Оливия схватила Симона за руку. Он непроизвольно вздрогнул, и тут же понял, что она и сама напугана - пальцы дрожали.
- Кто-то идет за нами, - сказала она. Он прислушался. Шлепанье их шагов звучало приглушенно - эха здесь не было; выщербленные, покрытые мхом и плесенью стены гасили звук.
-Тебе показалось…
Где-то мерно капала вода. “Тут есть вода, - подумал он, - хорошо”… Неожиданно он почувствовал, что ему захотелось пить - до сих пор он как-то не вспоминал об этом.
- Тут есть ручей? - спросил он Зденко.
- Да, - кивнул мальчик, - за поворотом…
Раньше был ручей… теперь, почитай, целое озеро набралось.
Он робко потянул Гидеона за рукав.
- Говорил же я вам, не ходите туда, - сказал он укоризненно, - и зачем они вам понадобились, андры эти…
- Мы хотели… - Гидеон на миг запнулся, подбирая слова, - познакомиться с ними поближе, вот и все…
- Кто же с нечистью знакомится?
- Мы не думали, что они - нечисть. Мы думали, они нам помогут… Люди должны помогать друг другу…
- Всему верите, - грустно сказал мальчик, - ну чисто, как дети.
Ход резко вильнул в сторону, и за поворотом и впрямь открылось озеро вода растеклась по выщербленным каменным плитам; за ней, едва видимый в смутном пламени свечи громоздился каменный хаос - рухнувшие балки торчали из него, точно сломанные ребра.
Симон опустился на колени и с наслаждением зачерпнул прохладную воду. Красноватый отблеск свечи заплясал на ней и оттого ему на миг показалось, что ладони окрасились кровью.
- Может, она грязная, - с сомнением произнесла Оливия, - ее вредно пить…
Симон с трудом подавил истерический смешок.
- Не боись, - сказал он, - хуже не будет.
Он глотал прохладную, чистую, равнодушную воду и никак не мог напиться. Что-то шлепнулось у него за спиной, совсем рядом, и он услышал чей-то крик (он даже не разобрал, чей):
- Симон! Осторожней!
Это что-то облепило его, не давая дышать, какая-то слизистая масса, он пытался оторвать ее от
себя, но не мог.
- Резак! - услышал он голос Коменски. - Давай же, Гидеон…
-Боюсь задеть…
- Сюда! Сюда направляй…
Даже с закрытыми глазами Симон увидел вспышку. Потом дышать стало легче, что-то с тихим шорохом скользнуло по комбинезону и опало.
Он открыл глаза.
Нечто бесформенное, серое подрагивало у его ног, судороги становились все тише, пока не затихли совсем…
- Что это было? - медленно спросила Оливия.
Гидеон прерывисто вздохнул и отвернулся.
- Скорее, кто… - сказал Симон. - Винер… или Наташа… Не знаю… Но скорее - Винер… Оставь, Амос, что тут поделаешь. Где малый?
Зденко стоял, привалившись к стене и дрожал. Свеча плясала в его руке, но он ее так и не выпустил.
- Жуть-то какая, - пробормотал мальчик.
- Отойди подальше, парень, - сказал Симон. - Отойдите все подальше. Гидеон, включай резак. Хорошо бы похоронить это под завалом…
- Если я подпилю вот эту балку, - Гидеон медленно приходил в себя, сейчас он с озабоченным видом оглядывал завал.
-То что?
- То все рухнет… То, что еще держится.
- Погоди, Гидеон… Ты вообще балки лучше не трогай… ты ниже режь. Вон там, где два больших камня.
- Балки было бы легче…
- Это песчанник. Он легко крошится… Гидеон, прикусив губу, взялся за резак.
- Ладно, - сказал он наконец, - отойди к стене. Я сам…
Лезвие резака вибрировало, превратившись в узкую, размытую сверкающую полосу.
- Работает?
- Пока работает. Отойди, Симон, не говори под руку… потом… тебя может задеть каменной крошкой.
Симон отступил к стене, и тут его окликнул Коменски - он до сих пор стоял неподвижно, глядя на бесформенную груду, которую оттащили к дальней стене.
- Симон… подойди сюда.
Симон неохотно приблизился.
- Да, Амос?
- Ты это видел? Симон пожал плечами.
- Все видели. Что поделать, Амос… Мы же знали… что так бывает…
-Не хочу так…
- Ну так… кто же хочет?
Коменски посмотрел на него. Глаза у него отражали далекое пламя свечи.
- Симон, если я буду первым, то…
- Я не смогу, Амос. Нет. Не проси.
- Я же ничего не почувствую. Потом, это буду уже не я…
- Это жестоко, Амос… Почему я? Почему не Гидеон?
- Он до сих пор… так умеет всему радоваться… его надо пожалеть…
- Меня ты не жалеешь?
- Нет, - холодно сказал Коменски, - тебя я не жалею.
- Что ж, - Симон пожал плечами, - что ж… ладно.
*
- Кажется, поддается, - сказал Гидеон.
- Да? - Симон вздрогнул и очнулся; оказывается он задремал, привалившись к стене. - Что так долго?
- Резак еле тянет… перегревается все время… Боюсь задеть несущую опору… Тогда все, кранты… Тогда мы хуже этих… мушкетеров двадцать лет спустя…
- Вы бы поскорее, - пробормотал Зденко, который все это время топтался поблизости от Гидеона, не решаясь отойти подальше. - Свеча вот-вот погаснет.
- Другой нет?
- Другую мы там поставили… Еще до того, как тряхнуло…
- А ты не знаешь - может, там вообще весь свод обрушился?
-Может, - согласился Зденко, - почему ж нет.
- И как же нам тогда?
- Не знаю, - сказал мальчик, - поглядеть надо.
- Отлично, - сказал сквозь зубы Симон.
- Хватит болтать, - Гидеон выключил резак и пристегнул его к поясу. Давай, Симон, жми. Осторожней только.
Симон налег ладонями на холодный камень и почувствовал, как тот медленно поворачивается в своем гнезде.
- Порядок, - сказал он, - там, позади, пустое пространство.
- Это еще ничего не значит…
- Сейчас посмотрим…
Камень неожиданно поддался и вывалился наружу, рука Симона провалилась в отверстие.
- Ну что там? - нетерпеливо спросил Гидеон.
- Ничего нет. Пусто.
- Отлично. Теперь второй. Второй камень обвалился, обнажив черную дыру, ведущую в никуда.
- Сумеешь пролезть, Симон?
-Тесновато… Может, малый пролезет?
- Не пойду я, - попятился Зденко.
- Ладно. Попробую. Где, говоришь, вы свечу спрятали?
- Там, на выступе, по правую руку. Сразу за большой балкой, если она еще держится.
- Ясно. Подождите тут…
Он с трудом протиснулся в отверстие и, нащупав справа каменистую полку, провел по ней рукой. Под пальцами проскользнула испуганная многоножка, потом он нащупал небольшой - величиной с ладонь, огарок свечи и чиркнул зажигалкой.
Пламя осветило продолжение тоннеля - здесь можно было идти не слишком пригибаясь; каменные своды изгибались над самой головой, а слева во мраке терялось огромное помещение; балки рухнули крест-накрест, подпирая грозивший обвалиться свод.
Он вернулся к отверстию и несколько раз взмахнул свечой, подавая сигнал. Потом уселся у завала и стал ждать остальных.
Теперь Зденко охотно прошмыгнул первым и стоял, с любопытством озираясь по сторонам.
- Что там? - спросил Симон, кивнув в сторону проема.
- Склады там были, - ответил мальчик, - должно, вино тут хранилось… Бочки рассохлись, а бутылки целые стоят. Мы одну откупорили - чисто уксус… дрянь… Неужто раньше такое пили?
- Прокисло от старости, - пояснил Симон. - И все?
- А что еще? Сказывают, давным-давно тут люди прятались… Только про это даже бабка не помнит…
- Ясно.
- Отсюда можно быстро дойти. Там уже, почитай, утро…
Симон поднял свечу повыше и посмотрел на пламя. Язычок чуть заметно дрогнул и пригнулся, влекомый почти неощутимым движением воздуха.
- Ну что? - спросил Гидеон, отряхивая каменную крошку с ладоней.
Симон ткнул свечой в сторону источника воздуха.
- Туда.
- Точно, - сказал Зденко. - Туда.
Он обернулся к Симону и жалобно проговорил:
- Послушайте… А ведь выходит, тут и правда кто-то водится… Мы-то все больше для смеха друг друга пугали… Эта тварюка, что на вас напала… Что это было?
Симон молча пожал плечами.
- А вдруг тут еще такие водятся?
- Надеюсь, что нет, - устало сказал Симон. - Точно - нет. Так куда идти, показывай…
*
Темный силуэт замка вырос перед ними на фоне светящегося неба - сейчас почему-то было заметно, что у него совершенно нежилой вид.
“Нам ничего не удалось, - подумал Симон, - даже вдохнуть жизнь в покинутое жилье… мы лишь бродили по нему, точно стайка обезумевших привидений, возомнивших себя людьми”…
Они проникли внутрь защитного поля - оно мерцало вокруг замковых построек, образуя мягко светящийся купол. Сейчас с ним что-то происходило; он пульсировал, то истончаясь, то наливаясь светом.
- С ним-то что творится? - спросил Симон.
- Понятия не имею, - Гидеон растерянно пожал плечами. - Какое-то слишком сильное внешнее воздействие.
Неожиданно что-то запищало, звук был такой резкий, что Симон невольно вздрогнул.
- Это еще что? - обернувшись, спросил Коменски.
- Поисковое устройство, - пояснил Симон, - помнишь, ты велел… Должно быть, раньше каменная толща экранировала сигнал…
- Неужели Наташа…
- Нет. Этого не может быть. Я сам видел…
- Тогда кто же?
- Быть может, кто-нибудь из группы Лагранжа?
- Здесь?
-Не обязательно здесь. Но неподалеку, это точно. Километров двести самое большее. Слышишь, как орет…
- Они все-таки выслали помощь!
- Это хорошо, - пробормотал Симон, полной грудью вдыхая сырой рассветный воздух - осторожно, чтобы не потревожить раненое плечо. - Это очень хорошо.
- Если Лагранж выслал сюда коптер, - заметил Гидеон, - ему придется пробиваться через заслон этих…
- Они ему не станут мешать.
- Полагаешь, они неопасны?
- В каком-то смысле опасны. Но не в этом… Зденко, видно, чувствовал себя неуютно. Он какое-то время нерешительно мялся, переступая босыми ногами по холодным плитам, потом сказал:
- Я домой хочу.
- Хорошо, - Гидеон извлек из кармана нейтрализатор, - сейчас я тебя выпущу, парень.
- Тебе не попадет? - поинтересовался Симон.
- Так я им и сказал, где я был… Скажу, в расселину свалился. Пока выбрался, пока то-се…
“Так они тебе и поверили, - подумал Симон. - А впрочем, в такой суматохе недолго и затеряться”.
Гидеон тем временем провел пальцем по клавишам и в мерцающем тумане открылся проход с нечеткими рваными краями.
- Путь открыт! - сказал он. - Валяй…
-Вас заберут отсюда? - нерешительно спросил мальчик.
- Да, - сказал Симон, - заберут. Не тревожься.
- Беги, пока не рассвело, - сказал Гидеон, - а то еще заметят, как ты отсюда выходил.
- Да что мне сделается.
Зденко направился к отверстию. Слегка замедлив шаг и сплюнув через левое плечо, он нырнул наружу… Завеса сомкнулась, и в ее смутном свете Симон увидел, как белое пятно рубахи мелькает среди зарослей. Потом вдруг Зденко отчаянно подпрыгнул, словно ни с того ни с сего попытался взлететь, и начал заваливаться набок.
- Что с ним? - пробормотал Гидеон. Он бросился к границе защитного поля прежде, чем Симон успел его остановить. Симон видел, как он, пригнувшись, ломится через кусты, потом опускается на колени.
- Гидеон! - крикнул он. - Скорее!
Одной рукой прижимая к себе свою ношу, Гидеон торопливо прицелился нейтрализатором, удерживая проход в разомкнутом состоянии. Симон бросился ему навстречу. Поле стянулось у них за спиной - стрелы, ударяясь о его поверхность, вспыхивали и сгорали и оттого казалось, что по куполу барабанит метеоритный дождь.
Симон осторожно принял мальчика и опустил его на землю. В резком свете наступающего утра рубаха Зденко больше не была белой - она была красной… ярко-красной.
Симон прижал палец к шейной артерии, потом отпустил.
- Слабеет, - сказал он.
Зденко прерывисто вздохнул и открыл глаза.
- Больно, - пожаловался он и тут же вновь потерял сознание.
Симон встретился взглядом с Гидеоном и покачал головой.
- Это дело нескольких минут, - тихонько сказал он.
- Нет! - пробормотал Гидеон. - Не может быть. Нужно отнести его в замок… Там аптечка-оборудование…
- Чью кровь ты ему перельешь, Гидеон? Свою?
Гидеон упрямо молчал.
- Не обманывай себя; он же не из наших… Такие раны для него смертельны.
- По крайней мере, можно попробовать…
- Ладно, - сказал Коменски, - неси его в лабораторию. Я займусь им. Оливия, поможешь мне.
- Хорошо.
- Симон, свяжись с Лагранжем. Изложи ему… ситуацию. Если они и в самом деле выслали коптер - предупреди. Пускай они там поосторожней - наверняка весь этот фейерверк сопровождается сильными электромагнитными возмущениями - вон, что с защитным полем творится.
- Есть.
- И не выходи из аппаратной.
- Куда же нам выходить? - горько спросил Симон.
- Ладно. Давай, Гидеон, быстрей… Оливия уже была внутри замка - в лаборатории вспыхнул свет, почти не различимый на фоне сияющего утреннего неба. Симон покачал головой и направился в аппаратную.
Он вывел наружную антенну и включил сигнал вызова. Экран вспыхнул, его залило все то же ровное белое сияние, потом оно померкло… Экран был пуст.
Он обернулся на звук открывающейся двери - в аппаратную вошел Гидеон. Комбинезон его был в подсыхающих алых подтеках.
- Он меня выгнал, - пожаловался он. - Сказал, я только мешаю…
- Правильно сделал. Иди, умойся.
- Связался с Лагранжем?
-Нет.
- Как это - нет?
- Сам посмотри, - Симон отошел в сторону, открывая доступ к экрану.
- Не понимаю… - пробормотал Гидеон. Он подскочил к экрану, лихорадочно схватившись за верньер настройки, но экран по-прежнему заливало все то же издевательски подмигивающее молочное сиянье.
- Помехи? - с надеждой спросил Симон.
- Уж не настолько они сильны…
- Может, аппаратура не в порядке?
- Наша? В полном порядке…
-Тогда у них…
- Но ты же совсем недавно говорил с ними! - растерянно произнес Гидеон.
- Я говорил не с ними. Я говорил с каким-то туземцем… Проверь, они вообще выходили на связь с тех пор?
Гидеон вывел на вспомогательный дисплей данные регистратора, какое-то время молча смотрел на них, потом сказал:
- Нет. Ты говорил, что у нас аврал?
- Я велел связаться срочно, - сказал Симон. - Они бы так и сделали, если бы…
- Похоже, - уныло проговорил Гидеон, - там тоже что-то случилось. Выводи Наблюдателя.
- Сейчас… Если сигнал пройдет.
На то, чтобы задать координаты Наблюдателю, у него ушло втрое больше времени, чем обычно - пальцы так дрожали, что срывались с клавиш. Наконец, на экране поплыла степь, камера парила над ней, фиксируя все беспристрастным взором хищной птицы, потом вдали возникли знакомые постройки - инородное тело на бескрайней, равнодушной земной поверхности.
- Ага, - сказал Симон. - Вот…
Изображение стало четким, нестерпимо четким, и он увидел вторую базу… Вернее, оплавленный черный купол, бессмысленно глядевший в пустое небо.
- Что там? - спросил Гидеон, выглядывая у него из-за плеча.
Симон посторонился, освобождая доступ к экрану.
- О, Господи… - пробормотал Гидеон.
- Нет больше Лагранжа… никого нет…
- Там-то что стряслось?
- Понятия не имею, - устало ответил Симон. Он опустился на стул; экран издевательски мерцал, точно подмигивая, в окна лился пустой холодный свет… свет чужого мира…
Надеяться больше было не на что - и силы уходили вместе с надеждой. Он ощущал внутри какую-то странную пустоту; помещение казалось слишком открытым, экраны - окнами в чужой, враждебный мир, и ему хотелось забиться в какой-нибудь темный угол, закрыть глаза и ничего не видеть… Инстинкт самосохранения гнал его в укрытие, но спрятаться от себя невозможно…
Коменски появился в дверях аппаратной, стягивая с рук резиновые перчатки. Халат он натянуть не успел и комбинезон еще обильней, чем у Гидеона, был заляпан кровью. Встретив вопросительный взгляд Гидеона, он покачал головой.
-Все…
Гидеон прерывисто вздохнул и тихо сказал:
- Ты уверен… что сделал все…
- Все, что мог… Послушай, Гидеон… с самого начала было понятно…
Гидеон облокотился на пульт, обхватив голову руками.
- Он умер, уже когда он его нес… - тихо сказал Коменски Симону, - у него на руках… Послушай, Симон… почему они это сделали? Неужто не видели, в кого целятся?
- Не знаю, - сказал Симон, - скорее всего, и впрямь не видели - просто не разглядели в темноте… Или у кого-то рука сорвалась со страху… А быть может, решили, что мы можем принять какой угодно облик…
- До какой-то степени они правы.
- Да. До какой-то степени. Коменски вздохнул.
- Что поделаешь… Гидеон, задействуй серва, пусть вынесет его за пределы купола.
-Нет!
-Тогда нужно похоронить его здесь… Симон, ты связался с Лагранжем? Что ты так смотришь?
- Плохо дело, Амос… база уничтожена,..
- Как - уничтожена?
-Полностью. Сам посмотри, - Симон отодвинулся. - Одни руины…
- Но сигнал… Мы же приняли их сигнал…
- Возможно, кто-то и выжил… Но рассчитывать на их помощь не приходится. Это нам - не им - нужно снаряжать коптер, чтобы подобрать уцелевшего, кем бы он ни был… Другое дело, пробьемся ли мы через этот заслон? Посмотри…
Солнце уже стояло высоко в небе, но небо все равно пылало, охваченное белым огнем - светящиеся линзы висели в воздухе, медленно поворачиваясь вокруг своей оси.
- Они нас обложили… Коменски выглянул в окно:
- И не думают уходить… А вдруг это все же контакт?
- Это не контакт, - сухо сказал Симон. - Это цирк.
Неожиданно для себя он всхлипнул и сердито вытер глаза ладонью. Вот они люди. Бессмертные, неузявимые. Холодные, равнодушные наблюдатели, оставляющие позади себя смерть и разрушение. Их бессмысленное любопытство показалось ему оскорбительней, чем любая ненависть, в нем было что-то омерзительное…
Коменски направился к двери.
- Пойду, помогу Оливии… прибраться там… Не стоит оставлять ее надолго одну. Тем более, так…