– Потому что мне было только семнадцать, – ухмыльнулась Офелия.
Луз добродушно рассмеялась.
– Здесь так красиво. Все эти сады, море цветов…
– Знала бы ты, сколько с ними возни. Попробуй доведи до толку все эти бесконечные грядки с цветочной рассадой. Уж я-то знаю, что это такое.
– Предполагаю, именно это и стало основной побудительной причиной твоего бегства из сих райских кущ. Сказать по правде, я тоже плохо представляю тебя в роли садовницы.
– Еще чего! Садовница! Да это же каторжный труд! Сидишь дни напролет, скрючившись над грядкой. То прополка, то пикирование, то пересадка. А спина не казенная… И платили нам не то чтобы очень. Сильно не разбежишься. Но если честно, не это стало главной причиной, что я бросила все и уехала.
Офелия тяжело вздохнула, и Луз заметила, как глаза ее подернулись грустью. Покусав нижнюю губу, она пояснила:
– Подумай сама. Чего мне было ждать, останься я тут? Нет, совсем не о такой работе я для себя мечтала, когда строила планы на взрослую жизнь. Плюс разладились мои отношения с теткой. Я хотела все время тусоваться со своими друзьями, а у нее тоже к тому времени завелся очередной ухажер. Слепому было ясно, что я в ее доме стала лишняя… Не больно приятно. Вроде не гонит, но я-то все понимаю… К тому же я ужасно боялась, что в этой глухомани повторю тетушкину судьбу. Разведенка, тридцать с хвостиком, и успела состариться раньше времени. А я запоем читала все эти глянцевые журналы, ну, типа «Космо» или «Семнадцать»… Там всегда такие подогревающие истории печатают, как удачно складывается жизнь у других девчонок. Ну так распишут! И я губу раскатала… Это же так заразительно! Вот что-то произойдет… встречу кого-то… что-то такое случится в моей жизни необыкновенное, радужное и воздушное… Постоянно спрашивала себя: «А чем я хуже? Они в шоколаде, а я?» Я тоже хочу… Стала потихоньку копить денежку. И как только получила школьный аттестат, так меня и видели. Села на автобус и укатила.
– В Чикаго, – вставила Луз.
– Да, в Чикаго, – кивнула Офелия. – А потом познакомилась с Энджелом, и все началось, закрутилось… – Она снова погрустнела и взглянула невесело на свой живот. – Когда я уезжала отсюда, то была на все сто уверена, что все у меня будет прекрасно. Что это захудалое местечко недостойно такой звезды, как я. Представь? Такая самонадеянность… Просто как очки розовые на мне были надеты… Хи-хи… – Она поправила на носу сползающие к кончику темные солнцезащитные. – И чем все закончилось? Ты только посмотри на меня! Приползла назад. Только никакая я уже не звезда. Пузатая баба, разбитая и никому не нужная. – Она плотно поджала губы, и лицо ее вдруг исказила гримаса боли. – Правду говорил про меня Энджел. Я неудачница!
– Неправда, – горячо возразила ей Луз, искренне веря, что у Офелии будут впереди светлые дни. Ей очень того хотелось. – Меньше бы ты слушала Энджела. Это он – неудачник, а у тебя еще все впереди.
Ей было больно видеть перед собой такую несчастную и окончательно сломленную Офелию. Куда спряталась ее бойцовская хватка, которой Луз была недавней свидетельницей? И острый язычок – ответит как отбреет… Или она нажила эти качества не от хорошей жизни и только так могла защищаться, хотя бы внешне? Перед ней стояла тень той Офелии, с которой она познакомилась.
– Я боюсь, Луз, – почти шепотом призналась Офелия.
– Чего ты боишься?
– Да всего! – всплеснула руками подруга, мол, какая же ты, Луз, непонятливая! И, помолчав немного, добавила более собранно: – Столько времени прошло. И вот я снова предстану перед своей тетей… стану взывать к ее милости… да еще в таком виде. – Она ткнула пальцем в свой живот. – Не слабо? Обхохочешься…
– Она все поймет правильно. – Луз старалась говорить уверенно и рассудительно.
– Городок-то здесь небольшой. Все друг друга знают. А тут я, беременная… Скандал!
Луз тяжело вздохнула. Возразить что-либо было трудно. Да и ничего путного не лезло в голову. Кажется, обе они с Офелией оказались не столько в конце дороги, сколько в полном тупике.
– Знаешь, – начала она после короткой паузы, – бабушка однажды сказала мне, что настоящее мужество идет от сердца. Так вот, я не встречала более храброй и мужественной женщины, чем ты. И подумай о своем ребенке. Ведь ты нужна ему. Ты забыла об этом? А потому вперед! И ничего не бойся!
– Постараюсь.
Офелия опять скривилась от боли и стала тереть рукой спину.
– Хорошо, что мы все же успели сюда добраться, – проговорила она с усилием сквозь зубы. – Эти боли… они все сильнее. Еле терплю…
– Ты же говорила, что тебя отпустило.
– Да врала я тебе! Не хотела тебя пугать, пока ты за рулем. – Офелия бросила на Луз измученный взгляд, и та, заглянув в ее глаза, поняла, что подруге все эти часы действительно приходилось не сладко. – И вот снова!
– Ну зачем же ты… – начала было Луз сердито и тут же оборвала себя на полуслове. Меньше всего Офелия сейчас нуждается в наставлениях и увещеваниях. Все, что ей нужно в эту минуту, – это простая поддержка, хотя бы моральная. – Но, слава богу, мы у цели. И это главное! Идем искать твою тетю.
– Сюда, – махнула рукой Офелия в сторону одного из садовых участков.
Они двинулись по дорожке в глубь сада. Довольно экзотическое зрелище, если со стороны посмотреть. Уныло плетущаяся Офелия, словно немощный инвалид, а кругом волшебная красота цветущего сада. Вот бабушке бы здесь точно понравилось, размышляла Луз, устало шагая сзади. С каким бы удовольствием она наблюдала за кружением бесчисленных данаид, порхающих над цветами. Впереди показалось озеро, а прямо на берегу небольшой белоснежный домик в викторианском стиле, окруженный со всех сторон всякой дребеденью, которую завзятые коллекционеры приобретают обычно на мелких блошиных рынках. По словам Офелии, здесь обитает владелица поместья миссис Пенфолд. Сам дом используется не только для жилья, но еще и как центральный офис всего садоводческого хозяйства.
Вместе они поднялись по ступенькам крыльца, а затем Луз благоразумно отступила на второй план. Она была вымотана, без сил, мятая, несвежая одежда, уже успевшая пропахнуть запахами фастфуда. Не очень-то ей сейчас хотелось встречаться с кем бы то ни было.
Офелия украдкой взглянула в окно и, слегка отвернувшись, бросила обескураженно:
– Я не знаю женщину, которая сидит за столом.
– А чему удивляться? Ведь прошло несколько лет. Персонал мог и поменяться. Вперед! Я тут, рядом с тобой.
Офелия собрала в пук свои непослушные волосы и стала перевязывать их эластичной резинкой. Мелодично звякнули разноцветные браслеты на ее руках. Она расправила на животе блузон и вздохнула, словно готовясь к решающему прыжку. После чего посмотрела на Луз, ища у нее поддержки:
– Как я? Ничего? Может, подкрасить губы немного?
Едва ли губная помада поможет скрыть твою беременность, подумала Луз, но вслух ответила жизнерадостно:
– Отлично смотришься.
– Ну ладно, – вяло согласилась Офелия и только тут обратила внимание на то, что Луз все еще неуверенно топчется на нижних ступеньках крыльца. – А ты что там застряла? Проходи!
Луз недовольно хмыкнула, но безропотно поднялась вслед за Офелией.
Внутри дом являл собой образчик идеального интерьера старинной викторианской усадьбы. Натертый до блеска паркет, высокие белоснежные потолки с изысканными дугообразными перекрытиями. На окнах красивые гардины с цветочным узором, украшенные многочисленными сборками и рюшами. В помещении пахло цветами. Роскошный букет осенних цветов украшал столик для визиток. Отполированная до блеска мебель приятно благоухала ароматом цитрусов. Словом, в доме царил такой же идеальный порядок, что и на садовых участках вокруг. Несколько комнат на первом этаже были переоборудованы под служебные помещения: там стояли письменные столы, компьютеры, стеллажи с документами.
Женщина, сидевшая за полированным столом у компьютера, заметив их появление, прекратила работу. Ее руки замерли на клавиатуре. Она взглянула на них карими глазами, и в них застыло вопросительное внимание. Пожалуй, с оттенком легкой досады – внезапное появление двух незнакомок оторвало ее от чего-то важного на экране компьютера.
– Что вам угодно? – осведомилась она дежурным тоном.
Они молча подошли к ее столу и замерли в нерешительности. Бледное, незагорелое лицо женщины говорило о том, что она редко выходит на улицу. Типичная конторская крыса, заключила про себя Луз. И никаких следов косметики. Светлые, коротко постриженные волосы неровной волной спадают на плечи. Плюс типичная блондинка! Даже ресницы белесые. С виду женщине далеко за тридцать. Одежда выдержана в коричневато-бежевой гамме, начиная от брюк и кончая безукоризненно отутюженной блузкой с длинным рукавом с вышитой зелеными нитками эмблемой фирмы и ее названием: «Питомник Гидден-Пондс».
Нервным движением Офелия в очередной раз расправила складки на просторной тунике и представилась заплетающимся языком:
Нервным движением Офелия в очередной раз расправила складки на просторной тунике и представилась заплетающимся языком:
– Я… меня зовут Офелия… Офелия Алварес.
Реплика прозвучала скорее как вопрос, нежели как утверждение. Может быть, Офелия надеялась, что ее тут сразу узнают и не станут скрывать своей бурной радости?.. Но до радости, тем более бурной, было ой как далеко. Лицо отутюженной женщины у компьютера продолжало быть безучастным. Судя по ее безразличному взгляду, фамилия Алварес применительно к Офелии с ее выпирающим животом ничего ей не говорила.
– Я ищу свою тетю, – проговорила дальше Офелия. – Она работает тут у вас.
Женщина взяла с полки черную папку и ловким движением открыла ее.
– Как зовут вашу тетю?
– Луиза Алварес.
Женщина стала сосредоточенно просматривать списки работников садоводческого хозяйства, время от времени повторяя:
– Алварес… Алварес… Алварес…
Просмотрев записи до конца, она подняла глаза на Офелию:
– Вынуждена вас огорчить. В наших платежных ведомостях не значится имя Луизы Алварес. Сожалею.
О, как же хорошо были знакомы Луз интонации, с какими в разных ведомствах ей тоже так говорили: «Сожалею!» Именно таким тоном сотрудница деканата сообщила ей в свое время, что она едва ли может рассчитывать на получение стипендии, ибо свободных денег нет. И точно с тем же «сожалением» ей отказали в банке в получении ссуды на приобретение машины. То есть все твердили, что они сожалеют, хотя на самом деле никто из этих людей ни о чем таком не сожалел. Просто фигура речи. Звуки в пространстве…
– Но она должна там быть, – растерялась Офелия. Такой поворот дела оказался для нее полной неожиданностью. Она вплотную подошла к столу и заговорила громче, словно надеясь, что это поможет женщине лучше понять ее: – Ее имя должно быть в списках! Она работала у вас. Тетя проработала здесь двадцать лет, если не больше.
– Я работаю здесь только с мая, – невозмутимо ответила женщина. – Но сотрудников с такой фамилией я не встречала. Заявляю вам с полной ответственностью. Вполне возможно, ваша тетя уволилась еще до того, как я устроилась сюда на работу. А дома вы не пытались ее найти?
Лицо Офелии скривилось, вот-вот она расплачется.
– А где миссис Пи? – опустив без внимания тему дома, спросила она. – Миссис Пи хорошо ее знает.
– Кто такая миссис Пи? – недоуменно спросила служащая, явно не привыкшая к тому, чтобы сотрудников называли всякими уменьшительными кличками.
– Как – кто? Миссис Пенфолд! Владелица предприятия!
– Я прекрасно знаю, кто такая миссис Пенфолд. А вот вы ее откуда знаете?
– Я тоже у нее когда-то работала. Меня зовут Офелия Алварес, – повторила Офелия. – Миссис Пенфолд прекрасно знает меня!
Женщина закрыла папку и положила на нее руку.
– А меня зовут Маргарет Джонсон. Я работаю здесь главным менеджером. Вместо Лусинды Пфайсер.
– О! Я хорошо знаю Лусинду, – обрадовалась было Офелия.
Но рано.
– Я тоже знаю всех, кто сегодня работает в нашем хозяйстве. И говорю вам, Луизы Алварес среди них нет. – Женщина словно отстаивала неприкосновенность вверенной ей территории от проникновения за ее границы сомнительных с виду персон.
– Послушайте… – сделала еще заход Офелия.
Женщина, назвавшая себя Маргарет Джонсон, взглянула на ее растерянное лицо, и в глазах ее мелькнуло нечто отдаленно похожее на сочувствие.
– Присядьте пока. – Она махнула рукой на диван. – А я постараюсь отыскать для вас миссис Пенфолд. – И мисс Джонсон вышла из-за стола. – Сейчас я вернусь.
Луз молча проводила взглядом ее стройную, подтянутую фигуру, следя за каждым ее движением, пока она не скрылась в соседней комнате. Молодая женщина двигалась изящно и плавно, выпрямив плечи и расправив спину, с той врожденной грацией, которую нельзя не заметить.
Совсем иное зрелище являла собой Офелия. Тяжело переваливаясь, она принялась мерить шагами комнату, покусывая от волнения ногти.
– Голову даю на отсечение, – пробормотала она неприязненно, – эта дамочка где-то подвизалась в качестве дебютантки. Смотри, как задом виляет!
– Как ты думаешь, она скоро вернется? – рассеянно спросила Луз.
Офелия снова скривилась от боли и принялась растирать поясницу.
– Надеюсь, что скоро. Ох, как спину-то ломит…
Луз бросила жадный взгляд на диван, обтянутый темно-вишневым плюшем. Упасть бы сейчас на него и заснуть! Но именно потому, что она чувствовала: стоит ей присесть на самый краешек, и она тут же отключится, она продолжала стоять и из последних сил пялилась воспаленными от усталости глазами в окно. Через несколько минут дверь в комнату распахнулась и на пороге появилась пожилая статная женщина, весьма даже в теле. На ней тоже была бежевая униформа. Она деловито вытерла руки о темно-зеленый рабочий фартук, перепоясавший ее обширную талию. Абсолютно седые волосы, короткая завивка, очки. Луз подумала, что эта женщина очень похожа на типичную среднестатистическую бабушку. Однако по тому, с какой уверенностью она подошла к столу, как цепко окинула взором выцветших голубых глаз обеих посетительниц, сразу же чувствовалось, что статус женщины гораздо выше, чем просто бабушка.
Да уж, подумала про себя Луз, у такой строгой бабушки только держись! Такая не спустит никаких вольностей!
Но вот миссис Пенфолд еще раз оглядела Офелию, и глаза ее расширились от удивления:
– Боже мой! Офелия! Ты ли это?
Но Офелия, сдерживая в себе стоны, смогла ответить лишь кратким приветствием:
– Здравствуйте, миссис Пенфолд. Рада вас видеть.
– Так-так-так, – ласково пропела старуха, приближаясь к ней. Затем взяла Офелию за руки и вгляделась в ее лицо. И интонации ее мгновенно стали иными. В голосе послышалась жалость, а от веселого настроения не осталось и следа. – Дитя мое! Кто же это так разукрасил твое прелестное личико?
Офелия покраснела и опустила глаза в пол:
– Да это… это я просто упала… вот так… неудачно.
Миссис Пенфолд бросила на нее еще один изучающий взгляд, и по выражению ее лица Луз поняла, что женщина не купилась на эту наивную ложь, хотя вежливо приподняла одну бровь в знак того, что готова принять эту рабочую версию причины нанесенных увечий. Всякое, в конце концов, случается… Влезла на стул, доставая из шкафа нужную вещь, оступилась, слезая, упала… Миссис Пенфолд деловито взглянула на Маргарет, и та мигом уселась за письменный стол и с головой углубилась в работу. В последнюю очередь хозяйка имения оглядела Луз и приветливо ей улыбнулась.
– Проходи, садись, – пригласила она Офелию и, взяв ее за руку, повела к дивану. – Вы тоже садитесь, – бросила она через плечо Луз, – где вам удобно. – И снова повернулась к Офелии: – Итак, готовишься стать мамой?
– Да, мэм.
Луз сделала несколько шагов в их сторону, внимательно прислушиваясь к разговору.
– Тетя Лусия в курсе?
– Нет… пока еще… нет. Я за этим сюда и приехала. Чтобы все ей рассказать.
В глазах миссис Пенфолд мелькнуло смятение.
– Но она больше здесь не работает, моя девочка. Ты разве не знаешь, какие перемены произошли в ее жизни?
Офелия помотала головой.
– Она вышла замуж, – радостно возвестила дама. – Это приятное событие мы тут отпраздновали все вместе. Хорошая получилась свадьба. Твоя тетя не очень распространялась о том, где ты и что с тобой. Я еще, помню, удивилась, что тебя нет на свадьбе, и…
– Это потому, что я ничего не знала, – вступила Офелия и снова схватилась рукой за спину и принялась энергично ее массировать, испуганно подергивая в такт головой. – Но тетя тут ни при чем. Это моя вина. Я ведь даже не сообщила ей свой адрес в Чикаго. Все собиралась, собиралась, да так руки и не дошли. Да, если честно, я и подумать-то не могла, что она возьмет да и уедет отсюда… Для меня это полная неожиданность…
– Но вот, как видишь, уехала… Твоя тетя очень хорошая женщина, Офелия. И она заслужила свою небольшую порцию счастья. – Миссис Пенфолд словно бы защищала свою работницу. – Я не стала им возражать, когда они с мужем решили переехать во Флориду. Хотя я скучаю по ней. Сейчас они живут в Джексонвилле. – Миссис Пенфолд снова взглянула на Маргарет – та явно ловила каждое слово, делая вид, что работает. Хозяйка нарушила ей весь кайф: – Вы не могли бы отыскать мне точный адрес тети Офелии? Вам ведь понятно, о ком мы говорим, Офелия назвала имя…
Луз прикрыла глаза и легонько надавила на них кончиками пальцев. В голове стоял звон, в желудке она чувствовала неприятную пустоту. Что все это значит? Зачем им понадобился точный адрес тетки Офелии? Боже! Неужели эта женщина думает, что она сейчас снова бросится в дорогу и повезет Офелию во Флориду?
– Кстати, дитя мое, а ты сама-то когда стала семейной дамой? Дети старшие уже есть? – участливо расспрашивала Офелию миссис Пенфолд, вся лучась дружелюбием и искренним интересом и ожидая, что сейчас Офелия порадует ее рассказом о своей счастливой семейной жизни.