— Да что же это такое! — пробормотала Маша и снова переключила канал.
— Марш «зеленых» закончился трагедией, — скорбно сообщила новостная телеголова. — Двадцать восемь членов «Гринписа» привязали себя к деревьям, но налетевший шквальный ветер…
Маша нажала на кнопку пульта, телевизор моргнул, но канал остался все тот же.
— …тела участников марша «зеленых» были разорваны на куски.
Маша стукнула пультом о кресло и снова нажала на кнопку. Экран телевизора мигнул, а затем на нем появились два странных типа. Один — темноволосый, кудрявый, со светлыми глазами — был одет в грубо скроенные штаны, сапоги и меховую куртку. Второй — красавчик блондин средних лет — закутан в длинный темный плащ.
Тот, что в меховой куртке, выставил перед собой меч и грозно проговорил:
— Я остановлю тебя, Чернокнижник!
Блондин усмехнулся и ответил с тем легким оттенком презрения, с каким вельможи разговаривают с чернью:
— Ты не сможешь остановить меня, бесоборец. Я сильнее тебя. Твой меч — ничто в сравнении с моей магией.
— Твоя магия не поможет тебе победить мою веру! — крикнул рыцарь-бесоборец.
Маша отхлебнула кофе и поморщилась — слишком сладкий. До тошноты. Телевизор она выключать не стала, потому что смотреть сказку, пусть даже страшную, намного приятнее, чем сидеть в тишине или слушать про катастрофы и жертвы.
Камера взяла крупный план блондина Чернокнижника. Колдун медленно приближался, насмешливо глядя в камеру. На мгновение Маше показалось, что он смотрит ей прямо в глаза. И не просто смотрит, а видит ее. Но она тряхнула головой и прогнала наваждение.
Маша уже приготовилась вникнуть в сюжет, но тут случилось нечто неожиданное. Остроносая физиономия Чернокнижника не остановилась, наткнувшись на объектив невидимой кинокамеры. Она продолжила свой путь и, натянув поверхность экрана, как полиэтилен, выпятилась с поверхности телеэкрана наружу.
Маша поперхнулась кофе. Два темных глаза уставились на нее, а рот растянулся в безобразной улыбке.
Пальцы Маши ослабли от ужаса, чашка со стуком грохнулась на пол. А Чернокнижник продолжил выбираться из телевизора, не спуская с девушки пристального, злого и насмешливого взгляда. Вслед за бледным лицом из экрана выступили его плечи и грудь. Потом высунулась рука с растопыренными пальцами. Затем вторая. Пальцы, свесившись с экрана вниз, вцепились в ворсистый ковер и подтянули за собой все тело.
Маша хрипло вскрикнула и поднялась с кресла, но ноги ее ослабли, она покачнулась, теряя равновесие, и судорожно ухватилась рукой за спинку кресла. Тем временем Чернокнижник целиком выбрался из телевизора и выпрямился в полный рост.
— Добрый вечер, Маша! — приветливо проговорил он. — Меня зовут Игорь Келлер. Вам было скучно в этой глуши, и я решил составить вам компанию.
У Маши закружилась голова, в глазах потемнело. Она покачнулась и, лишившись чувств, рухнула на пол, прямо на лужицу разлившегося по ковру кофе.
2Когда Маша снова открыла глаза, то обнаружила, что лежит на траве, а вокруг нее — темный предутренний лес. Трудно было сказать, сколько времени прошло с того момента, как она потеряла сознание. Но казалось, что довольно много.
Приподняв голову, девушка увидела, что ее окружают три высокие темные фигуры. Страх на мгновение сковал ее, но Маша, сделав над собой усилие, села, разлепила губы и спросила:
— Где я?
— На деревенском кладбище, — ответил красивый, богатый модуляциями голос.
Маша посмотрела на говорящего. Мужчина был среднего роста. Одет в дорогой темно-серый костюм, сорочку и отливающий серебром галстук. Длинные русые волосы были тщательно зачесаны назад. Глаза мужчины, светло-голубые, пронзительные, смотрели на Машу спокойно и устало, а в длинных пальцах дымилась коричневая сигарета с золотым ободком.
— Я уже представлялся вам, но, возможно, вы забыли, — снова заговорил мужчина. — Меня зовут Игорь Келлер.
— Вы… монстр? — пробормотала Маша, глядя на него расширившимися от страха глазами.
Блондин улыбнулся вежливой, немного грустной улыбкой и ответил:
— Можно сказать и так. Хотя большинство моих друзей считают монстрами вас, «нормальных» людей.
Келлер присел рядом с Машей на корточки, протянул руку и взял пальцами прядь ее волос. Затем наклонился и втянул трепещущими ноздрями их запах.
— Бесподобно, — сказал он. — Вы очень красивая девушка, Маша. Очень жаль, что придется причинить вам боль.
— Боль? — Машу бросило в жар, сердце ее учащенно забилось. — Мои друзья не бросят меня! — воскликнула она срывающимся голосом. — Они придут за мной!
— Искренне на это надеюсь, — сказал Келлер.
Он выпрямился, повернул голову к стоявшим у него за спиной двум помощникам и коротко приказал:
— Начинайте.
Парни шагнули к Маше. Один из них, мощный, с уродливым лицом, похожим на собачью морду, схватил девушку за плечи и рывком поставил на ноги. Второй, смазливый, почти красивый, улыбнулся и прошептал ей на ухо:
— Развлечемся, бэби?
— Кончай болтать, стригой, — сухо оборвал его Келлер.
Красавчик согнал с лица улыбку и оскалил острые белоснежные клыки. Келлер отшвырнул в траву окурок и достал из кармана плаща пачку сигарет.
— Что вы собираетесь со мной сделать? — спросила Маша, глядя на Келлера.
Тот прикурил от одноразовой зажигалки, помахал рукой, отгоняя от лица дым, и ответил:
— Ничего особенного. Просто слегка потороплю ваших друзей.
— Вы будете меня… пытать?
— Что-то вроде этого. — Келлер выдохнул облачко голубоватого дыма, посмотрел сквозь него на Машу и добавил: — Ваша подруга Настя услышит ваш призыв о помощи. А если не услышит сама, то ей подскажет тот, у кого более чуткий слух. Ребят, начинайте!
Парень, стоящий слева от Маши, схватил ее за свитер и с треском разорвал его. Она вскрикнула от неожиданности и испуга. Но тут же плотно сомкнула губы и с ненавистью посмотрела на Келлера. Парень-красавчик схватил Машу пальцами за лицо и повернул к себе. Затем раскрыл рот и дохнул на нее жарким дыханием, после чего высунул язык и медленно облизнул ей щеку.
Маша застонала от ужаса и отвращения, задрожала всем телом, но не издала ни звука.
— Смелая девочка, — констатировал Келлер, поглядывая на нее своими прозрачными и холодными, как родниковая вода, глазами. — Но если ты думаешь, что это все, то ты ошибаешься. Эй, звереныш, — обратился он к одному из бандитов, продолжая разглядывать Машу, — кажется, тебе нравятся молоденькие девушки?
Уродливый парень, держащий Машу, осклабился и закивал.
— Тогда делай с ней все, что захочешь.
Из зловонной глотки урода вырвалось довольное, полное звериного вожделения урчание. Но приступить к делу он не успел.
Резкий порыв ветра выбил у Келлера из губ дымящуюся сигарету и заставил его на шаг отступить. Слуги его тоже отшатнулись и попятились, а в следующий миг прямо перед ними возникли две фигуры. Это были Настя и Мигель.
Мигель дважды махнул мечом, ярко сверкнувшим в сумеречном воздухе, — полуэкс-звереныш рухнул на траву с рассеченной грудью, а стригой-соблазнитель взвыл от боли и отскочил, схватившись рукой за окровавленное, разрубленное до самой кости плечо.
Келлер быстро и бесшумно скользнул Маше за спину, схватил девушку за горло и прикрылся ею, как щитом. Мигель мрачно взглянул на красавчика стригоя и, шевельнув сверкающим мечом, произнес с угрозой:
— Только дернись.
Настя во все глаза глядела на супермага.
— Значит, вы и есть Келлер? — произнесла она таким голосом, словно смотрела на экзотическую кистеперую рыбу, которую прежде видела только на картинках.
Тот улыбнулся:
— Да, так меня зовут. Вы не представляете, Настя, как я рад нашей встрече. Будьте благоразумны и положите оружие на землю. Иначе я сверну вашей подруге шею.
Еще несколько секунд Настя с мрачным любопытством разглядывала мага, потом спросила:
— Зачем вам это, Келлер? Если вы соберете головоломку, вы умрете.
— Я в этом не уверен, — спокойно ответил тот. — А даже если так… — он пожал плечами. — …Мне все равно.
Мигель, который все это время незаметно обходил Келлера сбоку, вдруг вскинул меч над головой и ринулся на супермага со скоростью дикой кошки. Но тот легонько качнул подбородком — и испанец отлетел в сторону и рухнул на землю, стукнувшись головой о комель сосны.
— Ну? — сказал Келлер, обращаясь к Насте. — Мне прикончить вашу подругу?
И он сжал пальцами шею Маши. Та захрипела, задергалась, выпучив глаза и пытаясь вырваться. Но Келлер держал крепко. Настя посмотрела на Мигеля, бездыханно лежащего под старой сосной, перевела взгляд на задыхающуюся Машу, тяжело вздохнула и бросила пистолет на траву.
— Черт с вами, — сказала она усталым голосом. — Все равно я не верю, что вы уничтожите город. И в кулон этот ваш не верю. Это же не батарейка, чтобы аккумулировать энергию. Да и что это за энергия такая? В учебниках физики про нее ничего не написано. Машку отпустите!
— Ну? — сказал Келлер, обращаясь к Насте. — Мне прикончить вашу подругу?
И он сжал пальцами шею Маши. Та захрипела, задергалась, выпучив глаза и пытаясь вырваться. Но Келлер держал крепко. Настя посмотрела на Мигеля, бездыханно лежащего под старой сосной, перевела взгляд на задыхающуюся Машу, тяжело вздохнула и бросила пистолет на траву.
— Черт с вами, — сказала она усталым голосом. — Все равно я не верю, что вы уничтожите город. И в кулон этот ваш не верю. Это же не батарейка, чтобы аккумулировать энергию. Да и что это за энергия такая? В учебниках физики про нее ничего не написано. Машку отпустите!
Келлер разжал пальцы. Маша закашлялась и тяжело опустилась на траву. Суперэкс улыбнулся Насте.
— Рад, что мы договорились.
Настя ничего на это не ответила. Она замерла, выгадывая момент для прыжка. Келлер медленно двинулся к ней.
— Знаете, что мне нравится в современных людях? — снова заговорил он. — То, что, даже увидев чудо своими глазами, они в него не поверят. Будут твердить про «ловкость рук», «оптический обман» и тому подобную ерунду, но ни за что не примут очевидного.
— Если бы это было так, шоу «Сражение экстрасенсов» не пользовалось бы таким успехом, — возразила Настя, искоса поглядывая на Машку Клюеву. — Люди рады обманываться.
Келлер остановился в паре шагов от Насти.
— Тогда почему вы такой скептик, Анастасия Евгеньевна? — с вежливой улыбкой поинтересовался он. — Разве это не вы только что перенеслись сюда непонятно как, преодолев за секунду пару сотен километров?
— Я верю в червоточины — дыры в пространстве, — сказала Настя, напрягшись. — О них еще Эйнштейн писал. А Нильс Бор подтвердил.
— Эйнштейн? — Келлер улыбнулся. — А знаете ли вы, Анастасия Евгеньевна, что…
Настя прыгнула к Маше, намереваясь схватить ее и, воспользовавшись своим даром, унести отсюда прочь, но Келлер предугадал ее маневр — он шагнул Насте наперерез и схватил ее за плечи.
Девушка зажмурилась и представила себе Северный полюс, каким видела его в фильмах. В ту же секунду в лицо ей ударило облако ледяной крупы. Она открыла глаза. И тут же почувствовала, как холод прожег ее до самых костей. Мела метель, вокруг было темно, они стояли по колено в сугробе.
— Здесь довольно холодно, вам не кажется? — заметил Келлер, держа ее за плечи и глядя в глаза.
Настя хотела вырваться, но он крепко держал ее за плечи. Настя снова зажмурилась. И снова порыв ветра ударил ей в лицо. И снова все резко изменилось. Ощущение было такое, будто она шагнула с мороза в жарко натопленную комнату.
— Африка? — услышала она голос Келлера. — Забавно. Но говорят, здесь водятся львы. Вон, кстати, один из них.
Настя услышала звериный рев. Она открыла глаза и увидела огромного коричневого льва, несущегося к ним большими прыжками по выжженной африканской саванне.
Она опять зажмурилась. Новый порыв ветра. Настю словно окунули головой в ледяную воду.
— Я все равно вас не отпущу! — крикнул Келлер, перекрывая шум водопада, под которым они стояли.
Порыв ветра — и водопад исчез. Теперь вокруг был городской тротуар с редкими прохожими, испуганно шарахнувшимися при появлении Насти и Келлера в разные стороны.
— Что вам от меня нужно? — спросила обессиленная, вымокшая до нитки Настя, глядя в холодные, невозмутимые глаза Келлера. Его волосы лежали на плечах мокрыми прядями. С плаща на асфальт стекала вода.
— Вернитесь туда, откуда мы начали путь, — сказал Келлер. — Прямо сейчас. И мы продолжим этот разговор.
— Вы меня убьете?
Он покачал головой:
— Нет. Вас ждет гораздо более интересная участь.
Настя вгляделась в его светлые глаза, и вдруг ей показалось, что она что-то в них разглядела, что-то живое — словно стайку мальков на дне мертвого колодца.
— Мигель прав, это что-то личное, да? — снова заговорила она, продолжая смотреть Келлеру в глаза. — Что у вас стряслось с Платоном? Не поделили женщину?
Глаза супермага чуть потемнели — «мальков» стало больше, и «вода» уже не казалась такой мертвой.
— Я угадала! — Настя иронично прищурилась. — И что с ней было не так? Она флиртовала с Платоном?
Келлер разжал губы и тихо произнес:
— Замолчи.
Настя торжествующе усмехнулась. Она поняла, что нашла слабое место Келлера.
— Нет, все было гораздо хуже, верно? — продолжала она. — Ваша возлюбленная оказалась обычной шлюхой. Вероятно, она переспала с Платоном. И, скорей всего, не с ним одним.
Зрачки Келлера расширились.
— Заткнись! — с ненавистью процедил он.
— Что ж, я ее понимаю, — хмыкнула Настя. — Платон Багратович — очень красивый мужчина. И я бы на месте вашей крали…
И тут он допустил ошибку — на мгновение выпустил ее правое плечо, намереваясь влепить ей пощечину, и Настя этим воспользовалась. Она резко, изо всех сил толкнула Келлера в грудь и быстро представила себе то место, где оставила Мигеля и Машу. Келлер разжал пальцы всего на секунду, и Насте этого хватило.
То, что «прыжок» состоялся, она поняла по ледяному порыву ветра, ударившему в лицо. А потом услышала стрекотание сверчков. Настя снова оказалась на сельском кладбище, одна, без Келлера. Но ни Маши, ни Мигеля здесь уже не было. Лишь труп полуэкса, убитого Мигелем, лежал у ржавой оградки.
— Настя! — услышала она странный голос.
Обернулась. Кто-то стоял под деревом, чей-то черный силуэт, черт лица было не разглядеть в сумерках. Настя на всякий случай отступила на шаг.
— Кто вы? — спросила она.
И ту же почувствовала, как что-то ударило ей в голову — сперва мягко, как легкое опьянение, а затем сильнее — будто чья-то настойчивая, не терпящая возражений сила вторглась в ее сознание. На Настю накатила волна смертельной усталости. Ноги под коленями ослабли и стали ватными, веки отяжелели.
— Настя, это я, — снова заговорил он. — Неужели ты меня не узнала?
Девушка схватилась слабеющей рукой за железную оградку. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой уставшей.
— Илья? — слабо пробормотала она.
Он шагнул из тени вперед, и Настя увидела его лицо. Лицо это было ужасно.
Когда-то симпатичное, оно сильно и страшно изменилось, хотя его все еще можно было узнать. Илья был похож на ожившего мертвеца. Волосы его сильно поредели, кожа стала землисто-бледной, глаза подернулись желтоватой поволокой, как у слепца.
Он медленно приблизился к Насте. Бежать она не могла, из нее словно высосали все силы. И процесс этот продолжался. Встав перед Настей, Илья посмотрел ей в глаза. Зрачки его мутновато-голубых глаз приобрели форму вертикального овала, характерную для пресмыкающихся.
— Что с тобой? — хрипло прошептала Настя.
— Я хотел жить, — тихо ответил он. — И я живу. Прости, Настя.
И он странно улыбнулся.
«Какие черные у него зубы», — промелькнуло в угасающем сознании девушки.
— Ты… стригой, — едва ворочая языком, вымолвила она.
— Да, — сказал Илья. — Я этого не хотел… Но так уж получилось.
Ноги Насти подкосились, и она вцепилась в ограду двумя руками, пытаясь устоять. Сил хватило только на это.
Илья пристально смотрел на нее, укрепляя их связь — связь хищника с жертвой. Но вдруг что-то у него внутри дрогнуло. При виде ее усталого нежного лица, ее приоткрытых губ, которые он недавно целовал, острых плеч, которые он обнимал, его неожиданно охватило чувство горечи и огромной потери. Вспыхнувшая в нем звериная ярость внезапно притупилась, отступила, дав место обычным человеческим эмоциям. Он вдруг почувствовал, что задыхается от тоски, ужаса, жалости и страшного одиночества.
— Не сопротивляйся мне, — сказал Илья. — Это будет не больно. Обещаю. Ты просто уснешь.
Настя закрыла глаза и попыталась представить свою собственную квартиру. Но картинка расплывалась, воображение перепуталось с надвигающимся сновидением, сил на «прыжок» не осталось. Хотелось спать. Только спать… И она перестала сопротивляться, расслабилась и отдалась на волю течению, стремительно уносившему ее в небытие.
Илья провел рукою по глазам, стирая с них жгучие слезы. И едва он это сделал, как безжалостная ярость хищника, подобно потоку крови, снова затопила его. Илья больше не был человеком. И понимал это.
3В Москве был поздний вечер. Солнце уже закатилось за крыши домов, и в городе воцарились сумерки. Ветер дул в открытое окно больничной палаты и тихонько шевелил занавески. Небо было обложено тучами. Птицы тревожно метались, и было их много, очень много. Под окном, надсадно завывая, проехала полицейская машина.
Келлер посмотрел на лежащую перед ним девушку. В ней не было ничего от Ники. Но в ней было много жизни. Необыкновенно много. Людей с таким бездонным ресурсом жизненных сил Келлер до сих пор не встречал. Телепортация — это, безусловно, неординарная штука. Но настоящим даром этой девушки был дар давать людям жизнь. И дар этот был неисчерпаем. Если бы не сегодняшние обстоятельства, эта девушка в будущем могла бы родить десяток детей и не остановиться на этом. Она была из тех редких, переполненных жизненной силой женщин, которые «способны залететь от зубной щетки».