Я толкнул полог – закрыто. Как такое может быть? Когда мы ложились спать, он не был закрыт снаружи, я помню это абсолютно точно. Да и как бы я мог завязать шнурки, расположенные снаружи, находясь внутри фургона?
– Дим! Спишь, охранник доморощенный?
– И вовсе я не сплю, – отозвался мой друг. – Я на страже, охраняю твой крепкий сон.
– Тогда должен тебя огорчить. Пока ты охранял мой сон, нас заперли.
– Как заперли? – Дим встрепенулся, отчего фургон закачался и заскрипел.
– Вот так. Шнуровка полога завязана снаружи. Я здесь, ты тоже здесь, значит, это сделал кто-то другой.
– Зачем?
– Как зачем? Пока мы сидим в фургоне, в нашем лагере хозяйничает кто-то посторонний.
– Не было никого, я бы почуял! – возмутился Дим.
– Ага. Ты хочешь сказать, что шнуровка сама завязалась?
– Нет там никого, – Дим принюхался, прислушался. – Лягушка прыгает по лугу, птичка пролетела. И все. Нет там никого.
– Ну да, потому и нет, – согласился я, – собрали все ценное из нашего лагеря и смылись. Чего им сидеть?
– Кому им? – удивился мой друг.
– Злоумышленникам.
– Альберт, ты уверен, что они были? Злоумышленники.
– Не называй меня Аль… ах да, – похоже, эта фраза начала входить у меня в привычку. Даже не ожидал, что Дим назовет мня правильно. Наверное, это он от волнения. – Ты не нашел ничего странного, кроме того, разумеется, что мы заперты в фургоне?
– А что, есть что-то еще странное?
– Лягушка, птичка, – проговорил я язвительно. – Где наши лошади?
Последнюю фразу я практически прокричал. Дим подпрыгнул и бросился из фургона, не обращая внимания на закрытый полог. Не знаю, что его так потрясло, мой крик или известие о том, что, возможно, мы лишились лошадей. Наверное, все-таки последнее. Поскольку альтернативная замена нашим тягловым животным была слишком очевидна.
Где там каким-то завязкам удержать моего мохнатого друга. Полог затрещал, грозясь опрокинуть фургон. К счастью, завязки не выдержали, и Дим покатился по земле, рыча на возможных злоумышленников. Следом за ним выбрался и я.
– Так, котел на месте. Вещи? Вещи тоже, – Дим бегал по лагерю в поисках проделок злоумышленников. – Маленький котелок? Альберт, у нас пропал маленький котелок.
– И все?
– Все. Все остальные вещи на месте.
– А лошади? Лошадей ты искал?
– Я сейчас. Последний раз я видел их там.
Дим мотнул головой в сторону дальней части луга и, сорвавшись с места, гигантскими прыжками помчался искать лошадей. Или злоумышленников, которые их похитили.
Ох, не завидую я им, злоумышленникам. На поиски отправляется лучшая в мире поисковая собака. Или не лучшая? Да нет, нюх у Дима в самом деле отличный. Помнится, в замке Баралора он всегда чуял мое приближение.
Догнать Дима не было никакой возможности. Бегает он очень быстро и с поисками следов злоумышленников справится лучше меня. Приготовлю-ка завтрак.
Из всего запланированного на завтрак я успел лишь набрать воды, когда Дим вернулся.
– Здесь они. В лощине, – Дим запыхался от быстрого бега, – дремлют, поэтому я их и не услышал.
– Кто дремлет? Злоумышленники?
– При чем здесь злоумышленники? Наши кони здесь, никто их не похитил.
Странная история. Я повесил котел на треногу и задумался.
– Это что же получается, злоумышленники ничего не взяли, кроме медного котелка?
Дим тоже ничего не понимал. Что за странные злоумышленники? Зачем им понадобился наш маленький котелок? И зачем, спрашивается, было завязывать тесемки на тенте фургона?
– А следы? Дим, ты заметил какие-нибудь следы?
– Следы? Нет, никаких следов я не заметил. Я их и не искал, я искал наших лошадей.
– Так поищи. Следопыт ты или нет?
Дим минут двадцать добросовестно обшаривал луг. За это время я успел развести костер и побросать в котел овощи.
– Ничего. Никаких следов, – сообщил подбежавший Дим, – я все исследовал до самого леса.
– Так что же, они по воздуху прилетели?
– По воздуху? – Дим задумался. – По воздуху. У нас что, на завтрак вареные овощи?
– Да. И не надо делать такую недовольную морду. Не есть же нам одну кашу. Ладно, так и быть, только для тебя добавим к завтраку копченый окорок.
Дим облизнулся. Вот ведь, собака. Но не кормить же его, в самом деле, одними овощами.
– Ты не отвлекайся, – вспомнил я, – и не заговаривай мне зубы. Что ты там про воздух говорил?
– Про воздух? Да, нельзя же питаться одним воздухом.
– Дим! Ты говорил о неприятеле и воздухе, перестань думать о еде.
– Да, действительно. Это ты меня отвлек своими овощами. Так вот, я как раз размышлял над тем, кто не оставляет следов.
– И что? У тебя есть подозреваемые?
– Как тебе сказать? Судя по всему, это лесные духи – лесовики.
– Духи? Как фантомы, что ли?
– Нет, не как фантомы. Фантомы при всей своей обычности не являются жителями нашего мира. Появляются по каким-то своим делам и исчезают. Если, конечно, их не поймают, как это сделал Баралор. А лесовики – они всегда здесь. Увидеть их в лесу почти невозможно, если они сами этого не захотят. В одной старинной книге я читал, что существует поверье: заходя в незнакомый лес, надо оставить лесовикам подарок – какую-нибудь безделушку. И тогда никогда не заблудишься.
– Лешие, что ли?
– Ты тоже слышал? – с интересом посмотрел на меня Дим.
– Так, краем уха. Ты дальше рассказывай.
– А что дальше? Я практически все уже рассказал.
– И зачем лесовикам наш котелок?
То, что маленькие лесные шутники завязали шнурки на пологе нашего фургона, вполне согласовывалось с предложенной Димом версией. А вот с котелком получалась полная непонятность.
– Не знаю. О них вообще мало что известно.
– Кто из нас ученый? О таких важных вещах – и не узнал.
– Это же совсем не моя специальность. Я и в лесу-то бываю нечасто.
– Ладно, неизвестно так неизвестно. Садись, будем завтракать.
Быстро расправившись с завтраком, мы стали собираться в дорогу. Погрузили немногочисленные вещи в фургон, осталось лишь запрячь наших лошадей – самое трудное.
Подумав, не отправить ли Дима за лошадьми, я решил все же сходить за ними сам. Во-первых, мне надо привыкать к обращению с этими животными, во-вторых, пригнать-то Дим их пригонит, вот только запрягать их после такого стресса все равно мне. Нет уж, лучше прогуляюсь, заодно ноги разомну.
Я шел по буйной зелени луга, ориентируясь на направление, указанное Димом. Металлическое позвякивание, едва слышное поначалу, становилось все более явным. И что мне, спрашивается, их искать, если можно ориентироваться на звук колокольчика? Стоп. Откуда колокольчик? Никакого колокольчика на наших лошадей я не вешал. Что же тогда звенит? Вот, уже вполне отчетливо и совсем не на лугу. Металлический звон раздавался из леса.
– Дим! – позвал я друга во всю силу своих легких.
Вот это прыжки, мне бы так. Дим появился буквально через полминуты.
– Что случилось? Опять лошади пропали?
– Нет. Слушай. Слышишь?
Дим навострил уши:
– Слышу. Металл стучит о дерево и о другой металл.
– Найти сможешь? Только не беги, пойдем вместе, не спеша.
– Конечно, найду. Пойдем.
Дим уверенно выбрал направление и, вращая уши как локаторы, двинулся к лесной чаще. Мне оставалось лишь следовать за ним.
Так и есть – наш котелок. Углубившись в лес метров на четыреста, мы вышли на поляну, посреди которой рос многовековой дуб. На ветке дуба висел наш маленький котелок. Раскачиваемый ветром, он стучал о дерево. Кроме того, в нем что-то позвякивало. Я заглянул в котелок: пряжка от ремня, половина старой подковы, старая серебряная монета. Похоже, лесные жители приспособили наш котелок для даров.
– Заберем? – спросил Дим.
– Зачем? От одного котелка мы не обеднеем, будем в поселке, купим себе новый.
– Это правильно, – согласился Дим, – будем считать, что это наш подарок жителям леса.
Порывшись по карманам, я нашел гайку. Что только люди не носят с собой оттого, что жаль выбросить.
Гайка звякнула о дно котелка.
– Пусть будет. А то нас двое, а котелок один. К тому же он хранилище для даров, а не дар.
Улыбаясь, довольные собой, мы вернулись на луг. Поразительно, насколько маленькое доброе дело прибавляет хорошего настроения. Лошади были там же, где обнаружил их Дим. О, мои мучения! Тихо, звери, тихо. Сейчас я вас поймаю и поведу запрягать.
А неплохо получилось. Всего полчаса и масса ценных указаний от Дима. Утерев ливший с меня градом пот, я скомандовал:
– Залезай, дружище, поедем.
– Орехи брать?
– Какие орехи?
– Смотри, вот они. У фургона лежат.
Действительно, недалеко от фургона возвышалась горка орехов – ведра полтора, не меньше. Всего лишь метрах в десяти от того места, где мы увлеченно запрягали коней.
Я взглянул на орехи аурным зрением, они светились насыщенным зеленым светом – орехи были отменного качества. Что и следовало ожидать. В орехах лесовики, надо думать, разбираются. Но как они смогли подобраться так близко? Причем ни я, ни Дим ничего не заметили.
– Орехи берем, – решил я. – Доставай из фургона запасную сумку.
Мы уселись в фургон. Я помахал рукой невидимым лесным обитателям, Дим, за неимением рук – хвостом. С удовольствием вспоминая это маленькое приключение, мы тронулись в путь. Если поторопимся, к вечеру можно будет добраться до Тьери.
5
Колеса нашего фургона мерно поскрипывали, навевая сон. Дим дремал, временами приоткрывая один глаз и осматривая окрестности, предоставив мне управлять лошадьми. Убедившись, что в поле зрения нет цели нашего путешествия, он опять закрывал глаз и продолжал бездельничать. Я бы тоже с удовольствием отдохнул часика три, вот только перепоручить Диму управление фургоном никак не представлялось возможным.
Пообедать нам удалось в придорожной деревушке, немало удивив ее жителей присутствием собаки за столом. А поужинали мы часа за два до того, как в поле зрения появился Тьери – цель нашего путешествия. По крайней мере, его первоначального этапа.
До Тьери мы добрались на закате. Поселок оказался крупным и неожиданно уютным. Среди домов было немало каменных и порою двухэтажных. Крыши, почти сплошь крытые черепицей; кованые ограды; мощеные улицы. Для поселка очень и очень неплохо.
– Где мы будем искать Фрею? – спросил я.
– Где-то здесь, в поселке, – задумчиво ответил Дим.
Очень точный ответ. Мы что, будем обходить весь поселок и вопрошать, не проживает ли в этом доме симпатичная дама по имени Фрея?
– А поконкретнее нельзя? Куда едем? Ты предложил поехать в Тьери, вот и излагай план наших действий. Да, и смотри, из фургона не очень высовывайся, не забывай о маскировке.
– Давай спросим о Фрее в том кабачке, где я ее увидел. Ее там обязательно должны знать. По этой улице – до второго поворота налево, а оттуда до площади с памятником основателю поселка, и мы на месте.
– Ты думаешь, кабачок еще открыт? Наверняка его хозяин уже видит третий сон и будет не слишком рад нашему появлению.
– Пустяки, – заверил Дим. – Он содержит комнаты для постояльцев, а путешественники могут появиться в любое время.
Мой стук в дверь разбудил, наверное, полквартала. Видимо, у хозяина кабачка был очень крепкий сон. Если он сдает комнаты постояльцам, то явно не тем, которые являются на ночь глядя.
– Кто там ломится среди ночи? Уходите, а то спущу собаку, – наконец раздался из-за двери ворчливый голос.
Не слишком гостеприимно. А где «здравствуйте»? «Не желаете ли отдохнуть с дороги, господа путешественники?» Сфера услуг определенно оставляет желать лучшего.
Я проглотил готовый сорваться смешок – это не лучший способ завязать знакомство. А собака… Это совсем не то, что могло бы привести нас в смятение. Эх, не видел он ту собаку, что сидит у меня в фургоне. Диму достаточно просто рявкнуть, чтобы загнать в конуру любого, даже самого крупного пса. Мой друг вылезать из фургона не спешил, ожидая окончания переговоров. Очень дальновидно с его стороны.
– Любезный хозяин, вы, наверное, уже спали?
– Спал ли я? Да я вообще не сплю, – из-за двери послышался мощный зевок, свидетельствующий как раз об обратном. – Различные назойливые личности так и норовят заявиться среди ночи.
– Сочувствую. А мы бы поспать не отказались.
– Ступайте на постоялый двор, – проворчал хозяин кабачка.
– Что такое постоялый двор? Шум, суета, массовость в ущерб качеству. Я слышал, у вас есть комнаты, которые вы иногда сдаете посетителям. Как насчет того, чтобы пустить нас на ночлег? Нас двое.
– Комнаты я сдаю не меньше чем на неделю, – пробурчал хозяин.
Не уверен, что так оно и было. Быть может, он просто хотел от нас отделаться, не желая возиться с припозднившимися путешественниками? А что было делать? Нам необходим был именно этот кабачок.
– Мы заплатим за неделю.
Деньги у нас совсем не были лишними. С другой стороны, поселившись здесь, вести расспросы гораздо удобнее, чем просто зайдя пообедать.
Послышался лязг отодвигаемого засова, и передо мной предстал краснолицый толстячок в ночном халате с забавным колпаком на голове.
– Заходите. Плата вперед, за неделю семь серебрушек, – видимо, хозяин считал свои апартаменты весьма дорогими.
– Надеюсь, за эти деньги мы сможем загнать фургон к вам во двор, а лошадей поставить в стойло?
Толстячок хмыкнул, удивленный моей покладистостью, и отправился будить слугу. На самом деле ничего удивительного в ней нет. Упрямство, желание поторговаться и сбить цену порой бывают уместны, но не сейчас.
– Бартик, вставай, бездельник. Загони фургон господ во двор и распряги лошадей, – наверное, слуга тоже был соней, под стать своему хозяину. – Проходите, – это он уже нам. Вот сразу бы так.
Бартик выполз из своей комнатушки, похожей скорее на чулан, зевая и пытаясь на ходу обуть второй сапог.
– Любезный Бартик, позаботьтесь как следует о наших лошадях, – я нашел в кошеле пару медных монет и протянул их слуге, чтобы немного пробудить если не его самого, то энтузиазм и желание действовать.
Тот молча спрятал деньги в карман и, наконец справившись с сапогом, вышел за дверь. Тьфу-тьфу-тьфу. Надеюсь, он там ничего не перепутает – лошадей в стойло, фургон во двор.
– Комната достаточно просторная для двоих? – поинтересовался я у хозяина.
– Отличная комната, сударь. Но где же ваш товарищ?
– А-а-а-а-а! – раздалось с улицы.
– Мой товарищ следит за тем, как ваш слуга паркует наш фургон, – сказал я. – Видимо, они только что познакомились.
Хозяин непонимающе закрутил головой и сел на удачно оказавшийся за его спиной табурет. Не пойму, почему все так реагируют на появление Дима? По сути, он очень мил и хорошо воспитан. На моей памяти он никого не пытался укусить, кроме Лютиса Привера, но того, право, было за что, и разбойников.
– Заселяться будем? – спросил Дим, виновато посмотрев на хозяина заведения. Пугать Бартика он совершенно не собирался.
– Собакам комнаты не сдаем, – попытался тот протестовать.
– Будьте вежливее, любезный, – посоветовал Дим. – Порой собака тоже человек. Что за предрассудки? Тем более за те деньги, что вы с нас запросили.
– Мы надолго вас не стесним, – поддержал я Дима. – Остановимся дня на три-четыре, а заплатим за неделю.
С таким аргументом поспорить содержатель кабачка не мог. Он пытался, это явственно отразилось на его лице. Аргумент победил.
– Ладно, согласен, – сказал он.
– Ура! – воскликнул Дим. – Я буду спать на кровати.
– Как на кровати? – изумился хозяин.
Я посмотрел на него:
– Чему вы удивляетесь, любезный? Не предлагаете же вы постояльцам спать на полу?
– Нет, как вы могли подумать? – хозяин покраснел. – Располагайтесь, как вам будет удобно. Правда, ужина у меня нет. Разве что-то из холодных закусок.
Дим облизнулся. Вот ведь собака, все бы ему есть. Посмотрев на заспанное лицо хозяина, от закусок я решил отказаться. Нам еще с ним завтра беседовать и желательно с благодушно настроенным. И ужинали мы не так давно.
– Спасибо, мы не голодны.
Выдержав укоризненный взгляд Дима, я взял ключ и стал подниматься по лестнице к указанным апартаментам. Фургон мы разгружать не стали – ценных вещей у нас там не было. Вряд ли кто позарится на наше походное снаряжение на закрытом дворе кабачка.
Нет, все-таки это что-то. Приятно просыпаться в мягкой постели, пусть и не у себя дома, что было бы уже совсем хорошо. Но и так тоже неплохо, гораздо лучше, чем на полу фургона или на земле у костра. Я совсем не против путешествий. Романтика дороги некоторым образом привлекательна и несет немало новых впечатлений. Но вот иногда проснуться на такой мягкой постели – неповторимое ощущение.
Дим сидел у окна и задумчиво смотрел на улицу, что-то бормоча себе под нос. Ну и нос у него все-таки.
– Путь – нибудь, глыбой – рыбой.
Что это с ним? Быть может, заболел? Вот опять что-то говорит. Я прислушался.
Ничего себе, это он стихи сочиняет! Про себя и про меня. Я взволнованно молчал, потрясенный искренностью стихотворения.
Дим обернулся, встретился со мной взглядом и приветственно махнул хвостом:
– Хорошее утро. А может, не станем искать Фрею? Действительно, что ей собака?
Мой друг явно пребывал в задумчивом расположении духа – немного грустном, располагающем к размышлениям и печальным стихам. Это совсем неплохо – сидеть, никуда не торопясь, у камина с чашкой ароматного чая, смотреть на угли и предаваться мечтаниям. Это просто отлично. Но только не сейчас. Как это ни прискорбно, придется разрушить тонкую атмосферу, навеявшую моему другу стихи. Пора приводить Дима в бодрое расположение духа – более соответствующее нашим ближайшим планам.