– Телефонов, – терпеливо повторил Урбек. – Я ведь тебя за телефонами посылал. Помнишь?
– С трубками не очень вышло, – честно, но после длинной паузы ответил Коряга и аккуратно заправил под бандану вылезший от напряженного разговора отросток. – Взяли мало, а то, чего взяли, птичка в кузове потоптала.
– Птичка?
– Клёвая, в реале, – вернулся к рекламе Шапка. – У неё как будто тело из кошки большой, а голова – нет.
– Знаю, – кисло произнес Кумар.
– Откуда?
– По телевизору видел. – И сразу, не позволив дикарю опомниться, перешел в наступление: – Ты хоть представляешь, какую бузу устроил?
Неожиданное нападение вызвало ожидаемый ответ:
– Вообще не трогал!
Коряга знал, что именно эту фразу необходимо вопить всегда, когда тебя в чем-то обвиняют. И стоять до конца. Это нехитрое правило здорово помогло бедовому дикарю, когда великий фюрер Кувалда расследовал похищение из незапертой кладовой «Средства от перхоти» ящика виски. Веселые были времена…
– Все последние новости – о вас, придурки! Человские новости, ты понял? Не тиградкомовские.
– Не губи!
Уйбуй только сейчас сообразил, что шас не шутит, и попытался надавить на жалость. Собрался в ноги упасть, но передумал, вспомнил, как били упавшего Фомку два дня назад во дворе Форта, и передумал.
– Вас, придурков, весь Тайный Город обсуждает…
– Не губи!
– И совершенно непонятно, почему тебя ещё на дыбу не вздернули?
У Коряги затряслись губы. И руки. И внутри, наверное, тоже затряслось, но этого не было видно. Довольный произведенным эффектом Урбек потер ладошки, продемонстрировал гадливенькую улыбочку, специально разработанную для подобных случаев, и продолжил:
– Не знаю, почему ты ещё на свободе, но выхода у тебя и твоей кодлы два: забиться в какую-нибудь далекую и никому не интересную дыру и не высовываться лет триста…
– Мы столько не живем.
– А ты постарайся, – хрюкнул шас.
Коряга покрутил пальцами, помогая мозгу переварить неожиданное предложение, секунд через десять решил оставить его на потом и пропищал:
– А что на второе?
– На какое второе? – не понял Урбек.
– Выход второй какой?
– Сдаться Великим Домам, – пожал плечами барыга. – Сантьяга, говорят, много о тебе спрашивал.
Шапку едва не стошнило от ужаса.
– Лично обо мне?
– Нет, не лично, – сжалился барыга. – Сантьяга спрашивал о Шапках, у которых есть живой грифон. Но скоро бесяевские программисты обработают видео с Краснопресненской заставы, определят, кто там бузил помимо грифона…
– Это вряд ли, – улыбнулся Коряга. – За Мотыгу на все документы Натуга фоткался, а Шкварка вообще не пойми откуда фотку приволок, он на ней как женщина какая-то. Так что не найдут нас бесяевские, как пить дать не найдут.
Теперь тайм-аут взял Урбек. Несколько секунд шас внимательно смотрел на дикаря, затем решил, что с бесплатной лекцией пора завязывать, и резюмировал:
– Надеюсь, мы поняли друг друга.
– Да… я тоже надеюсь, – вздохнул уйбуй и, приободренный тем, что барыга назвал его другом, поспешил осведомиться: – Так птичку возьмёшь? Имущество там охранять или друзьям за деньги показывать?
– Э-э…[3]
* * *Офис компании «Неприятные Ощущения»
Москва, улица Большая Лубянка,
15 июня, среда, 11:51
Продемонстрированная торопливость навела Ингу на мысль, что работать им предстоит, как южноамериканским пеонам – не разгибая спины, – но Яна, к некоторому удивлению рыжей, даже компьютер запускать не стала.
Вернувшись в офис, гиперборейская ведьма отправилась в комнату отдыха, жестом пригласив подругу следовать за собой, затем включила кофеварку и плюхнулась в самое большое кресло:
– Присоединяйся.
– Такое расследование по мне, – пошутила в ответ Инга, с ногами забираясь на диван. Рыжая прекрасно понимала, что долго бездельничать не придется, и потому потянулась с особым наслаждением.
– Хорошо, что компьютер на сегодня отменился.
– Мы просто отложили свидание с ним, – улыбнулась в ответ Яна.
– Предлагаю заняться чем-нибудь более веселым. – Молодая колдунья терпеть не могла однообразную работу, особенно такую нудную, как сидение перед монитором, – ей не терпелось перейти к делу. – Давай допросим кого-нибудь?
– Кого?
– Какого-нибудь старого человского ведьмака, – передернула плечами рыжая. – Поехали в «Кружку для неудачника».
Инга откровенно шутила, однако Яна ответила серьёзно:
– Разве ты мало прочитала о Ризныке?
Но сбить с подруги веселый тон одним вопросом не получилось.
– В том-то и дело, что много прочитала, слишком много, чудовищно много! Так много…
– Я поняла, – попыталась перебить рыжую гиперборейская ведьма.
– …что если я увижу ещё одну фотографию Ризныка, он будет сниться мне всю следующую неделю.
Получив информацию о странном бегстве Андрея, наёмники немедленно взялись за его личное дело и под микроскопом изучали материалы до того, как отправиться в Лабиринт. Самые громкие дела, взаимоотношения с челами и Великими Домами, сохранившиеся высказывания, отзывы о нём… Они разложили жизнь Ризныка на составляющие, но гиперборейской ведьме всё равно казалось, что упущено нечто важное – ведь полученные знания пока не привели к результату.
– Ты помнишь адрес его конторы?
– И как зовут его детей.
– Похвальное прилежание.
– Не надо острить.
Яна улыбнулась, выбралась из кресла и направилась к кофеварке.
– Тебе с сахаром?
– Нет, не хочу.
– Мы не сделали главного.
– Забыли купить сливки?
– Не обдумали прочитанное.
– Ещё скажи: не поделились впечатлениями.
– И это тоже, – спокойно кивнула гиперборейская ведьма, подавая подруге кружку с кофе. – Я хочу понять, что заставило Ризныка пойти на поводу у Ярги. А для этого нужно не только прочесть личное дело Андрея, но понять его, вникнуть.
– Может, ты всё усложняешь? – Инга сделала маленький глоток горячего. – Что, если Ярга ему банально заплатил?
– Деньгами?
– Да. – Рыжая передернула плечами: – Как говорил Александр Македонский: «Нет такой крепости, которую не взял бы груженный золотом осел».
– Так говорил его папа, Филипп.
– Разве он не был македонцем? – удивилась Инга.
Девушки рассмеялись. Затем недолго помолчали, а потом Яна покачала головой:
– Можно я пока не поверю в банальную продажность Андрея Ризныка?
Слово «банальную» гиперборейская ведьма выделила голосом, и рыжей не составило труда понять намек:
– То есть его купили как-то иначе?
– Надеюсь.
– Как?
– Закрой глаза, – попросила Яна.
Прозвучало неожиданно, однако странной просьбой в Тайном Городе мало кого удивишь, поэтому Инга спокойно подчинилась.
– Надолго?
– Теперь расслабься.
– Звучит интригующе. – Рыжая улыбнулась, но было видно, что она продолжает выполнять просьбы Яны: девушка поставила кружку с кофе на журнальный столик, удобнее устроилась на диванных подушках, а её дыхание замедлилось.
– Сыграем в ассоциации, – негромко произнесла гиперборейская ведьма. – Помнишь, как это делается?
– Ты называешь слово, я отвечаю первое, что придет в голову.
– Совершенно верно. Зима?
– Лето.
– Хлеб?
– Тесто.
– Улица?
– Дом.
– Кино?
– Экран.
– Ризнык?
– Орден…
На этом игра закончилась.
– Что? – Инга распахнула глаза и уставилась на подругу. – Почему я так сказала?
– Потому что я не просто так предложила тебе поиграть, – спокойно ответила Яна. – Мы не обдумали то, что увидели в личном деле Ризныка, уехали, и только в Лабиринте я вдруг сообразила, что Андрей в отличие, к примеру, от нас был тесно связан с рыцарями. Большая часть его заданий, в том числе самые знаменитые дела, были контрактами с рыжими. Не с навами или зелёными, а с чудами.
– Что нам дает это знание?
– Как минимум то, что Сантьяга ни на секунду не задумается, отдавая приказ на уничтожение Андрея.
И это было правдой. Горькой, резкой, сорвавшейся с языка только потому, что ведьма была под впечатлением от игры.
«Сантьяга не задумается…»
– Я не хочу его смерти, – тихо сказала рыжая, вновь принимаясь за кофе.
– Ризнык связался с Яргой, – в тон подруге произнесла Яна. – И мы должны быть готовы ликвидировать его.
Инга отвернулась.
Почти десять секунд в комнате царила неловкая пауза, после чего гиперборейская ведьма сходила в главный зал и принесла ноутбук.
– Я обещала, что мы вернемся к работе.
– Снова листать личное дело? – скривилась Инга.
– Попробуем вычислить старые связи Андрея, – отозвалась Яна, не спуская глаз с экрана. – Навы хвастаются, что перевели в электронный вид почти весь свой архив…
– Только у нас нет полного доступа.
– У нас есть достаточно. – Гиперборейская ведьма прошла через серую страницу с черной белочкой в центре, ввела пароль, подтвердила личность, приложив к монитору большой палец правой руки, перешла в раздел «Архив» и ввела в поисковую строку «Андрей Ризнык». – А затем распределяем все встречающиеся в ссылках имена по частоте упоминаний…
– Не факт, что получится, – подумав, произнесла рыжая. – Уверена, что на первом месте будет…
– Франц де Гир, который в те времена занимал пост мастера войны, и большинство боевых контрактов шло через него. – Яна улыбнулась и жестом предложила Инге посмотреть на монитор. – Следом – Рик Бамбарда. Который на протяжении всей своей карьеры был правой рукой Франца.
– А замыкает первую тройку Гуго де Лаэрт, нынешний мастер войны, а в те далекие времена – один из главных забияк Ордена.
– Кого из перечисленных мы будем допрашивать?
– Меня интересуют не они, а номер четыре.
Тыц.
И только сейчас Инга поняла, что имела в виду Яна: присутствие в списке трех рыцарей, традиционно принимающих участие едва ли не во всех устраиваемых Чудью заварушках, было объяснимо и естественно, обращать на них внимание не стоило. Гиперборейская ведьма искала того, кто окажется первым после них, того, кто не отдавал приказы, не инструктировал, не оплачивал работу, но часто пересекался с наёмником Андреем Ризныком. Этим кем-то оказался четырехрукий убийца по имени Тыц.
– Хочешь сказать, мы отыскали напарника?
– Это предположение легко проверить. – Яна вывела на экран известную информацию о старом хване, усмехнулась и взялась за телефон: – Алло, «Алтайская Неувязка»? Мне нужен Тыц, мы договаривались встретиться, но его мобильный не отвечает… Ах, вот в чем дело… Да, спасибо, я перезвоню. – Гиперборейская ведьма отключила телефон и задумчиво провела рукой по голове, по черной подписи Азаг-Тота, навсегда въевшейся в её кожу. – В настоящее время господин Тыц не может подойти к телефону. Он будет завтра.
– Спорим, что, если мы запустим поиск по генетическому коду, у Тыца наберется тысяч тридцать откликов?
– Нет, не спорим, – мягко произнесла Яна. – Уверена, что так оно и есть.
– Мы нащупали ниточку! – Инга азартно вскочила на ноги, то ли от переполняющих чувств, то ли собираясь бежать. Куда? Не важно. На поиски.
– Но до сих пор не знаем, какой морковкой Ярга соблазнил Ризныка, – вздохнула гиперборейская ведьма.
В отличие от подруги она осталась в кресле и продолжила бездумно гонять курсор по экрану ноутбука.
– Мы не можем утаивать от Сантьяги важные сведения, мы подписали контракт. – Голос рыжей звучал недовольно, но твёрдо. – О Тыце придется доложить.
Несколько секунд девушки смотрели друг дружке в глаза, а затем Яна чуть качнула головой:
– Я позвоню.
И отвернулась.
* * *Складской комплекс «КумарКаргоЭкспресс»
Москва, улица Левобережная,
15 июня, среда, 12:09
Иногда чертовски приятно возвращаться туда, где тебя не любят, не желают видеть и стараются обидеть любыми доступными способами. Возвращаться, разумеется, «на коне», обретя силу и полномочия. Возвращаться, четко понимая, что открылась великолепная возможность расплатиться за невежливость (сказано мягко) и откровенное хамство (точно описывает поведение Урбека Кумара по отношению к честному сотруднику Службы утилизации). Возвращаться победителем. Иногда забывается воспитание, дает сбой врожденное дружелюбие и хочется банальной, как банан, и холодной, как холодец, мести.
Именно с такими чувствами Вилар Турчи пересекал негостеприимно распахнутые ворота «КумарКаргоЭкспресс». Предвкушая чарующие моменты торжества справедливости и потирая руки в радостном ожидании предстоящего разговора с барыгой, Вилар в деталях представлял вытянувшееся лицо Кумара, отчетливо видел капельки пота на его лбу, преступно бегающие глазки и трясущиеся губы. Обдумывал, сильно ли задрожат у барыги руки и захочет ли тот в туалет от страха… Другими словами, Турчи настолько увлекся, что совершенно не продумал разговор с Урбеком, в результате которого, собственно, лицо Кумара должно было вытянуться, капли пота появиться, а руки – задрожать.
И отсутствие подготовки сыграло со следователем злую шутку. Его первая фраза:
– Я всё знаю! – вызвала саркастический ответ:
– Так вот куда подевался Дегунинский оракул! – и стала прологом неудачного разговора.
Но в тот момент Вилар ещё не понял, что потерпел позорное поражение.
– Твои дружки доигрались, – холодно бросил он.
– Деньги не играют, сынок, они или работают, или жиреют на депозитах, – наставительно поведал Кумар. – А других друзей у меня нет.
– Зачем тебе понадобился грифон?
– У тебя странные фантазии, сынок. – Кумар поднял правую бровь и тоном дипломированного врача осведомился: – Каким ты представляешь себе это чудовище? Во что оно одето в твоих мечтах?
И Турчи начал понимать, что разговор идет… неправильно. Он, выдающийся менеджер Службы утилизации, только что фактически обвинил Урбека в серьёзном преступлении, а проклятый барыга даже ухом не повел, продолжая ехидно улыбаться выдающемуся менеджеру в лицо. А в его лице – всей Службе утилизации в лицо ехидно улыбаться. Словно зная, что в очередной раз выйдет сухим из воды.
У Вилара задергалось веко. И стали предательски запотевать очки.
– Ты ещё не понял, что доигрался? Краснопресненскую заставу им не простят.
– Если я доигрался, то почему ты говоришь «им»? Кто эти они? Что им не простят? Вы играете с грифоном дружной группой?
Омерзительное замечание оперативник хладнокровно проигнорировал.
– Только не говори, что ты не слышал о выходке на Краснопресненской заставе.
– Слышал, – подтвердил Кумар.
– Ага!
– Но искренне не понимаю, с какой стати ты увязываешь мое имя с этим трагическим географическим названием.
– Решил всё отрицать?
– Сынок, скажи, в чем сознаться, а я подумаю, нужно ли мне это?
Турчи медленно досчитал до пяти, неприятно улыбнулся и тоном взбешенного, но ещё держащего себя в руках завуча произнес:
– Я как раз готовлю доклад о серии ограблений, в ходе которых Красные Шапки на удивление грамотно использовали серьёзные артефакты.
– Забудь о докладе – сразу за диссертацию.
– Дикари с опаской относятся к магии, поэтому я думаю, что это ты научил их пользоваться артефактами. – Турчи сорвал запотевшие очки и потряс ими перед собой. – И отправил грабить человские склады.
– А ты не думай, ты доказывай.
– Мне обратиться к навам? – Вилар вопросительно приподнял левую бровь.
– Ты ещё этого не сделал? – Урбек вопросительно приподнял правую бровь.
– Хотел договориться по-хорошему.
– Хотел доказать себе, будто крут настолько, что можешь взять старого и нервного Кумара «на слабо».
В Тайном Городе говорят, и правильно говорят, что с шасами трудно общаться. Однако шасу с шасом препираться попросту невыносимо.
– Я предупредил, – как можно увереннее резанул Вилар.
Но бой был проигран, и фраза громыхнула впустую, как залп главного калибра уходящего под воду линкора.
– Сынок, если бы ты знал, сколько раз эта фраза звучала на моем складе, то сейчас не позорился бы.
Элегантно-издевательской расплаты за все прошлые обиды не случилось.
– Я вернусь, – буркнул Вилар, усаживаясь на водительское место.
– Ты смотришь слишком много фильмов, – посетовал барыга. – Меньше кинотеатров и больше дела. – Менеджер завел мотор, но Урбек решил его добить: – Или же устройся на работу, которая тебе по зубам.
Добрый совет, как это частенько бывает, оказался обрамлен ответом витиеватых ругательств.
Кумар сделал отъезжающему автомобилю ручкой, почесал нос, собрался вернуться к делам, но буквально в следующую же секунду скромный седан Вилара сменил массивный чёрный внедорожник, из которого выбрались известные всему Тайному Городу наёмники. Легкая простуда перешла в хронический бронхит.
– Привет, Урбек! – хмыкнул Кортес.
– Доброе утро! – махнул рукой Артём.
– Выглядишь веселым.
– Но слегка озабоченным.
– Если из-за нас, то мы ненадолго.
– Новости читал?
– Или смотрел?
– В Москве был с утра?
Барыга без восторга оглядел улыбающихся челов и покачал головой:
– Решили клоунов изобразить? Получается.
– Мы знали, что тебе понравится, – не стал скрывать Кортес.
– Решили тебя развеселить, – поддакнул Артём, оглядывая стоящие вдоль дальнего забора фуры. – Перед разговором.
– Шутите хором, – попросил шас. – А то по одиночке я вас плохо слышу.
– Обратись к эрлийцам, – предложил молодой наёмник.
– Закончили, – негромко велел Кортес, который замечательно чувствовал собеседников и понял, что барыга вот-вот взорвется. – Помнишь такого наёмника: Андрей Ризнык?
– Чел?
– Чел.
– Здоровый такой, высокий, мощный… ещё бородку носил? – Урбек прищурился. – Лет десять назад ушел из Тайного Города.
– Ага.
– Нет, не помню.
– Это он пустил Москву-реку в Лабиринт, – негромко, но веско сообщил Кортес, глядя барыге в глаза.
– Негодяй, – оценил шас. – Это всё?
Но отделаться от наёмников было куда сложнее, чем от следователя. Артём и Кортес переглянулись, похолодели глазами, отчего стали окончательно походить на братьев, и старший продолжил: