– Лучше для кого?
– В первую очередь для тебя.
К тому моменту я так утвердилась в своих сомнениях, что мысленно присвистнула: я кому-то мешаю, да так, что от меня спешат избавиться. Кто? Брат? Нелогично, если он сам эти сомнения вызвал, и даже очень постарался для этого. Выходит, есть еще кто-то? И какую роль во всем этом играет Артем? Я могла бы сколько угодно предаваться размышлениям на эту тему, но тут раздался телефонный звонок, и вышло так, что Артем присутствовал при моем разговоре со следователем. Лично я в желании последнего встретиться со мной не видела ничего необычного. Мой брат погиб, и ко мне, безусловно, есть вопросы, особенно учитывая недавнее убийство на турбазе. Однако Артема звонок скорее насторожил.
– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спросил он.
– Вряд ли мне понадобится адвокат. Или ты считаешь иначе?
Он помедлил с ответом и сказал куда спокойнее:
– Я тебе друг, помни об этом.
Прозвучало не особо убедительно, но я с готовностью кивнула.
Следователь оказался совсем молодым мужчиной, что слегка удивило. Я-то ожидала увидеть дядю в летах, который с отеческой заботой начнет задавать вопросы, с сомнением ко мне приглядываясь, и теперь гадала, выйдет ли из нашего разговора что-нибудь путное. Под этим я понимала получение хоть каких-то сведений, способных прояснить ситуацию. Само собой, следователь тоже на это рассчитывал. Встретил меня хоть и не по-отечески, но ласково. Вышел из-за стола и, протянув руку, представился:
– Боков Валерий Павлович.
Дружеское рукопожатие должно было настроить меня на доверительный разговор, кому попало в кабинетах, вроде этого, руки не подают. Голос у Валерия Павловича был хрипловатый, лицо румяное. Светловолосый и светлоглазый, с мягкой улыбкой и стальным блеском в глазах. Одно другому противоречило. Я вспомнила байки о добром и злом следователе и заподозрила, что Боков решил явить себя сразу в двух лицах. Может, у них проблемы со штатным расписанием, а может, имелась и другая причина. Он был в синем костюме, белой рубашке и красном галстуке. Разглядывая его, я пыталась решить: он так вырядился из любви к российскому триколору или получилось это случайно и у парня просто проблемы со вкусом?
– Присаживайтесь, – предложил он несколько суетливо. – Беседа у нас будет долгой.
Такая прелюдия насторожила. Я устроилась на стуле, глядя на него с большим вниманием. Валерий Павлович смог удивить, потому что начал разговор вовсе не так, как я того ожидала.
– Шесть лет назад, – заговорил он, – в городе произошло убийство. Восемнадцатилетняя девушка была найдена мертвой почти в центре города, в доме, который готовились снести. Ее изнасиловали, а потом задушили. Через полтора года после этого произошел похожий случай, снова молодая девушка, изнасилована и задушена, труп обнаружили в заброшенном доме на улице Тимирязева. – Валерий Павлович достал из верхнего ящика стола папку, открыл ее и принялся перебирать бумаги. – Два года спустя очередное убийство, очень похожее на предыдущие. Через год еще одно, все они до сих пор не раскрыты.
– Вы считаете, убийца один и тот же человек? – быстро спросила я и тут же пожалела об этом. Валерий Павлович долго меня разглядывал, словно пытаясь решить, стоит ли отвечать. Кивнул вроде бы с неохотой.
– Мы допускаем такую возможность. В мае прошлого года вновь обнаружен труп девушки, и вновь в заброшенном доме, на этот раз на окраине. И, наконец, вчера в промзоне, на бывших складах, нашли тело девушки. Она исчезла более трех месяцев назад...
– Я не очень понимаю, какое отношение все это имеет ко мне? – задала я вопрос, смысл сказанного еще не дошел до меня, хотя беспокойство уже возникло. С той минуты, когда он заговорил о первом убийстве, оно росло, крепло и теперь больше напоминало легкую панику.
– Вернемся к событиям шестилетней давности, – сказал Валерий Павлович и улыбнулся, желая придать оттенок задушевности нашей беседе. – Я имею в виду ваше похищение.
Вот тогда смутное беспокойство приобрело вполне реальные формы, и на смену ему пришел страх.
– Меня никто не насиловал, – зло ответила я. Наши взгляды встретились, не знаю, что было в моем, а в его – сомнение, не в моем утверждении, конечно, а в том, что я все еще не поняла, куда он клонит. Я понимала очень хорошо, и он это знал. Если до этого сомневался, то теперь точно знал. Я выдала себя с головой. Эта паническая мысль билась во мне, пока я ожидала его ответ.
– Да-да, конечно. И все же... Вас похитили, и все то время, пока вас искали, вы находились в заброшенном доме... До звонка неизвестного, который сообщил, где вы. Так?
– Да. Наверное. Я уже не помню, то есть я бы очень хотела это забыть. – «Все не так плохо, – думала я. – Я сама себя пугаю, у них ничего нет, кроме смутных догадок, по сути, вообще ничего. Приверженность убийцы к заброшенным домам – вот что их насторожило».
– Я понимаю, – кивнул он. – И все же рассчитываю на вашу помощь.
– Послушайте, человек, который меня похитил, был осужден. Он во всем признался. Меня не насиловали, не пытались убить. Похититель требовал денег у моего брата. Он действительно спрятал меня в заброшенном доме, но кто-то видел его там и позвонил в милицию. Меня нашли раньше, чем он получил деньги. За убитых девушек требовали выкуп?
– Нет, – покачал головой Валерий Павлович. – Похитителем оказался шофер вашего брата.
– Да, именно так. Ему нужны были деньги. И он не придумал лучшего способа...
– На суде Нестеров признал свою вину, – кивнул следователь и вновь принялся перекладывать бумаги в папке. – Но... на первом допросе он рассказал, что после похищения привез вас в деревню Олино, где у его приятеля был дом. Приятель в тот момент отдыхал на юге, и появления хозяев Нестеров не опасался. Деревня находится всего в десяти километрах от города. Оставив вас в бесчувственном состоянии в подвале дома, Нестеров вернулся в город, чтобы получить деньги, контролируя ситуацию и не вызывая подозрений... Вернувшись под вечер в Олино, Нестеров, по его словам, вас не обнаружил.
– Выходит, я сбежала, а потом... – запальчиво начала я, но Валерий Павлович перебил:
– После звонка неизвестного вас нашли на территории бывшего стадиона, в раздевалке. Этот земельный участок, как оказалось, был куплен вашим братом. В том, что похитил вас Нестеров, нет никаких сомнений. Он не отпирался и сразу признал себя виновным. Впоследствии он даже заявил, что перевез вас в город, пока вы были без сознания, и стадион выбрал по вполне понятным причинам...
– Тогда я вовсе ничего не понимаю...
– Если честно, я тоже, – вновь улыбнулся следователь. – Но его первоначальные показания очень меня заинтересовали. Признаюсь, возникло подозрение, что Нестеров не был до конца откровенен.
– Вы меня совсем запутали, – буркнула я.
– Давайте представим, что на первом допросе он сказал правду. Нестеров похитил вас, отвез в Олино, а вернувшись туда вечером, нашел подвал пустым. Он в панике, первая мысль: вам каким-то образом удалось освободиться. Он успокаивает себя тем, что узнать его вы не могли. Нестеров возвращается к вашему брату, надеясь прояснить ситуацию, но вас по-прежнему ищут. Потом звонит неизвестный, и милиция обнаруживает вас на заброшенном стадионе... К тому моменту очень многие факты указывают на причастность шофера вашего брата к похищению. И он дает признательные показания.
– Я так и не поняла, к чему вы клоните.
– Что, если вы оказались в городе без ведома Нестерова? – вкрадчиво произнес Валерий Павлович.
– Хотите сказать, меня похитили дважды? – нахмурилась я.
– Он готовился к похищению довольно долго. Знал ваш обычный распорядок дня, все ваши маршруты, привычки... Кто-то обратил на это внимание и задумал собственное преступление. Нестеров не был особенно осторожен, оттого следствие почти сразу вышло на него.
– А ваши коллеги заставили его сознаться в том, чего он не делал? – усмехнулась я.
– Не забывайте, что похитил вас он, – нахмурился Валерий Павлович. – Так что отвечать перед законом ему пришлось за собственные деяния, но... изменив показания и признав, что в город вас перевез он, Нестеров действительно взял чужую вину на себя. И этому должна быть причина. Возможно, он просто не видел особой для себя пользы настаивать на первоначальных показаниях, а может, сознательно покрывал кого-то.
– Ну, так узнайте у него, – не выдержала я, больше всего на свете мне хотелось незамедлительно покинуть этот кабинет, бежать отсюда сломя голову. Потребовалось усилие, чтобы усидеть на месте да еще таращиться в лицо следователя с самым придурковатым видом.
– Это, безусловно, было бы самым правильным, – в который раз улыбнулся следователь. – Но, к сожалению, возможным не представляется. Он отбыл свой срок, а где находится в настоящее время – неизвестно.
– Я так и не поняла, от меня вы чего хотите?
– Ответ на вопрос: почему сразу после суда вы уехали из города, не сообщив никому из знакомых, куда намерены отправиться, и шесть лет фактически скрывались. От кого вы прятались, Кристина Олеговна?
– Ответ на вопрос: почему сразу после суда вы уехали из города, не сообщив никому из знакомых, куда намерены отправиться, и шесть лет фактически скрывались. От кого вы прятались, Кристина Олеговна?
– От придурков, которым деньги брата не дают покоя.
– Брат, как выяснилось, тоже не знал, где вы находитесь.
– Не знал. Он был против моего отъезда. К тому же, если бы он знал, где меня искать, узнали бы и другие.
– Не слишком жестоко по отношению к брату? – поднял брови Валерий Павлович.
– Думайте что хотите. Я просто боялась вновь оказаться в подобной ситуации. В прошлый раз мне повезло, но рисковать снова желания не возникло.
– Будем считать, что вы говорите искренне, – помолчав немного, произнес следователь.
– С какой стати мне врать?
– Серьезного повода я тоже вроде бы не вижу. Расскажите все, что помните о своем похищении. Извините, что возвращаюсь к болезненной для вас теме, но это очень важно для следствия.
– Я думала, меня вызвали из-за убийства брата.
Он вновь кивнул.
– Кое-кто склонен видеть в его убийстве сведение счетов.
– А вы так не считаете?
– Я считаю, что все куда сложнее. И помочь найти убийцу вы можете только одним способом: чистосердечно ответив на все вопросы.
– Хорошо, – согласилась я. – Попробую вспомнить. Была суббота, я возвращалась из института вместе с подругой. Мы простились с ней возле ее подъезда, и дальше я пошла одна, переулком, который выходил к моему дому. С одной стороны гаражи, с другой – пустырь, но дорогу до дома можно сократить вдвое. Я часто там ходила и ничего не боялась. Два часа дня, совсем рядом шумная улица, до дома всего двести метров. – Я говорила, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, а дышать становится трудно. Я заново переживала тот день, хотя шесть лет мечтала об одном: забыть его, стереть из памяти, а теперь выяснилось, что помню запах травы с пустыря и одуванчики вдоль дороги, солнечные лучи на своем лице... День был по-летнему теплым, хотелось стоять зажмурившись, радуясь солнцу, предстоящим выходным... Я в самом деле замерла с закрытыми глазами, по-дурацки улыбаясь. И, даже услышав шорох за спиной, не спешила повернуться. А потом не смогла. Чья-то рука легла на плечо, а в нос ударил резкий запах. Я так и не успела ничего понять...
– Значит, преступника вы не видели? – повертев в руке авторучку, уточнил следователь.
– Нет.
– А позднее?
– Я не знаю, сколько времени была без сознания. Когда очнулась, поняла, что руки и ноги у меня связаны, я лежу на спине, на глазах повязка... В таком виде меня и нашли. Милиция появилась довольно быстро, я даже по-настоящему не успела понять весь ужас своего положения.
– И все это время рядом никого не было?
– Если учесть, что видеть я не могла, ответить с уверенностью на ваш вопрос не берусь.
– А с шофером брата у вас до того момента какие были отношения?
– Никаких. Впервые я увидела его в зале суда. До похищения несколько раз разговаривала с ним по телефону.
– Его слова во время судебного разбирательства не вызвали у вас сомнения? – уж очень осторожно Валерий Павлович задал этот вопрос и взгляд отвел, как будто боялся меня спугнуть.
– Что вы имеете в виду?
– Ну... вам не показалось, что он скрывает нечто важное... и причина похищения могла быть совсем другой.
«Опа, – мысленно произнесла я. – А вот это очень интересно».
– Шофер брата – тот самый маньяк, похищающий девушек? – задала я вопрос, уставившись в глаза Бокова. – Он придумал историю с выкупом, чтобы избежать куда более опасного для него расследования?
Валерий Павлович громко откашлялся, скорее всего, просто время тянул, не торопясь отвечать.
– Не так уж невероятно, как считаете? – произнес он. – Хотя, не желая рассказать всю правду, он мог покрывать кого-то? В любом случае из похищенных девушек только вы смогли спастись.
– Чего ж удивительного? Если меня похитили с целью выкупа...
– Да-да, а еще вам невероятно повезло. Кто-то видел вас на стадионе и сообщил в милицию.
– Жаль, не назвал свое имя, – кивнула я. – Теперь, когда я богатая наследница, смогла бы отблагодарить по-царски.
– Крайняя скромность неизвестного и меня удивляет, – вздохнул Валерий Павлович. – Но это не единственное его похвальное качество. Вы помните месторасположение здания, где вас нашли?
– Смутно, – ответила я вполне искренне.
– Речь идет о бывшем стадионе детской спортивной школы. Для школы выстроили новое здание, в другом районе, а участок, кстати сказать, был продан, и приобрел его ваш брат. Собирался строить торговый центр и намерение свое выполнил, но на момент вашего похищения это был пустырь, обнесенный забором, с воротами на замке, напротив ворот бывшая раздевалка, где вас, собственно, и нашли. То, что у Нестерова были ключи и от замка на воротах, и от раздевалки, не удивительно. Удивительно другое: как неизвестный смог увидеть, что происходит в доме. Нестеров, по его показаниям, привез вас на служебной машине, то есть на машине вашего брата. Вход в раздевалку с боковой стороны... Я не буду утомлять вас описаниями, скажу только: увидеть, как похититель переносит вас в здание, можно, лишь находясь в непосредственной близости, а это маловероятно: спрятаться там негде.
– А если в тот момент он был в доме? – спросила я.
– Почему бы и нет? Вот только что ему там делать? И как Нестеров мог не обратить внимания на вторжение?
– Он уехал, кто-то из мальчишек или, к примеру, бомж забрел на стадион, решил заглянуть в раздевалку и увидел меня. И позвонил в милицию. Встречаться с вами не захотел, боясь, что потом вопросами замучают.
– Мне нравится ваша версия. Но могло быть иначе. Нестеров до этого ни разу с вами не встречался и слишком поздно понял, кого он похитил. И целью этого похищения вовсе не был выкуп.
– По-вашему, он сам позвонил в милицию? – усмехнулась я.
– Или кто-то другой. Например, человек, чью волю он и выполнял.
– Откуда уверенность, что шофер действовал не один?
– Никакой уверенности, Кристина Олеговна, только предположения, – покачал головой следователь. – И одно из них: шесть лет назад вы рассказали далеко не все.
– У меня не было причин что-либо скрывать, – ответила я. – И сейчас нет. Я не видела похитителя. Нестеров во всем сознался, и повода ему не верить у меня не было. И я по-прежнему не понимаю, какое все это имеет отношение к убийству брата.
Боков криво усмехнулся, достал из пачки две фотографии и положил их передо мной.
– Это Ольга Голубова, ее труп обнаружили два дня назад. А это Елена Митрофанова, изнасилована и задушена год назад. Оказывается, ваш брат был знаком с ней. К моменту ее убийства они уже несколько месяцев как расстались, об их романе было мало кому известно, и в поле зрения следствия ваш брат тогда не попал. Я собирался побеседовать с Виктором Олеговичем, но он погиб раньше, чем нам удалось встретиться.
Я смотрела на фотографии под пристальным взглядом следователя. Блондинка и брюнетка. Именно их я видела рядом с Виктором на фото в ноутбуке.
– И что? – спросила я, поднимая глаза. – Мой брат мог встречаться с кем угодно. Меня здесь не было, и никого из его женщин я не знала.
– И ее тоже?
Еще одна фотография. Девушка лет двадцати, длинные волосы, вздернутый носик.
– Кто это? – спросила я.
– Первая жертва, погибшая шесть лет назад, в то время вы еще жили в этом городе.
– Никогда ее не видела.
Следователь молчал, я тоже. Пауза затягивалась.
– Что ж, – вздохнул он. – Надеюсь, вам не надо объяснять: вы несете ответственность за свои слова.
– Я так и не поняла, что вы от меня хотели.
А вот тут я лукавила. Поняла, и очень хорошо.
– Я вас больше не задерживаю, – развел руками Валерий Павлович. – Всего вам доброго. – Я уже была возле двери, когда он добавил: – Уверен, нам еще не раз придется встретиться.
– Надеюсь, убийцу моего брата найдут, – ответила я. Против воли, голос мой звучал насмешливо.
На улицу я устремилась едва ли не бегом. Требовался глоток свежего воздуха, а еще хотелось пройтись и не спеша все обдумать. Но с этим вышла незадача. Не успела я дойти до угла здания, как увидела машину Артема, а вскоре он и сам появился, весьма поспешно выбравшись из своей тачки, и направился ко мне.
– Как все прошло? – в голосе тревога.
– Отлично. По мнению следователя, брата прикончили весьма кстати.
– Прекрати. Я не заслужил, чтобы ты разговаривала со мной в подобном тоне.
– Моего доверия ты тоже не заслужил.
– Что? – он вроде бы растерялся. – Садись в машину, – сказал устало. – Поговорим.
– У меня уже мозги пухнут от разговоров. Предпочитаю пройтись. – Я сделала шаг в сторону, но он схватил меня за руку. – Отпусти, а то заору, – прошипела я.
– Да в чем дело? Что, черт возьми, происходит?
– У меня встречный вопрос. Как долго ты собираешься морочить мне голову?
– Кристина...
– Хочешь сказать, что ты ничего не знал?