Там же, в той стороне, сразу в нескольких местах, появились клубы дыма. Стрельба также была слышна и с другой, восточной, стороны гаражных боксов. Но, как казалось самой Анохиной, бой в той стороне был не столь интенсивный, как этот, ближний к ней. Светлана толком не понимала, что именно происходит в гаражах и вокруг них; такого жестокого боя, такой интенсивной перестрелки в своей жизни она пока еще не слышала…
Она повернула голову налево. Примерно в полукилометре, на дороге, по которой они сюда приехали, показался синий микроавтобус с включенным проблесковым маячком. Однако водитель не стал ехать дальше; остановился – под прикрытием деревьев лесопосадки. Из микроавтобуса показались человеческие фигурки. Их несколько, до полудюжины… Пригибаясь, стали перебегать… Если это подмога, то уж слишком далеко они высадились…
Повернув голову вправо, к «Форду», Анохина увидела патрульного сержанта. Тот, присев у кормовой части «Форда», следил за событиями с таким же страхом и, пожалуй, с таким же любопытством, что и она сама. Похоже на то, что сержантик этот не обстрелян, что у него нет опыта участия в подобных событиях.
– Сержант, ляг на землю! – крикнула она. – Ложись!!!
Но ее предупреждение запоздало: буквально на глазах у нее в парня в полицейской форме – попали! Что-то ужалило того в правое плечо. Патрульный крутанулся волчком… Выронил автомат, из которого он, кажется, за все время так и не произвел ни одного выстрела. Он стал сползать от машины в низкий кювет, помогая себе левой рукой…
– Я сейчас! – приподымаясь из неглубокой канавки, в которой она залегла, трясущимися губами сказала Анохина. – Я сейчас… – борясь с искушением улечься обратно, крикнула она. – Иду!!
Вскочив, Анохина побежала к патрульной машине.
Фомин, разрядив по перебегающим по крышам боевикам рожок, дал возможность Волкову сменить позицию.
– Леша, снайпер на крыше! – крикнул он. – И еще двое!
– Где? – отозвался из временного укрытия «альфовец». – Я их не вижу!
– Над тобой! Пробежали дальше!..
Фомин перезарядил рожок. В этот самый момент над головой Волкова прозвучала очередь!.. Алексей услышал, как охнул ветеран! Попятился, едва не уронив автомат… Отступил за угол гаража!..
Волков сорвал с крепления последнюю «лимонку». Вырвал чеку; выскочил из приоткрытых ворот чужого гаража, забросил «эфку» на крышу! Присел на корточки, прижимаясь к стене – рвануло! Тут же, выпустив на ходу пару очередей по перебегающим по крыше от стены «волкам», забежал за угол, туда, куда только что переместился Фомин.
Ветеран был ранен; он опирался спиной о стену, левая рука висела плетью.
– Дядя Саша, ранен?!
– Зацепило…
– Отходи! Я прикрою!
– Да некуда, Леша! – глядя не на него, а запрокинув побледневшее лицо к крыше, следя, не покажется ли кто там, сипло сказал Фомин. – Не дадут нам уйти!.. Поменяй рожок!
Волков, высунувшись из-за угла, выпустил очередь по гоблину, сумевшему перебраться на другую сторону гаражей – по карнизику возле строения с замурованными окнами. Тот успел пригнуться. Волкову показалось, что этот гоблин, а также еще двое, которых он мельком увидел, но по которым не успел дать очередь, поскольку у него самого очередной магазин опустел, одеты в полицейскую форму… Да, так и есть – он усел рассмотреть еще одного в форме, когда тот высунулся из-за строения…
Алексей отщелкнул пустой магазин. Вставил последний рожок из трофейной укладки. Вот и все: как он и предполагал, боезапаса хватило всего минут на пять хорошего боя. По его прикидкам, им с Фоминым удалось упокоить либо тяжело ранить семерых или восьмерых. Трое или четверо действовали с другой стороны. Значит, против него воюют сейчас не менее восьми боевиков… Надо смотреть правде в лицо: если не придет подмога, то их с Фоминым уже вскоре достанут гранатами или застрелят. Диво, что они продержались так долго: двое против двух десятков.
Волков выпустил короткую очередь из-за угла по гоблину в форме, которого он заметил на крыше мастерской Степаныча. Перебежал к тому месту, где стоял, ссутулившись, чуть покосившись на левый бок, Фомин. Взял у него «АК»; сунул ему взамен свой, со снаряженным сдвоенным рожком, из которого он израсходовал пока лишь пяток пуль.
– Леша, возьми гранаты!
Волков сначала вытащил из разгрузки, надетой на Фомине, запасной магазин (тоже последний). Отщелкнул пустой, вставил вместо него этот, непочатый, тоже сдвоенный. Быстро – но аккуратно – вытащил из боковых кармашков две «эфки», переложив их к себе.
– Дядь Саша, укройся в гараже!
Волков бросил взгляд на видимый ему с этого места ряд гаражей, на их крыши – нет ли кого на виду. Затем повернул голову в сторону расположенного чуть наискосок, ближе к выезду, бокса. По его прикидкам, там, внутри этого гаража, укрылись как сам владелец – его подержанный «Ауди» стоит у открытых ворот, – так и автомеханик Степаныч. Можно лишь представить себе, насколько напуганы происходящим те, кого стрельба застала в гаражах. Однако он не может думать сейчас обо всех этих людях сразу, его задача – не выпустить «волков» из гаражей с этой, западной их стороны.
От стены стали доноситься взрывы.
Ого… новая тактика?!
Боевики, те из них, кто взобрались на крыши, стали методично, с короткими промежутками, бросать вниз гранаты… И этот вал огня, нашпигованный осколками, быстро, неумолимо приближался к тому месту, где укрылись Волков и Фомин.
– Снимаемся! – свистящим шепотом сказал Волков. – Ходу! Пошел, дядь Саша!
Алексей дождался, пока Фомин, кося левым боком, но удерживая «калаш» в правой руке, перебежал к гаражу с открытыми дверьми. Выпустил короткую очередь по показавшемуся на миг над срезом гаражей гоблину!.. Перебежал сам вдоль стены дальше – к последним в ряду гаражей, за которыми уже начиналось открытое пространство. Услышав над головой голоса и звуки выстрелов, Волков извлек из кармашка «эфку». Выдернул чеку и швырнул гоблинам гостинец…
Ситуация для них с Фоминым критическая. Патронов осталось на пару минут боя. В любой момент его могут достать автоматной очередью или забросать гранатами. Он уже на краю пропасти, пространства для маневров не осталось вовсе.
Тем не менее даже в этот пиковый момент Волков не мог не думать о том, что сейчас происходит в центре города, где с минуты на минуту может начаться ожесточенный бой. Если уже не начался.
Две машины с сотрудниками ФСБ подкатили к комплексу роддома с тыльной стороны. Все они, включая врио главы отдела, были в штатском, поскольку по роду деятельности эти люди редко носили форму. С майором Игумновым к комплексу медцентра прибыли двое оперативников, а также шофер отдела, охранник и технический специалист.
У ворот служебного проезда их ожидали двое: местный охранник (вооружен травматическим пистолетом «ИЖ-78»), а также дежурный врач, невысокий грузный мужчина лет пятидесяти в наброшенном поверх голубоватой врачебной униформы белом халате.
Врач был растерян; ему позвонили всего несколько минут назад и велели немедленно пройти с охранником к воротам с южной стороны комплекса.
– Что случилось? – спросил он у вышедшего из «ГАЗ-31» мужчины. – Мне позвонили, сказали, что вы приедете… Я не понимаю…
У Игоря Игумнова не было времени на долгие разъяснения. Он не мог позволить себе паники, не мог допустить даже малейшей ошибки. Он не имел права сейчас даже отдать приказ об эвакуации, поскольку где-то поблизости находилась вторая группа гоблинов – любая показная активность чревата тем, что они могут начать свои действия немедленно.
В наушнике у Игумнова только что прозвучал доклад Звягина – о том, что вертолет «МИ-8МТ» с десятью сотрудниками спецназа антитеррора на борту уже подлетает к Краснореченску. Место для высадки спецназа уже определено – площадка близ стадиона «Химик», это всего в километре от комплекса перинатального центра.
– Рядовая проверка, – отрывисто произнес Игумнов. – Доктор, сядете во вторую машину! Подъедете к главному корпусу, проведете двух моих людей в вестибюль!
Затем жестом показав водителю той машины, из которой только что вышел сам, чтобы тот не задерживался, чтобы проезжал к ближнему строению.
Игумнов еще в машине снял пиджак, оставшись в одной белой сорочке. Он снял также наплечную кобуру с ремнями, передав табельный ствол водителю. Глянув по сторонам, подошел к цветнику и быстрыми, резкими движениями сорвал несколько росших там тюльпанов.
Если Волков прав в высказанных им предположениях, если отметка на трофейной карте соответствует действительности, то транспорты этой второй группы гоблинов должны стоять в соседнем переулке, где-то с восточной стороны периметра медцентра. Вот туда-то Игумнов, выбравшись обратно с территории медицинского центра, и направился.
В тот самый момент, когда Игумнов шел вдоль двухметровой решетчатой ограды роддома в сторону примыкающей к центру улочки, на одной из остановок маршрутных такси затормозил синий микроавтобус с эмблемой райотдела внутренних дел.
Если Волков прав в высказанных им предположениях, если отметка на трофейной карте соответствует действительности, то транспорты этой второй группы гоблинов должны стоять в соседнем переулке, где-то с восточной стороны периметра медцентра. Вот туда-то Игумнов, выбравшись обратно с территории медицинского центра, и направился.
В тот самый момент, когда Игумнов шел вдоль двухметровой решетчатой ограды роддома в сторону примыкающей к центру улочки, на одной из остановок маршрутных такси затормозил синий микроавтобус с эмблемой райотдела внутренних дел.
Из салона выскочили трое мужчин, один из которых был в форме офицера полиции. Здесь, на площадке, стояли четыре микроавтобуса – «Газели» желтого цвета с шашечками. Сотрудники полиции, двое из которых в штатском, подбежали к водителям – те коротали за разговором время у одного из этих микроавтобусов.
Полицейский в звании капитана показал служебное удостоверение. Объяснение было коротким и жестким. И уже через минуту две желтые «Газели», обретя на время новых водителей, выехали с площадки и понеслись в сторону стадиона – туда, где уже был слышен рокот винтов заходящего на посадку вертолета…
Игумнов шел по тротуару вдоль ограды роддома. Здесь, в этом квартале, примыкающем к улице Ленина, тихо, покойно; прекрасная погода; веет ветерок, сквозь кроны деревьев ласково светит еще не жаркое солнце.
Ничто не предвещает опасности, вся округа дышит спокойствием. По левую руку, за оградой, через которую перемахнуть взрослому сильному мужчине не составит никакого труда, торцом к этой улочке, расположены оба пятиэтажных строения межрайонного перинатального центра.
Игумнов держал цветы в полусогнутой правой руке; всем своим видом он пытался дать понять тем, кто, возможно, за ним сейчас наблюдает, что он один из тех, кто пришел к роддому с определенной целью. Что он либо молодой папаша, либо товарищ того, у кого в семье случилось прибавление…
Вскоре он уже засек обе машины. Они были припаркованы на правой от него обочине примерно посредине этой небольшой улицы, с которой можно заехать также во дворы нескольких развернутых торцами пятиэтажек. Микроавтобус марки «Фольксваген» и темно-серая «десятка»… Стекла микроавтобуса сильно затемнены, как, впрочем, и «десятки». Обе машины стояли рядышком, въехав правой парой колес на узкий в этом месте тротуар.
Косые лучи восходящего солнца просвечивали оба этих автомобиля. Там определенно есть люди: в салоне «фолькса» шестеро или семеро пассажиров, в «десятке» – трое…
Возле «Фольксвагена» стоял мужчина – единственный, кто из этой публики решился выйти наружу. Наверное, наблюдатель. А может, водитель, кто знает. Это довольно молодой еще человек, ему лет двадцать восемь. Темноволосый, горбоносый, одет в темные мешковатые брюки и широкую клетчатую рубаху с засученными рукавами. На голове бейсболка, глаза скрыты темными линзами солнцезащитных очков.
Игумнов ощутил на себе его липкий внимательный взгляд. Но он не позволил себе – чтобы не выдать себя напряженным взглядом – посмотреть ему в глаза. Игумнов неспешно шел по узкому тротуару вдоль ограды роддома; голова повернута в ту сторону, где находились здания медцентра, на лице легкая улыбка (если бы кто знал, чего это ему стоило).
Лишь пройдя всю эту улочку и зайдя за угол, Игумнов выдохнул. Подходя к воротам он на короткое время остановился. Повернул голову, прислушиваясь к звукам, доносившимся откуда-то с южной окраины. Это было похоже на звуки дальней грозы… началось?
Он достал из кармана смартфон. Услышав в трубке голос Звягина, командира прилетевшей из Краснодара «спецуры», стал докладывать о том, что только что видел своими глазами, пройдя вдоль ограды местного роддома – о двух машинах, стоящих в переулке.
Двое гоблинов выпустили от ворот несколько гранат из «РПГ-7». Обе патрульные машины загорелись.
Алексей выпустил очередь по показавшейся на крыше фигуре, заставив боевика отпрянуть… И тут же – махом – взлетел сначала на капот «Ауди», затем на крышу, а с нее уже и на низкий, не выше человеческого роста, короб гаража. Перекатился; с положения лежа открыл огонь по боевику, находящемуся всего в десяти метрах! Тот, вероятно, не ожидая такой прыти – и даже наглости! – от противника; и был не готов к такому повороту событий!.. Автомат у него висел на шее, поверх укладки; в руке ручная граната. Если бы Алексей не вскочил на крышу, то, с большой долей вероятности, этот гад пробросил бы ему сверху гостинец!
Эта мысль промелькнула в долю секунды, со скоростью вылетевшей из канала оружейного ствола пули! Гоблин, получив три или четыре пули в грудь, опрокинулся на бок; граната, которую он держал в руке, так и не взорвалась.
Волков повел дулом автомата вдоль кромки крыши. Еще несколько гоблинов уцелели. Те трое в полицейской форме, которых он успел мельком заметить… где они? Наверное, соскочили с крыши, оказавшись с другой стороны гаражного ряда?!
На западной оконечности боксов, на крыше, видны двое… Это те, кому он послал гостинчик пару минут назад – подбросил им на крышу «цитрус». Возле одного – снайперская винтовка. Похоже, это тот самый снайпер, о котором его предупреждал Фомин… Как бы то ни было, эти двое мертвы; их позы не оставляют в этом никакого сомнения. Крыша посечена осколками; в одном месте зияет провал, оттуда курится сизый дым.
– Ай, молодец, сержант! – пробормотал Алексей, услышав звуки коротких автоматных очередей. – Ну, наконец-то!..
Звуки выстрелов доносились именно с той стороны, где остановился полицейский «Форд».
«Наверное, – подумал Волков, – сержант засек кого-то из гоблинов… Наверняка кто-то спрыгнул с крыши по другую сторону гаражного ряда, ближе к стене! Вот по нему-то он, молодчага, и открыл огонь…»
Алексей, так и не обнаружив более никого из этой паскудной компании – живых, имеется в виду, а не трупов – на крышах гаражей, спрыгнул сначала на крышу «Ауди», а с нее на землю. Здесь же находился Фомин: ветеран, устроившись на гаражной покрышке у самого входа, держа автомат правой рукой, был готов открыть огонь… Но пока в этом не было необходимости.
– Дядя Саша, – на ходу крикнул Волков, – оставайся пока здесь! А я выгляну за «угол», посмотрю, что там происходит.
Волков ошибался: стрельбу от «Форда» вела Анохина, а не сержант. Перебравшись к патрульной машине, она сначала бросилась к полицейскому. У сержанта было прострелено правое предплечье – пуля, выпущенная снайпером из «СВД», пробила бронник, прошила насквозь плечо у ключицы и улетела куда-то дальше, в пространство лежащего за дорогой вплоть до лесопосадки пустыря.
Светлана хотела было забраться в салон – за аптечкой, чтобы оказать молоденькому сержанту первую медпомощь. Но уже в следующее мгновение поняла, что не успеет, что не сможет этого сделать: всего в сотне метров от них с крыш гаражей один за другим спрыгнули трое мужчин… Пригибаясь, они побежали в их сторону.
Светлана метнулась к лежащему на обочине автомату. Ей всего два или три раза в жизни пришлось стрелять из «АК», и было это в пору ее учебы в университете МВД… Она залегла у правого переднего колеса. Дорожная щебенка остро впилась в неумело выставленные локти, в коленки… Сняла автомат с предохранителя, флажок на автоматический огонь. Почти не целясь, выпустила короткую очередь.
Автомат дернулся в руках. Пули ушли высоко и чуть правее!.. Однако эти трое, что бежали, казалось, прямо на нее, вдруг залегли! Ого… вот это да…они в полицейской форме! Может, она по своим стреляет? Ужас… Или же это переодетые бандиты, подобные тем, что пытались отвезти ее в лес и там изнасиловать, а потом перерезать горло? Ведь у «Эльдара» и второго тоже были при себе служебные корочки.
– Волков! – отчаянно закричала она. – Алексей!!! Где ты?!!
Эти трое, что спрыгнули с гаражей, вновь подхватились!.. К ним присоединился четвертый, только что спустившийся с крыши гаражей на эту же сторону. Четверо… Они разделились на пары!.. Двое, передвигаясь короткими перебежками, продвигались вдоль стены боксов. А еще двое, в форме, сместившись резко влево, быстро исчезли в высокой траве и зарослях кустарника близ стены комбината.
Анохина, ловя в прицел того, что бежал, пригнувшись, вдоль стены, и за спиной которого маячила еще одна фигура, вновь нажала на спусковой крючок!
Очередь косо хлестнула по пространству между стеной гаражного квартала и более высокой серой стеной Пищекомбината… Ага, опять залегли!
– Алексей!!! – что есть мочи заорала Светлана. – Помоги, миленький!!!
Волков, выглянув из-за угла крайнего в ряду гаража – и выставив вперед «АК» с наполовину израсходованным последним рожком – опешил! Он сначала услышал женский крик: «Алексей!!!» – и лишь затем разглядел саму Анохину: она лежала, раскинув ноги, метясь в кого-то из автомата, у передка «Форда»…