Черный Том смерил своего господина холодным взглядом.
— Трус. — Он сплюнул. — Можете говорить, что угодно, милорд, но вы или будете сражаться или умрете. — Он указал на Эгга. — Даю оленя первому, кто прольет его кровь.
— Нет, нет. — Баттервелл обернулся к своим телохранителям. — Остановите их, слышите? Я вам приказываю. Остановите их. — Но солдаты с обеих сторон остановились в полном смятении, не понимая, чьим приказам они должны подчиняться.
— Мне, что, все делать самому? — Черный Том вытащил свой меч.
Дунк сделал тоже самое.
— Прячься за меня, Эгг.
— Оба, быстро уберите железо, — взвизгнул Баттервелл. — Я не потерплю кровопролития в септе! Сир Томмард, этот человек телохранитель принца. Он вас убьет!
— Только если зашибет, когда упадет. — Оскалился в улыбке Черный Том. — Я видел его на турнире.
— С мечом у меня получается лучше. — Предупредил его Дунк.
Хеддль фыркнул в ответ и напал.
Дунк грубо отпихнул Эгга и повернулся навстречу клинку. Он неплохо сумел справиться с первым ударом, но парированный меч Черного Тома угодил в щит, и перевязанная рана, находившаяся прямо под ним, отозвалась уколом боли, парализовав руку. Он попытался в ответ рубануть Хеддля по голове, но тот уклонился и ударил вновь. Дунк едва успел подставить щит. Брызнули сосновые щепки, и Хеддль рассмеялся, усиливая нажим: удар вверх, вниз, вверх, и снова вниз. Дунк принимал удары на щит, но каждый из них означал агонию боли, и обнаружил, что отступает.
— Бейте его, сир, — услышал он голос Эгга. — Бейте, бейте, он прямо перед вами. — Во рту появился привкус крови, и что хуже, рана открылась. На него накатила волна слабости. Меч Черного Тома уже превратил длинный щит в щепки. — «Храните меня, железо и дуб, или буду я проклят и превращусь в труп», — пронеслось в голове у Дунка, и тут же вспомнил, что его щит из сосны, а не дуба. Сильно ударившись об алтарь, он упал на одно колено, поняв, что отступать больше некуда.
— Никакой ты не рыцарь, — объявил Черный Том. — Что это у тебя, дубина? Слезы?
«Это от боли», — Дунк вскочил на ноги, и, выставив щит перед собой, бросился на противника.
Черный Том отлетел назад, но сумел устоять на ногах. Дунк последовал за ним, наседая, нанося сталью удары один за одним, используя преимущество в росте и силе, отбросил Хеддля через пол-септы. Потом он отбросил щит, и рубанул мечом. Хеддль вскрикнул, когда сталь, пропоров шерсть и мышцы, глубоко впилась в бедро. Он отчаянно взмахнул мечом, но удар вышел непродуманным и неуклюжим. Дунк в последний раз принял его на щит, и, вложив весь свой вес, нанес ответный удар.
Черный Том отступил на шаг и с ужасом уставился на упавшую на пол рядом с алтарем Неведомого собственную кисть.
— Ты, — почти беззвучно прошептал он. — Ты..
— Я же предупреждал. — Пронзая ему горло, сказал Дунк. — С мечом у меня получается лучше.
Глава 9
Пара солдат, спасаясь от брызг крови, пролившейся из Черного Тома, выскочили на улицу под дождь. Остальные стиснули копья, но не торопились действовать, хмуро глядя на Дунка в ожидании приказов господина.
— Это… дурной знак, — наконец справился с собой Баттервел. Он обернулся к Дунку с Эггом. — Нужно убираться из Белостенья, пока эти двое не доложили обо всем Гормону Пику. У него среди гостей гораздо больше друзей, чем у меня. В северной стене есть потайная дверь, мы можем выйти через нее… идемте, нужно спешить.
Дунк вбросил меч в ножны.
— Эгг, ступай с лордом Баттервеллом. — Он обнял мальчишку одной рукой и понизил голос: — Будь с ним ровно столько, сколько посчитаешь нужным. Дай Дождю волю и пусть несет тебя, пока его милость вновь не решил сменить друзей. Езжай в Девичий пруд, он ближе всего к Королевской гавани.
— А как же вы, сир?
— Обо мне не беспокойся.
— Но я же ваш оруженосец.
— Ага, — согласился Дунк, — и ты должен поступать так, как я велю, иначе, надаю по шее.
Из большого зала вышла группа людей, немного задержавшись, чтобы натянуть капюшоны, прежде чем выйти под дождь. Среди них был Старый Бык и худосочный лорд Касвелл, который в очередной раз был на бровях. Оба обошли Дунка стороной. Сир Мортимер Боггс проводил его странным взглядом, но к счастью решил с ним не заговаривать. Утор Андерлиф был не столь застенчив:
— Ты опоздал на пир, сир, — сказал он, натягивая перчатки. — А, и я вижу, ты снова при мече.
— Вы получите свой выкуп, если вас беспокоит только это. — Дунк давно бросил изрубленный щит, и прикрыл раненную руку плащом, чтобы скрыть пятна крови. — Если только я не погибну, тогда можете обыскать мой труп.
Сир Утор рассмеялся.
— Я чую рыцарский дух или это вонь глупости? Насколько помню, эти два запаха очень схожи. Но еще не поздно, сир, принять мое предложение.
— Позднее, чем вы думаете, сир. — Предупредил его Дунк. Он не стал дожидаться ответа Андерлифа, обошел его и толкнул двери. В большом зале пахло элем, дымом и мокрой шерстью. На верхней галерее несколько музыкантов тихо наигрывали какой — то мотив. Из — за столов высоких гостей, где сир Кирби Пимм соревновался с сиром Лукасом Нэйландом кто кого перепьет, доносился громкий смех. Выше, на помосте, рядом с покинутой молодой женой Амброза Баттервелла, лорд Пик что — то настойчиво доказывал лорду Костэйну.
В дали от почетных мест Дунк нашел сира Кайла, топившего свое горе в эле лорда Баттервелла. Стоявшая перед ним миска была наполнена жирным варевом, сделанным из объедков предыдущего пира. Подобное блюда в Королевской гавани величали «коричневой чашей». У сира Кайла очевидно не было аппетита, чтобы это есть. Нетронутая пища остыла, покрывшись блестящей пленкой жира.
Дунк присел на скамью рядом.
— Сир Кайл.
Кот кивнул.
— Сир Дункан. Хотите эля?
— Нет. — Эль последнее, что было ему сейчас нужно.
— С вами все в порядке, сир? Прошу прощения, но выглядите вы…
— Куда лучше, чем есть на самом деле. Что случилось с Глендоном Болом?
— Его бросили в темницу. — Сир Кайл покачал головой. — Не думал, что парень вор, каким бы сукиным сыном он ни был.
— Он не вор.
Сир Кайл покосился на него.
— Ваша рука… как вы…
— Кинжал. — Дунк, нахмурившись, повернулся к помосту. Сегодня он уже дважды избежал смерти. Для большинства, как он знал, этого бы хватило. «А Дунк — дубина, тупой как крепостная стена». Он поднялся на ноги. — Ваше величество. — Крикнул он.
Несколько человек, сидевших поблизости, отложив ложки или прервав разговор, обернулись к нему.
— Ваше величество, — снова и громче позвал Дунк. Он двинулся по мирийскому ковру по направлению к помосту.
— Дэймон.
Теперь тишина повисла в половине зала. За столом почетных гостей к нему с улыбкой повернулся человек, назвавшийся Скрипачом. Дунк отметил, что на пир он нарядился в пурпурную тунику. Этот цвет оттенял цвет его глаз.
— Сир Дункан. Я рад видеть вас с нами. Что вам от меня нужно?
— Справедливости. — Ответил Дунк. — Для Глендона Болла.
Его имя эхом разнеслось по залу, и на полмгновения показалось, что каждый мужчина, женщина и ребенок в зале превратился в камень. Затем лорд Костэйн, грохнув кулаком, воскликнул:
— Он скорее заслуживает смерти, чем справедливости! — Ему вторила дюжина других голосов, а сир Герберт Пэйдж добавил: — Он бастард! А все бастарды воры и даже хуже. В нем говорит его кровь.
На секунду Дунк был на грани отчаяния. «Я здесь один». Но потом на ноги, слегка покачиваясь, поднялся сир Кайл.
— Пусть мальчишка дважды бастард, господа, но он бастард Шаровой молнии. А в остальном, я согласен с сиром Гербертом. В нем говорит кровь.
Дэймон нахмурился:
— Никто на свете не чтит заслуг Шаровой молнии больше меня, — заявил он. — И я не верю, что это самозваный рыцарь его семеня. Он украл яйцо и при этом убил трех добрых солдат.
— Ничего он не крал, и никого не убивал. — настаивал на своем Дунк. — Если кто — то убил троих людей, то поищите их убийцу. Вашему величеству не хуже меня известно, что сир Глендон провел весь день на ристалище, принимая участие в бесконечных схватках.
— Верно, — подтвердил Дэймон. — Меня и самого это удивило. Однако, яйцо было найдено именно среди его вещей.
— Правда? И где же оно? — в ответ с ледяным взором поднялся надменный лорд Гормон Пик:
— В безопасности и под надежной охраной. А какое вам до этого дело, сир?
— Принесите, — ответил Дунк, — я желаю еще раз на него полюбоваться, м’лорд. Прошлой ночью я видел его лишь мельком.
Глаза Пика сузились.
— Ваше величество, — обратился он к Дэймону. — Мне сдается, что этот межевой рыцарь прибыл в Белостенье вместе с сиром Глендоном так же без приглашения. Он может быть с ним заодно.
Дунк не обратил на него внимания.
Дунк не обратил на него внимания.
— Ваше величество, яйцо, которое лорд Пик обнаружил в вещах сира Глендона то же самое, что он ему подбросил. Пусть покажет его, если сможет. Проверьте сами. Бьюсь об заклад, это всего лишь крашенный камень.
В зале тут же воцарился хаос. Разом заговорили сотни человек, а дюжина рыцарей повскакивали на ноги. Дэймон в этот момент был похож на сира Глендона в момент обвинения — столь же юный и растерянный.
— Вы что, пьяны, мой друг?
«Если бы…»
— Я потерял немного крови, — признался Дунк, — но не остатки ума. Сир Глендон был обвинен по ошибке.
— Зачем? — Фыркнув, спросил Дэймон. — Если, как вы настаиваете, Бол ничего не делал, зачем его светлости обвинять его и пытаться уличить при помощи крашенного камня?
— Чтобы убрать его с вашего пути. Его светлость подкупил других противников с помощью золота и обещаний, но Бол не пожелал продаваться.
Скрипач вспыхнул.
— Это неправда.
— Правда. Приведите сира Глендона и спросите сами.
— Так я и поступлю. Лорд Пик, сейчас же доставьте сюда бастарда. И захватите яйцо. Я желаю поближе его рассмотреть.
Гормон Пик с ненавистью посмотрел на Дунка.
— Ваше величество, сопляка сейчас допрашивают. Через пару часов, без сомнения, вы получите его признание.
— Под словом «допрашивают» милорд имеет в виду «пытают», — подсказал Дунк. — Через пару часов сир Глендон признается, что убил отца Вашего величества и обоих братьев.
— Довольно! — Лицо лорда Пика побагровело. — Еще слово, и я отрежу твой язык!
— Вы лжец. — Ответил Дунк. — И это два слова.
— Ты еще пожалеешь об этих словах, — пообещал Пик. — Взять его, заковать в цепи и бросить в темницу.
— Нет. — Голос Дэймона прозвучал опасно тихо. — Я хочу узнать правду. Сандерланд, Вирвел и Смоллвуд, возьмите людей и разыщите в темнице сира Глендона. Приведите его сюда, и удостоверьтесь, чтобы ему не причинили вреда. Если кто — то посмеет вас остановить, передайте ему, что вы забираете его по королевскому приказу.
— Как прикажете, — ответил лорд Вирвел.
— Я поступлю так же, как делал мой отец, — сказал Скрипач. — Сира Глендона обвинили в серьезных преступлениях. Будучи рыцарем он имеет право защищаться силой оружия. Я желаю встретиться с ним на ристалище и позволить богам решать кто прав, кто виноват.
«Чья бы в нем ни текла кровь, шлюхи или героя, теперь ее в нем поубавилось», — подумал Дунк, когда двое людей лорда Вирвела положили обнаженного сира Глендона к ногам Скрипача. Он выглядел маленьким, меньше, чем до того.
Мальчишка был страшно избит. Лицо было покрыто синяками и опухло, несколько зубов было выбито или расколото, правый глаз кровил, и вся грудь сверху донизу была красной от ожогов каленым железом.
— Теперь ты в безопасности, — пробормотал сир Кайл. — Вокруг одни межевые рыцари, и боги знают, что мы вполне безобидны. — Дэймон отвел им палаты мейстера и приказал перевязать все раны сира Глендона, и убедиться, что он готов к поединку.
Когда с лица и рук парня смыли кровь, Дунк увидел, что из левой руки Бола были вырваны три ногтя. Это взволновало его больше всего остального.
— Ты сможешь держать копье?
— Копье? — При попытке заговорить изо рта сира Глендона потекла кровавая слюна. — У меня все пальцы на месте?
— Все десять, — ответил Дунк. — Но всего семь ногтей.
Бол кивнул.
— Черный Том собирался отрезать мне пальцы, но его отвлекли. Мне будет нужно сражаться с ним?
— Нет. Я его убил.
Это вызвало улыбку.
— Кто — то ведь должен был.
— Тебе предстоит сразиться со Скрипачом, но его настоящее имя…
— Дэймон, да, я знаю. Мне сказали. Черный Дракон, — сир Глендон улыбнулся. — Мой отец отдал за него жизнь. Я бы с радостью стал его человеком. Я бы сражался на его стороне, убивал ради него, но я ни за что не стал бы ему поддаваться. — Он отвернулся и выплюнул осколки зуба. — Можно мне вина?
— Сир Кайл, подайте мех с вином.
Парень пил долго и жадно, потом вытер рот рукой.
— Взгляните на меня. Я трясусь, как девчонка.
Дунк нахмурился.
— Но ты сумеешь удержаться в седле?
— Помогите мне умыться и подайте мой щит, копье и седло, — ответил сир Глендон, — и тогда посмотрим, на что я способен.
***Когда дождь достаточно поутих, чтобы начать поединок, до рассвета было уже рукой подать. Двор замка скорее напоминал болото, наполненное мягкой жижей, влажно блестящей в свете сотен зажженных факелов. За турнирным полем поднимался серый туман, нацелив свои призрачные пальцы на бледные стены замка, и собирался ухватиться за бастионы. За прошедшее время многие из свадебных гостей успели испариться, но те, что остались, снова забрались на трибуну и сели на влажные от дождя сосновые скамьи. Среди них, в окружении менее знатных лордов и поместных рыцарей, стоял сир Гормон Пик.
Прошло всего несколько лет с тех пор, когда Дунк служил оруженосцем у старого сира Арлана. Он еще не успел этого позабыть. Он подтянул ремни на пряжках плохоньких доспехов сира Глендона, пристегнул шлем к горжету, помог ему подняться в седло и подал щит. Предыдущие схватки оставили в древесине глубокие борозды, но яркая шаровая молния еще была видна. «Он выглядит таким же несмышленым, как Эгг», — подумал Дунк. — «напуганный и мрачный мальчишка». — На его гнедой кобыле не было доспехов, к тому же она была норовистой. Возможно, гнедая была лучших кровей и быстрее, но лошадь лучше выбирать по всаднику, а эта была Болу незнакома.
— Мне нужно копье. — Сказал сир Глендон. — Боевое.
Дунк пошел к стойке. Боевые копья были короче и тяжелее турнирных, которыми пользовались утром — восемь футов крепкого ясеня с железным наконечником. Дунк выбрал одно и вытащил наружу, пробежав рукой по всей его длине, чтобы убедиться в отсутствии изъянов древесины.
В дальнем конце ристалища один из оруженосцев Дэймона подал ему такое же копье. Он больше не был Скрипачом. Вместо скрипок и мечей на его боевом коне была попона с трехголовым драконом Черного Пламени, черном на красном фоне. Кроме этого принц смыл черную краску с волос, и теперь они спускались на воротник каскадом золотисто — серебряных локонов, которые сияли в свете факелов подобно чеканному металлу. Дунк понял, что у Эгга, если он решит отрастить свои волосы, они будут такими же. Он понял, что не может его представить таким, но знал, что когда — нибудь ему придется это сделать, если они оба доживут до этого момента.
Герольд снова взобрался на свой помост.
— Сир Глендон Бастард, обвиненный в воровстве и убийстве, — объявил он, — ценой собственной жизни желает доказать свою невиновность. Дэймон Второй из рода Черного Пламени, истинный король Андалов, Ройнаров и Первых людей по праву рождения, Повелитель и Защитник Семи Королевств принимает вызов бастарда Глендона и намерен доказать истинность обвинения.
Моментально время повернулось вспять и Дунк вновь оказался на Эшфордском лугу перед Бэйлором Сломи копье, слушая его слова перед тем, как вступить смертельный бой. Он отправил боевое копье обратно и выбрал из соседней стойки турнирное — стройное и элегантное двенадцати фунтовое древко.
— Возьми — ка это, — посоветовал он сиру Глендону. — Именно такими мы пользовались в Эшфорде во время Суда Семи.
— Но Скрипач выбрал боевое. Он собирается меня убить.
— Сначала, он должен в тебя попасть. А если я окажусь прав, его наконечник тебя даже не коснется.
— Даже не знаю.
— Зато я знаю.
Сир Глендон взял у него копье, развернул коня и пустил его рысцой в сторону турнирного поля.
— Сохрани нас обоих Семеро.
Где — то на востоке на бледно розовом небе сверкнула молния. Дэймон пришпорил своего жеребца золотыми шпорами и рванул с места вперед словно ураган, опустив смертельный наконечник боевого копья. Сир Глендон поднял щит и поскакал навстречу, нацелив свое более длинное копье поверх головы своей кобылы прямо в грудь самозванцу. Из — под копыт их коней летела грязь, и когда два рыцаря проносились с грохотом мимо, казалось факелы начали светить ярче.
Дунк закрыл глаза. Он услышал треск, крик и удар.
— Нет, — услышал он дикий крик лорда Пика. — Неееет! — На полмгновения Дунку стало его почти жаль. Он открыл глаза. Мимо, замедляясь, скакал лишенный седока огромный черный жеребец. Дунк подскочил к нему и ухватился за поводья. В дальнем конце ристалища сир Глендон Бол повернул кобылу и поднял вверх расщепленное копье. К неподвижно лежавшему в луже лицом вниз Скрипачу на поле бросились люди. Когда они помогли ему подняться, он был в глине с головы до пят.
Кто — то тут же воскликнул:
— Коричневый дракон! — Через весь двор прокатился хохот, вслед за закатом омывая белоснежные стены замка.