– Мне пока ничего не ясно, – зевнул мой собеседник. – Устал что-то, наверное, старею, на погоду реагирую. Дождь сильный пошел, в сон клонит.
– Так ложись, – милостиво разрешила я, – уже поздно.
– Еще дела есть, – вздохнул Федор. – Давай наметим план на завтра.
– Обязательно съезжу в школу. Но в девять утра мне нужно присутствовать на презентации Емели Премудрого все на той же садово-огородной выставке, – объяснила я. – Вот расскажу посетителям о роботе и сразу рвану на Новоподольскую. Кстати, ты случайно не узнал, куда положили Жоржа?
– Больница на проспекте Голованова, – сообщил Леонов. – Я побалакал с врачом, информация не очень радостная: парень пока без сознания, у него инфаркт. Доктор попросил забрать его вещи, а то у них в камере хранения ремонт, и если что ценное пропадет, ему влетит. Ты знаешь родственников или приятелей больного?
– Нет. И сомневаюсь, что у Жоржа было при себе много денег и драгоценностей, – хмыкнула я.
– Медик упомянул о каком-то медальоне, вроде он золотой, с изумрудом. Кардиолог его пока в сейф спрятал, но не хочет там хранить, – уточнил детектив.
– Амулет! – воскликнула я. – Только вряд ли он из драгоценного металла, хотя для Жоржа представляет огромную ценность. Плохо, что вещичку сняли с шеи пациента. Парень очнется, поймет, что оберега нет, и впадет в панику. Завтра непременно отправлюсь в клинику. Как зовут кардиолога?
– Роман Иванович Климкин, – доложил Федя. – Завтра он как раз дежурит, останется на сутки. Повторяю: он очень настойчиво твердил, чтобы забрали медальон.
– Тогда мой план на завтрашний день таков: стенд «Садтрестогород» на ярмарке, школа, Жорж. Слушай, я лишь сейчас сообразила! Мы с тобой теряемся в догадках, не знаем, чем занималась Владыкина, а ведь есть женщина, способная пролить свет на это. Антонина Тарасовна! – воскликнула я.
Леонов издал похожий на хрюканье звук.
– Я подкатывался к ней, но она не пошла на контакт.
– Правильно, – согласилась я, – ты представился сантехником из ДЭЗа, а бабка мигом уличила тебя во лжи и отправила лесом. Но со мной будет иначе. Иван Николаевич сказал, что старушка не собиралась сдавать свой коттедж, однако потом все-таки согласились на его предложение. Похоже, ей хватает денег на жизнь и мелкие радости. Она подписала договор на аренду дома, узнав, кто поселится в ее особнячке, поскольку является фанаткой писательницы Арины Виоловой. Зарецкий у меня для нее книгу с автографом брал.
– Ничего ты у матери Ирины не выяснишь, впустую время потратишь, – зазудел Федор. – Владыкина-старшая с дочерью сто лет не виделась, съехала сразу, когда та вернулась.
– Интересно, отчего они разорвали отношения? – возразила я. – Вдруг в прошлом кроется разгадка всех тайн?
Из трубки снова послышался непонятный звук.
– Что ты там делаешь? – полюбопытствовала я.
– Лекарство достаю, – признался Леонов. – Таблетки в герметичном пакете, и когда его разрываешь, упаковка пукает.
– Чем ты заболел? – спросила я.
– Ерунда, – смутился Федор, – это незаразно.
– Лучше посидеть дома, если плохо себя чувствуешь.
– Пустяки, это зуб, – нехотя объяснил мой соратник. – Просто измучил меня уже.
– Немедленно отправляйся к дантисту, – велела я. – Скорей всего начался пульпит, он сам не пройдет.
– Не, в клыке нерва нет, – вздохнул сыщик, – он на штифте стоит.
– Тем более! – испугалась я. – Что, если уже началось воспаление надкостницы?
– Не хочу к стоматологу, – уперся Федор. – Ничего, поноет и перестанет.
– Боишься зубных врачей? – догадалась я.
Леонов разозлился:
– Нет! Просто они мне не нравятся.
Я захихикала, а Федор пошел в наступление:
– Знаешь, каково штифт вынимать, а потом назад впихивать? Лучше обезболивающих наглотаюсь. Все, закрыли тему. До завтра!
Из трубки понеслись гудки.
Я положила телефон на стол и усмехнулась. Мужчины такие храбрые, сильные, отважные, они управляют государствами, затевают войны, совершают великие научные открытия и искренне считают женщин слабыми, глуповатыми, капризными существами, требующими их мудрого руководства. Но куда деваются смелость и самоуверенность, когда представитель сильного пола полулежит в кресле, возле которого с бормашиной в руке восседает слабое существо – блондинка? Интересно, сколько найдется на свете отважных мачо, которые не покрываются потом, когда дантист берет в руки изогнутую железку и мило произносит: «Откройте рот, больно не будет»?
Глава 25
У входа на ярмарку меня встретила незнакомая девушка в розовом платье.
– Здрассти, Арина! – закричала она. – Живая вы намного красивее, чем по телику.
– Доброе утро, – ответила я. – А вы кто?
– Ленуся, – оригинально представилась девушка. – Где Емеля?
– Робота погрузили в минивэн, он ехал за моей машиной, – пояснила я.
– Эй, куда упаковку переть? – закричал за спиной хриплый голос.
Я обрадовалась.
– Емеля прибыл. Это Игорь, грузчик, он вез Премудрого.
– И чего теперь? – спросила девушка.
– Наверное, надо отвести меня и робота туда, где состоится презентация чуда техники, – подсказала я.
– А-а-а, – протянула Елена. – Только это в секторе «М», через всю ярмарку надо топать, вы небось устанете.
– Предлагаете остаться у входа? – улыбнулась я.
– Ну, не-ет, – протянула собеседница, – придется идти. А у меня каблуки.
– Думаю, нам надо поторопиться. Ведь если мы опоздаем, Филипп рассердится, – заметила я.
– Филипп? – заморгала Елена. – А он кто?
Я насторожилась.
– Лена, а где Катя и Наташа?
– Я незнакома с ними.
– Покажите ваши документы, – потребовала я.
Елена вскинула брови.
– Паспорт, что ли? Не брала его с собой. А зачем он вам?
Я нахмурилась, и тут в сумке заворчал телефон.
– Виола, дорогая, это Катя, – понеслось из трубки. – Нас с Натальей сегодня на ярмарке нет. С вами будет работать Елена. Она новенькая, но с прекрасными характеристиками, адекватная, замечательная сотрудница. Надеюсь, все пройдет гладко. Мы с Натой очень волнуемся. Естественно, хотели сами присутствовать, однако получили от Филиппа другое задание. Не беспокойтесь, вас окружат заботой и вниманием. О’кей? Вы там как? – спросила Екатерина.
– Пока стоим у входа, – вздохнула я.
– Ой, надо поторопиться. Сейчас!
Из моей трубки понеслись короткие гудки, и сразу же раздалась бравурная мелодия из кармана платья Елены. Она воскликнула:
– Чего звонить, если я на работе? Сто раз маме говорила – не мешай!
– Вероятно, это вас беспокоит начальница пиар-отдела, – предположила я.
Лена отмахнулась.
– Не, точно мать. Всегда не вовремя лезет.
– Все-таки ответьте на вызов.
– Да ну ее, сейчас обязательно глупость спросит. Во, уже перестала звонить. Сообразила наконец, что я на службе.
– «Владимирский централ, этапом из Твери…» – заорало справа.
– Слушаю, – прохрипел грузчик. – Здрассти, Екатерина Андреевна… Да, привез. Топчемся у входа вместе с писательницей… А бес ее знает, ща выясню. Эй, ты Елена?
– Какая вам разница, как меня зовут? – высокомерно ответила девица.
– Ваще-то никакой, – мирно ответил Игорь. – Тебя Катя ищет, злится, почему трубку не берешь.
– Кто? – не поняла Лена.
– Ваша непосредственная руководительница, – пояснила я.
Елена вытащила вновь запевший мобильный.
– Аллоу… Да, это я. Мы находимся у центрального подъезда. Я в курсе. Зачем повторять? Хорошо. Галерея «Б», сектор «М», ряд «К», уже наизусть выучила. Думаете, я не способна человека отвести в нужное место?
Продолжая держать сотовый в руке, Елена скомандовала:
– Эй, грузчик, везите Епифана за мной.
– Он Емеля, – поправила я.
Ленуся поморщилась.
– Нет смысла знать имена техперсонала, от лишней информации мозг пухнет.
– Робота зовут Емеля, – уточнила я. – А грузчика Игорем.
– Отлично, – сладко заулыбалась Лена. – Давайте поторопимся, не то опоздаем. Стоим тут без дела, ведем пустой разговор, а время тикает.
Я опешила. Елена же развернулась и медленно пошла вперед.
Через пару минут стало понятно: она не очень хорошо знает дорогу, потому что то и дело останавливается и бормочет:
– Здесь, что ли, поворачивать? Ага, это галерея «С», значит, нам дальше…
В конце концов мы очутились на развилке двух больших коридоров. Лена уставилась на указатель.
– Нам направо.
– Вы уверены?
Девушка дернула плечом и двинулась в выбранном направлении. Я пошла за ней, увидела арку, увитую искусственными цветами, и двух женщин с бейджиками на груди.
– Привела Арину Виолову, – сообщила им Лена. – Куда ее усадить? И садовый робот с нами.
Тетки переглянулись.
Елена закатила глаза.
– Боже, вот уж устроилась в хорошее место! Никто ничего не знает, ни за что не отвечает. Кто здесь главный?
Тетки переглянулись.
Елена закатила глаза.
– Боже, вот уж устроилась в хорошее место! Никто ничего не знает, ни за что не отвечает. Кто здесь главный?
– Анюта, выйди! – заорала одна из сотрудниц.
Появилась симпатичная блондинка. Она тут же узнала меня и, проигнорировав Елену, ринулась ко мне:
– Арина, дорогая, рада встрече! Вы к нам?
Я не успела ответить, потому что Лена стала возмущаться:
– Никакого порядка у вас нет! Да, это Арина Виолова. Чему вы удивляетесь? Она сегодня на стенде «Садогородтрест» представляет потрясающую новинку – робота Евстафия.
– Емелю, – поправила я. – Добрый день, рада вас видеть. Катя и Наташа сказали, что их сегодня не будет. Если я правильно понимаю, мне предстоит работать с вами?
Анюта кивнула.
– Да, да! Галя, Надя, быстренько бегите к Паше и скажите, что Арина Виолова пришла. Дорогая, прошу сюда, в комнату для ВИП-гостей. Извините, тут тесно, но на ярмарках ни у кого просторных помещений нет. Усаживайтесь. Чай, кофе?
– Я бы выпила капучино, – заявила Елена. – Сахар лучше положить при варке.
Анюта с изумлением глянула на девицу.
– Вы кто?
– Елена, – гордо ответила та. – С сегодняшнего дня работаю в «Садогородтрест».
– Прекрасно. Тогда принеси писательнице напиток, – распорядилась Анюта.
– Мне чай, – уточнила я.
Ленуся покраснела.
– Моя фамилия Истратова! Понимаете, с кем имеете дело?
– Замечательно. А теперь шагай на кухню, – приказала начальница.
Елена побагровела, но все же удалилась.
– Значит, робота зовут Егор? – пропела Анюта.
– Емеля Премудрый, – терпеливо поправила я ее. Похоже, у железного человечка имя, как у меня отчество, никто не может его запомнить.
Анюта чуть понизила голос:
– Ариночка, понимаете, тут такой бардак! Сегодня открывается наш головной магазин – несколько этажей, огромный ассортимент. Все начальство туда усвистело.
– Так вот где Наташа с Катей, – засмеялась я.
– Конечно, – подтвердила Анюта. – Меня оставили на ярмарке, чтобы провести вашу встречу. И тут… э… в общем, робот – сверхсекретный проект. О его существовании знал узкий круг сотрудников, я в их число не входила и сейчас нервничаю, потому что не знаю, как он работает. А спросить не у кого. Что делать?
– Не паникуйте. Емеля заряжен, и я знаю, как им управлять, – успокоила я Анюту. – Пульт в сумочке, сценарий я вызубрила. Надеюсь, изменения в него не вносили?
– Сценарий… – чуть растерянно повторила Анюта. – Ах да, конечно… Сейчас проверю, есть ли в нем поправки. Поскучайте без меня пару минут.
Я осталась одна и горестно вздохнула. Ну и ну! Зачем устраивать в один день и открытие магазина, и презентацию робота?
– Арина, дорогая! – заорала Анюта, вбегая в каморку. – Ужас! Все перепутали! Скорей! Мы уезжаем!
– Куда? – не поняла я.
– Робота надо представлять на торжественной презентации нашего крупнейшего в Европе торгового центра, вас привезли не туда, – суетилась пиарщица. – Сейчас Миша погрузит Евгения…
– Емелю, – на автомате перебила ее я, – он Емеля Премудрый.
– Хорошо, хорошо, побежали, тут рядом выход на служебную парковку. Слава богу, ехать нам всего пару минут, – тараторила Анюта, подталкивая меня к двери. – Налево, направо… А вот и наша машинка!
Я попыталась притормозить у микроавтобуса, возле которого стоял юноша в спецовке.
– Но мой автомобиль стоит в другом месте.
– Замечательно. Прекрасно!! Супер!!! – закричала Анюта, впихивая меня в минивэн. – Вернем вас по окончании мероприятия назад. Миша, ты погрузил ящик с Евстратием? Юра, гони!
Шофер резко газанул, меня отбросило на спинку кресла, автомобиль помчался по проспекту.
– Добрый боженька, сделай так, чтобы на шоссе не оказалось пробки… – взмолилась Анюта.
Глава 26
– Успели… – выдохнула Анюта, когда автобус припарковался у квадратного здания. – Ура! Григорий уже тут.
И она раскрыла дверь.
– Гриша, сюда!
Подошел стройный мужчина в деловом костюме, протянул ей руку.
– Выходи.
Затем он повернулся ко мне:
– Добрый день, Виола Ленинидовна. Или вы предпочитаете имя Арина?
– Вы не исковеркали мое отчество, – удивилась я.
– Неужели встречаются люди, способные на такое? – встречавший улыбнулся. – Разрешите представиться, Григорий Опанасюк, начальник пиар-отдела и рекламы. Мы рады приветствовать на нашем скромном празднике звезду российской литературы. Для нас огромная честь…
– А куда подевалась Катя? – остановила я поток сладких слов. – Она же главная.
– Екатерина? Ах, Екатерина… Ее отстранили за плохую работу, – сообщил Григорий, – она мероприятие завалила. Запустила на ярмарке шарики с логотипом «Огородсадтрест». Ха-ха-ха!
Анюта предупреждающе кашлянула.
– Ну да вам наши внутренние разборки неинтересны, давайте быстренько обсудим сценарий, – сменил тему Опанасюк. – Забудьте текст, приготовленный ранее, есть другой вариант.
– Вся внимание, – кивнула я.
Григорий почесал щеку и произнес загадочно:
– Отличное клубничное…
Но тут же пояснил:
– Простите, я работал раньше в фирме, производящей йогурты и прочую гадость из молока, кое-какие слоганы привязались.
Затем он принялся вводить меня в курс дела.
– Итак, вы выходите на сцену… То есть сцены нет, есть огороженная площадка, на ней трибуна с микрофоном. Все коровы здоровы! Вас торжественно представляют. Вы говорите: «Открытие магазина имеет огромное значение… бла-бла-бла… сама в него стану каждый день ходить… бла-бла-бла…» Текстуха на полторы минуты, больше не требуется, иначе народ заскучает. Далее – кульминация. Та-ра-ра-рам! Наш генеральный директор вместе с актером Антоном Будкиным подойдут к красной ленте, а вы этак хитренько, с улыбочкой, произнесете: «Нет, нет, вам ножницы не дам, еще поранитесь! Торжественное разрезание произведет первый в России огородно-садовый робот по имени Щука Замудреная». И…
– Он Емеля Премудрый, – уточнила я.
– Супер! Молоко от бабушкиной козочки любого волка с ума сведет… – загудел Григорий. – Тогда Пугачев выкатывается на сцену.
– Почему Пугачев? – поразилась я.
– Потому что Емельян, – засмеялся Гриша. – Шутка. Добрый юмор в работе помощник. Пей кефир, не болей…
– Терпеть его не могу, – поморщилась я, – он кислый всегда.
Опанасюк округлил глаза.
– Емельян Пугачев? Вы его знали? Вау!
– Я про кефир. Предводитель крестьянского бунта был казнен в тысяча семьсот семьдесят пятом году.
Григорий заморгал:
– А при чем тут кефир?
– Вы сами его упомянули, – улыбнулась я.
– Кефир? Никогда! Слава богу, более никаких молочных продуктов в моей жизни нет, – замахал руками начальник пиар-отдела. – Робот подкрадывается к ленте – и хоп! Перегрызает ее. Веселится и ликует весь народ, потому что йогурт наш он пьет… Чики-брики – готово, быстро и не больно, все счастливы. О’кей?
– У Емели есть ножницы, – возразила я. – На пульте его управления нет кнопки «зубы».
Главный пиарщик похлопал себя по лысине.
– Но вы же все поняли. Где наша волшебная печка?
Я действительно начала понимать, о чем говорит Григорий.
– Емеля в микроавтобусе.
Рация у Гриши на поясе закряхтела и сказала:
– Пора начинать. Максим Семенович приехал.
– Вау! Генерального принесло! – засуетился Гриша. – Аты-баты, жрут творожный крем солдаты… Рулим на сцену. Баба-яга с нами.
Я покосилась на него в надежде, что пассаж про любительницу летать на метле ко мне не имеет отношения.
– Догоняйте, – приказал он и побежал за угол здания.
– Ариночка, Гриша у нас хохмач, – заговорила Анюта, – не обращайте внимания на его шутки, они не всегда смешные. И еще он любит рекламными лозунгами изъясняться.
– Забыл, забыл, забыл, – зачастил Григорий, когда я приблизилась к красным шнурам, натянутым между витыми столбиками, – ни в коем случае не упоминайте название «Садтрестогород». Ни под каким видом! Ни за что!
– Почему? – удивилась я. – Катерина дала мне вчера другое распоряжение.
– Здесь командует Григорий Опанасюк, – гордо объявил, похлопав себя по груди, начальник отдела. – Вообще ни слова о «Садтрестогороде». О’кей?
– Если вы так хотите, пожалуйста, – согласилась я.
– Умница, – похвалил меня Гриша. – Творожок с чесночком и зеленью – украшение любого стола… Где наш Серый волк? Ага, вижу. Страхолюдина, однако. Управление зверем странной породы при вас?
Я показала пульт.
– Шагайте к трибуне. От брынзы с помидорами талия не расплывется…
– А сейчас слово предоставляется великой писательнице, большой любительнице садово-огородного отдыха, почетной банкозакатчице и выращивателю огурцов-цветов Виоле Ариновой, – прогремело из динамиков.
– Ну, вперед! – подтолкнул меня Гриша.
Я хотела сказать, что пишу детективы под именем Арина Виолова, но передумала, двинулась к трибуне, откашлялась и завела: