Когда десять минут спустя она закончила, Сергей Павлович прищурил свои добрые, внимательные глаза и вежливо сказал:
— Это очень необычно.
Настя вздохнула.
— Я знаю.
Несколько секунд врач молчал, обдумывая ее рассказ, затем спросил:
— Настя, вы любите читать фантастику?
— Раньше любила, — ответила Настя. — А сейчас как-то руки не доходят.
— В университете сильно загружают?
— Да, порядочно. — Она на секунду замялась, а затем осторожно спросила: — Скажите, Сергей Павлович, а галлюцинации могут быть такими реалистичными и яркими?
— Иногда галлюцинации выглядят намного реалистичнее, чем жизнь, — ответил врач.
— Значит, никакого Келлера и никакого кулона, накачанного магической энергией, не существует? И я все это выдумала?
— А вы сами как считаете?
Настя понурила голову.
— Я не знаю, — проговорила она. — Все выглядело так реально. И эти эксы, и стригои…
Сергей Павлович чуть склонил голову набок и сочувственно произнес:
— Сознание человека — крайне сложная структура. И, как в каждой сложной структуре, иногда в нем случаются сбои.
— Думаете, вы сможете починить мне мозги?
— Это наша профессия. Поверьте, ваш случай хоть и интересный, но не самый оригинальный и не самый сложный.
— Правда?
— Правда. Мы вернем вас в нормальное состояние, Настя. Но чтобы это произошло как можно быстрее, вы должны нам помочь.
— Я готова! Но… не знаю как.
Доктор вновь ободряюще улыбнулся.
— Будьте с нами искренни. И, пожалуйста, отвечайте на все вопросы правдиво и максимально точно. И помните — все это только ради вашего здоровья. Никто в клинике не заинтересован, чтобы вы пробыли здесь долго. Для начала давайте поразглядываем карточки Роршаха.
Врач выдвинул верхний ящик стола и достал пачку плотных листков. Взял из пачки верхний и положил перед Настей:
— Как по-вашему, что здесь изображено?
Настя посмотрела на черные кляксы и ответила, почти не задумываясь:
— Маг-птичник, а вокруг него — птицы.
— Гм… — Сергей Павлович чуть нахмурился. — Ваше воображение, Настя, создало удивительную по своей сложности картину. — Он достал новую карточку и положил ее перед Настей: — На что это, по-вашему, похоже? — спросил он.
— На пистолет, — ответила Настя.
— Пистолет? Почему именно пистолет? Вам кто-то угрожал пистолетом?
Настя ощутила внутри себя черную, гнетущую пустоту.
— Я… не помню, — пробормотала она.
Сергей Павлович пристально посмотрел ей в глаза.
— Порой мы сами не знаем, откуда берется та или иная ассоциация, — сказал он.
На стол легла следующая карточка.
— Что изображено здесь?
— Это… чудовище, — неуверенно проговорила Настя.
— Вам приходилось видеть его раньше?
— Не помню.
Некоторое время Сергей Павлович с любопытством разглядывал Настю, потом сложил карточки Роршаха и убрал их в стол.
— Настя, — начал он мягким, вкрадчивым голосом, — вы, конечно, слышали, что в лечении мы применяем гипноз?
— Слышала. Вы собираетесь меня загипнотизировать?
— А вас это пугает?
Она покачала головой:
— Нет. Но меня еще никто никогда не гипнотизировал.
— Все когда-то бывает в первый раз, — мягко проговорил врач. — Сядьте поудобнее, и мы начнем.
— Прямо сейчас?
— А зачем тянуть? Вы должны полностью расслабиться и внимательно слушать мой голос. Сможете?
— Да. Я попробую. — Настя поерзала в кресле. Потом сказала: — Я готова.
— Смотрите мне в глаза, — негромко, но властно проговорил Сергей Павлович. — Чтобы у нас все получилось, вы должны сами этого захотеть. Все зависит от вашей воли, и только от нее.
— Я постараюсь, — с готовностью сказала Настя.
— Внимательно слушайте мой голос… — Сергей Павлович чуть подался вперед и, пристально глядя Насте в глаза, проговорил: — Ваше тело полностью расслаблено. Ваша голова пуста. Ни одной мысли, никаких тревог — ничего! Вы ни о чем не думаете и не слышите ничего, кроме моего голоса.
«Хотела бы я, чтобы так оно и было», — с горечью подумала девушка.
— Не пытайтесь сопротивляться. Расслабьтесь и подчинитесь мне. Вашей воли больше нет. Есть только моя воля, и она полностью подчинила вас себе. А теперь отвечайте: где теперь Кулон Чивера?
— Я… не помню.
— Постарайтесь вспомнить.
— Но я не…
СМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА, СТЕРВА!
Настя вздрогнула. Губы врача остались сомкнутыми, а громкий яростный окрик прозвучал прямо у нее в голове.
ТЫ В СГОВОРЕ С ПТИЧНИКОМ? ГДЕ ОН? КУДА ВЫ СПРЯТАЛИ КУЛОН?
Настя, оцепенев, смотрела на Сергея Павловича.
ОТВЕЧАЙ, ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ВЫЖЕГ ТЕБЕ МОЗГИ! ГДЕ КУЛОН?
Чужая воля сломила Настю. Она почувствовала себя вялой, уставшей и на все готовой.
— Я не помню, — пробормотала она. — Ничего не помню.
ВСПОМИНАЙ!
Новый импульс был так силен, что на мгновение Насте показалось, что ее голова вот-вот взорвется. Подступившее было воспоминание вылетело под напором этого импульса быстрее, чем девушка успела его озвучить.
— Пожалуйста… — хрипло пробормотала она, стиснув ладонями виски. — Пожалуйста, не так сильно.
Поняв, что совершил ошибку, стригой ослабил напор. И тут же в голове у Насти зазвучали голоса.
«Ни с кем ничего нельзя сделать вопреки его желанию», — сказал один.
«Они не смогут пробиться к тебе сквозь щит, который ты сама воздвигла», — сказал другой.
«Твоя воля сможет противостоять им», — пообещал третий.
Настя сжала кулаки, медленно подняла голову и посмотрела стригою в глаза.
ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, ТВАРЬ!
Несколько мгновений ничего не происходило, а затем по лицу Сергея Павловича пробежала странная судорога. Врач резко отшатнулся и посмотрел на Настю с изумлением.
— Как ты это сделала? — хрипло проговорил он.
Настя разжала губы и медленно проговорила, по-прежнему глядя в глаза стригою:
— Я ничего не делала.
Сергей Павлович вскочил со стула, сжал голову ладонями и отступил к стене.
— Санитары! — крикнул он. — Сюда! Быстро!
Дверь распахнулась, и две амбалши-санитарши вбежали в кабинет.
— Уведите ее! — дрогнувшим, сорвавшимся на визгливый хрип голосом крикнул Сергей Павлович.
Санитарки подошли к креслу, схватили Настю за плечи и подняли на ноги.
— Куда ее? — спросила приземистая. — В надзорку или в общую?
— В общую! Но чтобы глаз да глаз! Отвечаете мне за эту девчонку головой!
Рослая схватила Настю за шиворот пижамы и толкнула к двери:
— Шевели батонами, «Гермиона»!
Как только дверь кабинета закрылась, стригой достал из кармана мобильник. Но вместо того, чтобы набрать номер, он глубоко задумался.
Волна чужой воли выбросила его из головы девчонки. Удар был такой силы, что едва не расплавил ему мозги. Но как это могло случиться?
Сергей Павлович прекрасно сознавал свои возможности и знал их пределы. Уровень его силы был не то чтобы огромен, но и не так уж мал. Конечно, он не смог бы бросить вызов хотя бы самому захудалому магу, но вот люди и полуэксы, даже самые сильные из них, были для него открытой книгой.
Сломать волю молодой неопытной девушки — что может быть проще? Однако девчонка умудрилась поставить барьер и вышвырнуть его из своей головы. Либо эта юная стерва оказалась сильнее его, либо… Либо ей кто-то помог.
НО КТО?
Сергей Павлович вновь посмотрел на дисплей мобильного телефона. Один звонок — и через пять минут клиника наводнится эксами-магами. Они легко справятся с наглой девчонкой, но в этом случае все лавры достанутся им. А сам он вновь, как это почти всегда бывает, останется не у дел.
Поразмыслив еще несколько секунд, Сергей Павлович сунул мобильник обратно в карман.
— К черту магов, — тихо проговорил он. — Разберусь сам.
5Сидя за столом с шашками, Настя вновь, в который уж раз за последние полчаса, рассматривала железные прутья решетки, выкрашенные в белый цвет.
Дверь «Комнаты отдыха и досуга» распахнулась, и громкий голос верзилы-санитара произнес:
— Принимайте пополнение, ребята!
Настя повернула голову на голос и увидела на пороге новенького. Он был долговяз, широкоплеч и худ. В его иссиня-черных волосах серебрилась седая прядь. Полосатая пижама была новичку явно коротка и смотрелась на нем нелепо.
— Развлекайся, Дон Кихот, — сказал ему санитар. — Но не хулигань. Иначе отправишься в «надзорку».
Он толкнул новенького к столам, уставленным играми, и креслам, в которых сидели пациенты, уставившиеся в беззвучно работающий телевизор. Долговязый сел в кресло и молча посмотрел на экран телевизора. Настя обратила внимание на кисти его рук, которые он положил на колени. Они были очень большими, длиннопалыми, как у скрипача, и выглядели необыкновенно сильными.
Пациенты некоторое время с любопытством таращились на новичка, но вскоре потеряли к нему интерес и снова занялись своими делами. Отвернулась и Настя. В душе у нее было пусто, мрачно и тоскливо.
* * *— Настя, проснись. Ты слышишь? Надо просыпаться.
Кто-то сильно тряхнул ее за плечо, и она открыла глаза.
— Что?
Большая ладонь закрыла ей рот.
— Тихо, — снова зашептал кто-то. — Нас не должны услышать.
Настя растерянно заморгала, потом скосила глаза вправо и увидела новенького. Тот сидел на корточках рядом с ее кроватью и смотрел на нее своими внимательными, спокойными глазами. Палата была слабо освещена, горела лишь тусклая дежурная лампочка под потолком.
— Сейчас я уберу руку, только не шуми, — сказал новенький. — Ты в большой опасности, но я помогу тебе.
Он убрал ладонь с губ Насти. Девушка приподнялась на локте, вгляделась в лицо новичка, нахмурилась и шепотом спросила:
— Кто вы такой?
— Я Мигель. Мы виделись в коридоре Бюро, когда ты приходила к Платону. Помнишь?
Настя нахмурилась.
— Нет никакого Бюро, — сказала она. — Это всего лишь мои фантазии.
— Бюро есть. И Платон есть. А ты в опасности. Келлер ищет тебя. У тебя есть способности, которые ему нужны.
Настя стиснула зубы и тихо процедила:
— Вы сумасшедший. Эксов, телепатов и стригоев не существует. Это все мои галлюцинации.
Долговязый покачал головой:
— Это не галлюцинации. — Он оглянулся на дверь, из-под которой пробивалась полоска тусклого электрического света, затем снова посмотрел на Настю и продолжил: — Пожалуйста, поспеши. Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы разыскать тебя и проникнуть в эту клинику.
Слова долговязого прозвучали настолько зловеще, что заставили Настю поверить в серьезность незнакомца. Стараясь, чтобы кровать не скрипела, она опустила ноги на пол и нашарила босыми ступнями тапочки.
— Я поставил барьер, сквозь который стригой не сможет прорваться, — сказал Мигель. — Однако долго это продолжаться не будет. У нас есть максимум десять минут.
— А потом? — рассеянно спросила Настя.
— Потом нам не поздоровится.
Он выпрямился и протянул Насте руку. На лице девушки отразилась досада.
— Значит, маги и стригои…
— Это все было на самом деле, — кивнул Мигель.
— Так… — она попыталась взять себя в руки. Потом посмотрела Мигелю в глаза и спросила: — И какой же у вас талант? Вы ведь тоже экс?
— Люди называют меня «человеком, который не стареет», — ответил долговязый. — И еще — «долгожитель Мигель». Я очень давно живу на свете. Идем!
Он снова протянул ей руку. Настя еще пару секунд колебалась, но потом взялась за протянутую ладонь и встала с кровати.
6Сбежать оказалось очень просто. У выхода, где за длинным столом дремали два охранника, Мигель, молниеносно скользнув вперед, схватил их своими длинными пальцами за шеи и тихонько надавил. Затем обернулся и сказал:
— Готово. Теперь нужно переодеться в их одежду.
Настя с опаской посмотрела на охранников — глаза их были закрыты, из приоткрытых ртов текла слюна.
— Что вы с ними сделали?
— Усыпил. Не волнуйся, с ними все будет в порядке. Помоги мне раздеть их.
Минут через пять Настя и Мигель вышли в ночной сумрак улицы. На Мигеле был форменный костюм охранника, маловатый ему, а поверх — длинный серый плащ, который он сорвал, проходя мимо вешалки. На своей форме Настя подвернула рукава и штаны.
Территорию клиники они покинули, перебравшись через высокий железный забор. Причем если Насте понадобилась вся ее спортивная сноровка, то Мигель просто с легкостью перемахнул через ограждение и по-кошачьи мягко приземлился с противоположной стороны.
Затем они зашагали дальше. На улице было темно. Клиника находилась в отдалении от жилого квартала, фонари здесь встречались редко и светили тускло, словно на последнем издыхании.
Вышагивая по заросшей травой обочине дороги своими длинными ногами, Мигель сообщил:
— Тебе стерли память. Поэтому ты помнишь не все.
— Кто стер? — спросила Настя.
— Тот, кто забрал у тебя кулон. Вернее, тот, кому ты сама его отдала. Полагаю, ты ему доверяла.
Настя задумалась.
— Помню, как я подходила к дому. А потом… Потом провал.
Мигель вдруг резко остановился под фонарем и взглянул на нее.
— Позволь мне посмотреть тебе в глаза.
Настя тоже остановилась. Недоверчиво взглянула на испанца и негромко произнесла:
— А что, если вы тоже сумасшедший?
— Я не сумасшедший, — заверил он.
— Откуда вы знаете?
— Знаю.
Настя посмотрела на него с сомнением.
— Это вы построили у меня в сознании стену? — спросила она. — Там, у психиатра?
— Да. — Мигель протянул руки и положил пальцы Насте на виски. Затем пристально посмотрел ей в глаза и сказал: — Пожалуйста, не сопротивляйся. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Голос у испанца был красивый, глубокий, богатый модуляциями.
— Ладно, — согласилась Настя. — Что я должна делать?
— Ничего.
С полминуты оба молчали. От пальцев Мигеля шло успокаивающее тепло, и на мгновение Насте показалось, будто она задремала. Потом Мигель убрал руки и спросил:
— Ну? Вспомнила что-нибудь?
Щеки у Насти порозовели, а глаза возбужденно заблестели. Она провела ладонью по лицу, словно смахивала невидимую паутину, снова уставилась на своего спутника и ответила сипловатым от волнения голосом:
— Да. Я все вспомнила! Но сперва скажи мне: кто-нибудь из контролеров уцелел после налета эксов?
По лицу Мигеля пробежала тень.
— Погибших двое, — сказал он. — Остальные ранены и находятся в специальном госпитале. Включая Валю Резник и секретаршу Зину. Валя ранена, а у Зины нервный срыв.
— А Платон?
— Платон ранен и находится в коме. Но он выходил с нами на связь.
— Как выходил? — не поняла Настя.
— Использовал штуку, которую вы называете компьютером.
На душе у Насти стало мрачно и тревожно.
— А Жгут? — тихо спросила она. — Жгут уцелел?
Мигель кивнул:
— Да. Он и послал меня за тобой. А сам отправился на поиски мага-авгура.
— Птичника? Ясно… — она отвела взгляд от глаз Мигеля и потерла ладонями щеки. — Что же теперь делать?
Мигель положил ей руку на плечо и сказал спокойным, но твердым голосом:
— Мы вернем кулон. Времени осталось немного, но мы успеем. Келлер не всесилен.
— Как думаете, зачем Келлеру кулон-головоломка?
— Точно не знаю. Считается, что он хочет стать сильнее всех. Получить власть над умами и народами, неуязвимость. Хочет стать богом или полубогом. Но мне кажется, тут есть что-то еще. Платон что-то недоговаривал, я это видел. Я думаю… — Мигель сдвинул черные ломкие брови. — Я думаю, тут есть что-то личное. Что-то между Платоном и Келлером. И еще кем-то.
— Почему вы так решили?
— Я увидел это в глазах Платона, когда говорил с ним.
— Увидел в глазах, — повторила Настя. Вздохнула и добавила: — Все у вас не как у людей. Скажите, в вы знаете его лично?
— Келлера? — Лицо Мигеля чуть потемнело. — Видел один раз. Пятнадцать лет назад. Но мимоходом. Он тогда здорово набедокурил в моей стране, и его депортировали в Россию. Вернее — конвоировали. Насколько я знаю, его должны были ликвидировать, но он выжил. И сбежал.
— Если мы не сумеем помешать Келлеру и завтра вечером он соберет головоломку Чивера… Много людей может погибнуть?
— Кто знает, — неопределенно ответил Мигель. — Я верю старинным книгам. Но я человек старомодный, верующий. Верую в Создателя, в светлые и темные силы. В чистилище и ад. Еще я верю в то, что способности эксов имеют сверхъестественное происхождение. Одни из них служат светлым силам, другие — темным.
— У вас средневековый взгляд на мир, — заметила Настя.
— Уж какой есть, — сухо проговорил Мигель.
— Если эксы — это что-то вроде полуангелов и полудемонов, то на земле должны существовать и суперэксы. Своего рода высшие ангелы и высшие бесы. Гении Добра и Зла. Вы в это верите?
— Конечно, — ответил Мигель. — Для меня это само собой разумеется. В старинных книгах написано, что высшие эксы охраняют Великий Маятник. Их так и называют — Хранители Маятника.
— И что это за Маятник? — заинтересовалась Настя.
Испанец пристально посмотрел на нее, вздохнул и сказал:
— Не знаю. Этой информацией владеют только высшие эксы.
— Вы к ним не относитесь?
Мигель покачал головой:
— Нет.
— А Платон?
Испанец подумал и кивнул:
— Пожалуй, да.
— А Келлер?
При звуках этого имени по лицу рыцаря снова пробежала тень.
— Никто в точности не знает, что такое Игорь Келлер, — сказал он. — Платон говорил, что чуть больше двадцати лет назад Келлер отправился в мир мертвых и задержался там слишком долго.