- Думаете, решили спрятаться? Непохоже...
- Согласен. Скорее они могли решиться на самостоятельную охоту, если прошлись по старым болячкам...
- Ну, может, коллеги смогли за ними уследить.
- Сомневаюсь, вряд ли они вообще брали в расчет это направление.
- Не нужно недооценивать наших собратьев из параллельного мира.
- Не понял?
- Это я про коллег. Если наш злодей...
- Астроном?
- Астроном, Астроном... делает все так аккуратно и тщательно, то можно предположить, что это не первое его представление. Следовательно, нужно подобрать похожие, большие по количеству неожиданных смертей, эпизоды. Причем они могли и не проходить по нашему ведомству. С тем замполитом тоже никто не понял что произошло?
- Списали на инфаркт из-за нервного перенапряжения.
- И никто не возражал?
- Я не знаю. За какой период просматривать схожие серии?
- Наверное, с начала той военной компании. Там достаточно было тех, кто почувствовал себя вольно... 'лицензия на убийство' в ходу была. Помню, какой-то корреспондент восхищался ожерельями из отрезанных ушей... не его же уши-то были...
- Хорошо, я отработаю это направление.
- А где жил-то этот Щетинин?
- Вот в соседнем подъезде.
- Так вы меня ждали или его?
- Того, кто первый придет. До завтра.
- До завтра, капитан. - Дмитриев еще некоторое время смотрел вслед уходящему Фролову, а потом закурил очередную сигарету и повернулся к двери соседнего подъезда.
Сигареты не хватило для того что бы дождаться внеочередного отпускника и, бросив окурок в ведро рядом со столом, Дмитриев отправился к себе (сидеть в засаде ему по должности уже не полагалось).
Несколько поверхностно, без особого рвения, он освидетельствовал все помещения... если что-то и осталось, то было хорошо спрятано. Михаил Григорьевич автоматически заглянул в холодильник (хотя результат знал заранее). '... а там зима, пустынная зима...' - вспомнилось само собой из Визбора, и подполковник достал недоеденную женой плитку шоколада, а из шкафа извлек бутылку коньяка в компании с рюмкой.
Бытовой алкоголизм явление печальное еще тем, что отсутствует необходимая для пития составляющая - компания... а это плохо сказывается на психике употребля-ющего, и может привести к разладу и сбоям в отношениях с окружающими... и, даже, с самим собой. В общем, пить одному и неинтересно, и вредно.
- Астроном еще этот на мою голову, - пожаловался Дмитриев рюмке, наполняя ее приятной по цвету жидкостью.
Рюмка понимающе звякнула, когда подполковник чокнулся с бутылкой. Пора было идти спать, а голова пусть сама работает с загруженным материалом, как и рекомендовал полковник.
Заснуть удалось не сразу - самостоятельно мозг размышлять не хотел (может ему одному было скучно, или он ленился), поэтому подполковник проворочался практически до самого утра и не проспал на работу только потому, что по привычке завел будильник. Подчиненным нельзя показывать, что опоздание на службу допустимо.
Добираться в управление без машины на городском транспорте было не очень удобно - толпа обреченно движущихся к своим рабочим местам казалась слишком сосредоточеной и даже несколько напряженой. В плотно спрессованном содержимом вагонов метро воодушевления вообще не наблюдалось, жизнерадостная молодежь еще не проснулась. Начинался новый рабочий день и Дмитриев надеялся, что он окажется более спокойным, а может быть удачным и радостным.
Где-то в глубине каждой, даже совсем отчаявшейся души, такая надежда теплится под слоем золы ранее перегоревшего.
Поворот ключа в замке двери кабинета ознаменовался громовым звоном ненавистного телефона, и у полковника появилось еще одно рационализаторское предложение - сшить на него ватную 'бабу', как на заварной чайник... можно в виде генерала.
- Слушаю, Дмитриев.
- Ты чего на работу опаздываешь?
- Виноват, исправлюсь. - Объяснять начальству, что до начала рабочего дня еще тридцать восемь минут, было напрасным трудом, поскольку, если руководитель оказался на работе раньше, значит, подчиненный действительно опоздал.
- После планерки ко мне с результатами по всем делам, что за твоим отделом, а то, понимаешь, целую неделю пробездельничали.
- Хорошо, Леонид Иванович. - Трубка ответила короткими, раздраженными гудками и Дмитриев со стуком водрузил ее на место. - Тоже, наверное, не выспался или, опять кто-нибудь позвонил.
Любой начальствующий считает, что все располагающиеся ниже не просто загружены меньше него, а вообще ничего не делают. Дмитриев не был приятным исключением на этой лестнице с блестящими и скользкими ступенями (хорошо натертыми), поэтому вызвал весь свой отдел на утренею планерку с явным желанием увеличить темп и интенсивность работы сотрудников. И не забыл сделать замечание по поводу их позднего появления на рабочем месте. Даже медики советуют как можно чаще изливать отрицательные эмоции и ни в коем случае не накапливать их в себе, во избежании язв и прочих напастей. О том, что язвы могут появиться у тех кто выслушивает 'разносы' врачи, обычно, вспоминают позже..
Распределив равномерно критику между всеми сотрудниками (любимчиков у подполковника не было), он отпустил всех переваривать замечания и выполнять указания. Рабочий день начался. Теперь пора было идти самому этажом выше и докладывать о достижениях в рутинных расследованиях. С капитаном Дмитриев планировал поговорить позже, когда вернется и дергать уже никто не будет.
Михаил Григорьевич набрал номер Фролова.
- Валентин Сергеевич, не исчезайте, пожалуйста, пока мы не поговорим с вами после совещания у генерала.
- Хорошо. - Ответила трубка голосом капитана и отключилась, наверное, более подробно отвечать ему было неудобно.
Генерал, коротко и по-деловому раскритиковал всех и вся, потребовал собраться, напрячь силы... но пламенную речь прервал звонок и Дмитриев, сидящий ближе всех, уловил интонации супруги начальника, после выслушивания ее монолога суровый Леонид Иванович сказал в трубку, что уже едет, и закрыл совещание. Что-то там было более важное, чем работа, возможно на даче страдали неполитые грядки или, (что совсем недопустимо) клумбы. Семейное, уютное гнездышко (желательно большого размера), в центре которого, в виде парковой скульптуры, обычно располагается дородная супруга, не может не быть значимее всего остального. У тех кто этого не понимает, таких 'гнездышек' и нет.
Подполковник встретился с капитаном опять на курительном балконе, причем больше там никого не было: вторник являлся действительным началом рабочей недели и все, наконец-то, вспомнили, что они очень заняты.
- Что-нибудь по сериям удалось раскопать, Валентин Сергеевич?
- Пока нет, единственно, Никифор упомянул, что у них было несколько таких случае, и что ходили слухи об испытании нового оружия, подобного лазеру...
- Военные могут помочь?
- Нет. Во-первых, там был жуткий бардак в документации, а во-вторых, попутно может всплыть очень много неудобных фактов. Я, конечно, попробую.
- И я попробую. Резников со Щетининым нашлись?
- Тоже пока нет.
- Ну, ничего, бывают такие периоды, когда по всем направлениям одни нули.
- Меня сегодня после обеда вызывает полковник Побылин, поэтому я могу задержаться... или не успеть на работу совсем.
- Значит, надоело ему к нам ездить, теперь наша очередь. Хорошо, ребят только распределите, что бы толку побольше было. А завтра тогда обсудим новую информацию, если она накопится или, хотя бы появится. Будет что-то из ряда вон выходящее - вечером я планирую быть дома, а телефон после работы у меня выключен.
- Хорошо.
- Тогда по кабинетам. - Подполковник хотел бросить окурок с балкона и уже замахнулся, но остановился (хотя капитан не смотрел в его сторону) и, можно сказать, даже, нежно, отправил его в урну.
Какое-то влияние младший по званию оказывал на начальника отдела. Дмитриев это чувствовал, даже пытался внутренне возмутиться всей своей независимой сущностью, но пока не видел достаточных оснований.
Погони и перестрелки - это все в сериалах, на самом деле работа по охране правопорядка по большей части бумажная. Подполковник Михаил Григорьевич Дмитриев обреченно вздохнул, склонился над столом и стал вникать в смысл входящей документации, хотя в ряде случаев его там не подразумевалось изначально.
Бумага, буквы, слова, смысл... разум...существовали независимо друг от друга и обычно по этому поводу не огорчались, точнее, 'физически' они были вместе... или должны были быть вместе... Подполковник устало потер глаза.
Глава двенадцатая,
в которой проводятся научные изыскания
в домашних условиях.
Уже пятый день подряд Игорь не мог просто лечь в постель и просто поспать в свое удовольствие - не спалось и не лежалось. Ограничивался короткими промежутками дремоты (или расслабленного покоя) в кресле за компьютером. Странно вел себя его организм после перехода в не совсем подходящее для всеобщего обозрения состояние. В периоды, требующие концентрации он не мог уснуть целыми неделями, и только помня, что мозгам следует периодически отдыхать, Игорь заставлял себя ненадолго отключаться.
Около десяти часов утра (непривычно рано) прибыл Тимофей, причем выглядел чрезвычайно ухоженным, а это означало, что встал он достаточно давно и был совершенно здоров, то есть похмельный синдром у него отсутствовал. Привычную утреннюю 'помятость' полностью заменили жажда жизни и стремление к совершенству. Такие метаморфозы случались с другом не очень часто, скорее крайне редко.
- Доброе утро! Опять не спал? Напрасно. Спать обязательно нужно! И не ел? Есть тоже необходимо.
- Здравствуйте, доктор, вам-то чего не спится?
- Бесцельно, и потому безрезультатно проспав большую часть жизни, я решил оставшееся время посвятить созиданию хоть чего-нибудь стоящего.
- Падал?
- Нет!
- Другие травмы были?
- Нет! Все совершенно осознанно!
- Жениться опять надумал?
- Мелко и не образно мыслишь, наука! Я про человечество думаю!
- Если пока думаешь, то это не так страшно. У человечества еще есть шанс. Так чего надумал?
- Спасать его нужно!
- Про мелко и не образно, это ты пожалуй прав... - Игорь, не обращая внимания на глобальные цели друга, зацепился за предыдущую его фразу. - Кто ближе всего по параметрам жизнедеятельности к человеку?
- Ну, что ты меня все время тормозишь прямо в полете? Всем известно, что свинья. Я тебе про глобальную опасность для всей цивилизации. Тебе, что живого поросенка притащить для эксперимента?
- Да, ну... зачем животинку мучить, да еще близкое по функционированию. Так что за опасность угрожает всему человечеству?
- Изменение сексуальных пристрастий. А главное, какой цвет чистый замарали! Это же был цвет неба, надежды! Иногда я склоняюсь к тому, что Астроном прав, хотя нужно сначала попробовать мирными методами.
- Чего попробовать? Образумить человечество?
- Ну, не инопланетян же! Чай пил?
- Еще нет.
- Нужно создать общую просветительную программу! Некоторые двигаясь по пути эволюции могут пойти не в ту сторону! Нужно показать всем правильное направление! Эволюция это не широкая столбовая дорога, а лабиринт! Заблудившись в нем погибают целые цивилизации!
- Ты серьезно?
- Да. Все недомолвки, полушуточки, кривляния и заигрывания пустое...
Тимофей вышагивал по комнате, воодушевленно жестикулируя..
- Ладно, только генерируй свою программу не здесь.
- А чего ты эти звездочки каждый раз по-разному раскладываешь?
- Как по-разному? - Игорь поднялся из кресла.
Звездочки лежали правильной ломаной линией, а Тимофей смотрел, то на них, то на Игоря.
- У тебя же есть старые друзья с электронными микроскопами?
- У меня их быть не может, потому что меня самого нет на свете
- Ну, извини, что побеспокоил твой прах.
- Хоть бы раз цветочки на могилку принес!
- Обойдешься. Ты и при жизни и после никогда не воспринимал всерьез моих проектов.
- Извини, но ты ошибаешься. Твои замечания всегда кстати, за исключением литературного творчества...
- Ну, что за манеры топтаться по мозолям, нужно нежно аккуратно наступать...Я ему про проекты, а он про замечания! Чайник горячий?
- Понятия не имею, вы же вроде с Мишкой разогревали.
- Эх, наука, это же вчера было. А насчет твоего замечания о скоропалительности моих порывов, ты прав! И медлить нельзя, и поспешность опасна, нужно все, что сейчас доступно, хотя бы, пролистать для полноты картины и впечатления.
- Я это говорил? И я навел тебя на такую здравую мысль?
- Да! Можешь гордиться.
- Долго?
- Ну, до второго моего пришествия. Я убыл.
- А чай?
- Сам разогреешь, сам заваришь, и если у тебя получится что-нибудь путное, то сам и выпьешь.
- Вечером зайди.
- Хорошо. Буду к ужину - пусть Мишка постарается. Спасителям человечества требуется усиленное питание.
Само человечество 'по определению' не может устоять перед грядущими опасностями, поэтому логикой развития предначертано появление (время от времени) различных спасателей, добровольно рискующих собой, а чаще большим количеством ничего не подозревающих обывателей. Большинство героев остаются скромными и безвестными, но некоторым (пренебрегающим основными заповедями конспирации) все же не удается избежать докучливого внимания американского кинематографа.
Свой компьютер у Тимофея второй месяц работать не желал (это у них с хозяином случалось по очереди), а отрывать у Игоря его второе 'я' было бесполезно, поэтому обеспокоенный за весь мир смело направился в 'ленинку', где уже несколько раз бывал, правда, не в этом веке. Что искать, он представлял смутно, поэтому решил начать с уголовного кодекса, пройтись по всем его мутациям и почитать пояснения к преобразованиям. Можно было бы, конечно пригреться у старой знакомой в музее с хорошей кухней (для приличного музея это не менее важно, чем коллекция, по мнению Евгении Викторовны), но там могут возникнуть вопросы, уж слишком странное направление поисков, а в библиотеке всяких чудиков хватает. Мало ли, кто над какой темой работает, может даже трудится... и Тимофей бодро стал подниматься по ступенькам.
Только тягу к знаниям пришлось слегка пригасить - среди входящих мелькнули недавно вспоминаемые, Петрович и Семеныч. Чем привлекло двух снайперов в запасе, это заведение было совершенно непонятно, и Тимофей решил хотя бы частично прояснить ситуацию, последовав за бывшими сослуживцами (хотя о его существовании они, скорее всего, и не знали... это упрощало задачу).
Сразу стало понятно, что боевые друзья владеют обстановкой и перемещаются быстро, уверенно к хорошо известному им помещению, причем, по пути несколько сотрудников не то что бы раскланялись, но довольно приветливо кивнули объектам наблюдения. Это обстоятельство сильно озадачило разведчика и больно укололо его самолюбие, поскольку он здесь был явно чужеродным элементом. Большая, тяжелая дверь в конце коридора закрылась за друзьями, и Тимофей услышал, как провернулся ключ в замочной скважине - все, возможные 'хвосты' были обрублены просто и эффективно. Табличка на двери, естественно, отсутствовала... а дальше был только выход на боковую лестницу. И это могло означать одно - следующий эпизод из жизни снайперов останется неизвестным для Тимофея.
Немного побродив по окрестным коридорам и рекреациям, разведчик сориентировался на местности, стараясь запомнить координаты загадочной двери. Вопрос надолго ли отставники скрылись за ней, волновал его больше чем назначение самого помещения (это Мишка быстро выяснит), поскольку не хотелось торчать тут и мозолить всем глаза, ожидая, когда ведомые объекты соберутся выйти обратно. После мучительных, но не очень длинных размышлений, Тимофей решил, что объекты вообще могут воспользоваться другим выходом, что делает дальнейшее наблюдение бессмысленным и, несколько оправдав себя в своих глазах, отправился немного отдохнуть в обнаруженном при рекогносцировке буфете (кухня здесь была не хуже чем в музее у давней знакомой).
* * *
Сооружение на компьютерном столе очень мало походило на экспериментальную установку... скорее, напоминало мучительные попытки командировочного (который забыл дома кипятильник) подогреть себе чай при помощи утюга. А больше и не было ничего под рукой из не очень агрессивных нагревательных приборов. Утюг располагался вниз головой, а точнее вверх подошвой и для большей устойчивости был подперт с боков стопками книжек. На утюге стоял стакан с водой, в который был опущен частично разбитый термометр, привязанный на ниточке к шарнирной настольной лампе.
Затем стакан сменился плоской фарфоровой тарелкой, потом в тарелке появился кусок ткани, не очень аккуратно отрезанный от старых джинсов, потом была долита вода, проведены измерения температуры, пристроена капельница, и уже после всего этого на ткани кучкой расположились звездочки. В процессе настройки оборудования и проведении тонкого эксперимента у руководителя проекта (а заодно и лаборанта) закончились сигареты, поэтому заглянув в пустую пачку, Игорь направился к холодильнику за очередной.
Отогнав боковым выдохом дым из зоны наблюдения, он, несколько оторопев, уставился на получившуюся картину: звездочки расползлись, пытаясь образовать подобие эмблемы объединенной Европы, правда, это им до конца не удалось. У 'старого света', все вышло тоже не очень складно, но к эмблеме претензий не было.
Отложив для верности сигарету в сторону, Игорь еще раз сдвинул их вместе и терпеливо начал гипнотизировать экспериментальную установку с исследуемыми объектами. Зная по опыту работы в НИИ, что дело это муторное, долгое и ненадежное (ожидание положительного результата) он потянулся за новой порцией табака, поскольку предыдущая истлела в пепельнице без его участия. Еще некоторое время потратил на поиски зажигалки под столом, но зато потом сразу можно было наблюдать результат - звездочки пытались замкнуть треугольник, только им не хватало численности.
Поняв, что пора умыться холодной водой, экспериментатор не спеша поднялся из кресла и, прежде чем уйти в ванную комнату, сделал несколько кругов по комнате, непроизвольно косясь на результат своих исследований. Предчувствие больших неприятностей постепенно перерастало в уверенность. Некоторые открытия лучше закрывать еще до того как они произойдут, даже если фундаментальная наука пострадает (впрочем, можно ей и не говорить об открывавшихся перспективах), а прогресс немного притормозит. Большим дядям подавай большие спички - размеры возможных неприятностей предвидеть трудно... И химические соединения, и ядерные превращения, и тому подобное, очень даже занимательны, пока не начинают этим уничтожать сначала не мирное население, потом мирное, а потом всех без разбора.