Жрица поняла, что Сказочник исхитрился наподдать наву, но не поняла как, поэтому продолжила гнуть свою линию:
– Ты не ответил.
– Ответил, – вежливо произнес Сказочник. – Просто ты не услышала.
– Сколько продлится твое «теперь»? – вдруг спросил Бердт.
Как ни странно, хмурый чуд первым всерьез отнесся к болтовне чела. И в награду услышал честный ответ:
– Не знаю.
– Что планируете делать? – перебил Сантьяга собравшегося задать следующий вопрос рыцаря.
– Мой брат Кузнец станет ковать, – прищурился Сказочник. – Мой брат Мельник – молоть. – Короткий кивок в сторону молчащего черноволосого с неприятным взглядом. – Мой брат Лодочник – плавать.
– Здесь Тайный Город.
– Здесь – Земля. – В голосе Сказочника звякнул металл. Как будто брат Кузнец слегка добавил. – И не следует забывать, что ваш город – тайный.
– Поэтому вам тут не место.
На мгновение показалось, что Сантьяга скрепил печатью приговор – так уверенно прозвучала фраза. «Не место» – да! Потому что именно от господствующей на данный момент расы скрывает своих жителей Тайный Город. Скрывает и спасает. Прячет. И потому – не место.
Сантьяга не сказал: война, но слово услышали все.
Однако поднявшийся на ноги Сказочник остался спокоен и вежлив. И отступать он не собирался.
– Великим Домам придется научиться жить вместе с нами, господин комиссар.
Ответ прозвучал с мягкостью удавки.
– Почему? – зло спросил рыцарь.
– Потому что правила изменились! – резанул Сказочник, продолжая буравить взглядом чёрные глаза Сантьяги.
* * *«Уникальный зверициум Хеция Крю»
Москва, улица Старые Кузьминки,
15 июня, среда, 09:17
– Какого Спящего?! – не сдержался Вилар. – Он рехнулся?!
– Нет, это конец, – хладнокровно ответил Фуран Хамзи, старый, опытный, много чего повидавший диспетчер Службы утилизации. К воплям оперативников: «Он рехнулся?!», «Он спятил?!», «Так нельзя делать!» Фуран давно привык и отвечал достаточно однообразно: «Это хван», «Это масан», «Это люд» – и тем всегда попадал в точку, предельно точно описывая глубинные причины очередной идиотской выходки.
– Почему Хеций не доложил о пропаже грифона сразу? Ведь на монстре должен стоять датчик пересечения запретной зоны!
– Значит, датчик не сработал.
– Он не мог не сработать!
– Это конец, – повторил Фуран. – Мог забыть зарядить, мог забыть включить охранную систему на ночь, мог, в конце концов, забыть вставить…
– Нет, вставить концы не забывают, – не согласился менеджер.
– Пожалуй, – хихикнул диспетчер. – Успокоился?
Турчи посопел, последними словами поминая легкомысленных концов и прочих кретинов, нарушающих славные заповеди режима секретности, и перешел к делу:
– Ты сказал, Хеций приехал на работу к половине девятого! Почему он сразу не позвонил в Службу?
– Вот у него и спросишь, – рассмеялся Фуран. – А чего ты горячишься, кстати? Езжай и делай.
– Мне есть чем заниматься.
– Езжай и делай.
Этого короткого и стандартного для Фурана предложения Вилар опасался больше всего: «Езжай и делай!»
Внутренние правила Службы утилизации были просты и логичны, как таблица умножения. Главное из них гласило: диспетчер всегда прав! Диспетчер представляет картину в целом, ему лучше знать, где тот или иной оперативник нужнее в данную минуту, и вообще: у нас серьёзная организация, а не дискуссионный клуб, так что езжай и делай. Фуран, несмотря на дружелюбный тон – который он смог себе позволить только потому, что день начался относительно спокойно, – главное правило Службы чтил, но и к ропоту полевых сотрудников привык и на визги не обижался.
– На мне висит серия ограблений, – напомнил Турчи.
– Потом найдешь, кому счёт выставить, – отмахнулся Фуран. – Шапки через день-два сами проговорятся, и ты их и накроешь.
В этом замечании скрывались и великая шасская мудрость, и четкое понимание реалий Тайного Города, и деловая хватка. Другими словами, в этом замечании крылось объяснение того, почему кто-то бегает по полю, а кто-то отдает приказы из теплого офиса.
– Хватит бездельничать!
– Ладно, уже еду, – протянул Вилар, поняв, что сражение проиграно. Но не удержался, задал вопрос, который мучил его со вчерашнего дня: – Как думаешь, что Зиль Томба мог делать у барыги Кумара?
– Кто?
– Зиль-звездочет, – назвал Турчи известное всем прозвище.
Поскольку спокойная ситуация в Тайном Городе позволяла поболтать по телефону больше обычного, Фуран чуть ослабил галстук и хмыкнул:
– Наверное, Урбек собирается продать его в рабство. Или же втюхивает простаку орбитальный телескоп.
– Я серьёзно.
– Тщательно обдумай мои предположения, и ты поймешь, что я – тоже. – Старый диспетчер глотнул кофе. – Какие ещё проблемы тебя гложут, сынок?
Но рассказывать доброму Фурану о всех своих трудностях Вилар постеснялся. Вздохнул, переложив телефон в другую руку, и осведомился:
– Куда ехать?
– Недалеко, – пообещал диспетчер. – Тебе понравится.
Ехать действительно оказалось недалеко. А вот насчёт «понравится» Фуран погорячился…
«Уникальный зверициум Херция Крю» базировался на Конном дворе Кузьминского парка, числясь в человской налоговой «Частной спортивной школой с оказанием выставочных услуг». В действительности же заведение представляло собой чудовищную помесь цирка, зоопарка и смертельно опасного аттракциона, совершенно непонятным, с точки зрения Вилара, образом получив лицензию Службы утилизации. А беглое знакомство с сайтом «Зверициума» повергло опытного менеджера в шок.
«Приведите дракона на День рождения Вашего ребенка! Незабываемые впечатления для виновника торжества и всех его друзей! В цену услуги входит 1 (Один) облет Москвы по маршруту не длиннее 65 миль».
«Гонки на василисках! Загородное приключение для веселой компании. От 8 персон…»
«Курс воскресных лекций «История Тайного Города в монстрах» с демонстрацией оных. 10 занятий по два академических часа. По желанию сервируются легкие закуски».
Правда, к самому «Зверициуму» претензий у Вилара не нашлось: Хеций Крю грамотно переделал выкупленное здание, оснастив его не только «учебными классами» с мягкими диванами, креслами и пуфиками, но и необходимой магической защитой.
– Самой лучшей, самой современной защитой, – повторил конец, с улыбочкой разглядывая оперативника. – Элегантной, как я, и красивой, как молодая фея. Ты костюм на помойке нашел?
Крю оказался обыкновенным, можно даже сказать – заурядным, причем настолько заурядным, словно именно он послужил моделью для знаменитого плаката «А ты – конец?», украшавшего комнаты всех девушек Тайного Города. Невысокий, полный, абсолютно лысый и крайне обаятельный – вот, собственно, законченное описание Хеция. Зелёный пиджак, желтые брюки, желтая рубашка в красный горох, желтый галстук с плесенью зеленоватых разводов и синие туфли с алыми вставками. На пальцах левой руки двенадцать колец, на правой – девять. Две золотые цепи: поменьше под рубашкой, побольше, с амулетом, на рубашке. Серьга в ухе.
Ничего необыкновенного.
Крю лично сопроводил следователя к вольерам и теперь стоял рядом, косясь иногда на шипящую из соседней клетки мантикору. И частенько поводил перед носом надушенным платочком, показывая, что запах клыкастых питомцев вызывает у тонкой натуры аллергическое раздражение.
– Защита какого уровня? – осведомился шас, внимательно изучая осиротевший вольер, дальний угол которого занимал небольшой стог свежего сена.
Подначку насчёт костюма он запомнил на будущее.
– Второго.
– Ага…
Прутья мощные, даже львиным лапам не разогнуть… впрочем, их и не разгибали – прутья целехонькие, словно ударный бампер в эскизе. Следы взлома тоже отсутствовали, и именно поэтому Вилар заговорил о магической безопасности. И не только заговорил, но и запустил извлеченный из портфеля штатный сканер.
– Контуры какие?
– Какие обычно, согласно действующим правилам хранения особо опасных животных, – подчеркнуто самоуверенно ответил конец, протягивая следователю увесистую папку со схемами. – Если ты в этом разбираешься, то сам все поймешь.
– Согласно минимальным правилам, – желчно заметил Вилар, бросив один-единственный взгляд на отпечатанную на первой странице спецификацию.
– Нигде не сказано, что я должен превращать увеселительное заведение в крепость!
– Нигде не сказано, что можно терять монстров.
– Я не терял! Он сам куда-то делся!
– Значит, ты виноват!
– Фиг тебе! – выдал конец. И принялся загибать унизанные перстнями пальцы: – «Оглушалка» стоит? Стоит. «Замедлялка» стоит? Стоит. «Кольцо саламандры» с автономным питанием на случай прорыва первых двух контуров стоит? Стоит. – И напоследок – главный удар. – У меня есть справка от Службы утилизации, что помещение «Зверициума» соответствует нормам безопасности. Так что ещё посмотрим, кто кому иск вставит!
– Значит, ты виноват!
– Фиг тебе! – выдал конец. И принялся загибать унизанные перстнями пальцы: – «Оглушалка» стоит? Стоит. «Замедлялка» стоит? Стоит. «Кольцо саламандры» с автономным питанием на случай прорыва первых двух контуров стоит? Стоит. – И напоследок – главный удар. – У меня есть справка от Службы утилизации, что помещение «Зверициума» соответствует нормам безопасности. Так что ещё посмотрим, кто кому иск вставит!
– Собрался судиться со Службой? – Турчи выдал свой самый саркастический взгляд, но на закусившего удила конца такая мелочь не подействовала.
– Не судиться, а требовать компенсации за неверно составленные нормы и правила хранения домашних чудовищ, понял? У меня – «Зверициум»! У меня в юристах шас сидит! Вы со мной за всю жизнь не расплатитесь!
– А у нас, думаешь, Шапки?
– А мне плевать, кто у вас! Вы виноваты!
Вот теперь ситуация окончательно прояснилась. И на что Крю истратил драгоценные утренние полчаса, тоже стало понятно.
Узнав о пропаже грифона, перепуганный Хеций бросился к прожженным шасам, которые наскоро слепили ему подходящую линию защиты. И неплохую, надо отдать должное, линию. Исчезновение взрослого грифона – это не просто ЧП, это сверх-ЧП. Если зверюга окажется на свободе, речь пойдет не о сохранении режима секретности, а о том, как не допустить десятки, если не сотни жертв среди обыкновенных челов, и наказание виновным последует суровое. Отвечать же владельцу «Зверициума» категорически не хотелось, и потому вместо поиска грифона он отправился на консультацию к юристу.
– Какого Спящего ты вообще устроил свой паноптикум? – вздохнул Вилар, переходя на дружеский тон.
– Спящего Спящего, какого же ещё? – буркнул Хеций. Но тон сработал: конец помолчал и чуть спокойнее добавил: – Отличный рынок, ты мне поверь.
И вновь помахал перед носом платочком. Смесь розы, жасмина и, кажется, шиповника. Хотя последним могло пахнуть и от мантикоры из соседней клетки, проявляющей к полному хозяину неподдельный интерес.
– Какой рынок? – не понял Турчи. – Монстров показывать?
– А где ты ещё на них посмотришь? – хихикнул Хеций. – Чуды не любят пускать в Бестиарий посторонних, а школьникам интересно. Экскурсии, познавательные программы, открытки, интерактивные приложения для мобильных устройств… А ещё я начал снимать наших монстров и выкладывать видео в платном приложении для обычных челов. Говорю, что это новейшее 3D. Народ балдеет от восторга… – У конца вспыхнули глаза. – Да если я тебе скажу, каков оборот «Зверициума», ты с горя подожжешь штаб-квартиру Службы.
– Ты прямо магнат.
– Магнат, – не стал отказываться Хеций. – Я увидел возможность и не прошёл мимо.
– Кто же тебе лицензию сделал?
– Кто, кто… – Монструозный магнат блудливо почесался. – Можно подумать, у магистра нет жены…
– У какого магистра? – навострил уши оперативник.
– Какая тебе разница? – опомнился конец. – Твое дело грифона отыскать, раз уж Служба напортачила… – Однако атака захлебнулась: порхающий с мысли на мысль конец придумал новую тему: – Слушай, а чего ты все о моем бизнесе расспрашиваешь? На работу хочешь? Так я могу устроить. Опытный шас со связями в Службе утилизации мне пригодился бы…
– Не будем об этом, – твёрдо отказался Турчи.
– Костюм тебе пошьют приличный, как мой, к примеру…
У оперативника начали потеть стекла очков.
– Станешь элегантным, опрятным, с перстнями на пальцах, а через пару месяцев, как пообтешешься, на тебя женщины начнут заглядываться…
– Скажи лучше, кто у тебя в адвокатах?
– Лисат Кумар.
– Тот ещё бультерьер, – одобрительно протянул Вилар, изучая показания пискнувшего сканера. Предварительный магический осмотр закончился, и его результаты оперативника не порадовали. – Последний вопрос можно?
– И ты смотаешься?
– Враги есть?
– У меня?
– Нет, у твоего грифона.
– Обманутые мужья считаются?
– Если среди них есть хорошие маги или специалисты по сложным артефактам.
Концы отличались крайним жизнелюбием, веселым нравом и лёгкостью мыслей, но даже самые обманутые мужья не называли их дураками. Хеций прекрасно почувствовал изменившийся тон следователя, правильно «услышал» вопрос и стал предельно серьёзным:
– Всё гораздо сложнее, чем кажется?
– Грифон не исчез, – мрачно произнес Вилар. – Его у тебя украли.
Кто-то сумел удаленно отключить автономное питание «Кольца саламандры», затем высосал «оглушалку» и «замедлялку» мощным «Навским арканом», снизил плотность защиты до первого уровня и проломил её грузовым порталом.
– Кому-то понадобился монстр.
А поскольку подпольного рынка подержанных чудовищ в Тайном Городе не существовало, вывод напрашивался однозначный: кто-то готовит диверсию.
– Моего грифончика похитили?
– Да.
– Отлично! – Конец радостно хлопнул в ладоши. – В этом случае страховая премия утраивается!
– Какого Спящего… – выругался Вилар и принялся нервно протирать окончательно запотевшие очки. – Тебя не волнует, что по Тайному Городу блуждает здоровенная кровожадная тварь?
– А чего волноваться? – удивился Хеций. – Ты ведь его найдешь.
Турчи глубоко вздохнул.
* * *Офис компании «Атлантис Инжиниринг»
Москва, улица Большая Почтовая,
15 июня, среда, 09:49
Интересно, Юлий Цезарь мучился так же?
Нет, не в сенате, натыкаясь на острые ножи «друзей и соратников», а много раньше, на берегу неширокой речушки, переход через которую стал главным событием его жизни и очутился во всех учебниках истории. Сидел ли Гай в палатке, как рассказывают историки, или же просто отдал приказ форсировать Рубикон, а все его терзания – плод фантазии не в меру романтичных потомков?
Как было на самом деле?
И какова роль сомнений в принятии решений?
Помогают или мешают? Заставляют собраться, припомнить все мелочи и тем улучшить подготовку или же вселяют неуверенность?
Можно ли всё отменить в последний момент? Нужно ли терзаться, когда всё решено? Или же сомнения – обязательная дань заурядной человеческой слабости?
Кто скажет?
Андрей грустно улыбнулся.
Разгром старого схрона не заставил, да и не мог заставить их с Тыцем отказаться от затеи, а лишь слегка скорректировал расписание. Минус два часа от сна, вот и все нарушение планов. Ну и денег пришлось потратить больше запланированного, но их не жалко: Ярга оставил Ризныку карточку с запредельным кредитом, прекрасно понимая, что золото было, есть и будет наилучшей смазкой для любой операции.
Оценив масштабы бедствия и поняв, что Шапки утащили абсолютно всё, друзья отправились к давнему знакомцу – Урбеку Кумару, у которого и приобрели необходимое снаряжение, переплатив «по старой памяти» всего лишь в полтора раза. Точнее, собственно, к барыге ходил Ризнык – осторожный хван решил в «КумарКарго» не светиться. Заказ получился большим, очевидно, не предназначенным для устройства детского утренника, да к тому же считалось, что Андрей отошёл от дел, а потому его поведение не могло не показаться подозрительным, и не следовало открывать торгашам, кто ещё в деле. Тыц осторожничал, даже несмотря на то что у Урбека, при всех общеизвестных недостатках, была замечательная черта: старый барыга неохотно сдавал клиентов и никогда не делал это первым, а только в тех случаях, когда его крепко прижимали маги Великих Домов. А иногда, в силу склочности характера, загнанный в угол Урбек продолжал упорно молчать даже невзирая на суровое давление. Другими словами, скупщик краденого честно отрабатывал выжимаемые из клиентов деньги.
Но хвана он всё равно не увидел.
Сполна расплатившись с жадным барыгой и утвердительно ответив на его вопрос: «Решил тряхнуть стариной?» – Ризнык доставил часть товара Тыцу, после чего они расстались. Хван с детьми отправился готовить ночную Москву к мероприятию, а Андрей вернулся в офис, в особняк ХIХ века на Большой Почтовой, в подвале которого располагалась давным-давно законсервированная, но находящаяся в отличном состоянии магическая лаборатория. По слухам, в проектировании особняка принимал участие тогдашний Хранитель Черной Книги, обеспечивший и лаборатории, и всему дому практически идеальный уровень базовой архитектурной защиты. Контуры магической маскировки Ризнык установил сам и был на сто процентов уверен, что наблюдатели Великих Домов не заметят, что лаборатория снова в деле.
А работы было много. И работы непростой, поскольку противостоять им предстояло обладающим неограниченными возможностями колдунам Тайного Города. Полагаться в данных обстоятельствах на силу – глупо, оставались ум, хитрость и неожиданные шаги. А ещё – оригинальные артефакты, опыт создания которых Ризнык не растерял.
Но самое главное – время. У Андрея не было помощников, «выпекать» сложнейшие магические устройства из полуфабрикатов Кумара приходилось не только быстро, но и в одиночку, а потому за два дня Ризныку удалось поспать всего шесть часов. Затем подъем, душ, плотный завтрак, стимуляторы и… теперь – сомнения.