Вернулся адъютант. Его лицо было белее бумажного листа, губы дрожали.
— Что? — устало, спросил диктатор.
— Пленники бежали, их нигде нет, — запинаясь, проговорил тот. — Дворцовые слуги, тоже все пропали.
— А охранники?
— Спят.
Гений несколько секунд, пристально разглядывал адъютанта, словно видел в первый раз, потом вяло махнул рукой.
— Убирайся.
— Что, простите?
— Убирайся. И запри за собой дверь.
Потоптавшись немного на одном месте, тот выполнил приказ, и диктатор остался один. Он слезящимися глазами смотрел вниз, на вспышки взрывов, морщился от бьющих по барабанным перепонкам звукам выстрелов и старался ни о чём не думать. Внезапно ворота цитадели, буквально разлетелись в вихре щепок и в проёме возник тупой нос бронетранспортёра, с нарисованной улыбающейся драконьей мордой. Машина вкатилась во двор, из кузова принялись выскакивать вражеские воины. Одним из первых, её покинул, маркграф Серебряной марки, Невилл Джардинс. Покрытый копотью, с перевязанной головой, он упал на правое колено, и выпустил длинную очередь из автомата, по дворцовым окнам. Диктатор стиснул кулаки, и медленно, словно двигаясь против сильного ветра, подошёл к той части балкона, где отсутствовала ограда, затем посмотрел вниз. Земля, с такой высоты, казалась далёкой и совсем не страшной. Резко выдохнув и раскинув руки словно крылья, несостоявшийся основатель Новой Империи, сделал широкий шаг в пустоту…
Мы нашли маркграфа во дворе цитадели замка. Джардинс сидел на каменной скамье и бездумно рассматривал свои ладони, чёрные от копоти. Ведя на буксире, ещё до конца не проснувшуюся, и от того сильно недовольную Марту, я подошёл и встал рядом.
— Поздравляю с победой, Ваше Величество.
Невилл медленно взглянул на меня.
— Не понимаю, о чём ты, — соврал он. — Я не король.
— Вы можете стать им.
Он долго молчал, думая о чём-то своём, потом растёр лицо руками.
— Твои слова — слова изменника.
— Ерунда. Короля и наследника больше нет, династия пресечена. Лордов тоже почти всех перебили, а те, что остались, не рискнут протестовать. Гвардия на твоей стороне, для них ты человек, который принёс победу… Невилл, давай говорить начистоту, корона сейчас валяется в дорожной пыли, и тот, кто её поднимет первым, станет королём. Твой род, по древности и знатности не уступает династии Трингов.
— Меня назовут узурпатором…
— Тебя назовут спасителем. Если ты прямо сейчас не объявишь о своих притязаниях на трон, тотчас найдутся другие претенденты, и тогда государство утонет в крови. Ты же не хочешь гражданской войны?
Джардинс молчал. Я слишком хорошо его знал, и был готов поклясться, что он сам начал думать в этом направлении сразу как пришло известие о гибели всех находившихся на вершине Королевского холма.
— Что ты предлагаешь? — хрипло спросил маркграф.
— Помощь. И не только свою.
Невилл взглянул на группу высших эльфов, стоящую неподалёку, и понимающе кивнул.
— Это весомый аргумент.
— Более чем. Вы все видели их в деле. Магов могущественнее, просто нет. Их поддержка дорогого стоит.
— Пожалуй. Думаю, что никто не посмеет и рта раскрыть, если они примут мою сторону.
— Разумеется.
— И что я должен буду сделать взамен? Ведь им от меня, что-то нужно, верно?
— Ты прав. Никто не делает ничего просто так.
— Я внимательно слушаю.
— У них всего два требования. Во-первых, став королём, ты должен покончить со вседозволенностью инквизиции. Пусть борются с ересью, это их работа, но не трогают магов. Ты видел, к чему привела их преступная деятельность — в решающий час, армия осталась без поддержки.
— Согласен. Чёрнорясники, совсем страх потеряли.
— Верно. А чтобы маги Стихий, не возомнили о себе невесть что, отмени запрет на магию Природного Хаоса. Пусть Красные и Зелёные, существуют вместе.
— И они снова начнут собачиться между собой.
— Пускай грызутся. Так ими легче будет управлять. Привечай одних, отдаляй других. Пусть ни одна из фракций не будет однозначным фаворитом. Да, что я тебя учу, ведь ты сам всё прекрасно знаешь. Отсутствие конкурентов порождает застой, а где застой, там и гниль. При умелом подходе, через десять лет, ты будешь иметь достаточно боевых магов и отличных знахарей, чтобы не боятся никакого вторжения.
— Согласен. В МОЁМ королевстве, маги будут в почёте. Что ещё?
— Второй пункт, тебе понравится меньше. Всё трофейное оружие, машины и прочие технические штучки пришельцев, должны быть немедленно уничтожены.
Джардинс сжал зубы и ожёг меня яростным взглядом.
— Прости, Невилл, но это их основное требование.
— Да кто они такие, что могут приказывать мне, на моей земле! По какому праву!
— По праву сильного. Поверь, их могущества хватит, чтобы уничтожить эту долину вместе со всеми кто в ней находится. И это не пустые слова. Именно так они поступят, если ты откажешься.
Маркграф фыркнул, и яростно пнул, лежащий на земле автомат.
— Проклятые колдуны. Можешь им передать, что я не боюсь угроз.
— Жаль. Тогда ты не станешь королём.
Наступила тишина. Глаза моего собеседника по-прежнему метали молнии, а кулаки яростно сжимались, но я видел, что он, лихорадочно соображает, взвешивает, решает. В отличие от многих других аристократов, Джардинс умел, вовремя отбросив амбиции, пойти на компромисс, иначе б я не затеял этот разговор.
Наконец, он тяжело вздохнул, и нехотя произнёс:
— Если они поддержат меня, то я выполню их требования. Дам свободу магическим школам, и уничтожу все трофеи. Достаточно?
— Вполне. Второй пункт, можно начинать реализовывать, уже с завтрашнего утра.
— Хорошо, сам проследишь за этим. Назначаю тебя временным управляющим Богусхольда, пока здесь не появится новый хозяин.
— Спасибо за доверие, Ваше Величество.
Я сдержано поклонился и мы с Мартой пошли прочь.
— Блин, никогда, мне ещё не приходилось так изысканно врать, — пробормотал я, когда мы отошли на безопасное расстояние.
— Ну, надо же когда-нибудь начинать, — утешила меня Марта, и помолчав добавила. — Кстати, не пойму одного, зачем тебе понадобилось моё присутствие? Ты сам отлично справился.
— Просто рядом с тобой, Невилл становится более покладистым. Подозреваю, что он в тебя тайно влюблён.
— Прекрати нести чушь, — обиделась она, и замолчала.
Мы подошли к дворцу, и увидели Кая с Гердой. Ребята стояли, взявшись за руки, и разглядывали лежащего на земле мёртвого человека. Лысый тип, в форме без знаков отличия, лежал на спине, и смотрел в небо широко открытыми глазами.
— Как банально, — тихо сказал я. — Гитлер отравился, а этот выбросился из окна… Кстати, Герда, а как его звали на самом деле? Не называть же эту тушку Гением и дальше.
Девушка вздрогнула, посмотрела на нас, потом улыбнулась и ответила:
— Его звали Стен, а фамилия у него была очень смешная — Тюлле.
— Тюлле, означает "козявка"?
— Верно. Он её очень стеснялся.
— Ещё бы. Похоже, все диктаторы, вырастают из козявок…
Глава 24 Ход конём
(Мир Ириан. Замок Богусхольд — Северная марка).
Поле боя, не лучшее место для пикника, но согласитесь, ведь глупо находиться на природе и не замутить хороший шашлык. Мы раздобыли всё необходимое и расположились на той самой поляне, где проводили свои военные советы. Правда с тех пор наша компания заметно выросла. На земле были растленны льняные скатерти, уставленные тарелками со снедью, кувшинами с вином, свежим хлебом, зеленью. На двух, наспех слепленных мангалах жарилось мясо. Это ответственное задание, было поручено Толе, который гонял в хвост и в гриву, мобилизованных для такого случая замковых поваров. Дима сидел на камне и, терзая гитару, пел песни Высоцкого, Тимура Шаова, и Олега Медведева. Ему дружно подпевали, даже те, кто не знал русского языка. Варька, Норти и Том, дико вопя, играли в пятнашки, отвлекаясь, время от времени, на то, чтобы потискать унылую пятнистую крысу, сидящую в трёхлитровой банке. Я никак не мог поверить, что этот печальный зверёк и есть бывший Гроссмейстер Ордена Чистого Сердца, Мартин Стошальский, по прозвищу Пасюк. Маринка обнималась с Виталиком, шептала ему на ухо какие-то слова и счастливо смеялась. Иотар, беседовал с Эовилем, а помолодевшая лет на десять Диана Краузе, медленными глотками пила разбавленное вино из глиняной кружки.
Марта притащила два шампура с мясом, тарелку с хлебом, зеленью и помидорами, и мы, устроившись на траве, принялись утолять голод.
— А помнишь, нашу первую поездку на шашлыки? — мечтательно протянула она. — Через два дня после того, как ты в первый раз взял меня на Землю. Мы тогда отмечали присвоение Витальке звания Мастера у Толика на даче.
Я поперхнулся.
— Естественно помню. Тебе тогда было одиннадцать лет, и вела ты себя просто отвратительно.
— Ерунда. Ты как всегда преувеличиваешь.
— Ага, конечно. Вспомни: мы пошли в ларёк за пивом, оставив тебя одну, буквально на десять минут, и за это время, ты умудрилась сожрать восемь полусырых шашлыков!
— Во-первых, не восемь, а всего семь, а во-вторых, сами виноваты, не стоило шляться где попало, бросив на произвол судьбы несчастного ребёнка.
— Восемь, восемь, не надо врать. Ты ещё их запила маринадом из кастрюли с сырым мясом. Бррр, ну и гадость.
— Совсем даже не гадость — кисленько, вкусненько…
— Прекрати, меня сейчас стошнит. А как ты мучалась потом всю оставшуюся ночь! Если бы не Таня, с её талантом лекаря, не знаю, чем бы окончилось дело.
— Да брось, отлежалась, не в первый раз.
— Это ты сейчас так говоришь…
Марта не выдержала, рассмеялась, и я с удовольствием присоединился к ней. Дело сделано, наши друзья освобождены, захватчики разбиты и теперь, сидят в ямах, ожидая решения собственной участи, работники стаскивают в кучи уцелевшую технику, и жгут ее, используя для этого, остатки топлива. Всё вроде хорошо, только один вопрос, мешает в полной мере насладиться радостью победы…
— Мы так и не решили, что делать с Игроком, — сказал я и посмотрел на Марту.
Та перестала улыбаться и погрустнела.
— Имеешь в виду Рингера? Господи, Олег, ну неужели даже сейчас ты не можешь расслабится. Давай, выпей вина, закуси. Я схожу за добавкой… Тысячу лет уже не пробовала такого вкусного мяса. Забудем о проблемах, хотя бы на сегодня.
— Ладно.
— Что ладно, что ладно, как будто я тебя не знаю! Будешь сидеть весь вечер, с выражением мировой скорби на кислой роже. Пойду лучше к Балалайкину, попрошу, чтобы спел мой любимый "Вальс гемоглобин", а ты можешь оставаться тут!
— Мне страшно, Марта… — тихо сказал я. Она, уже вставшая на ноги, вздохнула и вновь села на место.
— Боюсь, что дело зашло слишком далеко, и даже уничтожение всех трофеев, не сможет спасти этот мир от стерилизации.
— Пока Рингер здесь они не смогут это сделать.
— Вот именно, что пока. Сейчас он сидит в часовне, набирается сил. Но что ему мешает в один прекрасный день просто тихо уйти, по английски, не прощаясь? Мы в любом случае, не сможем его остановить. Скроется с наших глаз, потом найдёт Проводника, и адью, ищи ветра в поле… Вот если бы нам удалось найти способ, задержать его здесь, на неопределённо долгий срок… — я опустил голову и впился пальцами в непослушные волосы.
Марта долго молчала. Потом неожиданно хлопнула меня по плечу.
— Знаешь, мне пришла в голову, абсолютно сумасшедшая идея… Мы не можем даже подумать об убийстве Рингера, правильно? Но убивать совсем не нужно, достаточно просто усыпить. Это ведь не принесёт вреда его здоровью, верно?
— Но как это сделать? Подсыпать димедрола в компот? Не смешно.
— Нет, есть другой, более надёжный способ…
Старый авиатор, Дон Ричардсон, сидел за столом в крошечной камере, и бездумно гонял по доске, маленький шарик, слепленный из хлебного мякиша. Когда я вошёл, он посмотрел на меня устало и беспомощно.
— Добрый день, Дон.
— Добрый… день.
Пленник нерешительно поднялся с места и робко протянул руку. Я в два шага пересёк камеру и крепко сжал его ладонь.
— Как ваши дела?
— Да как сказать… пока неплохо. — Он вымученно улыбнулся и быстро опустил глаза. Я покачал головой. Бедняге сильно досталось.
После мятежа, нашего бегства и ареста Герды, Дона арестовали как пособника. Допрашивали, пытали, правда, не очень сильно, затем приговорили к смерти, но вместо расстрела, отправили в яму к рабам. Бедняга ещё успел поработать на строительстве железной дороги, прежде чем всё закончилось. Но после освобождения, его вновь арестовали, на этот раз по приказу маркграфа. Мы смогли убедить Джардинса не устраивать массовых репрессий, ограничившись только высокопоставленными преступниками, но в отношении авиаторов, Невилл был неумолим. В своё время, на развалинах Райденмарка он поклялся покарать всех участников этого злодеяния, вот почему причастные к авиации люди — пилоты, механики и техники с аэродрома, были публично казнены, при большом стечении народа. Мне с огромным трудом, удалось спасти Дона от четвертования, но всё равно, старик оставался под стражей, постоянно ожидая смерти.
— Хочу обрадовать, — поспешно начал я, — маркграф окончательно согласился вас отпустить. Если всё пойдёт благополучно, вас интернируют обратно на родину в конце следующей недели.
Заботу о военнопленных, взяли на себя представители Ордена, и проводники Гильдии. Людей переправляли на Лиарис небольшими группами, используя для этого врата, находящиеся в ста милях от замка. Отправлять их через проход, имеющийся в долине, навстречу зиме и радиации, было признано негуманным.
— Спасибо, — не поднимая головы, сказал Дон. — Не понимаю, почему вы так обо мне печётесь.
— За вас просили Марта и Герда. Да и мне вы нравитесь. Вы не виноваты, в преступлениях кучки подонков.
— Ерунда. Мы все виновны в преступлениях, которые принесли на эту землю, и я не меньше остальных. Мои мальчики — Дик, Юра, Рон… они не бомбили этот несчастный город, они вообще не воевали. Дик, пришёл в клуб в девять лет… его лупил дома отец, и все свободное время, мальчишка проводил с нами. Видели бы вы, как горели его глаза, когда он первый раз сел за штурвал планера! Я помог ему закончить школу, перед самой войной, он поступил в инженерный колледж… писал мне каждую неделю, даже чаще чем своей девушке, дурачок… Я был так рад, когда смог перетащить парня сюда, и вот теперь, его казнили…
Он вытер слезящиеся глаза. Потом быстро взглянул на меня.
— Простите, Олег. Я что-то совсем раскис. Мне, наверное, стоит поблагодарить вас за спасение жизни, а не плакаться в жилетку.
— Вам не нужно меня благодарить, Дон. Я сделал то, что должен был сделать. Считайте, что кошмар закончился. Для вас, во всяком случае.
— А для вас, выходит, ещё нет?
— Нет. Кое-что нужно сделать. И вы, надеюсь, мне в этом поможете.
Дон поднялся.
— Я готов.
— Спасибо. Вы сейчас пойдёте со мной на аэродром, и подготовите "Солнечный луч" к дальнему перелёту.
— Что? — брови старика удивлённо поползли вверх. — Вы хотите лететь на "Солнечном луче"?
— Да. Насколько я помню, этот автожир специально создавался для полёта на дальние дистанции.
— Верно. И он находится в отличной форме, если конечно, его не сломали.
— Можете не сомневаться, его никто не тронул. Я дам вам все, что вы попросите, но сделайте так, чтобы завтра утром машина была готова к старту.
— Вы хотите сами его пилотировать?
— Да.
— Это опасно. Позвольте мне…
— Простите, Дон, но мы собираемся лететь очень далеко, а ещё один человек, это лишний вес. Кроме того, машина двухместная, так что…
Авиатор неодобрительно покачал головой.
— Вы сильно рискуете.
— Знаю. Но полёт на автожире, не самая рискованная часть нашего мероприятия.
— Вам понадобиться штурман…
— Марта лучше всякого штурмана. Магия, знаете ли, не только красочные взрывы.
— А вы сами справитесь с управлением?
— Должен. В конце концов, я несколько раз пилотировал подобные штуки. Правда, это случилось много лет назад, но надеюсь, основные навыки остались. К тому же вы сами говорили, что управлять им, может даже ребёнок.
Дон вновь покачал головой.
— Ладно, каждый сам ищет свою смерть. Я готов. Давайте, займёмся делом.
(Мир Ириан. Северная марка, долина Ледяных драконов).
Марта повернула ко мне, красное, обветренное лицо.
— Смотри, вот он, Костяной хребет. Ещё немного и мы будем на месте.
Её глаза, радостно блестели из-под очков-консервов. Я устало кивнул. Девять часов непрерывного полёта, под треск мотора в открытой всем ветрам кабине автожира, может утомить любого.
— Потихоньку снижайся. Видишь ту гору с раздвоенной вершиной? Держи от неё на десять часов.
— Хорошо.
Дон не соврал, "Луч", действительно оказался великолепной машиной, да и с погодой нам повезло. Над океаном, я сумел вклиниться в воздушный поток, движущийся в нужном направлении, так, что мы смогли сэкономить много топлива, и в скорости выиграли весьма прилично. Конечно, будь сейчас зима, наша авантюра вряд ли смогла увенчаться успехом, но летом тепло даже в высоких широтах.
— Интересно, как там Калле с Астрид? И Ева-Лотта, наверное, уже совсем выросла, — сказала Марта, пристально глядя вниз.
— Обязательно навестим их, когда всё закончится, — пообещал я.
— Точно. Так, теперь разворачивайся. Видишь корабль?
— Вижу.
Маленькая долина, в центре которой расположился корабль пришельцев, проплывала под нами. Я начал снижаться, выискивая место для посадки.