Конечно, наш народ давно привык относиться к Владимиру Вольфовичу и к ЛДПР как к развлекательной партии: смешно, прикольно, ярко говорит. Но никогда нельзя недооценивать колоссальную разрушительную силу слова. Жириновский легко меняет свою точку зрения. Например, он говорит: «Я требую сейчас распустить Думу и срочно провести новые выборы». Тут же сам себе противоречит: «Я не верю в выборы». Почему?
Я ни разу не видел, чтобы Жириновский пришел на мой эфир неподготовленным, – он всегда продумывает все до мелочей. Он обращает внимание на то, какой нынче день, против кого он идет, какие взять сувениры, которые могут изумить оппонента. Он тщательно продумывает, какой надеть пиджачок, какие носочки, чтобы привлечь внимание. Вдруг на нем будет яркий красный китель и алые носки. Все это всегда не случайно – это четкий расчет. Он всегда смотрит, с кем и с чем сейчас общественное мнение, и пытается понять, почему.
Дело не в его экспрессивности – он гораздо менее экспрессивен, чем многим кажется. Дело в том, что он великолепный бизнесмен, который, конечно, занимается политикой. Он любит политику (это сфера его приложения), но ведь все эти годы он тянет партию на себе. Как может партия выжить в наших условиях? Ну, во-первых, если она дружит с Кремлем: выполняет различные поручения (как было в 90-е годы, о чем не раз говорилось) и имеет некую возможность прикоснуться к теплой кремлевской стене. Второй вариант – это если приходят бизнесмены и говорят: «Мы вас страшно поддерживаем, помогите!» Третий вариант – когда ты используешь свой ресурс для того, чтобы помочь бизнесменам, когда у них возникают проблемы. А четвертый (если верить тому, что писал Митрофанов и какие претензии высказывал сам Жириновский Митрофанову) – это некие услуги, которые оказывают желающие занять места в списке.
Бессмысленно упрекать Владимира Вольфовича Жириновского в том, что он не интернационалист. Конечно, он интернационалист. Лозунг «мы за русских, мы за бедных» был всегда. Но если рассмотреть предложения по партийным тройкам, которые выдвигал Жириновский, вы всегда увидите там кого-то очень богатого и совсем не факт, что русского. Как правило, этих людей в какой-то момент времени не пропускали разные службы. Были там, например, представители азербайджанской диаспоры, занимающиеся застройкой, – как выяснилось, у них имелись проблемы с паспортами, поэтому в тройку эти люди не попали.
Когда-то известный красноярский предприниматель Анатолий Быков, у которого на тот момент возникли проблемы с правоохранительными органами, тоже не попал в списки. То есть подобные скандалы возникают все время. Очевидно, партия заинтересована не только в частом мелькании ее лидера на экране, но и в постоянных источниках финансирования партийной кассы. Отсюда и бизнесмены с мандатами – или с надеждами на оные.
Почему вдруг сейчас Жириновский настолько сильно пошел в атаку? Многие говорят: «Просто решил тряхнуть стариной». Нет. Жириновский – человек, который очень точно читает сигналы. Помните демонстративный выход из зала заседаний Госдумы после региональных выборов осенью 2009 года, когда ушли три фракции, сказав: «Мы не вернемся в Думу»? Правда, вернулись вскоре после общения с президентом. Но что-то на этом этапе произошло. Прозвучал какой-то намек на возможную невостребованность. Затем последовала дикая ссора с Юрием Михайловичем Лужковым, которая явно ставит под удар лоббистские возможности ЛДПР, по крайней мере в Москве, где сосредоточено большое количество проектов, интересных потенциальному партийному спонсору.
Кроме того, региональные выборы были проиграны. Суть даже не в том, правильно или неправильно проводились подсчеты. Неполучение ЛДПР мест означает, что исчезает предмет торга: ты теряешь спонсорскую базу в регионах, если у тебя нет никого в местных собраниях. Люди не хотят идти в список, понимая, что эта партия не может ничего дать, и не хотят ее поддерживать. Это колоссальное сокращение источника. Сам факт, что Кремль не хочет подтягивать ЛДПР и Жириновского к себе, заставляет Владимира Вольфовича задать себе вопросы: «Стоп, что происходит? То есть со мной не хотят договариваться?»
Вот здесь и начинается борьба за новые рынки, за новые ниши. И намеки, в том числе и властям предержащим: смотрите, что будет, если вы сейчас срочно не начнете со мной дружить. Поэтому риторика Жириновского меняется на 180 градусов. Вдруг он, человек, который всегда говорил, что генерал-губернаторов надо назначать, говорит: «Нет, только выборы!» Но ведь это лозунги несистемной оппозиции. Вдруг он говорит: «Сейчас мы выйдем на улицы и будем устраивать такое, что никому мало не покажется». Это что значит? Это значит, что он идет по пути маргинализации – по которому шел СПС, пока не погиб. Но Жириновский как бы сообщает еще и другое: «Если я не нахожу понимания здесь и сейчас, то я его найду у тех сил, которые в той или иной форме поддерживают несистемную оппозицию. Я выхожу на их рынок, на котором я эффективнее, чем существующие игроки, потому что я пока нахожусь в Думе. Я громче как политик, и как шоумен я ярче». То есть он начинает претендовать на нишу, которую сейчас занимают Каспаровы, Немцовы, Лимоновы, и словно говорит: «Всех уберу!»
Жириновский показывает остальным оппозиционным группам и их сторонникам, скажем, КПРФ или «Справедливой России»: «Смотрите, какой я! Вот я сейчас сделаю эти резкие шаги, идите ко мне. Я смогу всех объединить, я построю, я покажу, потому что я яркий лидер, я ничего не боюсь!» Это значит, что он пытается забрать и электоральную базу. Но самое важное – рынок разнообразной поддержки, которая может быть и зарубежной. Потому что, как мы помним, Владимир Вольфович до сих пор с большой радостью рассказывает о своей дружбе с ныне покойным иракским лидером и никогда не скрывал своих разнообразных интересов и обширных связей в разных арабских странах.
Почему эти проявления видятся мне крайне интересными?
Конечно, наш народ давно привык относиться к Владимиру Вольфовичу и к ЛДПР как к развлекательной партии: смешно, прикольно, ярко говорит. Но никогда нельзя недооценивать колоссальную разрушительную силу слова. Жириновский легко меняет свою точку зрения. Например, он говорит: «Я требую сейчас распустить Думу и срочно провести новые выборы». Тут же сам себе противоречит: «Я не верю в выборы». Почему? В чем смысл этой фразы? Потому что она была сказана накануне следующего избирательного забега – регионального. И ему надо было укрепиться всеми правдами и неправдами: либо, полностью марги-нализовавшись, забрать всю поддержку, которая может прийти и на которую сейчас направлена неформальная оппозиция, либо так напугать власть, чтобы она сказала: «Так, Владимир Вольфович, все нормально, возвращайтесь, опять вас любим».
Поэтому он предусмотрел для себя своеобразную лазейку – даже высказывая достаточно оскорбительные вещи, называя недоумками (если верить источникам) членов других партий, в то же время внимательно, спокойно и уважительно отзывался о президенте. Тем самым как бы оставил дверку приоткрытой, типа: «Я готов, позовите обратно» или: «Видите, я на распутье». Абсолютно беспроигрышный вариант – ну, вышел на рынок, и что дальше? «Кремль, либо ты одумайся, подтяни меня обратно к себе, я пойду в фарватере и сделаю, что скажешь» либо: «Смотри, я сейчас начну раскачивать лодку». Ясно, что здесь нет никакого желания реально взять власть. Есть четкое понимание финансового кризиса партии. Есть четкое ощущение, что исчезают целые пласты – нефтеносные, золотоносные. И бизнесмены, которые могли быть заинтересованы, уже не придут к Жириновскому за поддержкой. А жить-то надо!
Владимир Вольфович построил уникальную партию, где все имущество записано на него (и он об этом говорил) и где он пытается позиционировать себя как бренд. Но ведь расходы по содержанию, в том числе и партийного аппарата, очень большие. И каждые выборы – это бешеные деньги. А откуда их брать? Поэтому, когда люди рассматривают любую политическую говорильню, надо всегда очень четко понимать, что за этим стоит. Посмотреть на лица.
Люди в моем блоге пишут, что если придет к власти Жириновский, это будет фактически ОПГ – организованная преступная группировка. Действительно, когда я снимал передачи, что господин Малышкин, что господин Абельцев иногда позволяли себе такую лексику, что у майора Дымовского уши бы свернулись в трубочку. Конечно, это можно считать близостью к народу, но уж точно не фантастическим интеллектуальным или финансовым потенциалом.
Резкие движения политического старожила свидетельствуют о самом важном: начинают перекрывать кислород. А для таких партий главный кислород – это деньги. Так что борьба идет не только и не столько за избирателей, сколько за свое счастливое финансовое будущее.
Слушатель Ринат пишет: «Вообще ЛДПР – такое теплое место. Всегда против власти, за народ, возмущаются, кричат, но ни за что не отвечают». Хочу уточнить, что место теплое лишь тогда, когда вы туда приходите и можете решать проблемы: когда, например, во время спора коммерческих субъектов вдруг приезжает Владимир Вольфович и начинает кричать: «Не дадим этот завод», когда на таможенные терминалы вдруг приезжают люди, когда есть возможность издавать водку со своим именем…
Резкие движения политического старожила свидетельствуют о самом важном: начинают перекрывать кислород. А для таких партий главный кислород – это деньги. Так что борьба идет не только и не столько за избирателей, сколько за свое счастливое финансовое будущее.
Слушатель Ринат пишет: «Вообще ЛДПР – такое теплое место. Всегда против власти, за народ, возмущаются, кричат, но ни за что не отвечают». Хочу уточнить, что место теплое лишь тогда, когда вы туда приходите и можете решать проблемы: когда, например, во время спора коммерческих субъектов вдруг приезжает Владимир Вольфович и начинает кричать: «Не дадим этот завод», когда на таможенные терминалы вдруг приезжают люди, когда есть возможность издавать водку со своим именем…
Надо отдавать себе отчет, что партийная деятельность – это гигантские средства, которые надо постоянно искать. Это степень договоренности с людьми. Потому что одно дело, когда вы четко понимаете, что, оказавшись на определенном месте в списке, попадете во власть, а другое – когда это, вежливо говоря, плата за талант Жириновского, и все! Но это уже другие гонорары. Это совсем другое представление о жизни. Поэтому те, кто говорит: «Да ладно, Жириновский никакой не оппозиционер», – не учитывают очень сильной мотивации. Любой человек начинает вести себя очень громко и иногда крайне неадекватно, когда ему наступают на самое важное и больное. Самое важное в жизнедеятельности таких партий – это, конечно, их реальная возможность проводить депутатов. Сейчас такие возможности у Жириновского стали исчезать. А значит, снизилось и поступление денег. А это уже, дорогие друзья, самое больное, то, чего Жириновский не будет терпеть. Ему же надо планировать дальнейшую свою судьбу. Да еще и призывы зазвучали: «Владимир Вольфович, а не пора ли вам?» – для него это самое страшное.
Жириновский понимает, что это зачастую не только трансляция мнения народа, но и мнение высоких людей во власти. Что значит «не пора ли на пенсию»? Что такое пенсия? А кто будет тянуть на себе все дело? Отсюда и начинается игра, ожесточение позиции, оскорбления. Смешно при этом обвинять Жириновского в эпатажности. Нет никаких сомнений в том, что Жириновский – человек очень богатый. Почему же он должен быть другим? Отсюда и «майбахи» на встречах с президентом, из которых выходит Владимир Вольфович (наверное, подарок друзей по партии), отсюда и пышные съезды.
Но меня не интересует ни моральное, ни аморальное, когда мы говорим о Владимире Вольфовиче. Он много раз защищал меня и говорил, что надо мою программу вернуть на телевидение. Столько же раз он громко кричал во время моих эфиров, что, как только он придет к власти: «Всех, всех уволю, а вас, Соловьев, расстреляю». То есть я привык к этим поворотам – когда что выгодно, тогда то и произносится радостно и громко. Не надо недооценивать талант Владимира Вольфовича. Но ни в коей мере нельзя и заблуждаться.
Человек такого уровня врожденных способностей и такой, не побоюсь этого слова, житейской денежной мудрости начинает абсолютно отмороженную и оголтелую, по мнению многих, атаку. А это значит, что он хорошо считает. Понимает, что его «подогревают» и что других шансов нет. Поэтому напомню вам старое латинское выражение: «Ищи, кому выгодно». В ряде случаев вы сможете обнаружить настоящих управителей политических марионеток, какими бы оппозиционными они ни пытались казаться.
И на этой печальной ноте, дорогие друзья, я призываю вас быть бдительными, разумными, рассуждать и не доверять громким словам и паническим настроениям. Как правильно говорил Столыпин: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия».
Воспоминания о Березовском
Чуть расскажу о Березовском. Я видел его несколько раз в жизни. Каждое общение было очень насыщенным. Крайне.
Удивительное сочетание качеств – страстное желание обольщать и нравиться и полное непонимание людей. Березовский набрасывался на новых знакомых, стремясь обольстить, заинтересовать, влюбить в себя. Внимательно смотрел в глаза. Говорил взахлеб, густо приправляя речь восторгами и восклицаниями: «Ты гений!» – правда, столь же часто их обрывая: «Ты ничего не понимаешь».
Способность на широкий жест и тупейшее скупердяйство. Помню, как ему понадобилось срочно поговорить со мной, и он, не раздумывая, погнал самолет, хотя рейсов Москва – Лондон предостаточно. При этом долги перед съемочной группой, образовавшиеся из-за невыплат зарплат на принадлежавшем ему канале ТВ-6, были погашены лишь через несколько лет. Эксплуатационные расходы самолета были сравнимы по сумме.
Конечно, на борту были грузинские сыры и зелень – дар Бадри Патаркацишвили Березовскому.
Кстати, слово «срочно» не означает, что Березовский готов встретиться сразу. Борис живет в своем времени. Пунктуальным его назвать довольно сложно. Однако его появление – всегда некий перформанс. Ему нравится внимание публики, отсюда и появление у здания суда в маске, на которой изображен Путин, и кольца охраны – конечно, ближний круг французы, дальний англичане, якобы это понижает вероятность сговора. Забавно, что офис при этом крайне неопрятный и тесный. Место неплохое, но общее ощущение, будто здесь работает индус-старьевщик. Непромытость. Запущенность.
Борис безумно и искренне любит себя – свой образ жизни и мыслей, стиль в одежде и дам в окружении. Столь же искренне он презираетлюдей. Как ребенок, не понимая, за что их можно уважать. Есть люди, глухие от рождения, вот и Борис просто родился без этого качества. Не припомню ни одного человека, о котором он отозвался бы уважительно, хотя мог говорить с любовью, как о Бадри Патаркацишвили или о Сергее Доренко.
Любовь к тонким интригам и абсолютная слепота к деталям. Я уже упоминал о том, что в течение многих лет у Бориса работал политологом великий поэт Михаил Генделев. Мишу, весной 2009 года ушедшего из жизни, обожали и Аксенов, и Вознесенский, и многие другие достойные люди. Борис не имел ни малейшего представления о том, что Миша пишет стихи, и был очень удивлен, когда это открылось.
Миша тяжело болел – это началось много лет назад, – нужна была операция, и Борис дал денег. Сразу и много. Правда, спустя несколько лет это не помешало ему обидеть Мишу, не выполнив какую-то их договоренность по украинскому проекту. Интересно, что Генделев знал о нашей взаимной неприязни (переходящей в ненависть) с Борисом, но свято соблюдал нейтралитет, не позволяя в своем присутствии нелицеприятных высказываний о своих друзьях.
В конце жизни денег у Михаила было не очень много – друзья помогали, но на жизнь, семью и лечение уходило прилично. Миша жил в Иерусалиме, где его и навещали друзья. В один из приездов Леонид Ярмольник, очень заботившийся о нем (и не только о нем), решил побаловать поэта и купил ему среди прочего какую-то дорогую бутылку виски. Мише это нравилось. Бутылка ждала своего часа, но погибла в лапах Березовского, который, в свою очередь, навещая Мишу, пришел с пустыми руками и прикончил вискарь. Конечно, мелочь, деталь, пустяк, просто Борис не обратил внимания, а Миша задумался. Ему не было жалко виски – он задумался о внимании к мелочам.
В Лондоне во время интервью я спросил его напрямую: «Это вы заказали убийство Листьева?» Он отвечал долго и подробно, но ощущение у меня осталось тревожное.
Борис носил часы Patek Aquamarine – старые, на резиновом ремешке, но ему нравились и простые Patek Calatrava с арабскими цифрами на циферблате, похожие на нашу «Победу», – Березовский называл эти часы губернаторскими, так как дарил подобные своим ручным руководителям регионов. «Таковых было немало», – отзывался о них Березовский с усмешкой.
Борис безумно и искренне любит себя – свой образ жизни и мыслей, стиль в одежде и дам в окружении. Столь же искренне он презирает людей. Как ребенок, не понимая, за что их можно уважать. Есть люди, глухие от рождения, вот и Борис просто родился без этого качества. Не припомню ни одного человека, о котором он отозвался бы уважительно, хотя мог говорить с любовью, как о Бадри Патаркацишвили или о Сергее Доренко.
Доренко был любимым детищем Березовского. Успех в деле уничтожения президентских амбиций Лужкова и Примакова Борис полностью относил на счет Сергея. Считал его своим самым мощным ресурсом. Причина ссоры с властью во многом крылась именно в нежелании отдать контроль над телевидением – много раз эта история пересказывалась, и я ее слышал и от Волошина, в кабинете которого состоялась последняя личная беседа Березовского с Владимиром Путиным, и от самого Бориса. В основном версии сходятся. Бориса погубила редкая душевная глухота и обычное хамство. Разговор шел довольно спокойно до того момента, когда Путин перешел на «вы», а Березовский стал грубить и тыкать. Поэтому конфликт перерос в стадию ссоры, стал личным.
Как я уже говорил, для Березовского это обычное дело. Людей он обижал походя.