Рила спросила меня:
- Ты сопроводишь нас до дома? А то сумма большая, как бы чего не вышло. Мадург мужик неплохой, но деньги есть деньги - наведёт ещё портовых бандитов. Заодно посмотришь, где мы живём...вдруг возникнет желание придти в гости.
Купец покосился на неё глазом, но ничего не сказал, он уже перестал делать вид, изображая первую спицу в колесе.
Но нет - слава богам - по дороге домой ничего с нами не случилось, никто на нас не напал, никаких происшествий не было.
Загар весело дотянул пустой фургон до родного стойла, к нему сразу бросились двое слуг - или рабов, я так и не понял, кем они были, а мы пошли в дом.
Рила отдала распоряжение слуге, чтобы отцу вызвали лекаря, а потом поманила меня в дом, так и волоча мешок с деньгами. В доме царила кутерьма - бегали и визжали разнообразные одетые и не очень девицы разных возрастов, одни кидались на шею старшим сёстрам, другие беззастенчиво разглядывали меня, отчего мне стало казаться, что я нахожусь в кабинете рентгенолога и меня просвечивают насквозь.
Одна из девчонок, лет пятнадцати-шестнадцати, с уже сформированной грудью и всеми остальными местами довольно громко спросила Мираку:
- Это что, дикарь акома, да? Рила с ним спит? Вот гадина! Всегда ей всё лучшее достаётся, а я обноски её донашиваю!
- Тише ты, дура - зашипела Мирака - сейчас Рила услышит, она таких горячих тебе отсыплет, сразу забудешь об её мужиках! Иди лучше сиськи прикрой, ходишь как дикарка с голой грудью!
Девчонка взвизгнула, поглядев на себя - поняла, что забыла как следует одеться и стоит перед чужаком практически голой, и унеслась вглубь дома.
Мирака подошла ко мне и виновато улыбаясь сказала:
- В кого мы такие уродились - сама не знаю. Матери вроде у нас добропорядочные, видно папаша постарался внести в нас пряностей...иди вон в ту комнату, Рила с тобой рассчитается. Да дождись обеда - сейчас все за стол сядем, пообедаешь, тогда пойдёшь.
Я вошёл в указанную комнату - за столом сидела Рила и улыбалась:
- Вот твои законные деньги. И ещё сто монет сверху - за защиту, и...хммм...ну вообще, за красивые глаза.
- Ты бы ещё сказала - за доставленное удовольствие! Чувствую себя каким-то мальчиком для удовольствий при богатой матроне - притворно оскорбился я.
- Ну не такая уж богатая, и совсем не матрона, и ты давно не мальчик - везде наврал - хихикнула Рила - забирай, пригодятся, тебе ещё много надо, чтобы хороших жён купить.
Потом она погрустнела:
- Может и правда останешься? Зачем тебе ваши жёны-акома? Я что, хуже? Будем вместе торговать, путешествовать...мне и мужиков-то не надо, если один будет, такой как ты. Странно, да? Не ты меня уговариваешь замуж за тебя выйти, а я тебя - жениться на мне! Знаешь, сколько мужиков делали мне предложение? Сколько в ногах валялись? А я всем отказала...может тебя ждала? Ладно, вижу - не ко времени разговор. Мужика нельзя брать так резко, напирать на него, наступит день - сам придёт. Иди, куда хочешь. Только помни - здесь тебя ждут. И чего я так на тебя запала?! Вот болезнь-то, так болезнь! Дикарь, меньше на полголовы, нищий, широкий, как шкаф - а запал ты мне в голову, не могу выбросить, и всё тут. Может ты заколдовал меня? Нет, вижу, не колдовал - не умеешь. А я бы могла - околдовала бы тебя, так, что никуда бы не ушёл, только бы за мою повязку бы держался - и Рила продемонстрировала шёлковую золотистую набедренную повязку, слегка прикрывающую её крутые гладкие бёдра.
- Рила, ты мне нравишься, правда - начал я - только не могу я так...есть у меня дело, которое я не могу бросить, не могу оставить. Подруга у меня тут в городе, где - не знаю. Было у меня две подруги - рабовладельцы одну убили, а другую похитили. Я должен разыскать похищенную, освободить, отомстить за убитую Васону. А потом, возможно, я к тебе и вернусь. Если жив буду. Ты мне нравишься, правда, мне с тобой хорошо, но ещё один момент - я не буду у тебя на побегушках никогда, понимаешь? Ты должна это осознавать. Или отношения работодатель - работник, или муж - главный в семье и жена - его помощница, подруга. И только так. Так я воспитан.
- Ясно - грустно и разочарованно ответила Рила - ладно, вот твои деньги. Останешься на обед?
- Нет, пойду, а то за обедом твоя шайка меня по частям разберёт! Я, как вошёл, думал - они меня сейчас разденут и изнасилуют - ну и девки же в вашей семье!
- Есть такое дело - весело усмехнулась Рила - да вам, мужикам, именно такие и нравятся - вы только морды делаете постные, типа блюстители нравственности, а сами и рады стараться сдаться на милость победительницы! Правда, не все, как оказалось - она грустно вздохнула и выразительно посмотрела на меня - учти, я всегда добиваюсь того, чего хочу! А я хочу получить тебя! Берегись!
Она подмигнула и встала, потянувшись всем телом. Я загляделся на её изгибы, в лицо мне бросилась кровь и я поспешил ретироваться, боясь, что моё пребывание в этом доме затянется... Уже на пороге, обернулся и спросил о том, что не давало мне покоя:
- Слушай, а где же три жены, о которых говорил твоё отец? Где ваши матери? Что-то я так их и не заметил - одни девчонки бегают.
- А нет их - посерьёзнела Рила - поехали с отцом десять лет назад за товаром, и пропали. Отца нашли с разбитой головой, он ничего не помнит, а матерей наших нет. Скорее всего работорговцы захватили. Мы пытались что-то узнать - бесполезно. Так и не знаем, где они. Он иногда забывается и говорит о них, как о живых, о жёнах, которые ждут дома, а их нет. Может быть и в живых-то нет....
- Извини, что спросил...у каждого своё горе.
- Нет, ничего - мы уже привыкли. Так и живём вот толпой...
Я ещё немного неловко потоптался на пороге дома, потом попрощался и вышел на улицу. Мой 'рюкзачок' приятно оттягивали заработанные монеты, шлем и броню я тоже уложил в мешок, так что, так что моё разгорячённое бронёй и шальными девками тело обдувал свежий морской ветерок и шагать мне было легко и приятно. Теперь мой путь лежал на невольничий рынок.
Рынок! При этом слове всегда вспоминается запах огурцов и помидоров, сладкий запах пряностей и вкусный запах копчёностей, кругом редиска, клубника, на плавящимся под солнцем асфальте стоят рядком тётки с вёдрами вишни и наперебой зазывают купить только их вишню, такую крупную и замечательную вишню.
Мне и нравился базар, и не нравился - толкотня, жара, но зато, потом, поешь чего-нибудь вкусненькое, то, чего нет в магазине.
Невольничий рынок - это нечто другое, это место отдавало безнадёгой, горем, проклятием и несчастьем. Огромное пространство городской площади было уставлено рядами деревянных клеток - сильно напоминало какой-нибудь вещевой рынок, с его боксами, контейнерами и нишами, вот только вместо обуви и куч различных штанов, в этих клетках находились люди. Кого там только не было! Любой возраст, любое состояние - от младенцев, до стариков. Рабы, как и все люди в экстремальной ситуации, вели себя по разному - одни плакали, другие смеялись, третьи спокойно сидели и ожидали своей участи. Большинство рабов были голыми - редко кого прикрывали остатки тряпок - зачем тратиться на одежду для рабов? На стоимость она не влияет, температура тут такая, что можно ходить голым круглый год - так зачем лишние расходы? Достоинство человека? Какого человека? Раба? Так какой же он человек...
Мне надо было найти какой-то административный орган этого рынка, я был уверен, что он есть - клетки стояли ровными рядами, соблюдался порядок и чистота, даже испражнялись рабы в клетках в специальные параши, которые, видимо, в конце дня, куда-то выносились.
Ко мне сразу бросились несколько торговцев живым товаром и сразу стали нахваливать своих рабов:
- Господин - вот прекрасная девственница двенадцати лет! А вот мальчик четырнадцати лет, будет крепким рабом! А вот швея тридцати лет, да ещё с ребёнком! Берите, дадим скидку! Смотрите, у него все зубы целы - здоров, как загар! Это будет хорошее приобретение!
Я смотрел, и меня слегка подташнивало от происходящего - вот, смотри, смотри Васька, от чего мы ушли! Это ведь наше прошлое! И твоё настоящее...
Узнав у ближайшего торговца, где находится администрация рынка, я зашагал в дальний угол площади, где виднелись несколько развесистых деревьев. Там, в их тени, и стояла будка администрации. Ну, будка не будка, а нечто вроде летнего домика, с крышей и плетёными из прутьев стенами, хорошо пропускающими морской ветерок.
Внутри сидел здоровенный бугай - первый раз за всё время на Машруме я увидел толстого человека. Видимо, у него было что-то с гормонами, поэтому его распёрло так, что он с трудом мог ходить.
Взглянув на меня через порог, бугай сделал жест своим охранникам - пропустите! - и когда я приблизился к его столу, заваленному пергаментами и больше напоминающему аэродром, а не письменный стол, спросил:
- Что хотел, акома? Давай, я угадаю - пропала какая-то баба из вашего племени, и ты пришёл её искать?
- Что хотел, акома? Давай, я угадаю - пропала какая-то баба из вашего племени, и ты пришёл её искать?
Я ошеломлённо вытаращился на бугая, не понимая - как он всё узнал? Меня даже охватила лёгкая паника - что ещё ему известно?
- Что, соображаешь, откуда я знаю? - довольно засмеялся-заухал бугай, верно истолковав моё замешательство - да ты не первый тут уже! Вы, акома, время от времени приходите сюда искать ваших соплеменников, как будто они у меня тут сидят, в этом столе. Да не знаю, не знаю я, где ваши бабы, куда они делись, не доставайте меня своими дикарскими рожами! Ваши бабы самый желанный товар на всём рынке, и на рынке практически не появляются - в основном они уходят сразу, к богатым людям, и увозятся с материка - иначе же вы в покое не оставите, будете лезть и лезть к новому хозяину бабы! Вы же безумные дикари, нет бы успокоиться - ну пропала и пропала, новую найду, так нет - надо беспокоить уважаемых граждан!
Я давно так никого не ненавидел - у меня просто кровь бросилась в лицо, и мне захотелось размозжить башку этому уроду тут же, на месте, не смотря на последствия. Бугай заметил мою реакции, не испугался, и только угрожающе сказал:
- Вон там в тебя целятся трое стрелков с луками - ещё движение, шаг, и тебя начинят стрелами, как рыбу мясным фаршем. Давай, вали отсюда, дикарская морда!
Я глубоко вздохнул, повернулся, и вышел из дома администрации. Не время, ещё не время разбираться с уродом...мы ещё встретимся, я так думаю. Интересно, как это он до сих пор живой, с такой работой и с таким мерзким характером? Наверное, он только со мной такой мерзкий подлец - кто я для него? Безстатусный акома, дикарь из джунглей, а вот с богатыми и высокостатусными он ведёт себя по другому...
Итак, рассуждаем: на рынке акома не продают - боятся мести соплеменников, кроме того - этот товар, обычно, под заказ. Но в этот раз заказа, скорее всего, не было, похищение, судя по всему, получилось спонтанно. Мне так кажется. Значит, похитители должны были искать покупателя, а значит - засветиться. Где они могли искать покупателя? Вернее, так: куда они могли пойти после того, как приехали в город - конечно, в забегаловку, с выпивкой и едой. Искать нужно не девушку акома, искать нужно отряд охотников за рабами, который недавно пришёл в город. Особая примета - в отряде недавно погибли люди. А уже там, где сидел этот отряд, нужно искать следы похищенной - они обязательно будут хвалиться, болтать, а персонал харчевни всё слышит, всё примечает. Итак, начну-ка я вояж по харчевням...
По харчевням я ходил до глубокого вечера.
К вечеру я уже отдувался от съеденного и выпитого - пришлось потребить множество местных блюд, оказавшихся довольно вкусными, для тех, кто любит острую пищу. Этот анабасис по харчевням пробил ощутимую брешь в моих финансах - цены в харчевнях у рынка оказались довольно высокими - ну это и понятно, сюда съезжались торговцы со всего мира, богатые, успешные, деньги не особенно считали, вот цены и 'разжирели'.
Нужную мне харчевню я нашёл уже когда совсем стемнело - не помню уже какую по счёту харчевню - то ли пятнадцатую, то ли двадцать пятую. Они все слились у меня в бесконечный поток пьяных рож, кухонного чада, дыма курительных наркотических палочек и запаха пролитого вина.
Это была небольшая харчевня, стоящая немного поодаль от невольничьего рынка.
Я устало перешагнул её порог, огляделся - в углу нашлось свободное место за стойкой, у которой сидели несколько бойцов, по виду напоминающих то ли разбойников, то ли пиратов, то ли охотников за рабами - что, впрочем, суть одно и то же. Зал освещался каменными масляными светильниками, чадящими в потолок, уже чёрный, как уголь, от многолетних наслоений копоти. Я даже посмотрел вверх, определяя, не свалится ли мне в чашку кусок копоти с потолка. Бармен подошёл ко мне с немым вопросом и я попросил его принести кружку лёгкого светлого вина - ох, сколько я их сегодня уже выпил! Хорошо ещё, что мой организм разлагает этот алкоголь молниеносно, иначе я давно бы валялся пьяный под забором. Кружка обошлась в две монеты, я даже слегка крякнул.
Мой сосед, мужчина лет тридцати с извилистым уродливым шрамом через правую щёку, с усмешкой сказал:
- Да, тут цены кусаются. А что делать? Это же почти столица, большой портовый город. Зато - вино всё-таки хорошее, правда же?
Я согласно кивнул, а сосед продолжал чего-то говорить, рассказывая, какой это важный город, как тут все могут добиться успеха, если голова на плечах и всю этакую тупую хрень, которую я и на Земле-то пропускал мимо ушей, считая её заманухой для приезжих. Видимо он увидел, что я акома (кстати - как они это определяют? Может по росту? Они все на полголовы, минимум, выше меня. Наверное - по росту.) Наконец, в речи хмельного собеседника скользнуло кодовое слово 'рабы' - я прислушался - наёмник расписывал выгоду охоты за рабами, как можно быстро приподнять бабла на этом деле, угодном богам. Я перебил его вопросом:
- Слушай, а недавно не приходил отряд охотников за рабами - человек двадцать? Точнее день-два назад?
Наёмник насторожился, помедлил и нехотя сказал:
- Ну, приходил. А что он тебе, этот отряд?
- Да есть у меня дело к его командиру.
- Какое дело? Никаких у тебя дел с ним быть не может - усмехнулся наёмник - Заркун надух не переносит ваших, акома. В этот раз они у него то ли три, то четыре человека убили, а один из них был его двоюродный брат - умер, пока они ехали в город. Так что - лучше тебе и близко к нему не подходить.
- А куда, куда мне лучше близко не подходить? - я прищурил глаза и замер, ожидая ответа наёмника.
Боец задумался, помолчал, потом поднял на меня глаза:
- Хммм...вон какое, оказывается, у тебя дело к нему...мстить задумал? Говорят, они в этой вылазке акома потрясли, бабу хорошую взяли. Значит, Заркун тебе дорогу перешёл и ты хочешь, чтобы я его сдал? А с какой стати? Что мне с этого? Кроме неприятностей...если Заркун тебя возьмёт, ты ему всё расскажешь - и чего не знаешь, тоже расскажешь. А уж про меня расскажешь точно. А он, тварь злопамятная и мстительная - долго ли я проживу после этого? А? Не знаешь? Я знаю. Сутки, не больше. Так что - пошёл ты...не скажу я тебе ничего.
Наёмник отодвинулся и замолчал. Потом взял миску с недоеденной жратвой, кружку и пересел на освободившееся поодаль место за столиком.
Я проводил его взглядом и задумался: что делать? У меня есть имя командира отряда, у меня ...а больше-то у меня и нет ничего. Кроме знания о том, что 'эта тварь мстительная'. Так что делать? Ниточка у меня пока одна - вот этот наёмник. Да, если я начну расспрашивать, в конце концов, найду зацепку и выйду на Заркуна - или он на меня, ему тут же доложат что его разыскивают. Доложат? Его действия? Организовать охоту на меня. А что будет с Арганой? Не убьёт ли он её? Да не дурак же он - с какой стати-то, она больших денег стоит. В общем так: получить информацию о девушке можно только в отряде охотников за рабами, и скорее всего у командира. Расположение отряда мне неизвестно, и узнать его можно только (пока что) у этого наёмника. Итак - мне нужен этот наёмник.
Я посидел над кружкой вина, искоса наблюдая за тем, что делает наёмник - он накачивался вином, с кем-то общался, ел, опять накачивался - и так до глубокой ночи. Уже далеко за полночь, он встал с места и слегка покачиваясь вышел из харчевни. Едва за ним захлопнулась дверь, как я рванулся к порогу, выскочил наружу, огляделся, и заметил, что спина наёмника исчезает за ближайшим углом.
Подхватив свой объёмистый мешок, я пошёл в ту же сторону быстрым шагом, почти бегом, зашёл за угол - наёмник был впереди, в метрах двадцати - он, довольно уверенно и ходко шёл вперёд, совершенно не покачиваясь, как будто и не влил в себя минимум два литра вина.
Прибавив шаг, я оглянулся - вокруг была темень, ни огней, ни фонарей - только багрово-красная луна освещала окрестности неверным светом. Спина мелькала впереди, и мне показалось, как будто солдат прибавил шагу. Я тоже наддал, и вдруг увидел, что спина исчезла. Остановившись - прислушался - шагов не было слышно. Где-то затаился - решил я, заметил, видать, преследование. Может и он следил за мной - уйду я или нет? Вполне вероятно.
Делаю ещё несколько шагов, ещё несколько, ещё...бах! Мне в физиономию прилетает здоровенный кулак - скорее всего, если бы я не был по здешним меркам такого небольшого роста, кулак расплющил бы мне нос, а так он чиркнул по волосам, почти не причинив вреда.
- Сучонок, следить за мной вздумал?! ННА! Получи! - наёмник нанёс страшный удар, который должен был бы проломить мне грудную клетку. Я аккуратно поймал его руку, закрутил по ходу движения, вывел парня из равновесия и тот с грохотом, описав в воздухе красивую спиральную траекторию, хлопнулся на булыжную мостовую, где и затих, как убитый. Я оглянулся - не видел ли кто-нибудь? Нет, вокруг было тихо. Пощупал его шею, сонную артерию - пульс бился довольно ровно - наёмник был без сознания, но жив. Это радовало. Не радовало только то, что я собирался с ним сделать. Совесть, конечно, меня немного ела, но с другой стороны - на войне как на войне. Притом - он сам был из числа охотников за рабами - одним больше, одним меньше. Просто - сегодня не его день...