А вдох на выходе из портала делается рефлекторно.
– «Переадресацию» маскирует жрица Зелёного Дома, так что Ризнык, наверное, не заметит присутствие аркана, – вернул себе слово де Лаэрт.
Воевода Дочерей Журавля секундочку подумала, но решила не заострять внимание на ехидном «наверное». И даже не посмотрела на чуда. Скромно сложила руки и негромко, но очень веско произнесла:
– Теперь главное. Если Ризныку удастся возродить Выселки, в дело вступят наши главные силы: три командора войны во главе с мастером Превращений, три жрицы Зелёного Дома и… – Ярина вопросительно посмотрела на Сантьягу.
– Советники Темного Двора прибудут через десять минут, – тихо сказал нав.
– …и советники Темного Двора. – Воевода позволила себе улыбку. – Маги такого уровня смогут вызвать одну «Слезу», уничтожить остров и заглушить заклинание прежде, чем начнутся необратимые последствия.
А на лице Москвы появится уродливая дыра с оплавленными краями.
– Ты действительно Кортес? – с искренним, а потому вдвойне обидным удивлением осведомился Скар. – Настоящий?
– Не отвлекайся, – угрюмо посоветовал наёмник. – Просто делай, что задумал.
Он лежал в пыли у заднего колеса «М35» и мрачно разглядывал довольного собой хвана. Левый глаз Кортеса заплыл, в голове шум, руки связаны за спиной элементарными пластиковыми наручниками, ноги просто связаны. Артём – он ещё не пришел в сознание – «упакован» точно так же, только получил не в глаз, а в висок и валяется у соседнего колеса.
Финал безумного дня вырисовывался беспредельно унылым.
– Можно я тебя на телефон сфоткаю? – весело спросил хван. – Ты совсем не похож на себя самого в новостях Тиградком.
– Лучше не надо, – посоветовал наёмник. – Такое я тебе точно не прощу.
– Ну пожалуйста.
– Я всё сказал.
Паренек сделал шаг назад, извлек из кармана трубку, но почти сразу же убрал её обратно:
– Чертовски мало света.
– Только это тебя и спасло.
– Да, конечно.
Скар напал исподтишка, но это не умаляло его заслуг: вырубить двух лучших наёмников Тайного Города, пусть и не магов, дорогого стоит. А почему у них не сработали сигнальные и защитные артефакты, пусть сами разбираются.
Сначала хван прыгнул на болтающегося у капота Артёма: нижние руки работают по корпусу, правой верхней – в висок, левой – в челюсть. Развернулся к выскочившему из кабины Кортесу. Первый удар нанес за секунду до того, как наёмник выхватил пистолет, ну а дальше – аналогичная серия в голову и корпус, отправившая наёмников в беспамятство: Кортеса на три минуты, Артёма – как получится. Ставка на скорость и внезапность полностью себя оправдала.
– Это я вас ещё ногами решил не бить, – нахально продолжил мальчишка. – Пожалел потому что…
Однако долго измываться над поверженными противниками счастливчику не позволил телефонный звонок. Хван как раз прикидывал, как сподручнее подтащить Кортеса под свет фар, когда в его кармане запиликало и пришлось срочно выходить на связь.
– Да? Да, всё в порядке… Машина оказалась именно там, где вы сказали… Живы они, живы, я сердобольный – бил не больно… Что у них в кузове?!
Дослушав инструкции, Скар медленно убрал телефон в карман и выдал короткое, но предельно емкое:
– Офигеть! – без труда описав царящие в душе чувства одним-единственным словом.
После чего вновь перевел взгляд на Кортеса:
– А ты знал, что у тебя в кузове?
– Нет, блин, забыл спросить у заказчика, – съязвил наёмник. И с беспокойством осведомился: – Что собираешься делать?
– Увидите… – махнул левой нижней хван. – Нет, не увидите. В новостях прочитаете.
И уверенно направился к заднему борту.
– Огонь!
Единственным слушателем – и единственным же исполнителем приказа – был он сам, но Бодо всё равно кричал всякий раз, когда нажимал на кнопку пульта дистанционного управления.
– Огонь!
Видимо, вспоминая любимые с детства военные фильмы.
– Огонь!
И заложил крутой вираж, заставив завизжать тормозами парочку машин.
– Вау!
Бодо мчался по Садовому на угнанном скутере, а каждое нажатие на кнопку приводило в действие очередное устройство, запускающее в сторону Кремля три-четыре «Шаровые молнии».
Машины шарахались от лихача, челы ругались, плотные сгустки огня красиво летели в защищенную всеми мыслимыми и немыслимыми способами зону Кадаф, маги Тайного Города стояли на ушах – весело!
– Огонь!
И единственная ложка дёгтя – слишком раннее начало акции. Причем свои помешали, чтоб их Спящий розгами выпорол: Руч и Латра с Зареченского хутора. Что они делали в Москве, Бодо сообразил сразу, так что вопль «Стой, засранец! Целый день за тобой гоняемся!» прозвучал уже в спину. Бодо успел смыться в портал, но переход засекли, а удаляться от центра юный хван не мог, поскольку, по совету дедушки Ми, четырехрукие применили человский пульт управления с ограниченным радиусом действия. Пришлось воровать скутер и гнать по Садовому, прекрасно понимая, что долго веселье не продлится.
– Огонь!
Залповые магические установки хваны разместили на крышах домов, и Бодо по очереди активизировал их, разрывая ночное небо огненными полосами. Восхищенная столица внимала. Пожарные мчались. ФСО напрягалось. Полиция реагировала.
– Огонь!
И в Кремль полетела очередная «Шаровая молния»…
– Внутрь ни одна не попала, но слух о том, что Кремль под ударом, уже гуляет, – доложил вездесущий Ортега. – Челы принимают «Шаровые молнии» за метеоры, и около зоны Кадаф формируется толпа любопытствующих. В Сеть выложено шестьсот двадцать восемь роликов, и их число непрерывно растет.
Часть из этих роликов операторы вывели на «телестену», и трио руководителей уже насладилось видами пребывающей под обстрелом столицы. Блестящие росчерки «Шаровых молний» действительно напоминали метеоры – не очень крупные, зато яркие, – и они надолго оккупируют новостные топы.
– Почему не поставили морок? – недовольно спросила воевода.
– Мы не в состоянии накрыть весь город, – развел руками Ортега. – Накапливаем энергию на «Слезу» и на защиту от неё.
Комиссар усмехнулся, Ярина поджала губы, но тут же спросила:
– Преступники найдены?
– Ищем.
– Это хорошо, что Ризнык отвлекает нас ударом по Кадаф, – громко произнес Гуго. – Он пытается выманить нас в центр города, а значит, не догадывается о засаде у «зоны острова».
– Не пора ли нам на берег? – осведомилась воевода.
Во-первых, ей хотелось оказаться подальше от попавшего под магический «фейерверк» района – пусть с очередным скандалом разбирается дежурная жрица, во-вторых, не терпелось оказаться там, где будут разворачиваться главные события: финал погони за неуловимым преступником и, возможно, редчайшее в Тайном Городе зрелище – активизация запрещенного аркана. Ярина не понимала, что там, на берегу, её нетерпение усилится на порядок, однако рассказывать ей об этом никто не стал.
– Пожалуй, пора. – Сантьяга вновь посмотрел на помощника: – Прекратите безобразие, отыщите тыцовских балбесов и ждите дальнейших распоряжений.
И шагнул в «портальную», а из нее, сразу за Яриной, – на Коломенскую набережную, с которой открывался превосходный вид на… противоположный берег Москвы-реки. Тёмные воды неспешно бегут к стрелке, чтобы разделиться, а затем вновь сплестись в единое, устремленное к югу, целое.
– Обратите внимание на звёзды, господа, – предложил Сантьяга.
– Их нет, – отрезала воевода.
– А потому ничто не может нас отвлечь… И кажется, что сама природа замерла в ожидании развязки.
Ярина и Гуго повернулись и с некоторым удивлением посмотрели на нава. Тот улыбнулся:
– Рад, что вы разделяете мое мнение.
– У нас всё готово, – доложил Тамир и тем не позволил воеводе и мастеру войны достойно высказаться. – Аркан «Переадресации» активизирован, система маскировки работает штатно.
Импровизировать с передвижным командным центром «ласвегасам» не пришлось: они просто подогнали на набережную свой «Додж Караван», под завязку набитый аппаратурой, и уверенно, словно из собственного логова в Цитадели, осуществляли техническое прикрытие операции.
– Ризныка ищем и ждем, – добавил дожевывающий бутерброд с сыром Доминга. – Вероятность его появления – девяносто девять процентов.
И хлебнул чаю из термоса.
– А вдруг он всё-таки не придет? – неожиданно забеспокоилась Ярина. – Ему ведь всё равно, когда возрождать Выселки…
– Что ему стоит прыгнуть в следующее полнолуние? – поддержал зелёную Гуго.
– Но мы не прыгнем, – негромко произнес Сантьяга.
– О том и речь.
– И за подаренное нам время мы не спеша, но быстро исключим все ложные отклики его «пчелиного роя». – Комиссар улыбнулся: – Вернувшись, Ризнык окажется как на ладони.
– Тогда он снова прыгнет.
– Он привязан к полнолунию и этому месту. – Сантьяга медленно прошёлся вперёд, остановился в паре шагов от воды и закончил: – Единственный шанс Ризныка – возродить Выселки сейчас, пока, как он думает, нам ничего не известно о его планах…
– Тогда он снова прыгнет.
– Он привязан к полнолунию и этому месту. – Сантьяга медленно прошёлся вперёд, остановился в паре шагов от воды и закончил: – Единственный шанс Ризныка – возродить Выселки сейчас, пока, как он думает, нам ничего не известно о его планах…
…Близкая полночь не время для сна. Тем более – летом. Тем более – в большом, наполненном соблазнами городе.
Многочисленные фонари создают искусственный день, расцвеченный всполохами рекламы и вывесок. Из кафе и ресторанов выходят смеющиеся гости, иногда слишком шумные, иногда агрессивные, но всегда немножко пьяные. По улицам проносятся машины – лет двадцать назад их даже днем было меньше, – гудят клаксоны, ревут двигатели мотоциклов, откуда-то доносится завывание сирены «Скорой», но… Но за ограду Замка посторонние звуки практически не долетали.
Три высокие башни в самом начале проспекта Вернадского не спали – свет горел во многих окнах, – но производили впечатление решивших отдохнуть великанов, буквально излучая умиротворяющий покой. Древняя Чудь дремала. Даже охранники у главных ворот позволили себе слегка расслабиться, а потому не сразу среагировали на тихий стук в калитку.
– Посмотри, – распорядился старший, когда просьба открыть повторилась.
Рядовой поднялся, чуть сжал левый кулак, приводя боевой аркан в положение «почти активизирован», и, не спрашивая, открыл.
И оторопел.
Ибо окажись на пороге Спящий, это вызвало бы куда меньшее изумление. А может, вообще не вызвало, поскольку все знают, что Спящий рано или поздно проснется. Но появление князя Темного Двора – в одиночку, скромно стучащегося в калитку, – ударило рядового будто обухом по голове.
Несчастный чуд уставился на закутанную в чёрный плащ фигуру и принялся что-то бубнить. То ли безнадёжно запоздавшее защитное заклинание, то ли устное завещание. А застрявший в ладони боевой аркан растворился тихим дымом.
Старший и второй гвардеец отскочили к дальней стене, а из-под низко опущенного капюшона раздался клокочущий голос:
– Скажи магистру, что нужно поговорить.
– Луна восходит, а его всё нет…
– Германа? – хмыкнул де Лаэрт.
– Ризныка, – уточнил Сантьяга. – Но Германа, если вдуматься, тоже.
Тёмные воды Москвы-реки полусонно бежали к югу, несильно пиная, словно приглашая с собой, покачивающиеся у берега скутеры. Попискивали комары, периодически погибая под недовольными шлепками – засада считалась секретной, использование магии в личных целях строжайше запретили, и отвыкшие от комариной наглости колдуны стоически переживали испытание. С севера довольно быстро приближался ярко освещенный и окутанный звуками музыки прогулочный теплоход…
Прогулочный теплоход?!!
– Откуда?! – взревел де Лаэрт.
– «Ласвегасы»?! – не менее громко рявкнул Сантьяга. – Почему не предупредили?
– Мы сузили зону сканирования, но увеличили точность…
– Идиоты! – выдала Ярина.
Маги Тайного Города ждали одного Андрея, а получили кучу челов, которые…
– Пароход битком набит «откликами» Ризныка! – доложил побледневший Тамир. – На каждой палубе, в каютах… Почти все пассажиры и команда!
– Такое даже теоретически невозможно! – выдохнул ошарашенный Гуго. – Вероятность мизерная! Это обман!
– Никакого обмана, – хладнокровно отозвался Тамир. – Можете проверить.
– Вероятность появления Ризныка – сто процентов, – скучным голосом поведал прищурившийся на свечу Доминга. – Он где-то рядом.
– Обсудим вероятности потом! – громко произнес Сантьяга. – Что делать?
Певец надрывался, терзая ночную реку беспощадной романтикой, и под его вопли теплоходик уверенно продвигался к «зоне острова».
– Уберите его!
– Мы не можем! «Переадресация»!
– Уберите «переадресацию»!
– Чтобы снять её, понадобится четыре минуты! И маскировка…
– Я на палубу! – принял решение де Лаэрт. – Надо обыскать пароход!
– Гуго, стойте!
Сантьяга пытается напомнить, что делать портал не следует, но не успевает: разгоряченный рыцарь широко шагает в вихрь перехода, а в следующее мгновенье начинается бедлам.
– Ий-оху-у!!!
Скар гонит «М35», как боевую колесницу. В буквальном смысле, поскольку перед грузовиком несутся два единорога. Магические постромки привязаны к бамперу и натянуты, как струны, кажется – вот-вот лопнут, и освобожденные монстры рванут ещё быстрее, яростно вытаптывая всё и вся на своем пути. Гулкий рык единорогов смешивается с рёвом двигателя, остервенелым воем заклинившего клаксона, а главное – с длинными пулеметными очередями. Скар задал направление, после чего бросил руль и прильнул к «браунингу», водя стволом по частному причалу. Крупнокалиберные пули в щепы рвут лодки, вдребезги разносят моторы и панели управления – под хохот прильнувшего к пулемету юноши. И эти же пули отсекают магам резервного отряда путь к реке, оставляя единственную возможность добраться до теплохода – по воздуху.
Колдуны взлетают.
«М35» срывается с дороги и подпрыгивает на кочке, связанного Кортеса подбрасывает на сиденье и основательно прикладывает головой о потолок.
– Дерьмо!
– А ведь скажут, скажут, что мы проиграли мальчишке, – бормочет Артём, ухитрившийся упереться в угол между дверцей и задней стенкой кабины и хоть немного спастись. – Проиграли по-настоящему, а не потому, что Яна велела сделать вид.
– Такова участь наёмника: обычно нам платят за победу, но иногда – за позор, – философствует Кортес.
И снова прикладывается макушкой о потолок.
Неуправляемый грузовик несётся неведомо куда.
Колдуны взлетают.
– Наведите морок!
– Уже!
Веселящиеся на палубах челы не должны видеть творящееся вокруг безумство, это зрелище не для их нежной психики. Танцевальная музыка, громкий пьяный смех, вопли «Давайте же фейерверк!» никак не согласуются с мрачным строем левитирующих магов, готовящихся высадиться на палубы теплохода и…
И с крылатыми тварями.
Оставивший оружие Скар выпускает монстров одного за другим: подхватывает с пола, ловко освобождает от пут и подбрасывает через разрез в брезенте вверх, как голубей. Обретшие привычный размер твари соображают плохо, решают, что пора в бой: ведь их привезли, разозлили, освободили… А прочитанное хваном заклинание указывает на цели и добавляет агрессии. Виверны и грифоны бросаются в атаку, не позволяя магам основного отряда добраться до ярко освещенных палуб.
Темное небо разрезают росчерки «Эльфийских стрел», обрамленные воплями боли и могучим рёвом крылатых. Когти, клювы и магия сплетаются над московскими водами в кровавый хоровод, а теплоход по-прежнему приближается к невидимой и неизвестной ему цели.
Сто двадцать ярдов до «зоны острова».
– Я туда!
– Гуго, стойте!
Но навский крик лишь подстегивает обо всем позабывшего рыцаря. Де Лаэрт ныряет в портал, выходит на верхней палубе, победительно улыбается и тут же проваливается в «переадресацию», чтобы заснуть геройским сном в маленькой, наполненной «Пыльцой Морфея» комнатке.
– Идиот! – шипит Ярина.
На этот раз Сантьяга не спорит.
Над теплоходом гулко расходится «Шаровая молния», крик «Не надо!» – кто-то из чудов пытается оседлать грифона, – но остальные маги противостоят крылатым тварям традиционным способом: пытаясь отогнать или убить. Получается плохо: погибла лишь одна виверна, визжа и вопя, упавшая в Москву-реку, зато вышли из боя два командора войны.
Сто ярдов до «зоны острова».
«М35» врезается в дерево, которое обезумевшие от азарта единороги обежали с разных сторон. Копыта и колеса начинают рыть землю.
Сантьяга и Ярина мчатся на подстегнутых магией скутерах. В лицо ветер и брызги, сверху сыплются обгорелые перья и грубые ругательства. Воевода напряжена, но продолжает делить обязанности:
– Я на верхнюю палубу, а ты в машинное! Останови эту хренову лодку!
– Как скажешь!
Швартоваться никто не собирался, ярдах в тридцати от борта нав и люда почти одновременно отталкиваются, добавив к силе мышц заклинание «Кузнечик», гигантским прыжком преодолевают остававшееся расстояние и оказываются на корме пароходика.
– Увидимся как-нибудь! – Выпрыгнувший из кузова Скар белозубо улыбается связанным наёмникам, делает ручкой и шагает в портал на Алтай.
Наёмники переглядываются, кисло морщатся, после чего Кортес активизирует спрятанный в накладной ноготь нож и в секунду избавляется от пут.
– Ты умеешь обращаться с единорогами?
– Надо позвонить чудам.