– Собаке собачья смерть, – ворчу я, спускаясь по лестнице.
За исключением двух гильз на участке и еще пары в доме следов мной не оставлено. Сработал чисто.
Правда, у охраны завтра изымут запись с видеокамер. Но большой трагедии в этом нет. Что увидят следователи, просматривая ролик? Мужчина чуть выше среднего роста пробежал по улице поселка и тайком проник на территорию участка Семирядова.
Фигуру под одеждой свободного покроя не определишь, походка стандартная, черная маска скрывает не только лицо, но и волосы, и шею. Прямо скажем, совсем немного. Ни возраста, ни внешности, ни особых примет.
Откуда появился и куда исчез – не ясно. Мотивы убийства – поди разберись.
Я прохожу по саду, останавливаюсь у забора. Здесь мне придется подождать, пока охранники, осуществляющие очередной обход, проследуют в дальний конец центральной улицы.
Все вышло так, как я и планировал. Два охранника проходят мимо забора генеральского участка. Они вполголоса возмущаются растущими ценами, западными санкциями и наглым поведением проклятых заокеанских друзей.
Я дожидаюсь, пока стихнут шаги, преодолеваю забор и благополучно добираюсь до сторожки с опущенным шлагбаумом. Потом выбегаю за пределы охраняемой территории, ныряю в темноту обочины, останавливаюсь, втягиваю носом прохладный ночной воздух, по старой привычке оглядываюсь по сторонам.
Ни единой души, тишина и покой.
С Семирядовым покончено. Пора отсюда сваливать.
Я топаю по овражку триста метров, нахожу машину, плюхаюсь на водительское кресло и криво улыбаюсь, припомнив одну странную мысль, пришедшую в голову на кладбище Петровска.
Год назад при отработке очередного заказа мне выпало следить за одним упырем. Хоронили какую-то местную шишку из областной администрации. Мой клиент был у него в друзьях и отправился с процессией. Мне же пришлось слоняться меж соседних могилок.
Я ходил там с траурной физиономией, читал эпитафии на мраморе и граните и вдруг подумал:
«Надо же! Выходит, что здесь лежат только замечательные люди. Значит, сволочи вообще не умирают, живут вечно?»
– Умирают, – бурчу я, повернув ключ в замке зажигания. – Только в эпитафиях об их сволочной жизни писать не принято.
Половина пятого. Небо на востоке светлеет. Скоро над горизонтом загорится рассвет.
Перед развязкой я немного сбавляю скорость. Сразу ехать к Екатерине или повернуть домой и немного поспать?
«Стоп! – Я машинально сбрасываю газ, поворачиваю к обочине и останавливаюсь. – Узнав об убийстве Семирядова, Трухин начнет прокачивать ситуацию. Аналитик он сильный, и я обязательно попаду в список подозреваемых. После того как ему доложат о том, что Лавровская до сих пор не ликвидирована, моя кандидатура автоматически переместится на первую строчку списка. Неплохая перспектива».
Данный факт не испугал, а подбодрил и обрадовал меня. Дело в том, что в моем плане имелось одно белое пятнышко. Я не знал, где и каким образом смогу встретиться со снайпером Романом Бряновым. В данную минуту в моей голове родилась неплохая идейка.
Я возобновляю движение, поворачиваю на объездную трассу. Так быстрее доберусь до поселка Дубки.
Необходимо встретиться с Катей, пока она не уехала на работу.
Светлый БМВ мне удается перехватить на выезде из поселка. Мы съезжаем с проезжей части, останавливаемся, выходим из машин.
«Совсем устала бедняжка. Вымотала ее эта нервотрепка», – со вздохом подумал я, заметив бледность лица и неуверенную походку.
Катя обнимает меня и говорит:
– Слава богу! Мне так и не удалось заснуть, лезли в голову всякие ужасы.
Чтобы хоть как-то поддержать ее, я признаюсь, что тоже не сомкнул глаз.
– Как твои дела? – интересуется Катя.
– В порядке. Но нам нужно вернуться.
– Куда? – не понимает она.
– К тебе домой.
– Но мне же на работу, а Даше – в школу!
Девчушка действительно сидит в салоне БМВ и машет мне рукой. Я отвечаю на приветствие.
– Катюша, тебе нельзя появляться на работе, а Даше – в школе. Я должен был ликвидировать тебя в течение трех дней. Срок истек, и теперь вместо меня к тебе могут подослать другого человека. Понимаешь?
Она молчит.
– Поехали! – поторапливаю ее я. – Дома поговорим и выработаем план действий.
В круговерти последних событий она приучилась слушать меня беспрекословно. Надо – значит, надо.
Мы расходимся. Катя разворачивает свой автомобиль и едет за мной в поселок.
В дом мы заходим осторожно. Перед этим я все вокруг внимательно осматриваю, стараюсь прикрыть собой Катю и Дашку.
Девочка поднимается на второй этаж, в свою комнату. Мы уединяемся на кухне.
Катя по моей просьбе варит крепкий кофе, потом садится напротив, вертит в руках мобильный телефон и говорит:
– Я могу позвонить на работу и сказать, что задержусь.
– Лучше скажи, что заболела.
– Надолго?
– Навсегда.
Она глядит на меня с таким изумлением, что я с трудом сдерживаю улыбку и вполне серьезно спрашиваю:
– Ты как-то сказала, что хочешь уехать из Петровска. Как далеко ты готова отправиться?
– Я думала перебраться в Москву или в Питер.
– А как насчет другой страны?
– Вообще-то, раньше мы с супругом планировали переехать за границу.
– Что изменилось? Почему ты отказалась от этой идеи?
Катя делает глоток кофе, пожимает плечами.
– Не знаю. Просто мы с Дашей остались одни. Забот прибавилось, а вот денег стало значительно меньше.
– У меня есть деньги. Лет на пять нам троим хватит.
– Не знаю. Наверное, сейчас я не готова к такому шагу.
– Послушай! – Я поглаживаю ее прохладную ладонь. – Я не хотел тебе говорить об этом, но придется. Одним словом, твоего супруга и его ближайших родственников убили люди моего шефа, генерала Семирядова.
– Как?! Мне же сообщили, что произошел несчастный случай! – Брови Кати взмывают вверх. – Их машину занесло на опасном участке, и она улетела в кювет.
– Это неправда. Покушение осуществили капитан Водолеев и прапорщик Якунин. Один управлял грузовиком и ехал навстречу. Другой сидел за рулем второй машины и в нужный момент вытолкнул автомобиль твоего мужа на полосу встречного движения. В результате – катастрофа. Прости. Мне очень жаль.
Она закрывает лицо ладонями, беззвучно рыдает.
Я успокаиваю молодую женщину, отпаиваю ее минералкой, усаживаюсь рядом, обнимаю Катю и перевожу разговор в деловое русло:
– Милая, слушай меня внимательно. Сейчас ты соберешь все документы, самые ценные и необходимые вещи и вместе с Дашей уедешь отсюда.
– К Вишняковым?
– Нет, лучше подальше.
– А к кому?
– Давай подумаем. У тебя есть родственники или друзья где-нибудь в Петровской области или в соседних регионах? Желательно такие, о которых мало кто знает.
Она немного думает, кивает и говорит:
– Муж несколько раз возил нас с Дашей в село Клещевка. Это в часе езды к югу.
– Знаю. Я бывал в этой Клещевке. У кого вы там останавливались?
– У двоюродного дяди моего супруга.
– Подходит. Не будем терять время. Собирайся поскорее.
– Мы поедем вместе?
– Нет, я жду важного звонка, а за вами приеду утром.
Вскоре Екатерина с Дашей отправляются в Клещевку. Они оставляют мне ключи от дома.
Я сижу в гостиной, ем бутерброд и запиваю крепким чаем. Рядом на диване валяется мобильник, который с минуты на минуту должен завибрировать и издать противный призывный писк.
Расставаясь, я попросил у Кати и Даши сотовые телефоны, осмотрел их, сунул в карман своей куртки и пояснил:
– Устарели ваши аппараты. Завтра я подарю вам новенькие, самые современные.
– Ура! – закричала Дашка и запрыгала на крыльце.
Катя понимающе кивнула.
– В Клещевку въезжайте по дальней дороге. Так будет не особо заметно. По селу не гуляйте и вообще не выходите из двора. Дяде скажешь, что взяла отпуск и намерена съездить в соседний областной центр.
– Во сколько тебя ждать?
– Утром. Надеюсь, часиков до семи уложусь. Кстати, где вас найти в Клещевке?
Катя подробно объяснила, где находится дядин дом, села в светлый БМВ и выехала за ворота.
Звонок!
Я хватаю телефон, вижу на экране имя связной.
Наконец-то!
– Привет, красавчик! – Забравская желает казаться бодрой.
Однако я настолько хорошо ее знаю, что с легкостью улавливаю тревожные нотки.
– Привет.
– Встретиться не желаешь?
– Я просто сгораю от желания увидеть тебя! – с усмешкой говорю я.
– Там, где ты первый раз подарил мне цветы, – звучит привычная фраза.
– Там, где ты первый раз подарил мне цветы, – звучит привычная фраза.
– Хорошо, буду. Во сколько тебе удобнее?
– В половине двенадцатого.
– Договорились.
Я бросаю телефон на диван и довольно потягиваюсь.
Трухин наверняка уже знает о смерти Семирядова. Он проанализировал ситуацию, очертил круг подозреваемых. Я, разумеется, один из основных. Последовал приказ Забравской связаться со мной. Во время разговора с Миленой спецы определили мое местонахождение с точностью до десяти метров.
Отныне снайпер Рома знает, где меня искать.
Встреча назначена, надо ехать, играть роль до конца.
Отдельный кабинет в кафе «Радуга», знакомый до мельчайших деталей. Порой мне кажется, что за годы работы на Семирядова это место стало моим вторым домом.
Я, как и всегда, сижу за столиком лицом к окну, лениво потягиваю ароматный кофе и посматриваю на улицу. Погода испортилась. Небо затянуто тяжелой низкой облачностью, с севера дует прохладный ветер, нещадно раскачивает верхушки деревьев. Птиц не слышно.
ПМ с глушителем торчит за поясом под левой полой легкой ветровки. На всякий случай. Хотя в центре города и в кафе мне опасаться некого. Снайпер, стреляющий исключительно из СВД, выберет местечко поспокойнее.
Мысленно я готов к очередному опозданию Милены. За весь период нашего знакомства она ни разу не приехала вовремя. Сам же, как обычно, пришел пораньше, за пятнадцать минут до назначенного срока.
Вдруг я замечаю светло-серую «Тойоту», остановившуюся у тротуара.
«Ого, минута в минуту! Небывалый случай! Похоже, я у Трухина подозреваемый номер один. Надо будет потом поблагодарить его за доверие», – думаю я.
– Приветик! Давно ждешь? – спрашивает Забравская, ворвавшись в кабинет.
Да, вот и она. Посыльный из ада вошел без доклада.
– Минут пять. Кофе заказать?
– Да. Без сахара.
Милена действует по плану, устраивается на стульчике, поправляет прическу. Но привычной фарфоровой улыбки на лице нет. Вместо нее озабоченность и тревога.
Все же никудышная из тебя актриса, хоть ты и красавица.
– У нас новости, – на выдохе сообщает она.
– Какие?
– Убит Семирядов.
Для убедительности я вскидываю брови, делаю глаза с ленинский рубль и перехожу на шепот:
– Как убит?!
– Понятия не имею, как и кем. Утром нашли тело. Голова прострелена.
– Где?
– Дома. В постели.
– Охренеть!.. И что же теперь?
– Пока никаких изменений в работе. Руководство отделом временно перешло к Трухину. Каждый делает то, что и раньше.
– Понятно, – говорю я и пожимаю плечами.
– Что у тебя с последним заказом?
– Не смог уложился в трое суток.
– Почему? – спрашивает Милена и пристально смотрит на меня, пытаясь определить, солгу ли я.
– Клиентки не было в городе. Куда-то отъезжала с дочерью. Полагаю, где-то отдыхали.
– Вернулась?
– Да, вчера рано утром и сразу помчалась на работу. Теперь слежу, выясняю маршруты передвижения, выбираю удобное место. Думаю, сегодня ночью закончу работу.
– Ты должен поторопиться.
– Делаю все возможное. А почему такая срочность? Что?..
Внезапно Забравская перебивает меня:
– Выполняй свою работу и не задавай вопросов!
Официантка приносит чашку кофе и ставит на столик перед Миленой. Мы молча пьем горячий напиток. Связная по-прежнему наблюдает за мной, а я изображаю крайнее удивление и подавленность от услышанной новости.
Спустя пять минут мы прощаемся.
От кафе я отъезжаю лишь после того, как из поля зрения исчезает светло-серая машина Милены. Сегодня мне предстоит трудный, насыщенный делами день. Как бы за этой суетой не притупилась моя бдительность!
Дорога до дома занимает несколько минут. Я поднимаюсь по лестнице, вхожу в квартиру.
С чего начать? Я стою посреди комнаты, оглядываю мебель, вещи.
Холостяку не трудно прихватить с собой вещи, необходимые для дальнего путешествия. Это так же просто, как голому собраться в баню.
Я вытаскиваю из шкафа дорожную сумку, укладываю на дно ноутбук, сверху кидаю пару свежих футболок, запасные джинсы, туалетные принадлежности, всю имеющуюся денежную наличность. Потом извлекаю из укромного местечка комплект документов на имя Артура Анатольевича Дорохова, доставшийся мне в качестве трофея в одной из операций. Российский паспорт, относительно свежий заграничный, водительские права, удостоверение подполковника ФСБ, медицинский полис. Документы настоящие, возраст и внешность бывшего хозяина вполне соответствуют моим.
Я окидываю квартиру последним взглядом и вдруг замечаю Младшего Сержанта, спокойно спящего на спинке дивана.
– Чуть не забыл, дружище! – Я подхватываю кота и на некоторое время теряюсь. – Куда ж тебя девать?
Решение приходит в голову быстро. Моя соседка Антонина Викторовна была из тех женщин, на которых в свое время держались заводы, фабрики, институты, комсомольские и партийные организации. Высокая, очень крупная, голосистая и до сих пор достаточно активная. Сейчас ей около семидесяти. «Около» скорее в плюс, чем в минус. После выхода на пенсию она схоронила мужа и жила одна. С кошкой Анфиской.
– Пойдем! – говорю я, поглаживая Младшего Сержанта. – Сейчас ты попадешь в надежные руки.
Я звоню в соседскую дверь.
– Кто там? – слышится женский голос.
– Это я, Антонина Викторовна.
Узнала. Гремят замки, дверь открывается.
– Здравствуйте! У меня к вам небольшая просьба.
– Да, Станислав, что ты хотел?
– Уезжаю в командировку и пока не знаю, когда вернусь. Вы не присмотрите за котом?
– Отчего же не присмотреть? Он мне не чужой. Давай-ка его сюда.
Я вручаю соседке сонное чудо, в довесок передаю несколько тысячных купюр.
– А это еще зачем? – удивляется старушка.
– Берите-берите. Он жрет, как паровозная топка. Запасные ключи от квартиры тоже возьмите. Если можно, иногда проверяйте сохранность замков и вещей.
– Езжай и ни о чем не беспокойся, Станислав. Присмотрю, послежу, проконтролирую. Мне все равно делать нечего.
Антонина Викторовна принадлежит к редкому виду пенсионеров. При всей своей аккуратности и ответственности она не вредна, не говорлива и не разносит по окрестным дворам сплетни. В общем, наш человек.
Так, кота пристроил.
Я возвращаюсь в квартиру. Что еще?..
Я захлопываю балконные двери, окна, перекрываю газ, выключаю почти пустой холодильник. Вроде все.
Я подхватываю сумку, выхожу в подъезд, спускаюсь к машине, быстро осматриваю ее со всех сторон, заглядываю под днище. Чисто. Я бросаю сумку в багажник и еду в гараж. В снайперской дуэли пистолет слабый помощник.
Из гаражного тайника я забираю ВСС «Винторез» и два магазина. В одном снайперские патроны СП-5, в другом – бронебойные СП-6. На винтовке установлен дневной оптический прицел ПСО-1–1.
В дополнение к нему я решаю прихватить «Малыша» – ночной прицел нового поколения 1ПН93. Неплохая разработка ЦКБ «Точприбор», позволяющая в условиях ограниченной видимости наблюдать за полем боя и вести прицельную стрельбу. В противостоянии с профессиональным снайпером эта штука незаменима.
Из двух последних брикетов флегматизированного гексогена я мастерю адскую машину. Это на тот случай, если люди Трухина доберутся до тайника. Шансов мало, но так будет надежнее.
Не хотелось бы, чтобы эти подонки впоследствии облили мое честное имя грязью. Дескать, служил у нас когда-то некий майор, тихо спятил на почве былых приключений и начал действовать в одиночку, убивать ни в чем не повинных чиновников, депутатов, бизнесменов. Вот, полюбуйтесь! У него и тайничок в гараже имелся с дежурным набором отъявленного злодея.
Я маскирую в смотровой яме хитрое взрывное устройство, покидаю гараж, укладываю оружие с боеприпасами под пол багажника и запираю ворота. Потом сажусь в машину и еду в сторону ближайшего салона сотовых телефонов.
Там ко мне тут же подходит милая девушка.
– Здравствуйте! Я могу вам чем-то помочь? – навязчиво интересуется она.
– Днем – нет. Вечерком бы сгодились.
Она прыскает смешком и собирается отвалить.
– Стойте! – Я хватаю ее за руку. – Тащите три самых крутых мобильника.
– Вы серьезно?!
– Серьезней некуда. Самый брутальный – для меня. Второй – женский. И третий для ребенка.
– Одну минутку! – Девчонка исчезает в подсобном помещении.
Вскоре она колдует над раскрытыми коробочками сотовых телефонов: подключает аккумуляторы, снимает защитные пленки, проверяет работоспособность.
Все в норме. Я прошу барышню вставить в аппараты три новые СИМ-карты и предъявляю для их оформления паспорт на имя Дорохова.