В общем, это обычная практика. Одно дело – смотреть визуальную картинку о том, как нападает обезьянорысь, а другое дело – слушать рассказ того, кто это пережил. Позднее и вас вызовут, но не сейчас, не сразу. Думаю, несколько дней уйдет на расшифровку данных всех групп, на изучение отчетов командного состава. Так что, парни, пока отдыхайте. Выпейте в кабаке за меня, только не до поросячьего визга. Вперед! Буду ждать к десяти вечера!
…На выбор одежды в магазине много времени не потратили. Оба, не сговариваясь, отдали предпочтение кроссовкам, по которым страшно соскучились ноги, джинсам и легким футболкам. На Ламуре было тепло, но даже если б лето уже закончилось – это мало что изменило бы. Для того, кто прошел ад Фороста и Иланы, легкий ветер и дождь – нипочем…
– Ты же в кабак не пойдешь? – спросил Сергей у товарища, когда за окнами замелькали улицы.
Спросил, хотя заранее знал ответ.
– Я к жене и дочке! – Ирвин радостно улыбнулся, соскочил с подножки бронеавтобуса, побежал по СкайСити, подпрыгивая на ходу, как мальчишка.
Воронин позавидовал приятелю. Тому было куда пойти на Ламуре. Его ждали, молились за него. Впрочем, за Сергея тоже молились, только Снежанна находилась на Цикаде, а за короткое увольнение туда не доберешься. К тому же Воронин знал, что пока не готов вернуться к Снежинке. Все, что произошло за последние дни, изменило его, сделало другим человеком. Ему надо немного побыть одному, переварить все это. Переболеть. Найти какие-то точки опоры, чтобы жить дальше. Но не в кабаке…
Он вышел при следующей остановке автобуса – не потому, что знал, куда хочет идти, а просто так. Вышел, и все. Побрел по улицам, медленно, не торопясь, разглядывая людей, которые спешили по делам и пили пиво, встречались и расставались, целовались и о чем-то спорили, размахивая руками. Они не боялись, что из почвы вылезут ядовитые лианы, которые попытаются ухватить жертву за ногу – ухватить и переварить. Они знать не знали о колониях муравьев и слизней, способных превратить тело павшего бойца в огромный обеденный стол.
«СкайСити на Ламуре построен на костях бойцов первых зонд-команд…» – вспомнились слова Клеща.
Теперь Сергей по-другому смотрел на асфальтовые улицы давно знакомого города, на многоэтажные дома, на счастливых людей.
«Значит, все было не зря? Мы все-таки надрали задницу этой планете… Ты классный парень, Белоснежка… Мы все классные парни…»
Быкан. Это Быкан. Перед самой смертью. Полностью чумной от боли, опухший, но пытающийся улыбаться оттого, что умирает не зря. Его жизнь прошла не напрасно.
«Гарик. Мама звала… Гарик Михалев…»
– Мы обязательно назовем одну из улиц твоим именем, Гарик! – Сергей произнес это вслух, довольно громко.
Кто-то отшатнулся, удивленно посмотрел на странного парня, но Воронину не было до этого никакого дела.
Он пошел дальше, свернул на соседнюю улицу и замер как вкопанный. Он думал, что просто бредет по городу, только ноги сами вынесли к…
К ТОНПу. Колледжу технологий освоения новых планет. К альма-матер Сергея. Воронин замер, ухватившись за березку – такую родную и милую, привезенную сюда с Земли и адаптированную к местным условиям.
Перед входом в приемную комиссию гудела небольшая толпа – совсем молодые пацаны и девчонки размахивали друг перед другом пачками документов, смеялись, разговаривали, спорили, что-то доказывали друг другу.
И тут будто молния пронзила черепную коробку, Сергей перестал дышать. Он вдруг понял: скоро осень. Да!!! Тогда, в начале лета, они закончили третий курс, потом, почти сразу после этого, решили отметить наступление каникул увлекательным вояжем на ракетном скутере. А затем в живых из всей пятерки остался только он один, Сергей Воронин, и с этого начался его путь ликвидатора.
Почти трехмесячный путь, потому что два месяца он провел в учебном отряде, плюс три недели – на Брике, Форосте и Илане, – плюс два дня на Цикаде.
Господи, что же получается?! На дворе – самый конец лета!!! От этого захотелось смеяться и плакать: скоро, совсем скоро, ребята из его группы, с его потока вернутся в ТОНП, будут учиться на четвертом курсе. Словно ничего не изменилось, словно жизнь осталась прежней. Но это не так! Нет, совсем не так! Потому что умерли Поэт и Ботаник, Наркоша и Пастух, Сынок и Кастет, Черепашка Ниндзя и Китаец, Дэл, Боксер, Быкан, Пальцун…
Все в мире стало другим.
Выходит, он, Сергей Воронин, тоже мог бы пойти на четвертый курс? Вот прямо через несколько дней, в сентябре? Мог бы учиться дальше, ведь пока он не пропустил ни одного учебного дня, просто провел летние каникулы не так, как все. Просто ему приснился странный и страшный сон, в котором непокорная планета способна за неделю отнять девять жизней…
Нет, он не смог бы пойти на четвертый курс. Не только потому, что его разыскивает полиция, а здесь, на Ламуре, погибли Марк Заммер и Анжела Ривс, Леон Бертьен и Кэролайн Райт. На нем висят ложные обвинения, и, возможно, те однокурсники, которые в начале лета улетели на каникулы в Солнечную систему, только сейчас узнают, что Сергей Воронин – убийца. Но дело не в этом.
Просто Клещ был прав. Есть особая порода людей. Элитная каста. Такие живут лишь тогда, когда стреляют. И не случайно над главным входом на тренинг-базу ликвидаторов написаны именно те слова, о хомо плазмометус. О людях, которые науку освоения чужих планет изучают не в кабинетах, не на лабораторных установках – на практике. Теряя друзей. Воя от боли. Размазывая по лицу грязь, кровь и слезы.
А ТОНП? ТОНП навсегда останется ярким пятном в его прошлом, воспоминанием о красивой и беззаботной молодости, которая вдруг ушла, неожиданно и резко.
Он будет иногда возвращаться к этим дням, в минуты затишья, и грустно улыбаться, перебирая события, лица друзей. Он будет возвращаться к этому зданию, чтобы постоять вот так у березки, глядя на пацанов и девчонок, смешно прыгающих со своими бумажками перед входом. Совсем недавно он был таким же. Совсем недавно, тысячу лет назад.
Пусть теперь в колледже учится Снежинка. Он будет возвращаться сюда и ради нее, ведь он ничего не забыл, светловолосая девушка с голубыми глазами и ямочками на щеках по-прежнему в его сердце. Вот только захочет ли Снежанна принять его, нового? Совсем непохожего на того жизнерадостного парня, с которым недавно провела безумную ночь на Цикаде…
Сергей повернулся спиной к ТОНПу и пошел прочь. До вечера оставалось еще много времени, но идти в кабак и напиваться не хотелось. Конечно, это был выход из положения, однако Воронину такой выбор почему-то показался проявлением малодушия.
Сергей бродил по СкайСити, вглядываясь в беззаботные лица людей – просто отвык от сородичей, не мог не смотреть на них. Внутри, в душе, что-то болезненно сжималось, когда в незнакомых лицах он находил маленькие черточки погибших товарищей. Глаза, улыбки, движения бровями или губами…
Вот прошел мужчина, по комплекции очень похожий на Быкана. И даже в лицах было что-то общее. А вот, смеясь и что-то рассказывая девушке, просеменил молодой парень, размахивающий руками, совсем как Пальцун. Ну, один в один, если не смотреть в лицо.
Пару раз Сергей останавливался и резко оборачивался, заслышав за спиной голоса Боксера, а потом Кастета. Оба раза мимо – там были совсем другие люди. Мимо. Мимо. Мимо…
В городе не осталось ни одного человека, с которым он мог бы поговорить о прошлом, даже просто посидеть молча, зная, что рядом тот, кто все понимает. Горькая обида на мир росла внутри, с каждым ударом сердца.
«Если вернешься – заходи, выпьем, вспомним молодость…»
Фраза возникла в голове сама по себе – всплыла из глубин памяти. И тут же, следом за ней, появилось имя: Хазиф Гюльнай. Тот, кто уговорил Сергея поставить подпись под контрактом. Тот, кто спас от выстрелов Августо Эскудо.
Хазиф Гюльнай! Вот кого стоит навестить! Может, время вспоминать молодость еще не пришло, не так уж много лет позади у Сергея, но выпить по стаканчику с жизнерадостным вербовщиком – уже пора.
…Вот улица, где жила Кэролайн Райт. В тот день Сергей приехал сюда на такси, которое пахло гнилыми овощами. Да, еще и торговался с водителем, чтобы сбросить цену. Вот же были времена… Тогда в кармане у него не набиралось и сотни галафунтов, но он был уверен, что это не проблема, все самое интересное ждет впереди. Он сумеет стать хозяином жизни, раздобудет и деньги, и все прочее, необходимое солидному человеку.
Теперь у него в банке такой счет, что могут позавидовать многие бизнесмены. Он готов, не торгуясь, ехать на такси хоть на другой конец города. Или, даже, кататься по кругу. А потом заплатить по тарифу, да еще оставить чаевые. Вот только нет твердой уверенности, что все впереди, потому что слишком много дорогого и важного осталось позади, в прошлом. И уже другими глазами приходится смотреть в будущее – совсем не так, как это делал студент третьего курса…
Тогда он дошел до дома Кэрол, постоял в толпе, а потом развернулся… куда направился потом? Ах, да, вот на ту улицу, где зеваки собрались перед витриной магазина, глядя на экран стереовизора.
Все точно! А потом, когда его узнали в лицо, побежал по улице, свернул в переулок. Вой полицейской сирены заставил свернуть еще раз, перебежать дорогу. Затем на глаза попался еще один переулок. Бинго! Вот и «лавка», где он повстречал Хазифа Гюльная.
Сергей толкнул знакомую дверь. «Динькнул» колокольчик, совсем как в тот раз… Внутри ничего не изменилось – пустая комната, надпись на стене. «Я стреляю, следовательно, я существую». Тогда, три месяца назад – почти бессмысленная для студента Воронина. Красивая глупость, не более. Теперь для Белоснежки, бойца зонд-команды «Метла-117», – не просто фраза, смысл жизни хомо плазмометус.
Все было, как прежде, только из-за стойки поднялся другой человек – высокий, худощавый. Совсем не Хазиф. Сергей, по инерции сделавший несколько шагов вперед, замер, приоткрыв рот. Незнакомец внимательно посмотрел на гостя.
– Ты не наш клиент, – после паузы вымолвил он.
– В каком смысле? – не понял Сергей.
– Тебе не нужен контракт на два года. Ты пришел сюда не за этим. Такое всегда видно по лицу. Одно дело, когда человеку некуда деться, тогда он бежит к нам, потому что это его последний шанс в жизни. У тебя другое лицо.
– У меня лицо человека, который три месяца назад подписал контракт, – грустно пошутил Сергей. – Вот именно здесь, на этом вербовочном пункте. Только я вас не видел, раньше здесь работал Хазиф Гюльнай. Такой маленький улыбчивый человечек. Круглый и очень жизнерадостный. Наверное, вы его знаете, да? Он мне сказал: «Вернешься, Сергей, – заходи, поговорим, выпьем…» Я вернулся. Может, подскажете, где найти Хазифа?
Худощавый вербовщик как-то странно посмотрел на Воронина, его лицо дрогнуло – будто у маленького ребенка, который потерял любимую игрушку. Потерял и не может найти. Воронину показалось, незнакомец мог и заплакать, только вовремя вспомнил, что давно уже не ребенок.
Вербовщик шагнул к стойке, достал из встроенного шкафчика бутылку виски и два маленьких стакана.
– Заходи, – сказал он. И подвинул стул гостю. – Посидим. Поговорим.
Хозяин разлил жидкость по стаканчикам. Сергей ничего не понял.
– Где Хазиф? – переспросил он.
– Нет нашего Хазифа, – пряча глаза, ответил вербовщик. – Убили его. Около трех месяцев назад… В самом начале лета…
Ноги не удержали Сергея, он свалился на стул.
– Как же так? – беззвучно прошептал Воронин. – Как же так?!
– Выпьем… – предложил вербовщик.
Они осушили емкости, не чокаясь, не закусывая.
– А вот так! – с трудом отдышавшись, сказал новый хозяин вербовочного пункта. – Убили его. Вечером. В пяти шагах отсюда. Подкараулили, когда закрыл «будку» и отправился домой. Позднее полиция допрашивала какую-то женщину, свидетельницу. Она издали видела, что Хазифа били четверо. Страшно лупили, бейсбольными битами. Кричал он жутко, а эти выродки забивали на мясо. Кости ломали, ребра, потом череп раскроили. Давай еще выпьем…
Они снова приложились к обжигающей жидкости. Сергей не мог говорить. То, что он услышал от вербовщика, казалось невозможным.
– Кричал он, бедняга. На помощь звал. Как же, один против четверых… Женщина, которая видела все это, сразу в переулок свернула, побежала на другую улицу, подальше от места расправы. Не хотела, чтоб и ее, как свидетеля. Вот так вот…
Она вызвала полицию уже позднее, просто заметила патрульный экипаж, который ехал мимо. Остановила, отправила сюда. Только поздно было, не дышал наш Хазиф…
Рассказчик часто-часто поморгал глазами, нервно сглотнул. Налил себе еще, выпил. Опять посидел, пытаясь восстановить дыхание.
– Горько… Знаешь, мы с ним когда-то вместе начинали. У него отличная реакция. Он так стрелял, что ни один черт не мог подобраться к нашей «Метле».
– «Метле»?! – Сергею показалось, что он ослышался.
– Ну да, восемьдесят первой «Метле». Мы туда вместе пришли, глупыми «желторотиками». Давно… Он тогда еще не располнел, был маленьким, подвижным. Всегда шутил, нас подбадривал… Но он не только языком хорошо молол, Хазиф из гепла стрелял классно – я же говорю, реакция на движущуюся цель у него феноменальная. Однажды жизнь мне спас… Знаешь, сколько мы с ним вместе прошли? Не пересказать за вечер… Потом, на одной из планет, ему кроковольф ногу раздробил – ухватил зубами. То была первая встреча людей с кроками… Хазиф успел выстрелить, убил эту сволочь. Кости срослись плохо, регенератор не помог, вот и пошел Хазиф в вербовщики, хоть поначалу очень страдал, что больше не может с нами летать.
А потом и меня зацепило, отравляющим газом с длинным периодом распада. Чистили мы одну гадкую планету, случайно накрыло нашу команду, сверху. С тех пор у меня одышка, тоже списали «на берег».
– Хазиф был бойцом зонд-команды… – Сергей никак не мог переварить эту новость.
– Отличным бойцом. Если б не нога, я уверен – он бы отбился от тех четверых отморозков. У него реакция… Да какая там реакция, если на тебя четверо с бейсбольными битами?!
Вербовщик с горечью махнул рукой, налил себе еще.
– А ведь мне он тоже спас жизнь… – растерянно пробормотал Воронин. – Как раз в начале лета…
И тут молния прошила мозг! Сергей вдруг все понял. Хазиф Гюльнай спас его в начале лета. Умер тоже в начале лета. Сначала спас, а потом умер. В этом и дело…
«Подними перегородку! – приказал Августо Эскудо. – Он все равно умрет! Но если ты не сделаешь, что требую, умрешь и ты!»
«Ну что за времена, – ответил Хазиф. – Каждый день обещают убить… Что за времена…»
Вербовщик не поднял перегородку из бронестекла, не позволил застрелить Сергея. Спас его от смерти. И был зверски убит. Августо Эскудо сдержал слово.
– Полиция, конечно, никого не нашла. Немножко помаялась, для вида, и закрыла дело. Вот так и не стало нашего Хазифа.
– Вот, значит, какие новости! – Воронин поднялся, чувствуя, как кровь ударила в голову.
То, что он стремился забыть, что гнал от себя прочь, вернулось. Вернулось по-другому, смертью Хазифа Гюльная, но все равно вернулось. И Сергей понял, что знает в СкайСити негодяя, который виновен во всем. В том, что Воронин больше не студент ТОНПа. В том, что на прошлой жизни поставлен жирный крест. В том, что умер хороший человек, Хазиф Гюльнай.
За это должен ответить Августо Эскудо. Да! Только так, и никак иначе!
– Брат! – обдумав все, Сергей обратился к вербовщику. – Помоги, пожалуйста! Это не ради меня, ради Хазифа! Он спас мне жизнь, и я – его должник. Кажется, я знаю, кто убил нашего друга. Помоги мне найти лейтенанта полиции Августо Эскудо! Адрес, мне нужен только его адрес!
– Не проблема, – вербовщик, хоть и выпил немало, соображал вполне нормально. И сомнений у него не возникло. – Ради Хазифа я готов не только адрес поискать…
Он вытащил из-под стойки портативную консоль, развернул дисплей.
– Сейчас пробьем запрос через нашу центральную базу. У ликвидаторов архивы не хуже, чем у спецслужб… Лейтенант… Эскудо… Августо… Немного подождем… Этот?
С экрана на Сергея смотрел тот самый человек с холодными рыбьими глазами, который, без колебаний, поднимал пистолет и нажимал на спусковой крючок, метясь в голову и сердце жертве.
Жертве?! Как бы не так! Тогда Сергея спас маленький жизнерадостный «лавочник» с отменной реакцией. Теперь настал черед возвращать долги!
– Этот!!! – Воронин произнес слово таким мрачным тоном, что вербовщик крякнул.
– Вот его адрес. Слушай, может, тебе оружие нужно? Лейтенант полиции все-таки… Он опасен.
– Знаю, – недобро улыбнувшись, ответил Сергей. – Знаю, он стрелял в меня, пытался убить. Я знаю, как он опасен.
– Тогда не лезь к нему с голыми руками.
Воронин чуть помедлил, размышляя.
– Ты прав. Пожалуй, надо вернуться на базу, кое-что взять…
– Погоди! – худощавый засуетился, вытащил коммуникатор.
– Рэндал! Ты далеко от меня? Нет, не новобранец, но наш человек! Наш, из ликвидаторов! Мой добрый друг! Рэндал, заверни сюда, старина! Сергею нужно срочно попасть на базу, подбрось хорошего человека! Да, спасибо. Ждем.
…Они прошли к выходу той же дорогой, которой однажды шли с Хазифом Гюльнаем.
– Будь осторожен, Серж! – сказал напоследок вербовщик. – Вернуть долг – дело хорошее, правильное. Но… но будь осторожен… с полицией…
Сергей мотнул головой, давая понять, что слышал. Уже из автобуса махнул рукой на прощание. Он был сосредоточен и угрюм: обдумывал, как проделать все получше…
Миновав КПП, Воронин побежал к казарме, погруженный в свои мысли, и только возле нее, наткнувшись на незнакомого бойца, затормозил, опомнился, с досады махнул рукой. Теперь его дом в другом месте.
Сергей, прыгая через ступеньки, влетел на второй этаж жилого комплекса для старослужащих. Обратил внимание, что комната Ирвина Сигурвинсона открыта, но времени тратить не стал, дернул дверь к себе, подскочил к сейфу, быстро набрал код.