Интересно, а что это такое?
– Рагу это, – пояснила Литса. – Дарующий искру, создавая многообразие природы, наделил многие растения свойствами замечательными. Но далеко не все об этом ведают.
Это точно, уж если кто в растениях разбирается, так это ведуньи. Из чего делать вкусное и полезное рагу, Литса знает, как никто другой.
Когда мы позавтракали, я собрался сказать Диму о том, что иду к Лодиусу, но он меня опередил, спросив:
– Ну, что, идем?
– Куда это ты собрался?
– Как куда? – удивился Дим. – В гости к Лодиусу. – Он посмотрел на ведунью, убиравшую посуду со стола. – Тетушка Литса мне сказала, что ты хочешь его навестить.
– Да. Но один, без тебя.
– Как это? Расколдовывать-то надо меня!
– Ха, расколдовывать. До этого еще дело не дошло. Сначала надо вернуть Лодиусу уверенность в себе.
– А он не уверен? – удивился Дим.
– Совершенно. Силен необычайно, и при этом совсем не уверен в себе. Оттого и не хочет ни с кем общаться.
– Откуда ты знаешь?
Я пожал плечами. Откуда? Что здесь, собственно, знать, это и так понятно. Во всяком случае, куда менее загадочно, чем умение ведуньи читать по лицам.
– В общем, в гости я пойду один. И не спорь.
Почему один? Вот спроси меня, вряд ли отвечу – чувствую я так. Просто намечающийся разговор совсем не располагает к публичности. Вот потом сколько угодно – с Димом, с Литсой, со всем лесным народцем, вместе взятым. А сейчас лучше мне пойти одному.
– Не спорь с ним, лохматый. Твой друг знает, что делает, – поддержала меня ведунья.
Дим отвернулся, демонстрируя, что обиделся. Литса подмигнула мне. Да я и сам успел узнать моего друга – не таков он, чтобы обижаться по пустякам. Вон, косится одним глазом, смотрит, не передумаю ли я.
Мы все вышли из дома. Литса достала резной деревянный свисток и подула в него. Высокий переливчатый звук разнесся по лесу.
– Что это вы, тетушка? – спросил я.
– Махрютку зову. Сейчас прибежит. Умный зверь, и морковку любит.
Ведунья подула в свисток снова.
– Слышите? Бежит! Ты его не пугай. И ты, лохматый, тоже.
Вот так махрютка! К нам резво бежал мохнатый шар сантиметров семидесяти диаметром. Густой мех скрывал его лапы, рот и нос, если такие у зверя имелись. Не могли не иметься – зверек был самым обыкновенным. Нет, конечно, он был удивительным, но не эфирным.
Махрютка подбежал к ведунье и весело запрыгал, издавая забавные звуки:
«Пфыр, кхыр, фур».
Ну, точно – махрютка.
– Морковки просит, – объяснила ведунья. – Он зверь вежливый, сам не приходит. Вот когда позовешь, он всегда тут как тут. Держи, заслужил, – ведунья протянула махрютке пару крупных морковок, и они проворно исчезли в недрах мехового шара.
Полминуты до нас доносился хруст и довольное фырканье, после чего махрютка опять весело запрыгал.
– Ишь, расшалился. Слушай, что скажу. Надо дорогу показать. К Лодиусу – ты его знаешь, – Литса говорила отчетливо, короткими фразами.
– А не заблудится? – засомневался я.
– Махрютка-то? Никогда. По сообразительности ему мало найдется равных.
– Это точно – сообразительный, – согласился я, – какой мех отрастил. Ни один волк его есть не захочет.
Махрютка довольно подпрыгнул:
«Пфыр».
– Соглашается! – рассмеялась ведунья. – Я же говорю – сообразительный зверь.
Делать нечего, придется положиться на уверения Литсы и на то, что я запомню дорогу. В крайнем случае, на то, что Дим сможет отыскать меня по следу. Следопыт он или нет?
Я попрощался с тетушкой Литсой и Димом и отправился в путь.
Махрютка весело бежал впереди, время от времени оборачиваясь, чтобы посмотреть, иду ли я за ним. Выглядело это забавно – спереди махрютка выглядел точно так же, как и сзади. Шар и шар. Если бы он не бежал, я бы вообще не догадался, где у него перед.
Я взглянул на ауру чудного зверя – а он, оказывается, совсем невелик, и, судя по всему, добродушный. Не то чтобы я сомневался в словах тетушки Литсы, но, когда видишь подтверждение своими глазами, невольно проникаешься большим доверием.
– О чем же мне говорить с Лодиусом?
«Фур».
– Ты думаешь?
«Кхыр».
– И то верно. На месте будет видно.
«Пфыр-пфыр», – согласился махрютка. Или просто отреагировал на звук моего голоса. Так или иначе, идти, переговариваясь с ним, было веселее.
Я отводил посохом ветки, под которыми махрютка пробегал, не замечая их. Посох я взял на всякий случай. Не от Лодиуса, конечно, обороняться.
Махрютка довел-таки, не заблудился. Зверек выбежал на поляну, на другом краю которой разместился скальный уступ. Он нависал козырьком, образуя природную крышу. Стены жилища были сложены из камней и шли полукругом. Массивная дубовая дверь, несколько вытесанных из камня ступеней и два небольших окна по сторонам – вот оно, жилище отшельника. Не будь у меня желания непременно поговорить с Лодиусом, я бы развернулся и пошел обратно. Слишком мрачно и неприступно выглядел этот дом.
Махрютка пару раз подпрыгнул, что-то пропищал и скрылся в зарослях. Я не мог поступить так же и потому вздохнул и направился к двери. Стоп, а ловушки? Я отпрыгнул от двери, будто та собиралась меня укусить. Но внимательно осмотрев все аурным зрением, не нашел ничего, что напоминало бы ловушку или сигнальный полог. Фух, и чего я, спрашивается, испугался? Лодиусу некого здесь опасаться, он и так забрался в глушь, где никого не встретишь. По крайней мере, так он думал. Тогда он еще не знал о нас с Димом.
Я постучал. Лодиус не отзывался и открывать не спешил.
– А может, никого дома нет?
Голос, неожиданно раздавшийся за спиной, заставил меня подпрыгнуть.
Так и есть – Лодиус. Он сидел на скамье, полускрытой кустом, метрах в двадцати от меня.
– Вы тоже сюда? Может, подождем вместе, когда хозяева придут? – люблю я пошутить не вовремя. Поймет ли?
На секунду в глазах Лодиуса мелькнуло недоумение, затем он улыбнулся. Значит, шутки он понимает, уже хорошо.
– А ты к хозяину по делу или так, от нечего делать? – поддержал он мою шутку.
– Можно сказать, что по делу.
– А можно и не говорить. И так ясно, с просьбами пожаловал. Помощи просить.
– А вот и не угадали. Скорее, помощь предложить.
Лодиус посмотрел на меня удивленно:
– Предложить? Помощь?
– Вот именно. Предложить.
– А она нужна?
– Нужна, – вздохнул я. – Порой она бывает нужна даже таким сильным магам.
– И в чем же она будет заключаться? Из какой она, извините, сферы?
– Из сферы поисков. Один могучий, но чересчур добрый маг никак не может найти свое место в жизни.
Лодиус смутился, отвел на пару секунд глаза. Мой снаряд попал в цель.
– И, конечно, попросишь помощи в ответ?
Я пожал плечами:
– Не буду лукавить, я хотел бы помочь вернуть моему другу истинный облик.
– Как, ему тоже хочешь помочь?
– Он мой друг, – развел я руками.
– А для себя что хочешь? – подозрительно прищурился маг.
– Для себя? Для себя – ничего. Если хозяин сможет ответить на несколько моих вопросов, буду признателен. Если нет, настаивать не стану.
А какой смысл настаивать? То, о чем я хотел спросить, можно узнать в задушевной беседе, но никак не выспрашивая не желающего отвечать мага.
– Проходи, – Лодиус щелкнул пальцами, и дверь его жилища открылась. – Не врет, стало быть, Литса насчет белых. Непрост ты.
– Что же во мне непростого? Самый что ни на есть обыкновенный.
– Обыкновенный, говоришь? Что-то не часто мне приходилось встречать тех, кто за других просит прежде, чем за себя. И ведь не врешь, – Лодиус присмотрелся ко мне внимательнее. – Нет, точно ты не чересчур добр. Тогда почему?
Почему? Странный вопрос. А действительно, почему?
– Потому, что так будет правильно.
– Ты проходи, проходи. Не стой на пороге, – Лодиус был приветлив. От его неприязни не осталось и следа. А что осталось? Пожалуй, заинтересованность. Появилось желание поговорить, а это уже неплохо.
Жилище Лодиуса поражало дважды – внутри оно было совсем не таким, как снаружи. Если внешний его вид служил скорее для того, чтобы отпугнуть нечаянного путника, внутреннее убранство было весьма располагающим и каким-то по-домашнему уютным. Два светящихся шара по углам освещали помещение. Это что-то новое. Интересно, это нововведение Лодиуса или такие фонари еще где-то встречаются? Баралор, помнится, пользовался факелами, пусть и магическими. Кроме необычного освещения, взгляд поражало море зелени – растения были самые разнообразные, порой весьма диковинные. Почти оранжерея, а не дом. Уютные кресла, камин, в котором весело потрескивали дрова. Резная мебель в светлых тонах. Веселенькое место. Той угрюмости, что снаружи, нет и в помине. То-то я удивлялся, теперь все понятно. Вот она – истинная сущность Лодиуса. То, что снаружи, – маска. Попытка напустить на себя строгость и неприступность.
– Присаживайся, – Лодиус подвинул кресло к камину. – Чай будешь пить?
Я кивнул.
Когда мы с чашками в руках уселись у камина, Лодиус спросил:
– А что такое правильно?
Хороший вопрос!
– У меня есть свое мнение на этот счет, но навязывать я его никому не собираюсь. И это правильно.
Лодиус кивнул, соглашаясь, я же продолжил:
– Правильно не торопиться в суждениях. Правильно помогать людям, а друзьям в особенности.
Лодиус встрепенулся:
– А если твой друг попросит тебя помочь в недобром деле?
Вот они – острые углы. И не обойти их, разве что попробовать немного закруглить.
– Помочь не значит потакать, – я посмотрел на Лодиуса с осуждением. – Надо понимать разницу. Во-первых, Дим ни о чем таком не попросит. Во-вторых, помогать – не всегда значит выполнять сиюминутные желания. Иногда полезнее от них отговорить.
– Когда полезнее? И как отговорить?
– А вот здесь общего ответа быть не может. На каждый случай он свой. В каждом отдельном случае приходится принимать свое решение.
Вот ведь вопросы задает, один другого не проще.
– А он не обижается? – поинтересовался Лодиус.
– Кто? – удивился я.
– Друг. Он не обижается, когда ты отказываешься ему помочь?
– Бывает, – вздохнул я. – Вот сейчас он обиделся, что я не взял его с собой.
– И что будет дальше?
– А что дальше? Он же понимает, что я это не со зла.
– Должно быть, я слабовольный. У меня совсем не получается отвечать людям отказом.
– Понимаю, – кивнул я. – Но наиболее настойчивы в своих просьбах как раз те, кто помощи не заслуживает.
– Пожалуй, – согласился Лодиус, подумав.
– А насчет воли вы, уважаемый маг, не совсем правы.
– Ты так думаешь, Альберт?
Надо же, он узнал, как меня зовут.
– Уверен. Признать свои ошибки может далеко не каждый.
Лодиус с сомнением покачал головой.
– И потом, у вас есть нечто, что поддерживает вас и является опорой, – добавил я.
– Что же? – Лодиус был удивлен и заинтересован.
– Благородство.
– Благородство? – Лодиус расхохотался. – Откуда ему взяться?
– Вот чего не знаю, того не знаю. А только оно есть. Видел я упавших. Некоторые готовы ударить тебя в спину, лишь только поможешь им подняться.
Лодиус нахмурился. Вспомнил о чем-то?
– Так что же, не помогать упавшему? – голос его был хриплым, а в глазах застыла боль. Вопрос этот совсем не был для него праздным. Что-то серьезное за ним стояло.
– Почему же? Вот я не побоюсь повернуться к вам спиной, многоуважаемый. Вы не ударите, не станете самоутверждаться таким образом. Это удел истинно слабых, не ваш.
Лодиус сидел в кресле, задумчиво покачиваясь.
– Мне надо подумать, – наконец сказал он.
– Не буду вам мешать. Посижу возле дома.
Я поднялся, поставил чашку на стол и вышел. Устроился там, где раньше сидел Лодиус, и стал ждать.
Наконец Лодиус появился. Выглядел он посветлевшим, как будто даже помолодевшим.
– И что мне теперь делать? – спросил он.
– Это как вам будет угодно, – я обвел ладонью окружающее пространство. – Весь мир перед вами.
– А люди?
– Вас интересует мое мнение?
– Да.
– Не отказывайтесь от общения с ними.
– Но…
– Как быть с просьбами?
– Да.
– Придумайте правила.
– Правила?
– Правила. Или, если хотите, контрольные вопросы. Если человек пройдет испытание, ему можно помогать, если же нет, значит, нет. Значит, не обладает он нужными качествами, и винить ему некого.
– Любопытно… – Лодиус опять задумался. – Правила – это любопытно…
– Я даже готов быть первым, кто ответит на ваши контрольные вопросы.
– Брось! – махнул рукой Лодиус. – Здесь никаких вопросов быть не может. Конечно, я помогу твоему другу. Какие здесь могут быть вопросы? Ведь ты же мне помог? У меня лишь будет просьба – отложить перевоплощение твоего друга. Хотя бы дней на пять.
– Хорошо. Спасибо, что не отказали. Пойду, обрадую друга.
Лодиус погрустнел:
– А может, останешься? Погостишь у меня? Я давно уже ни с кем не говорил, кроме Литсы. Я не могу настаивать, но это было бы здорово. Ты бы мне рассказал новости, я бы с тобой поделился опытом работы с энергиями. За эти годы у меня появилось несколько интересных наработок.
Учиться у настоящего мага? Я чуть не подпрыгнул от радости.
– Я не против. Надо только предупредить Дима и Литсу, а то они будут волноваться. Это уж точно. Как бы они не пожаловали сюда вместе, если я сегодня, крайний срок завтра, не дам о себе знать.
– А я пошлю к ним вестника.
Лодиус скрылся в доме и вскоре вернулся со свитком и деревянной совой в руках. И что, она полетит?
– Я написал письмо, а вестник его отнесет, – сказал он. – Сообщил, что ты остаешься у меня в гостях, и предложил Диму появиться здесь через пять дней.
Отлично. Но как Лодиус заставит полететь деревянную сову?
Я присмотрелся к сове с помощью аурного зрения. Она сияла зеленым светом, насыщенно, но неравномерно. Вот в чем дело – это был накопитель. Деревянный накопитель, усиленный жемчужиной.
– Комбинированный накопитель, – пояснил Лодиус. – В некотором роде мое изобретение. Я провозился несколько лет, совмещая такие разные по емкости и свойствам материалы, как дерево и жемчуг.
– Но как же? Я видел своими собственными глазами, как хрустальный лифр соединяют с посохом. И работал он просто замечательно.
– Это совсем не то, – махнул рукой Лодиус. – Там энергия лишь перетекала из одного в другое. Здесь же оба материала работают одновременно – жемчуг содержит структуру, а дерево – наполняющую ее энергию.
Я смотрел во все глаза. Лодиус, заметив мой интерес, извлекал вестника неторопливо. Я видел, как аура его руки чуть вытянулась, образовав что-то вроде падающей капли, размером с жемчужину. Ключ, могу поспорить, что это ключ. Лодиус неторопливо коснулся каплей жемчужины, расположенной на загривке деревянной совы, и конструкт начал формироваться. Сначала появился легкий зеленый туман и постепенно начал обретать контуры птицы.
– Я люблю работать с зеленой энергией, – сказал Лодиус. – Для птицы больше подошла бы синяя, но зеленая тоже хороша. Тем более для вестника – пусть несет добрые вести.
Птица-конструкт постепенно становилась все сложнее. Десятки линий более насыщенных сплетались, образуя внутри ее контура каркас, затем цвет стал еще более насыщенным, и каркас исчез, залитый общим фоном. В воздухе перед Лодиусом висела энергетическая сова. Совсем небольшая, не больше, чем натуральная. Она заклекотала и начала крутить головой. И висела она в воздухе, не махая крыльями, потому что была почти невесома. Как ее ветром не уносит? Лодиус обвязал свиток с письмом шнурком, повесил его на шею вестнице, и сова заработала крыльями. Свиток, в отличие от нее, имел вес. Я на секунду отключил аурное зрение – свиток парил в воздухе, покачиваясь вверх-вниз, в такт машущим невидимым крыльям.
– А меня научите создавать таких зверушек?
– Почему нет? – Лодиус был доволен произведенным эффектом. – Оставайся, годика через три сможешь сделать такую же.
Ну уж нет. Три года просидеть здесь, в глуши, вдали от людей, вдали от Айлы – это слишком. Быть может, как-нибудь потом…
Лодиус рассмеялся, увидев мое кислое лицо:
– Саму форму создать несложно. Если ты умеешь создавать простые энергетические предметы, то и сову нарисовать сможешь. А вот создать управляющую структуру…
Могу себе представить. Программа для самодвижущего конструкта должна быть очень непростой.
Лодиус повернулся к сове:
– Лети.
Сова поднялась над лесом и скрылась с глаз.
– А она найдет дорогу? – спросил я.
– До сих пор не ошибалась. Адрес заносится в настройки. Ну, все, – Лодиус с удовольствием потер руки. – Пойдем, еще чаю попьем.
Общение. Ему здорово его не хватало. Не должен человек жить в одиночестве. Быть может, временно – но не навсегда.
5
Да, чай у Лодиуса был хорош. Не так хорош, как у Айлы или Литсы, но все равно очень даже неплох. Мы с удовольствием выпили еще по три чашки, после чего маг довольно откинулся в кресле.
– Спрашивай, – переплетя пальцы и полуприкрыв глаза, сказал он.
– О чем?
– Ну, ты же хотел получить ответы на некоторые вопросы.
С чего начать? Спросить хотелось о том и об этом. Ага, вот.
– Есть ли способ попасть в другой мир? Точнее, вернуться.
Лодиус задумался, затем вскочил и принялся расхаживать по комнате.
– Какой он, твой мир?
Какой? Попробуйте описать его в нескольких словах для того, кто ни разу там не бывал.
– Он шумный. Торопливый, порой до суетности. В чем-то такой же, как и этот, в чем-то совсем иной. Да, и еще в нем почти нет магии.
– И зачем тебе туда? Ты же прирожденный белый, – удивился Лодиус.
Зачем? Я пожал плечами:
– Привык. И потом, там есть много вещей, к которым я был привязан.
– Вещей? А людей?
Я подумал. Так получалось, что людей, к которым я по-настоящему привязан, не так уж и много. Из родственников у меня оставались только дальние, отношения с ними я поддерживал лишь номинально. Друзья? Скорее, приятели. Любовь? Она здесь. Так получилось, что настоящий друг и настоящая любовь ждали меня здесь. А что осталось там? Старые привязанности, накатанная колея.