалось, что оно просто издевается над ней, напоминая обо всем том удовольствии, что она получила.