Если бы она на самом деле была ясновидящей, то знала бы, что именно Алла укокошила Вареникова. А Глеб имел дело уже с его хладным телом. Тем не менее он был виновен в том, что избавился от него столь бесцеремонным образом.
— Не продолжай, я сознаюсь, — с вызовом заявил он. — Все было так, как она сказала. Но ведь на самом деле это ты во всем виновата! Все с тебя началось!
Алла, полагавшая, что он имеет в виду любовника и сушеных пиявок, которых ей за измену приходилось глотать по утрам, гневно возразила:
— Все началось с твоих девок!
— Мои девки — вовсе не повод, чтобы совершать подобное!
— Да неужели? А мне кажется, что очень даже хороший повод!
— Если бы у тебя был любовник и я бы узнал о нем, уверяю, я не стал бы его убивать! — закричал Глеб, разбрызгивая слюну.
Алла открыла было рот, да так и застыла.
«Если бы? Если бы? Значит, он не знает?»
— О чем ты, черт побери, вообще толкуешь? — изумленно спросила она.
— О Вареникове!
— Боже мой, Глеб! У тебя навязчивая идея! Ты просто помешался на Вареникове!
В этот момент раздался звонок в дверь.
Алла сердито протопала в коридор и через минуту возвратилась назад.
— Иди, это к тебе.
— Кто там? — отрывисто спросил Глеб.
— Твой любимец, кто же еще!
— Какой такой любимец?
— Вареников.
Глеб икнул и попятился:
— Не может быть! — прошептал он губами, которые за пару секунд приобрели красивый черничный оттенок. Правда, на фоне бледного лица это выглядело слегка пугающе. — Призрак Вареникова! Он пришел ко мне! Вот почему не звонил домофон!
— Глеб, ради всего святого, не волнуйся! — всполошилась Алла, у которой после всех потрясений голова варила с большим трудом. — А что касается домофона, то ведь в подъезд можно войти вместе с кем-нибудь из жильцов.
— Вареников! — как заклинание, повторил Глеб.
— Дорогой, я отошлю его, только успокойся!
— Как его можно отослать? — спросил Глеб со слезами на глазах. — Если ты выставишь его за дверь, он пройдет через стену!
Я боюсь его! — Глеб со стоном бросился на кровать и заполз под одеяло, оставив снаружи только одну розовую пятку.
«Нет, это уже не лезет ни в какие ворота! — подумала Алла. — Необходимо лечь спать и забыться до утра». Возвратившись в коридор, Алла снова открыла дверь и спросила у Вареникова, которого она оставила на лестничной площадке:
— Валерий Викентьевич, вы можете пройти сквозь стену?
— Сквозь стену? — спросил заплетающимся языком главный консультант, который не так давно еще добавил на старенькое. — Н-не думаю.
— Тогда до свидания. — Алла с грохотом захлопнула дверь перед его носом.
— Какое хамство! — возмутился тот, снова наваливаясь на звонок. — Меня едва не разбили на мелкие кусочки и не хотят даже извиниться! Я этого так не оставлю!
На его крики и звонки никто не отозвался.
Тогда он погрозил закрывшейся двери кулаком и побрел вниз по лестнице. Оказавшись на улице, Вареников задрал голову и принялся высчитывать, на каком этаже находится квартира шефа. На это сложное дело у него ушла уйма времени. Достигнув определенного результата, главный консультант стал карабкаться вверх по пожарной лестнице, по-детски радуясь, что на нем мягкие башмаки.
Алла тем временем натянула через голову свою самую удобную ночную рубашку, выпила две таблетки снотворного, погасила свет и, не обращая никакого внимания на мужа, сидящего под одеялом, вытащила подушку, накрылась с головой пледом и через минуту погрузилась в сон. Прислушиваясь к ее мерному дыханию у себя под боком, Глеб постепенно успокоился и высунул нос наружу. В комнате было темно. Лишь через тюлевую занавеску проникал рассеянный свет луны и малюток-звезд, раскрошенных вокруг нее по плоскому небу.
"Надо успокоиться, — подумал Глеб. — Взять себя в руки. Что это я так сорвался?
Просто ужас какой-то. Интересно, Алла пошутила насчет Вареникова? Наверное, пошутила. Даже если этот человек был еще жив, когда я сбросил его с третьего этажа, то сейчас он должен находиться по меньшей мере в больнице. Никак не может он разгуливать по городу!" Глеб выбрался из-под одеяла и принялся обмахиваться двумя руками — ему было жарко. Чтобы вернуть нервную систему в относительно спокойное состояние, он решил ненадолго выйти на лоджию и подышать воздухом. Конечно, он и не подозревал, что в это время Вареников с фанатичным упорством взбирается по пожарной лестнице. Правда, в своих подсчетах главный консультант слегка ошибся и, приложив немало физических сил, взобрался на соседнюю лоджию, которую разделяла с лоджией Глеба только символическая перегородка.
«Боже мой, какое небо! — восторженно думал Глеб, вдыхая стесненной грудью пыльный июньский воздух. — Когда долго смотришь на звезды, хочется петь. Хочется кричать во все горло что-нибудь глупое, детское…» Почувствовав где-то возле правой руки осторожное движение, Глеб повернулся.., и остолбенел. Прямо перед ним маячило лицо убиенного Вареникова! Два мстительных глаза находились в нескольких сантиметрах от его носа.
— Господи! Спаси и помилуй! — Глеб медленно отступил и с чувством перекрестился. Спина его покрылась липким потом, который горячей струйкой пополз к пояснице.
— Зачем вы это сделали, шеф? — с укором спросил призрак Вареникова, уцепившись руками за перегородку. — Вы ведь могли меня просто уволить! Но скинуть с третьего этажа…
— Я не хотел, клянусь! — забормотал Глеб. — Это все она, она виновата! Я думал, вы отравлены, и надеялся скрыть следы.
Я велел ей просто поговорить с вами, а она насыпала яду!
— Вы должны извиниться! — настаивал незваный гость, грозя Стрелецкому пальцем.
— Да я… Я руки готов целовать, в ноги пасть… Если бы мог искупить… — забормотал Глеб, начиная ощущать, что от призрака явно несет перегаром. — Что я могу?..
— Повышение! — , мечтательно сказал Вареников и завел вверх глаза. — Хочу быть вице-президентом!
— В понедельник будет приказ, — пообещал Глеб, все зорче вглядываясь в полумрак соседской лоджии.
— Нет, сейчас! — капризно заявил Вареников и мотнул головой.
Глеб сбегал за бумагой и ручкой и тут же, при таинственном лунном свете, накатал приказ, подписал и просунул за перегородку.
— Вот! — облегченно сказал он. — Все готово.
Вареников сложил бумагу, спрятал ее в нагрудный карман рубашки и протянул руку для пожатия.
— Раз так, я вас прощаю, — милостиво провозгласил он.
Глеб с великой опаской вложил свои пальцы в раскрытую ладонь. Рука была теплой, даже жаркой и не соответствовала представлениям Глеба о плотности тел привидений. Отпустив эту руку, он в ту же секунду понял, что Вареников жив, здоров и в настоящий момент даже весел.
— Валерий Викентьевич! — позвал он.
— А?
— Как же вы спаслись?
— Вы кинули меня на высокое дерево.
Надеюсь, это было сделано с определенной целью, чтобы я не разбился?
— Конечно-конечно, — пробормотал Глеб. — Не хотите выйти через дверь?
— Нет, — твердо сказал Вареников. — Я лучше по свежему воздуху. Люблю, знаете ли, полнолуние.
Глеб глянул на луну и содрогнулся. «Какой странный день, — подумал он. — Я несколько часов был убийцей. А теперь вдруг снова стал обыкновенным человеком. Это удивительно!» Он почувствовал, будто легкие его развернулись во всю свою ширь — дышать стало легко и радостно, воздух казался сладким, и тут же зевота заползла в его рот, словно только и дожидалась удобного случая.
Глава 17
В это время с другими участниками праздничного банкета происходили не менее интересные вещи. Рита, которая волею судьбы осталась с Титовым с глазу на глаз, сразу же попыталась улизнуть от него. Однако тот, настроенный подозрительно и даже враждебно, не желал выпускать из своих лап столь диковинную добычу. Подумать только — дочь Стрелецкого! Надо было обдумать, что можно извлечь из ее внезапного появления на горизонте для успешного завершения игры. Что такое сейчас для него Рита? То ли туз в рукаве, то ли лишняя карта в колоде.
Опыт общения с молодыми девицами подсказывал Титову: чтобы узнать, что там в ее маленьком хитром сердце, проще всего Риту напоить. Он постарался выглядеть галантным и начал подносить ей бокалы с такой скоростью, будто у нее было три рта.
— Забыли, забыли русские традиции, — приговаривал он. — Наши девушки пьют не чинясь, азартно, получая удовольствие от результата.
«Интересно, чего ему надо? — думала осоловевшая Рита. — Просто развлекухи с новым телом или каких-нибудь сведений о папашином бизнесе?» Пока что никакого удовольствия от результата она не получала — голова кружилась и, что самое противное, Титов уже стал казаться ей довольно симпатичным. «Все, норма», — подумала Рита. Алла перед уходом намекнула ей, что Глеб был бы не против более тесного ее общения с конкурентом. Вдруг тот сболтнет что-нибудь полезное? Рита в этом глубоко сомневалась. Сболтнет! Такие просто так ни одного звука не произнесут. Титов был умен, тонок и перекусывал шеи ближних с уверенностью в том, что это его законное право.
«Интересно, чего ему надо? — думала осоловевшая Рита. — Просто развлекухи с новым телом или каких-нибудь сведений о папашином бизнесе?» Пока что никакого удовольствия от результата она не получала — голова кружилась и, что самое противное, Титов уже стал казаться ей довольно симпатичным. «Все, норма», — подумала Рита. Алла перед уходом намекнула ей, что Глеб был бы не против более тесного ее общения с конкурентом. Вдруг тот сболтнет что-нибудь полезное? Рита в этом глубоко сомневалась. Сболтнет! Такие просто так ни одного звука не произнесут. Титов был умен, тонок и перекусывал шеи ближних с уверенностью в том, что это его законное право.
Сейчас он пригласил Риту на танец. Она важно кивнула, но с первых же тактов начала наступать ему на ноги. Потом повисла на шее и принялась хихикать в пиджак.
— Тебе необходимо отдохнуть, — переходя на «ты», сообщил он. — Может быть, найдем более спокойное место для продолжения беседы?
— А мы разве о чем-то беседовали? — удивилась Рита.
— И еще неплохо тебе было бы выпить чашечку кофе, — продолжал Титов. — Поедем ко мне?
— Поедем. Только я что-то запамятовала: как тебя зовут?
— Андрей Васильевич, — сдержанно ответил тот.
— Можно без Васильича?
— Можно.
— Андрей.
— Да?
— Ты классный парень!
— Приятно слышать, — сказал Титов и нехотя улыбнулся. Ситуация становилась забавной. Дочь Стрелецкого в его полной власти. Что бы это значило? Не думает же этот самодовольный дурак, что он, Титов, растает и что-нибудь сболтнет его дочери. Раскроет свои планы, например? Да, Рита, безусловно, миленькая, но не до такой степени, чтобы потерять из-за нее голову. Впрочем, Титов еще ни разу не терял головы из-за женщины.
Собираясь увести Риту из ресторана, он, конечно, не знал, что такая возможность ему вскоре представится.
— Подожди минутку, мне нужно позвонить по телефону, — похлопал он ее по руке.
Как только он отошел, Рита схватила минералку — ее мучила жажда. Как бы между прочим, чтобы взять прохладительное с того же стола, к ней приблизился Бубнов и лениво сказал, рассматривая бокал на свет:
— Что, киска, тебя, кажется, застолбили на ночь?
— Ну, знаешь! — обернулась к нему возмущенная Рита. — Ты просто наглеешь. Что ты себе позволяешь?!
— Это ты себе позволяешь. Неужели не видишь, что чувак решил тобой попользоваться? Разуй глаза, киска! Зачем тебе это надо? Он ведь тебе даже не нравится!
— А вот и нравится! — топнула ногой Рита. — И я ему тоже нравлюсь. Он от меня без ума!
— Кто бы спорил, — пожал плечами Бубнов. — Значит, напилась и пошла вразнос? А если твой папаша начнет тебя искать?
Или именно это его стратегический план?
— Замолчи сейчас же!
Бубнов рассмеялся, закинув голову и показав всем свой безупречный жевательный набор.
— Может, станцуем напоследок? Перед грехопадением? — подмигнул он.
— Даже и не подумаю.
— А, да ты уже и на ногах не держишься.
Ладно, пока. Честно говоря, я не предполагал, что тебя от разврата отделяет всего пара рюмок. Надо было воспользоваться.
Он повернулся и пошел прочь. Рита замахнулась, чтобы метнуть бокал ему в спину, но ее руку удержал подошедший Титов.
— Ого! — сказал он. — Вот это, я понимаю, темперамент.
Рита вырвала бокал обратно и все-таки швырнула его вслед Бубнову. Увы, тот был уже достаточно далеко, так что, кроме звона, ничего не получилось. Противный Бубнов даже не обернулся. Но когда Титов выводил свою партнершу из зала, придерживая ее за талию, чтобы она не выписывала зигзаги ногами, Рита все же успела заметить, как тот глядит на нее своими пиратскими глазами вприщур.
— Что это за человек? — поинтересовался Титов. — Которому ты хотела размозжить голову?
— Просто… Один тип. Довольно приставучий. А что?
— Ничего. Я любопытен.
— Я тоже, — кокетливо сказала Рита, заходя в лифт. Глебов конкурент нравился ей все больше и больше. «По крайней мере, он галантен, — подумала она. — Относится ко мне без этого дурацкого мужского превосходства».
— Кстати, на улице дождь, — сообщил тем временем Титов.
— Наплевать! — с гусарской удалью откликнулась Рита, намереваясь выйти из-под козырька.
— Нет уж, подождем, пока шофер принесет нам зонт.
— О! Ты ездишь с шофером?
— Я же знал, что буду слегка навеселе.
— Но ты почти не пил.
— Это тебя разочаровывает?
— Хочу, чтобы ты сам вел машину. Мужчина за рулем — это… Это так волнующе!
Чтобы не связываться с ней, Титов отослал шофера и сам проводил Риту до машины. Всю дорогу она благополучно проспала, пристроив разрумянившуюся щечку на плече Титова. «Нет, Стрелецкий явно собирается сделать какой-то ход, — думал между тем тот. — Невозможно поверить, что все происходящее развивается вне всякого плана. Но что это может быть за план?» Всей хитрости Титова не хватило на то, чтобы разгадать простой план Стрелецкого.
Возле подъезда Рита встала как вкопанная.
— Там консьерж, — возмущенно сказала она.
— Естественно. Ну и что с того?
— Я не хочу, чтобы он меня видел!
— Прости, ласточка, но не могу же я спрятать тебя за пазуху! Да и вообще это глупо. Ты идешь ко мне в гости, и ты взрослая девочка.
— Он подумает, что я одна из твоих любовниц! — уперлась Рита.
«Можно подумать, это не так», — злорадно подумал тот, а вслух сказал:
— Ну, если ты переживаешь, прикройся зонтом.
Рита послушалась. Когда они проходили мимо консьержа, она раскрыла зонт и, делая вид, что стряхивает с него капли, загородила лицо. «Господи, какая же дура! — подумал Титов. — Не будь она дочерью Стрелецкого, я бы уже сейчас потерял к ней всякий интерес».
— Риточка, — спросил он просто из гадства, когда они поднимались в лифте. — Что ты там изучала в твоей закрытой школе? Гостиничное дело? Какие-нибудь необременительные предметы? Что ты любила больше всего?
— Литературу, — гордо ответила Рита.
— Процитируй что-нибудь, — Титов смотрел на нее с печальным вниманием. — Что-нибудь афористичное.
— Пжалста, — сказала Рита. — Вот, например, Апулей. Умнейший был мужчина.
«Всякому поступку, — говорил он, — надобно пристально искать разумное объяснение и к причине деяния быть внимательнее, нежели к самому деянию».
Титов мгновенно напрягся и в упор посмотрел на свою полупьяную спутницу.
"Черт, неужели я лоханулся? И она совсем не такая простушка, за какую себя выдает? Зачем она сейчас это процитировала? Это что, предупреждение? Причина всякого деяния…
По какой причине она со мной поехала? Может быть, вовсе не потому, почему я подумал?"
— Или вот еще, — вошла во вкус Рита. — Шекспир. Знаешь, что советовал классик?
«Держи подальше мысль от языка, а необдуманную мысль — от действий».
— Забавно, — сказал Титов с прохладной улыбкой. — У тебя отличная память.
— Это да, — сказала Рита. — Память — это да. Это то, что развито у меня лучше, чем все остальное.
Когда они вошли в квартиру Титова, роскошную, естественно, Рита мгновенно поняла, что здесь уже кто-то есть.
— Свет, — расширив глаза, сказала она. — На кухне, кажется.
— Это мой помощник, — спокойно объяснил Титов.
— Помощник по хозяйству? — не поверила Рита.
— Да нет же. Что ты дергаешься, отдай зонт.
— Отошли его, — капризно сказала Рита. — Не хочу, чтобы меня кто-нибудь видел ночью у мужчины. Это меня скомпрометирует.
— Что, опять?! — возмутился Титов.
В этот момент его помощник со словами приветствия на устах появился в проеме двери. Рита недолго думая раскрыла перед собой зонт, обрызгав все вокруг каплями воды.
— Слава, иди, — раздраженно сказал Титов. — Можешь собираться. Ты свободен до утра.
Невидимый Рите Слава что-то пробормотал и удалился.
— Деточка, кончай свои представления, — раздраженно сказал Титов. — Скидывай туфельки и пойдем. Чего ты хочешь?
Кофе?
— Сначала поцелуй меня! — сказала Рита, вытянув губы трубочкой. Пары всего того, что она выпила за вечер, наконец ударили ей в голову.
Обняв Риту за шею, Титов прислонился к ее рту сухими губами и почти тотчас же отпустил.
— Сначала кофе, — заявил Титов, — потом все остальное.
Пока он готовил кофе, в коридоре хлопнула дверь. Помощник Титова ушел, и Рита, уже ничего не опасаясь, отправилась обследовать квартиру. Туфелек она не сняла, поэтому слегка наследила на коврах. Наконец нашла спальню, в центре которой стояла огромная кровать, накрытая белым покрывалом, и повалилась на нее вниз животом, раскинув руки и ноги во все возможные стороны. Через некоторое время она захотела перевернуться на спину, но почувствовала, что каблук зацепился за что-то и не пускает.
Кое-как извернувшись, Рита с трудом освободила ногу, вытащив из края покрывала витой шелковый шнур, который, по всей видимости, стягивал его на углах. Чтобы хозяин не заметил причиненного его имуществу ущерба, Рита намотала шнур на руку, рассчитывая сунуть его куда-нибудь подальше, но тут в дверях возник Титов с подносом.