Глава 6
Дунк очнулся лежащим на спине, уставившись на арки сводчатого потолка. Какое-то мгновение он не мог понять, где находится и как сюда попал. В его голове эхом раздавались голоса, мимо проносились чьи-то лица — старого сира Арлана, Тансель Высокой, Бенниса Коричневого Щита, Красной Вдовы, Бэйлора Сломи Копье, Эйрона Светлого принца, бедной сумасшедшей леди Вайс. Затем разом к нему вернулась память о состоявшейся схватке: жара, улитка, железный кулак, летящий ему в лицо. Он застонал и перевернулся на локоть. Это движение вызвало в его черепе грохот, словно производимый каким-то ужасным боевым барабаном.
Во всяком случае, оба глаза целы. И дыры в голове вроде нет, а это уже хорошо. На сколько он смог разглядеть, он очутился в каком-то подвале среди бочек с вином и элем, расставленных вдоль стен. — «По крайней мере здесь прохладно», — подумалось ему, — «и выпивка всегда под рукой». Во рту был привкус крови. Дунк почувствовал укол страха. Если он откусил язык, то он станет не только тупым, но и немым.
— Добрый день, — прохрипел он только чтобы услышать собственный голос. Слова эхом разнеслись по подвалу. Дунк попытался встать на ноги, но при первой же попытке подвал закружился перед глазами.
— Тише, тише, — произнес рядом чей-то дребезжащий голос. Рядом с постелью очутился старик в серых в тон седым волосам одеждах. На его шее висела мейстерская цепь, сплетенная из множества звеньев разных металлов. Его пожилое лицо было покрыто морщинами с глубокими складками по обеим сторонам крупного, похожего на клюв, носа. — Полежи спокойно, и дай мне осмотреть твои глаза. — Он уставился в левый глаз Дунка, затем в правый, удерживая их открытыми указательным и большим пальцами.
— Голова болит.
Мейстер фыркнул.
— Радуйся, сир, что она осталась на плечах. Это должно помочь. На-ка, пей.
Дунк заставил себя проглотить и не выплюнуть каждую каплю ужасного снадобья.
— А турнир, — спросил он, вытерев губы тыльной стороной ладони. — Расскажите, что случилось?
— Всегда одни и те же глупости, которые бывают в подобных драках. Мужчины палками сбивают друг друга с лошади. Племянник лорда Смолвуда сломал запястье, а сиру Идену Рисли упавшая лошадь сломала ногу, хотя на этот раз хотя бы никого не убили. А вот вы, сир, заставили меня поволноваться.
— Меня выбили из седла? — Голова казалась набитой шерстью, иначе бы он не задал подобный идиотский вопрос. Дунк пожалел о нем, едва тот сорвался с его губ.
— С грохотом, который потряс замок до самых верхних башен. Сделавшие ставку на вас были потрясены до глубины души, включая вашего оруженосца. Если бы я его не прогнал, он до сих пор сидел бы подле вашей постели. Пришлось напомнить ему о долге.
Дунк понял, что сам нуждается в подобном напоминании.
— О каком еще долге?
— Ваш конь, сир, оружие и доспехи.
— Ах, да, — припоминая, произнес Дунк. Парень был неплохим оруженосцем, он знал, что от него требуется. — «Я проиграл меч старика и латы, которые выковал для меня Стальной Пэт».
— Да, и ваш музыкальный друг так же справлялся о вашем здоровье. Он сказал мне оказать вам самый лучший уход. Его я тоже прогнал.
— И сколько я уже под вашим присмотром? — Дунк расслабил пальцы десницы. Похоже, все они его слушались нормально. — «Болит только голова, а как говаривал сир Арлан, мне она ни к чему».
— По солнечным часам, четыре часа.
Ну, четыре часа не так уж плохо. Однажды он слышал байку о рыцаре, которого стукнули так сильно, что тот проспал сорок лет кряду, а проснувшись, обнаружил себя немощным стариком.
— Не знаете, сир Утор выиграл второй бой? — Если Улитка выиграл турнир, будет не так обидно. Дунк всегда сможет утешить себя тем, что проиграл лучшему.
— Этот? А как же. Выехал против сира Аддама Фрея, кузена невесты и подающего надежды юного рыцаря. Ее милость упала в обморок, когда сир Аддам пал. Ее даже пришлось отнести в покои.
Дунк, покачнувшись, постарался встать на ноги, но старый мейстер помог ему устоять.
— А где моя одежда? Мне нужно идти. Мне нужно… я должен…
— Раз вы не можете этого вспомнить, значит это не так уж срочно. — Мейстер раздраженно махнул рукой. — Советую воздержаться от жирной пищи, крепких напитков и новых тумаков между глаз… однако, я давно уже привык, что рыцари остаются глухи к доводам рассудка. Давай, иди. Мне еще нужно позаботиться о других дураках.
Снаружи Дунк заметил кружащего в ярко голубом небе сокола. Он ему позавидовал. На востоке собирались облака, мрачные как мысли Дунка. Пока он шел обратно к ристалищу, солнце припекало голову как молот наковальню. Земля оживала под ногами… или скорее ноги у него подкашивались. Еще выбираясь из подвала он чуть дважды не упал. — «Нужно проследить за Эггом».
Старательно обходя толпу, он медленно пересек внешний двор. За пределами ристалища последний соперник юного Глендона Бола пухлый лорд Алин Кокшо, прихрамывая, шел в сопровождении двух оруженосцев. В руках третьего находился его шлем. Все три пера были сломаны.
— Вызываются сир Джон Скрипач, — прокричал герольд, — и сир Франклин Фрей, рыцарь Близнецов на службе у лорда Переправы. Выходите и докажите вашу доблесть.
Дунку оставалось только смотреть на вороного коня Скрипача, который проскакал по полю в вихре голубого шелка, золотых мечей и скрипок. Нагрудник Скрипача, так же, как наколенники с налокотниками, поножи и горжет были покрыты голубым лаком. Выступающая из-под них кольчуга была позолочена. Сир Франклин был верхом на серой в яблоках лошади с ниспадающей серебристой гривой. В тон гриве на нем были доспехи. На щиту, лошадиной попоне и сюрко красовались Башни-близнецы Фреев. Они сшиблись. Потом сошлись снова. Дунк стоял и смотрел, но не видел происходящего.
«Дунк, дубина», — корил он себя. — «У него на щите была улитка. Как ты мог проиграть тому, у кого на щите улитка?»
Вокруг раздались радостные крики. Когда Дунк очнулся, он увидел, что Франклин Фрей лежит на земле. Скрипач уже спешился и помогал упавшему противнику подняться на ноги. — «Он-то на шаг приблизился к своему яйцу», — подумал Дунк. — «А где очутился я?»
Пробираясь к задним воротам, Дунк наткнулся на труппу вчерашних карликов, собиравшихся в обратный путь. Они запрягали пони к деревянной свинье на колесах и во вторую повозку, которая была более привычного вида. Он подсчитал, что карликов было шестеро, один другого мельче и уродливее. Пара из них могли оказаться детьми, но все равно они были настолько малы ростом, что точно сказать было трудно. При дневном свете в штанах из конской шкуры и груботканных плащах с капюшонами они выглядели менее забавно, чем во время представления.
— Добрый вам день, — из вежливости сказал Дунк, — уже уезжаете? На востоке видны тучи, может случиться дождь.
Единственный ответ, которого он удостоился, был взгляд одного из самых уродливых карликов. — «Не этого ли самого я вчера оттаскивал от леди Баттервелл?» — Стоявший рядом маленький человечек пах как сортир. Одного мимолетного вдоха было достаточно, чтобы ускорить шаг.
Переход через двор Молочного дома для Дунка по сложности был сравним с их с Эггом путешествием через пески Дорна. Он старался держаться вдоль стены и время от времени прислонялся к ней спиной. При каждом повороте головы мир вокруг начинал вращаться. — «Пить, — подумал он. — Нужно попить воды, иначе свалюсь».
Проходивший мимо конюх подсказал, где найти ближайший колодец. Там он обнаружил сира Кайла Кота о чем-то тихо беседующего с Мейнардом Пламом. Плечи сира Кайла были уныло опущены, но, завидев Дунка, он встрепенулся:
— Сир Дункан? Мы слышали, будто бы вы умерли или при смерти.
Дунк потер виски.
— Лучше б я умер.
— Мне хорошо знакомо подобное состояние. — Вздохнул сир Кайл. — Лорд Касвелл не пожелал меня знать. Когда я обратился к нему с рассказом о том, как вырезал для него детский меч, он уставился на меня как на умалишенного. Он заявил, что в Горьком мосту нет места для столь жалких рыцарей, каким я себя сегодня проявил. — Кот горько усмехнулся. — Он забрал мои оружие и доспехи. Вместе с конем. Что мне теперь делать?
У Дунка не было ответа. Даже наемнику нужен меч, которым он мог бы отработать хлеб, а вольному всаднику нужен еще и конь.
— Ты еще отыщешь себе коня, — сказал он, поднимая ведро. — В Семи Королевствах полно лошадей. Найдешь какого-нибудь другого лорда, который тебя вооружит. — Он сложил ладони лодочкой и, наполнив их, напился.
— Другого, ага, как же. Знаешь такого? Я не столь молод и силен, как ты. И не так могуч. Силачи всегда в цене. К примеру, лорд Баттервелл набирает к себе рыцарей покрупнее. Взгляни хотя бы на Тома Хеддля. Видели, как он бьется? Он просто опрокинул каждого, с кем встретился. Правда, сынок Шаровой Молнии ему под стать. Да и Скрипач тоже. Если б только он меня спешил. Он отказывается от выкупа. Говорит, ему нужно только яйцо дракона… оно и еще дружба поверженных им соперников. Этот парень цвет рыцарства.
Мейнард Пламм рассмеялся.
— Ты имел в виду, он скрипка рыцарства. Игра паренька поднимает бурю, и нам бы всем убраться отсюда по добру поздорову, пока она не разразилась.
— Он не берет выкуп? — переспросил Дунк. — Как благородно.
— Если ты снизу до верху набит золотом, не трудно делать благородные жесты. — Ответил сир Мейнард. — Вот вам урок, сир Дункан, если у вас хватит ума им воспользоваться. Потому что вам еще не поздно уйти.
— Уйти? А куда?
Сир Мейнард пожал плечами.
— Да, куда угодно. В Винтерфелл, в Летний Замок, да хоть в Асшай к Теням. Не важно, лишь бы не оставаться здесь. Забирайте свою лошадь, доспехи и удирайте через задние ворота. Вас никто не хватится. Улитку сейчас больше заботит предстоящий бой, а остальные следят лишь за представлением.
На долю мгновения Дунк едва не поддался. Пока ты вооружен и на коне, ты остаешься рыцарем. А распрощаешься с ними, станешь простым нищим. — «Большим нищим, но все равно нищим».
Однако, теперь его доспехи и оружие, как и Гром, принадлежат сиру Утору. — «Лучше быть нищим, чем прослыть вором». — В Блошиной Яме, шлясь с Рафом, Хорьком и Пудингом, он уже побывал тем и другим, но старик спас его от этой участи. Ему было отлично известно, что ответил бы сир Арлан из Пеннитри на предложение Пламма. Однако сир Арлан мертв, поэтому Дунк ответил вместо него:
— Даже у межевого рыцаря есть честь.
— Что лучше, умереть с честью или жить, но бесчестно? Нет, не отвечайте. Я заранее знаю ответ. Забирайте мальчишку и бегите, рыцарь виселиц, пока ваш герб не превратился в вашу судьбу.
Дунк вспыхнул.
— Откуда вам знать мою судьбу? Или вам как Джону Скрипачу тоже приснился сон? Что вам известно про Эгга?
— Мне известно, что яйцам лучше держаться подальше от раскаленных сковородок, — ответил Пламм. — А Белостенье не самое доброе место для мальчугана.
— А насколько вы, сир, преуспели на турнире? — поинтересовался Дунк.
— О, я не пытал счастье на поле. Слишком плохим было предзнаменование. Как думаете, кто именно получит яйцо?
«Точно не я», — подумал Дунк.
— Одни Семеро знают. Мне не известно.
— Постарайтесь угадать, сир. У вас есть глаза.
Дунк на мгновение задумался.
— Скрипач?
— Очень хорошо. Не соблаговолите ли объяснить свою догадку?
— Да я просто… предчувствие.
— Вот и у меня, — Ответил Мейнард Пламм. — плохое предчувствие в отношении каждого, мужчины или мальчишки, кто встанет на пути Скрипача.
***Эгг чистил щеткой шкуру Грома рядом с их палаткой, но мысли его витали где-то далеко отсюда. — «Мальчишка-то близко к сердцу принял мою неудачу».
— Ну хватит уже, — сказал ему Дунк. — Еще немного и Гром станет похож на тебя — такой же лысый.
— Сир? — Эгг даже выронил щетку из рук. — Я знал, что никакой глупой улитке вас ни за что не убить, сир. — И он бросился обнимать Дунка.
Дунк снял с мальчика шляпу и натянул ее на свою голову.
— Мейстер сказал, ты сбежал с моими доспехами.
Эгг возмущенно отобрал свою шляпу.
— Я оттер кольчугу, начистил поножи, горжет и нагрудник, сир, однако ваш шлем сломан. В том месте, куда угодило копье сира Утора он сильно смят. Нужно отдать его на правку кузнецу.
— Пусть об этом болит голова сира Утора. Шлем теперь его.
«Ни лошади, ни меча, ни доспехов. Может карлики разрешат мне присоединиться к своей труппе. Это будет забавное зрелище: шесть карликов, лупящих великана свиными пузырями».
— Гром тоже теперь принадлежит ему. Идем. Отведем его к новому владельцу и пожелаем ему удачи в новых схватках.
— Прямо сейчас, сир? Разве вы не хотите выкупить Грома?
— Чем, парень? Галькой и коровьими лепешками?
— Я уже думал об этом, сир. Может быть занять?
Дунк его прервал:
— Никто не даст мне столько денег, Эгг. Да и с какой стати? Какой я рыцарь, если даже какая-то улитка с палкой едва не пробила мне голову?
— Что ж, — ответил Эгг. — Вы можете взять Дождя, сир. Я же поеду верхом на Мейстере. Вместе мы направимся в Летний Замок. Вы сможете наняться на службу к моему отцу. У него в конюшне полно лошадей. Можете выбрать по вкусу и боевого коня и скакуна.
Эгг отлично все придумал, но Дунк не хотел идти попрошайничать в Летний Замок — побитым, без пенни в кармане, к тому же без меча, которым мог бы отработать свое жалование. Только не это.
— Вот, что парень. — Сказал он. — Спасибо за предложение, но я не хочу ни подбирать объедки со стола твоего лорда-отца, ни пользоваться его конюшнями. Похоже, наши пути расходятся.
Дунк всегда мог бы затеряться в рядах городской стражи в Ланниспорте или Староместе. Тем нравилось нанимать на службу крупных ребят.
«Я набил шишки о притолоки всех кабаков от Ланниспорта до Королевской гавани. Может пришло время заработать на своем росте не только шишки, но и пару монет». — Вот только стражнику не полагается оруженосец.
— Чему мог, я тебя научил, но этого недостаточно. Тебе нужно позаниматься с настоящим мастером оружия, с каким-нибудь свирепым стариком-рыцарем, который знает с какой стороны взяться за копье.
— Мне не нужен никакой мастер, — ответил Эгг. — Мне нужны вы. Может быть мне воспользоваться своим…
— Нет. Не нужно. Не хочу об этом даже слышать. Пойдем собирать оружие. Доставим его сиру Утору с моими поздравлениями. Проблемы, если их откладывать на потом, только усугубляются.
Эгг ковырнул ногой землю, его лицо поникло, как поля его соломенной шляпы.
— Ладно, сир, как скажете.
Внешне шатер сира Утора выглядел очень просто как большая квадратная коробка из серой парусины, привязанная к земле парой кусков пеньковой веревки. На центральном шесте над длинным серым вымпелом красовалась серебряная улитка. Больше никаких украшений не было.
— Постой здесь, я скоро. — попросил Дунк Эгга, который держал поводья Грома. На громадную тушу боевого коня были нагружены доспехи и оружие Дунка, включая его новый подержанный щит. — «Рыцарь виселицы. Какой жалкий таинственный рыцарь из меня получился». Он пригнул голову и сжал плечи, чтобы протиснуться внутрь шатра.
Внешняя скромность шатра резко контрастировала с внутренним удобством. Пол под ногами устилали тканные мирийские ковры ярких расцветок. Расписной складной стол был окружен походными стульями. На перине были разложены мягкие подушки, а железная жаровня источала ароматный дым.
Сир Утор сидел за столом перед кучей золота и серебра и бутылью вина, стоявшей у локтя. Он со своим оруженосцем — нескладным парнем, который был примерно одногодком Эгга, подсчитывал рассыпанные по столу монеты. Время от времени Улитка проверял на зуб одну из монет или откладывал ее в сторонку.
— Гляжу, мне еще многому предстоит научить тебя, Билл. — Услышал Дунк. — Эта монета обрезана, а та стерта. А взгляни на эту? — Между его пальцев пробежала золотая искорка. — Обязательно проверяй монеты перед тем, как их брать. Вот, скажи, что ты видишь? — В воздухе мелькнул золотой. Билл попытался его поймать, но он, чиркнув по пальцам, упал на землю. Пришлось мальчишке опускаться на колени, чтобы его найти. Подняв, он дважды повертел его из стороны в сторону и только тогда ответил:
— Нормальный он, милорд. На одной стороне дракон, на другой король…
Андерлиф посмотрел на Дунка.
— А, Висельник. Рад, что ты шевелишься, сир. Я уж боялся, не убил ли тебя ненароком. Не сочтешь ли за труд, просветить моего оруженосца о происхождении драконов? Билл, передай сиру Дункану монету.
Дунку ничего не оставалось, только принять ее.
«Он не только выбил меня из седла, он еще хочет надо мной подурачиться?»
Нахмурившись, он взвесил монету в руке, оглядел обе стороны и попробовал на зуб.
— Чистое золото. Ни обрезанное, ни стертое. По ощущениям, нормального веса. Я бы такой тоже взял, милорд. А что с ним не так?
— Король.
Дунк пригляделся повнимательнее. Профиль короля на монете был юным, гладко выбритым и симпатичным. Король Эйрис на монетах носил бороду, как и старый король Эйгон. Шедший между ними король Дэйрон бороды не носил, но это точно был не он. А на вид монета была не столь изношена, чтобы быть выпущенной до царствования Эйгона Недостойного. Дунк хмуро посмотрел на надпись под портретом. Шесть букв. Выглядят они в точности так же, как буквы на других золотых. «Дэйрон», так гласила надпись, но Дунку очень хорошо был знаком портрет Дэйрона Доброго, а это был не он. Еще раз взглянув на монету, он заметил, что четвертая буква выглядит странно, значит это было не…
— Дэймон, — выпалил он вслух. — На ней написано Дэймон. Но такого короля по имени Дэймон не было, если только не…
— Претендент. Дэймон Черное Пламя во время мятежа успел отчеканить собственную монету.
— Тем не менее, она из золота. — Возразил Билл. — А раз она из золота, милорд, значит она ни чем не хуже любой другой.