С их помощью я хочу стряхнуть слуг Хедина с нашей спины. Быть может, мы уйдём в другие миры. Постараемся запутать следы так, что даже их следопытам будет непросто нас отыскать. Двейн, Скьёльд и Сол-лей — могущественные маги. Могущественнее меня, быть может, даже могущественней мессира Игнациу-са в пору его расцвета. Их помощью не пренебрегают. Не хочу иметь двух врагов вместо одного. Доступно, Чаргос?
— Доступно, мама. Но едва ли отец бы это одобрил.
Клара сердито фыркнула.
— Кор Двейн предлагает содействие и в его поисках. Ваш папа явно где-то заблудился, быть может, попал в беду. Зося тяжело ранена, поправится ещё не завтра. Нам нужно убежище. Нам нужно пропитание и снаряжение. В конце концов, Чари, ты помнишь мои истории — о Долине Магов, о нашей Гильдии... Даже папа в ней был! И не считал подобные дела постыдными. Считай, я просто зарабатываю нам на спокойное будущее.
— Ты не права, мама, — покачал головой старший сын. — Лучше всего отыскать слуг этого самого Хедина и вступить с ними в переговоры. Всё случившееся — это ведь случайность, правда? Ты освобождала нас из ловушки, ты вовсе не хотела их убивать?
— Ошибаешься, сын. — Холод в Кларином голосе удивил даже её саму, а отчаянные сорванцы, Аэ и Эрги, попросту забились в самый дальний угол. — Это они расставили ловушку. Это они вязали вас. Вас, моих детей! Это они начали войну, а не я. И когда они вторично окружили нас — разве я не говорила с ними? Разве не тратила слова, как оказалось — даром? Чем кончилось дело? Дротом в Зосином боку! Мне плевать, откуда он взялся, от кого прилетел — он прилетел из-за них, из-за их дурацкой вендетты, как поведал мне их предводитель! Я, видите ли, убила его побратима! А нечего пытаться красть попавших в капкан чужих детей!
Клару душила ярость. На слуг Хедина, на Сфайра-та, пропавшего именно тогда, когда он нужен больше всего, даже на Чаргоса, не понимающего, что сохранить руки в чистоте не удастся, и ковровой дорожки для них раскатано не будет. Быть может, вдруг подумала Клара, у них была слишком спокойная, слишком защищённая жизнь. Мама и папа обо всём позаботятся. Она — могучая волшебница, он — и вовсе дракон.
Кларе вдруг мучительно захотелось курить. Давным-давно она забросила свою трубку, коей нещадно дымила в бытность свою Боевым Магом Долины, к вящему неодобрению подружки Аглаи Стевенхорст, — а теперь вдруг остро захотелось вновь вдохнуть ароматного дыма.
— Мама, — негромко и чуть виновато сказал Чар-гос, шагнув к ней. — Не сердись. Ну, пожалуйста. Но это место... Мне тут жутко, до дрожи. Страшно, одним словом. Дурное оно. И дела тут творятся дурные. Я — дракон, я чую.
Конечно, с раздражением подумала Клара. Он дракон, он чует. А мама — выкручивайся, как хочешь?!
210 —•—•—•—и-и—•—■—■—н~и —.—■—и-
— Чари. Твой отец пропал, дома у нас сейчас нет, а на плечах — погоня из, наверное, лучших бойцов Упорядоченного. Я не намерена отказываться от помощи. От любой помощи, прошу заметить. Сдаться богу Хедину, как, насколько я поняла, предлагаешь ты — прости, не метод. Высоко боги, не докричишься, не дозовёшься и правды не найдёшь. Не с ними придётся дело иметь, а с их слугами. А слуги — они всегда слуги. Даже самые лучшие. Гордыня, уязвлённое достоинство... Мы видели это, когда дрались с ними. Им ведь не просто победить, им уязвить нас надо было. Доказать, что они лучше, выше, что господин их — могущественней всего и всех!
Она перевела дух. Шоня осторожно потёрся ей о ноги.
— Хорошо, мама. — Лицо Чаргоса было непроницаемо. — Что же ты хочешь сделать вот прямо сейчас?
— Сделать так, чтобы вы оказались в безопасности.
дине его ещё оставалось тёмное пятно крови, смешанной с гноем.
— Превосходно, превосходно всё вытягивает,— обрадовался Скьёльд. — Всё идёт как нельзя лучше, госпожа Клара! Ещё три-четыре дня — и сможет летать!
— Правда? — пискнула Зося.
— Правда, золотокрылая, правда. Эх! Хорошие у нас ребята, госпожа Клара, прямо просто замечательные, как говаривала одна моя знакомая ведьма. Берегите их, но нынешним-то временам...
Клара помрачнела. Намёк получился более чем прозрачным.
Маг провозился ещё какое-то время, осторожно поворачивал Зоею, двигал крылья и лапы, где-то нажимал, что-то простукивал, что-то прощупывал. Клара следила за ним с откровенной завистью — Скьёльд был великолепным целителем.
Наконец он закончил, шумно простился «с моей больной», как он звал Зоею, дружелюбно пожал руку Чаргосу, потрепал по плечу Аэ и Эрти.
— Ну всё, мне пора. Выздоравливай, золотокрылая! Хочу увидеть твой полёт!..
И он шагнул к дверям.
— Господин Скьёльд, — Клара догнала мага за порогом, — хотела сказать...
— Не стоит, госпожа Клара, — негромко рассмеялся татуированный чародей. — Завидую по-белому и нам, и вашему мужу. Замечательная у вас детвора.
— А у вас самих...
— У меня самого? Ну, может, где-то и есть, — пожал плечами Скьёльд. — Я никогда монахом не был и целибата не соблюдал. Но чтобы жениться — нет, гакого не случалось. Слишком занят был... поисками знания.
Клара сочувственно кивнула.
— Неужели не нашлось никого, чтобы...
— Ах, госпожа Клара, госпожа Клара. Сразу видно, что вы — маг Долины. Ваше племя стало чуток отличаться от прочего человеческого, а вы и не заметили. У двух магов Долины почти всегда рождается ребёнок с магическими способностями, ребенок, что проживёт — даже если безо всяких заклятий и эликсиров — раз этак в семь, если не в восемь дольше обычного людского срока. У вас было время ждать и выбирать. По виду вам едва за тридцать, вашей младшей дочери не больше четырёх, а сколько на самом деле вы топчете тропы Упорядоченного?
— Простите, господин Скьёльд, я не понимаю...
— Мы с Кором и Соллей, — не слушая, продолжал чародей, — родились в забытых всеми богами и силами мирах. В самых обычных семьях. Бедных, незнатных, подверженных всем невзгодам. И единственное, что нас возвысило, — наша жажда нового, запретного, жажда знания, открытого только жрецам да посвящённым. Фу!
Клара тихо шла рядом с необычайно разоткровенничавшимся волшебником. Скьёльд же, казалось, её вообще не замечал.
— Каждый из нас начинал по отдельности. И даже в разных мирах, если быть точным. Но каждый очень быстро понял, что прежде всего иного нам нужно время. Тайны магии и Упорядоченного настолько глубоки и всеохватны, что для постижения и малой толики их не хватит человеческой жизни. И каждый из нас сам по себе занялся этим, секретом долголетия, пока лишь только долголетия. И мы добились успеха. Сами по себе. Уже потом пришло осознание идеи множественности миров и вообще самого Упорядоченного.
Но это было потом. А до того, пока наша кровь бы-'ia горяча и страсти правили плотью, мы корпели над книгами. Охотились за старинными манускриптами. Изламывали потайные двери в давно забытые алхимические лаборатории. Отбивались от голодных чудищ и ещё более голодных призраков. Ошибались, падали, оказывались без гроша в кармане, надевали рабский ошейник, совершали побеги, подкупы, подлоги, потому что честным путём прорваться к знанию было невозможно для бедняка.
— Понимаете, госпожа Клара? — Он вдруг замер, в упор глядя на собеседницу. — Вам, рождённой в Долине, да притом и со способностями, всё это досталось на блюдечке с голубой каёмочкой. Это не ваша вина, мы не выбираем себе родителей. Нам же пришлось с боем брать каждую кроху знания.
Поэтому, когда мы наконец встретились — я, Кор и Соллей, когда мы смешали кровь и побратались... а она, соответственно, посестрилась... радости семьи как-то потускнели для нас. Мы упустили время.
Он умолк, некоторое время пристально глядя на застывшую Клару.
— Мне... — кашлянула она, — мне очень жаль, что гак случилось, господин Скьёльд. Но, во всяком случае, в целительсгве вы достигли потрясающих успехов. Не знаю никого, кто смог бы спасти Зоею при таких-то ранах. Даже из чародеев Долины.
Скьёльд как-то криво, дёргано усмехнулся. Веселье его внезапно испарилось, будто и не было.
— Не благодарите, госпожа Клара. Кажется, вы и в самом деле считаете нас чудовищами, для которых спасти тяжело раненного ребёнка — дело прежде всего хитрости и расчёта.
Клара ощутила, что краснеет.
Скьёльд вновь усмехнулся, и вновь усмешка получилась у него тяжёлой и мрачной.
— Я уже сказал, госпожа Клара: за нами тянется много всего. Помню, что свою первую книгу заклинаний я просто украл из храма, когда старого жреца разморило на солнышке. Я отдал уличным мальчишкам свой недельный заработок — заработок младшего ученика писца — чтобы они отвлекли остальных храмовников, разрезал завязки перочинным ножичком и вытащил книгу.
Лицо чародея обратилось в маску.
— Я знал, что старика накажут, и очень сильно. Его высекли, а потом просто выкинули из храма на улицу. Но я всё равно стащил эту книгу, потому что иначе мне её было не заполучить.
— А... а потом? Что случилось потом? — тихонько спросила Клара.
— А... а потом? Что случилось потом? — тихонько спросила Клара.
— Потом... — желчно скривился Скьёльд. — Мной овладела жалость. Старик не имел ни дома, ни семьи, он стал просить подаяния у нашего же храма... Я бросил в его чашку медную монетку, а это заметил мой завистник... Иерофант наш, верховный жрец, старая скотина, во-первых, легко верил доносам, во-вторых, боялся, что с него самого спросят — книги заклинаний были дороги — а в-третьих, знал, что я постоянно верчусь возле «запретного». Он сложил одно с другим, добавил недостающее, догадался об остальном и велел обыскать мою каморку... В общем, ночь я провёл в катакомбах, ввергнутый туда весьма болезненным и неприятным способом, а утром меня, с исхлёстанной до крови спиной и полубесчувственного, тоже выкинули из храма — в специальный загон, где росли всякие хищные растения, творения нашего Отца-Арборетора. Потому что, сколько меня ни били, я так ни в чём и не признался.
— Однако вы выбрались оттуда, так, господин Скьёльд?
— Ну, госпожа Клара, поскольку стою вот тут, перед вами, то, очевидно, выбрался. Правда, доказав перед этим всем свою вину. Пришлось использовать кое-какие чары из украденной книги и бежать как можно быстрее. Хорошо ещё, что был я молод, скор, лёгок и отлично знал все проходы и закоулки вокруг храма. И книга была спрятана в надёжном месте. — Он слабо улыбнулся. — В общем, я сбежал, а вот старый жрец... его прогнали другие побирушки, и он... в общем, помер от огорчения.
Клара опустила глаза.
— Его смерть меня не опечалила, — хрипло сказал Скьёльд. — Я был молод и жесток. Я считал, что он заслужил свою участь. Сильному — то есть мне — жить. Ему, слабому, — нет. Так или иначе, я начал свой муть... вот с такого, госпожа Клара. Не знаю, почему... мо мне захотелось вам рассказать. Может быть, так вы лучше меня поймёте.
— Ценю ваше доверие, господин Скьёльд, — тихонько сказала Клара. — Не буду читать тут морали мли оскорблять вас высокомерными рассуждениями. Да, мне всё досталось готовым. Знания, заклятия, оружие — всё. И да, долгая жизнь тоже. Но я вижу, что мрошлое вас тяготит...
— Моё прошлое, — тяжко промолвил маг, — даёт мне силы ненавидеть настоящее. И идти по избранному пути до конца, госпожа Клара. В этом разница между нами и вами, госпожа Клара. Вы торгуетесь — мет, не с нами, с Судьбой. Надеетесь проскочить меж её жерновами. — Он покачал головой. — Нет, госпожа. 11е получится. Не утешайте себя, что, мол, я есть малая песчинка, никому не нужная и не интересная. Эти жернова, жернова богов Упорядоченного, мелют мелко и всё стирают в пыль. Наш единственный шанс — остановить их. Вот и всё. А теперь... — он подобрался,
Ник Перумов +7-н--—■—■—н-м-
вежливо склонил голову, — покорнейше прошу меня простить. Вынужден вас оставить, моя прекрасная госпожа. Но... всегда с радостью продолжу беседы с вами. Если, конечно, на то будет ваше желание.
— Будет, конечно, господин Скьёльд. Но... мне надо ещё отыскать моего мужа...
Ей показалось, или на лице мага мелькнуло странное раздражение?..
— Да, разумеется, — отрывисто бросил он. — Брат Кор говорил мне об этом вашем условии. Он слишком занят — он лучший из нас, — так что я готов. По первому вашему слову, госпожа.
Клара кивнула. Щёки её отчего-то заливал румянец.
— Как только Зосе станет лучше, и мы сможем покинуть замок. Как бы то ни было, как бы оно ни сложилось, детей я должна отправить в безопасное место.
— Едва ли вы найдёте место безопаснее этого замка, госпожа Клара. Слуги Хедина — и особенно гномы — выследят вас везде. Вы чародейка Долины, вы слишком заметны. Оставайтесь пока здесь, мой вам совет; хотя, разумеется, никто никогда не станет удерживать вас тут силой.
Он резко, отрывисто кивнул — не кивнул даже, а дёрнул головой, словно получив удар в затылок — и быстро зашагал прочь, вбивая каблуки в каменные плиты пола.
— Нет. Скьёльд заходил осмотреть Зоею и подсказал.
— О. И как же твоя дочурка?
— Спасибо; ей всё лучше и лучше.
— Рад это слышать, Клара; чем я могу услужить себе сегодня?
Мягкий ветерок нёс ароматы цветов, названий которых Клара не знала. В дивном саду Кора Двей-ма журчали водопады, большой и множество малых. Раскрывались многоцветные венчики, жужжали даже пчёлы, здесь — мирные и совсем не жалящие.
Правда, от милой улыбки Кора Двейна Клару уже мутило.
— Я пришла сказать... пришла поблагодарить за гостеприимство.
Волшебник, вольно рассевшийся на скамейке и вертевший в пальцах элегантный короткий кинжал — гонкое лезвие, и столь же тонкая, не на мужскую ладонь, рукоять — приподнялся.
— Ты покидаешь нас?
— Нет, — покачала головой Клара.
— Ты отправляешься на поиски твоего мужа?
— Я думала об этом. Но — нет, гос... Кор.
— Я удивлён, — медленно сказал чародей. — Но что же тогда?
Клара скосила глаза — на парапетах по-прежнему стояла белокрылая девушка-адата. Она словно решила поселиться там навсегда.
— Нет ли у тебя для меня дела? Дела, достойного боевого Мага Долины?
Глаза Кора Двейна вспыхнули.
— А... как же твой достойный супруг? Скьёльд упоминал мне, что говорил с тобой и что ты...
— Мой муж — дракон и способен о себе позаботиться, — бесстрастно сказала Клара. — По здравом размышлении я пришла к выводу, что я... могу что-то сделать для тебя и твоего дела.
— Я рад, — проговорил чародей, вставая. — Я очень рад, Клара. Я несказанно рад. Уверен, и Скьёльд, и Соллей обрадуются тоже. Да, у меня есть для тебя дело. Дело для настоящего Боевого Мага.
— Я готова, — бестрепетно и бесстрастно сказала Клара. — Что надо сделать?
— Сестра моя Соллей со своей ученицей сейчас сражается в дальнем мире. Она могущественна, но, как говорится, разорваться не может. Враг же атакует по многим направлениям. Слуги Хедина хороши в бою, один стоит сотни. Сдержать их сможешь только ты. Увы, мы с братом пока не можем выступить в открытую, не всё ещё готово. Ты сможешь отправиться в один из миров... и сделать так, чтобы подручные Хедина — быть может, те самые, что ранили Зоею — провозились бы там подольше? Никто не говорит, что ты должна повергнуть их всех, но просто задержать, затянуть исполнение их планов, сделать так, чтоб они шарахались от любой тени?
— Насколько я поняла, слуги бога Хедина не из трусливых.
Кор Двейн энергично кивнул.
— Разумеется, не из трусливых. Никто и никогда не обращал их в бегство. Впрочем, они и не сталкивались с такими, как ты, Клара.
— Вообще-то сталкивались, — проворчала волшебница. — И не могу сказать, что я повергала их направо и налево. Скорее уж наоборот. Если б не твоя помощь, Кор, тогда, в самый первый раз...
Маг предостерегающе поднял руку.
— Клара, любого другого чародея твои тогдашние противники скрутили и повязали бы в считанные секунды. Не преуменьшай свои достоинства.
X ЕДИН, ВРАГ мой. Т. И. «...Тот ПРОТИВ нас!*
-и—■—•— и—н—•—•—•—н~н—•—•—•—и- 219
— Ты всё-таки неисправимый льстец, Кор Двейн.
Тот покачал головой.
— К делу, Клара. Думаю, тебе не очень хочется разводить обсуждения сего предмета. Вот карта, Клара, смотри внимательно...
Надо отдать должное чародею — суть он излагал кратко, точно, без излишних подробностей, но и не упуская ничего важного. Некий мир, откуда некие «друзья» мага и его родни черпали резервы. Слуги Хедина каким-то образом отследили это и теперь пытаются уничтожить порталы, открытые там. Постоянные порталы — штука непростая, даже для «друзей» Кора Двейна, что весьма могущественны. Война идёт на множестве фронтов, подкрепления требуются постоянно. Сохранить эти порталы очень важно. Во всяком случае, удержать их открытыми как можно дольше.
— Я поняла, — кивнула Клара, едва маг закончил и протянул ей небольшой тёмный кристалл, содержавший в себе, по его словам, все доступные ему карты с расположением порталов и лагерей слуг Хедина.
— Задержи их, Клара. Просто задержи. — Голос Двейна стал почти умоляющим. — Поверь, нет у меня большего желания, чем самому отправиться вместе с тобой, но... слишком грандиозно задуманное нами, слишком много где требуются мои заклятия. И заменить меня, увы, некем.
— А Соллей? Её есть кем заменить?
— Есть, — очень серьёзно ответил чародей. — Мною. А вот меня уже некем. Дело в том, Клара, что изначально весь план придумал я, и я же составил основные заклятия для его воплощения. Поэтому сестра может отправиться в бой, а я не могу, вплоть до самого последнего момента. Но что с твоими детьми? Они останутся здесь?
220 -и——■—•—м~м—■—■—•—м~н—■—•—■—к
Клара помедлила, словно перед тем, как броситься в ледяную воду.
— Нет. Я переправлю их в безопасное место. Где и слуги Хедина не вдруг до них доберутся. Зося — спасибо Скьёльду! — уже вполне оправилась. Даже пробует летать. Так что я, с твоего позволения, отправлюсь немедленно.
— Не смею возражать, — развёл руками Кор Двейн. — Скажу лишь, что Скьёльд будет скучать по Зосе. Он к ней здорово привязался, да и я тоже.