– По… почему она лежит тут… так? И где тетя Вера?
– Я бы тоже это хотел знать. Где законная хозяйка этой постели? Почему тут вместо нее лежит эта мертвая баба? Как она тут очутилась?
И Ваня принялся, на взгляд Алены, удивительно бесцеремонно вертеть мертвую женщину.
– Ваня, нельзя же так, – попыталась вразумить его Алена и, заметив, что Ваня расстегивает ворот ночной сорочки, воскликнула: – Что ты делаешь?
– Хочу осмотреть ее целиком. Ага! Вот оно что!
– Что?
Ваня осторожно положил женщину на кровать и внимательно взглянул на Алену.
– Убили!
– Что ты говоришь? Кого убили?
– Ее убили.
И Ваня указал на покойницу.
– Она не просто умерла, ее убили. Всадили нож в спину.
– Ты… ты уверен?
– Самого ножа уже нет, но рана под лопаткой имеется. Как раз в области сердца. Думаю, что она недолго мучилась.
И Ваня пробежался по комнате, внимательно рассматривая окна и подоконники. Алена в это время осматривала постель, затем произнесла:
– Но крови совсем нет.
Белая ночнушка и постельное белье были безупречно чистыми, ни единой капельки крови.
– Как такое могло произойти?
– Только в том случае, если ее убили в другом месте, а потом уже мертвое тело перенесли в эту комнату, переодели в ночную сорочку и уложили в кровать. Это ведь ночнушка вашей родственницы?
– Ваня, я тебе сто раз говорила, тетя Вера мне не родственница, она подруга моей…
– Да-да, я понял. Но это ее сорочка?
– Ее… Кажется, да… ее.
– Но точно вы сказать не можете?
– Нет, я не знаю. Можно спросить у Арины, она должна знать вещи своей матери.
Ваня почесал в затылке.
– У Арины… Хм, саму бы Арину кто нашел!
Ваня мрачнел на глазах.
– Странное дело, баба эта явно из наших отдыхающих. Но в усадьбе я ее прежде не видел.
– Не было ее тут. Что ей тут делать?
– А теперь вот есть. Мертвая.
– Сама она вряд ли могла прийти. На ночь двери и окна закрываются.
– Окна! – презрительно хмыкнул Ваня. – Давно я вам говорил, Алена Игоревна, надо решетки ставить на окнах. В «Дубочках» у нас нынче много всякого народу ошивается. Среди них не самые лучшие экземпляры встречаются.
– Ну что ты говоришь! Какие решетки! Не хватало еще, чтобы моя комната и другие в камеры превратились, а сама усадьба – в тюрьму!
– Решетки – это элементарная мера безопасности. Были бы на окнах решетки, преступникам не так-то легко было бы проникнуть в дом.
– Думаешь, они проникли через окно?
– А тут и думать нечего. Взгляните-ка сами.
И Ваня подвел Алену к одному из четырех окон, которые имелись в этой просторной гостевой комнате.
– Вот как он или они прошли сюда.
Ваня указывал на четкий отпечаток чьей-то ноги. Судя по размеру, мужской.
– Здоровенный мужик, – произнес Ваня. – Размерчик-то сорок пятый или даже сорок шестой. У меня нога и то меньше.
– Думаешь, этот тип притащил сюда покойницу?
– Запросто.
– Уже мертвую?
– Мог и мертвую. Чего там тащить-то? В тетке не больше пятидесяти килограммов. Тощая совсем.
– И он с таким весом поднялся по голой стене? Не верю.
– А зря, – укорил ее Ваня. – Вы бы выглянули наружу прежде, чем говорить. Там же все плющом заросло. По нему мужик этот и поднялся. А покойницу мог за спиной пристроить, вроде рюкзака. Лично я именно так бы и поступил.
Алена выглянула наружу и убедилась, что Ваня говорит дельные вещи. Вся стена была густо оплетена невероятно разросшимся амурским виноградом, который Ваня по неведению называл плющом. Мощные и ползущие все время вверх и в стороны побеги этого растения умело цеплялись за каждую выбоинку, за каждую щелочку. Да еще садовник в свое время подставил для своего любимца крепкую ограду, сваренную их железных прутьев, на которых виноград и устроился с максимальным удобством.
Виноград этот был первым растением, появившимся в новом саду. И видимо, поэтому садовник уделял ему особое внимание, без конца поливал, удобрял, рыхлил и всячески о нем заботился. В ответ на такую заботу виноград разросся необычайно пышно. Его густые листья совершенно скрыли бы комнату, если бы Алена не распорядилась прорубить в побегах своего рода амбразуры, дав доступ в комнату солнечному свету.
– С тем, как преступник проник в эту комнату, все ясно. Теперь разобраться бы с личностью убитой. Ведь неспроста она тут появилась… Как вы считаете… А? Да еще накануне выборов!
Но Алена молчала. Перед ее мысленным взором уже мелькали заголовки газет. «Злодейское убийство в поместье будущего депутата». «Можем ли мы доверить наши судьбы человеку, который не в состоянии уследить за тем, что творится у него под самым носом?» И другие в том же духе, ничем не лучше.
– Ваня, а не может ли это быть связано с депутатской гонкой?
– Думаете, под Василия Петровича подкапываются?
– А ты сам посуди: убийство совершено в другом месте, но затем преступник с невероятными трудностями транспортирует тело убитой им жертвы к нам в дом. Это явно неспроста!
Ваня уставился на хозяйку.
– Умная у вас голова, Алена Игоревна. Я тоже про Василия Петровича в первый момент подумал, что это под него подкапываются. Но у меня основания были, а вы просто так взяли и догадались. И как это вы всегда умеете так хорошо рассуждать?
– Это еще что, – покраснела Алена. – Вспомни Ингу, вот у той голова так голова!
Но Ваня вспоминать подругу Алены не захотел, и Алена догадывалась почему. Дело в том, что Ваня в свое время был долго и безответно влюблен в Ингу. А она предпочла ему другого мужчину – следователя Залесного, к которому Ваня свою старую любовь ревновал просто безумно. И даже мысль о ней доставляла ему страдания.
Поэтому сейчас он не стал разговаривать на эту тему и вместо этого спросил:
– Что же нам делать? Нельзя, чтобы эту женщину обнаружили тут… у нас в доме.
– Скрыть это не удастся. Слышите, в коридоре уже шумят.
И действительно, в коридоре раздавались возбужденные голоса.
– Это вы своим криком людей перебудили! – укоризненно заметил Ваня.
– Но я не виновата, я очень испугалась.
– Так я мог бы эту бабу отсюда вынести и устроить где-нибудь за пределами поместья. А теперь – даже и не знаю.
– Но это же нехорошо. Перемещать тело и все такое…
– Тело с места преступления нельзя перемещать. А его уже и без нас давно переместили.
– Но это не этично.
– Ей-то уже все равно, – кивнул на покойницу Ваня. – А нам все меньше хлопот. Одно дело, если ее поодаль от «Дубочков» найдут, и совсем другое, если в самой усадьбе. Василий Петрович может здорово влипнуть.
При мысли о любимом муже Алена тут же воскликнула:
– Ваня, унеси ее отсюда! Немедленно.
– А как? В коридоре полно людей.
На мгновение Алена задумалась, а потом воскликнула:
– Через окно!
– Чего?
– Ты же сам говорил, что запросто справился бы с таким делом!
– Ну, допустим.
– Тетка легкая, а ты сильный.
– Предположим.
– Окно выходит в сад. В саду никого нет. Спустишься, через сад пройдешь к своей машине и увезешь эту бабу куда подальше!
– Ну, я даже не знаю, – смущенно почесал в затылке Ваня. – В принципе можно.
– Вот и действуй!
– Лишь бы никто не увидел.
– Когда ты вылезешь в окно, я сумею отвлечь внимание людей на себя.
– А… ну, ладно тогда.
Приняв решение, Ваня взялся за его осуществление. Из простыни он соорудил нечто вроде рюкзака, в который завернул мертвое тело, и затем пристроил его себе за спину, завязав концы на груди. Попрыгав на месте и убедившись, что все зафиксировано надежно, Ваня шагнул к окну и помахал Алене рукой.
– Ну, если что, не поминайте лихом!
И сиганул наружу. Алена перевесилась через подоконник и проследила, чтобы с Ваней ничего не случилось. С замиранием сердца она наблюдала за тем, как дрожат виноградные плети.
– Хоть бы не оборвались! Хоть бы выдержали!
Виноград выдержал, и Алена поклялась, когда вся эта история закончится, она обязательно скажет Василию Петровичу, что надо прибавить садовнику жалованье. Между тем шум в коридоре сделался и вовсе нестерпимым, да еще к голосам прислуги добавился голос самого Василия Петровича.
– Что тут происходит?
– Там Ваня закрылся, – раздался голосок той самой Поли, поднявшей тревогу. – А перед этим я слышала, как Алена Игоревна кричала.
– И я слышала!
– И я!
– Я тоже слышал.
– Они там.
– Вдвоем.
Алена даже похолодела от возмущения. Что вообразила себе прислуга? Что у нее роман с Ваней, которого она тайно принимает в комнате тетки Веры?
– Ваня, открой! – постучал в дверь Василий Петрович. – Ты чего там делаешь?
Поняв, что дольше молчать невозможно, Алена произнесла:
– Вани тут нет.
– Алена?
– Я.
– А ты что там делаешь?
– Ничего.
– Открывай!
Василий Петрович влетел в комнату с таким видом, что Алена невольно подумала: сплетни тетки Веры возымели свой результат. Василий Петрович резво пробежался по комнате, а потом спросил у Алены:
– Ничего.
– Открывай!
Василий Петрович влетел в комнату с таким видом, что Алена невольно подумала: сплетни тетки Веры возымели свой результат. Василий Петрович резво пробежался по комнате, а потом спросил у Алены:
– Ты тут одна?
– Как видишь.
– А Ваня?
– Понятия не имею, где он.
Но противная Поля тут же вылезла вперед:
– Он был тут! Я видела!
– Ты ошиблась, девочка, – ласково произнесла Алена, в душе поклявшись, что при первой же возможности избавится от этой горничной, вздумавшей открыто перечить своей хозяйке. – Никого, кроме меня, тут нет.
– Но я видела, – повторила Поля.
– Тебе показалось.
Вани в комнате не было, и Василий Петрович начал успокаиваться. Он повернулся к жене и уже куда более миролюбиво спросил у нее:
– А почему ты тут спишь?
– Ты очень храпел. И… пах.
– Да, выпил вчера лишку, – признался Василий Петрович. – Даже не помню, как до дома добрался. Все потому, что твоя гостья меня расстроила. Но я вижу, что она уже уехала?
Алена промолчала. О том, куда могла деться тетка Вера, у нее не было ни малейшего представления. Но Василию Петровичу ответ Алены был и не нужен.
– Уехала – и прекрасно! – заключил он. – Я очень рад, что мы избавились от этой злыдни!
И повернувшись к людям, он громогласно заявил:
– Тревога отменяется. Всем разойтись!
Слуги, вполголоса переговариваясь между собой, медленно побрели прочь. Люди были явно недовольны тем, как все прошло. Наверное, они рассчитывали, что Василий Петрович задаст своей неверной жене трепку или на худой конец хотя бы устроит ей скандал. Ну, или что-то такое в этом духе.
Алена видела, что многие кидают на нее неодобрительные, а женщины постарше и откровенно осуждающие взгляды. Но теперь мнение этих людей очень мало ее волновало по сравнению с другой проблемой. В голове у Алены, словно птицы в клетке, бились тревожные мысли.
Удалось ли Ване незаметно вынести тело из их усадьбы? Не задержали ли его? Не стал ли их верный Ваня жертвой собственной преданности? Все эти мысли были очень важны, но их перекрывала одна-единственная, огромная и тревожная: у них в «Дубочках» появился опасный преступник. И теперь им надо этого негодяя каким-то образом изловить.
– Без полиции все равно будет не обойтись.
С этим фактом Алена уже смирилась. Но ей было страшно за Василия Петровича. Ведь у того на носу выборы. А значит, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы убийство было хоть отчасти связано с личностью Василия Петровича. И как сделать, чтобы и волки были сыты, и овцы целы, Алена в данный момент решительно не представляла.
Глава 6
Ответы на свои тревожные вопросы Алена получила лишь во время обеда, когда Ваня появился у них в усадьбе. Первым делом он поздоровался с Василием Петровичем, который хотя и протянул ему руку, но все же недовольно осведомился:
– Где ты пропадал все утро? Я тебе звонил, телефон у тебя был выключен.
– Зарядить забыл.
– Ты? – усмехнулся Василий Петрович. – Никогда в такое не поверю.
– И на старуху бывает проруха.
Ваня присел к столу и устало вздохнул.
– Вид у тебя какой-то не слишком радостный, – тут же отметил Василий Петрович. – Что случилось?
– Пару часов назад неподалеку от «Дубочков» найден труп женщины. Средних лет. Славянская внешность.
– Труп?
Василий Петрович даже слегка подпрыгнул.
– У нас?
– Не у нас, – отозвался Ваня, кинув на Алену единственный, но очень много сказавший ей взгляд. – Но по соседству. Знаете этот лесок возле Березовки?
– Конечно.
– Там ее и нашли.
– Не очень близко, но и не так далеко от нас. И как ее убили?
– Ударили сзади ножом. Один удар, нанесен профессионально.
– Ты это откуда знаешь?
Ваня на мгновение задумался.
– Слышал, как полицейские между собой разговаривали.
Алена сердито нахмурилась. Ваня чуть было не выдал себя уже в самом начале. Но хорошо, что ему хватило ума вывернуться.
До сих пор Алена мужественно держала случившееся в тайне от мужа. Она ничего не рассказала ему о своей страшной утренней находке, потому что не была уверена, что ему вообще надо знать о том, что труп был найден именно у них в усадьбе.
– Значит, уже и полиция пожаловала на место преступления? – произнес тем временем Василий Петрович. – Что же… хорошо, что не к нам в «Дубочки».
Ваня помрачнел еще больше, а потом сказал:
– Я считаю, что нам тоже надо заняться расследованием этого убийства.
– Нам? С какой стати?
– Эта женщина отдыхала у нас в пансионате.
– Ах, вот как! Тогда конечно. Только… Кто же этим займется?
И Василий Петрович растерянно взглянул на жену и Ваню.
– Может быть, ты?
– Я? Я могу попытаться. Если Алена Игоревна будет руководить, то я – пожалуйста.
– А я считаю, что нужно позвать Ингу.
На лице Вани произошли изменения. Стоило ему услышать о возможном появлении Инги, как настроение у него улучшилось и на лице стремительно появилась счастливая улыбка. Впервые за все время разговора он выглядел довольным.
– И еще Залесного, – прибавила Алена.
Улыбка на лице Вани так же стремительно растаяла.
– А этого еще зачем? – пробурчал он. – Всегда втроем справлялись, и на этот раз никто четвертый нам не нужен. В случае чего Василий Петрович подсобит.
– У Василия Петровича в связи с его предвыборной кампанией дел и так по горло. Он целый день занят. А Залесный – профессиональный сыщик, ловить преступников – это его работа.
– И чего? Я в нашей полиции, почитай, всех ребят знаю. И они меня уважают. Так что, если информация какая нужна будет, я не хуже Залесного ее раздобуду.
Ване очень не хотелось, чтобы Залесный приезжал в «Дубочки» и путался между ним и Ингой. Алена хорошо понимала причину Ваниной неприязни к своему счастливому сопернику, но все же считала, что пригласить Ингу одну будет чудовищной невоспитанностью.
– Я пойду позвоню Инге, – поднялась Алена со своего места. – Что она скажет?
– Идите, – кивнул головой Ваня. – А мне надо поговорить с Василием Петровичем.
Мужчины прошли в кабинет к Василию Петровичу, а Алена пошла в спальню, где по скайпу связалась с Ингой. Она догадывалась, о чем у Вани с Василием Петровичем будет разговор, и понимала, что ситуация складывается крайне серьезная. Залесный бы им и впрямь не помешал.
Но, к удовольствию Вани и некоторому разочарованию Василия Петровича, жених Инги приехать не смог.
– Конечно, я поговорю с ним, – ответила Инга на просьбу Алены приехать к ним в «Дубочки» вдвоем. – Но заранее могу сказать: Игорь очень занят. Отпуск он уже отгулял, за свой счет взять никто не позволит. Мы с ним обсудим еще этот вопрос, но, скорее всего, я приеду одна.
Инга отправилась обсуждать предложение подруги, а Алена принялась размышлять над случившимся. У нее уже было на это время, и она сумела собрать воедино крохи той информации, которые у нее были. Отозвав Ваню, который после разговора с Василием Петровичем выглядел куда менее мрачным, она принялась рассуждать:
– Как могло получиться, что покойница оказалась в спальне у тетки Веры? Что их связывало между собой?
– Что же?
– Во-первых, эта женщина немного похожа на тетку Веру.
– Согласен. Некоторое сходство между ними есть.
– Телосложение, возраст, цвет волос даже немного похож, хотя у тетки Веры волосы выкрашены на тон потемнее.
– И что?
– А то… не мог ли убийца принять эту женщину за тетку Веру? Особенно если он действовал в темноте?
– Ну допустим… А у вашей тети Веры есть враги?
– С ее-то характером? Уверяю тебя, уйма!
– Настолько серьезные, что уже и сюда добрались? Или ваша знакомая ими тут успела обзавестись?
– Может быть, что и тут, – задумалась Алена. – Она много с кем общалась. Я постоянно видела ее в обществе каких-то знакомых, которыми она быстро обзавелась.
Но где в последнее время чаще всего бывала тетя Вера? В водолечебнице. А погибшая женщина тоже являлась постоялицей пансионата, а значит, скорее всего, тоже проходила курс лечебных процедур. Ведь пансионат изначально и был выстроен с учетом наплыва туристов, желающих оздоровиться на чудодейственных водах и грязях «Дубочков».
– Пока Инга не приехала, наведаюсь в водолечебницу, – решила Алена. – Поговорю там с персоналом, может быть, кто-то и сумеет рассказать мне про покойную.
– Я с вами.
– Нет, не надо. Дело это несложное, а нам с тобой лучше поменьше показываться на людях вдвоем.
– Почему это? – разинул рот Ваня.
– Да понимаешь, – смутилась Алена. – Даже неловко говорить о таком… Но тетка Вера перед тем, как исчезнуть, успела всем наговорить кучу гадостей про тебя и меня.
– На какую тему?
– Ну, наплела всем, будто бы у нас с тобой роман.
– Вот гадина! – возмутился Ваня, которому никто не рассказал о том, что напридумывала про него и Алену противная тетка Вера.
Да и кто бы посмел обратиться к Ване с подобным укором, учитывая вес самого Вани и его пудовые кулаки, одним ударом которого он запросто мог оглушить молодого бычка! И общественный вес, какой он имел в поместье.