Сталкер мог носить подобные доспехи по двум причинам: либо он дезертировал из армии, либо снял экипировку с мертвого чистильщика, которого, вполне вероятно, сам же исподтишка прикончил. В пустошах ходить с такими компрометирующими уликами еще можно – главное, не попадаться на глаза военным и все. Но в многолюдной Выгребной Слободе, где кишели армейские наблюдатели всех мастей и скрытно, и в открытую, военное облачение без опознавательных знаков могло оказать сталкеру медвежью услугу…
…На что я, в общем-то, и рассчитывал. А иначе какой мне был смысл заявляться сюда в провокационном наряде?
Чтобы не нарваться на грубость вечно озлобленной, смолящей сигарету за сигаретой Кали, я без лишних слов заказал у нее порцию водки. Потом залпом осушил стопку и, довольно подмигнув хозяйке, сразу же заказал вторую. И к ней – соленый огурчик. Кали поглядела на меня с изучающим прищуром, но выполнила все мои заказы, не проронив ни слова. И выпустила сигаретный дым в сторону, а не мне в лицо, как делала она обычно с теми, кто вызывал у нее презрение. Хороший признак. Она неплохо разбиралась в людях, а я по долгу службы умел разбираться в тех людях, кто разбирается в людях. И потому разыграл любимый для такой пожилой злючки тип посетителя: «Клиент, который не выпендривается, а знай себе пьет да помалкивает».
Впрочем, долго помалкивать было не в моих интересах. Сгрызя половинку огурчика и заказав себе третью стопку, я ненавязчиво осведомился у Кали, не знает ли она среди присутствующих сталкеров того, кому можно, не выходя из бара, продать пару-тройку мелких артефактов? Чтобы, уточнил я, хорошенько здесь гульнуть, так как сейчас мои финансовые возможности позволяют, увы, не разгуляться, а всего лишь немного выпить.
Поскольку наличие у меня денег на пропой входило в сферу прямых интересов хозяйки, она указала мне одной из своих четырех рук-протезов (за что ее и прозвали в честь злобной многорукой богини индуистов) на двух беседующих в центре зала сталкеров. Один из них, тот, что повыше и покрепче, принадлежал к местным дружинникам и наверняка состоял на службе в Барьерной мафии. Второй, невысокий и худощавый, был из вольных бродяг, но не производил впечатления закаленного опасностями ходока по Зоне. Скорее всего, я глядел сейчас на типичного коренного обитателя Обочины – такого же дельца, как здешний деловой представитель Барклая Пистон.
– Видишь того типа, что слева? – спросила Кали, имея в виду маленького сталкера, и пояснила: – Это Сириус, мелкий торгаш и посредник. Можешь потолковать с ним. Если у тебя и впрямь есть что-то стоящее, а не копеечный хлам, он заинтересуется. А если он сегодня в настроении, то может купить и хлам. Как повезет, короче говоря.
– Я всякую дрянь не подбираю, – заверил я хозяйку. – Только самую отборную и полезную в хозяйстве дрянь. Так что, полагаю, мы с Осирисом поладим… – После чего не отказал себе в удовольствии скаламбурить: – Спасибо и за наводку, и за водку, многоуважаемая! Скрести-ка пальцы на удачу – если дело выгорит, я тебя сегодня озолочу!
Кали презрительно фыркнула, но подняла все свои верхние конечности и показала мне аж восемь скрещенных пальцев – по два на каждой руке. Видимо, я ей все-таки понравился. Я же, отсалютовав хозяйке третьей стопкой, залпом осушил ее, метнул вслед выпитому вторую половинку огурчика и, придав себе уверенный вид, пошагал к указанному столику…
– Чего тебе? – Сириус, подняв глаза, оценивающе осмотрел меня снизу вверх. Его дюжий приятель, откинувшись на спинку стула, проделал то же самое с ленивым равнодушием сытого и потому неагрессивного хищника.
– Здорово, Осирис! Дело кой-какое к тебе есть!.. – заговорил я, косясь на сталкеров за соседними столиками.
– Сириус я, мать твою! Как звезда, а не как египетский бог! – поправил меня торгаш, но лишь для проформы, не повышая тона. Впрочем, я еще у стойки понял, что не буду послан им куда подальше – слишком добродушно и расслабленно он выглядел. – Да ладно, не напрягайся, не укушу… Чего за дело-то?
Во-первых, я нарочно переврал имя Сириуса, дабы он и окружающие лишний раз убедились в том, что я новичок. И во-вторых, выяснил таким немудреным способом кое-что о характере собеседника перед тем, как начну с ними пить. Многие сталкеры ведут себя спьяну, прямо как дети: становятся обидчивыми, легкоранимыми и порой лезут в бутылку из-за сущей ерунды. Сириус и его собутыльник были уже навеселе, но моя оговорка их не возмутила, и они не потребовали от меня извинений. И это хорошо. Значит, и в дальнейшем конфликт между нами также маловероятен. По крайней мере, из-за пустяка мы точно не поцапаемся.
– Есть тут у меня несколько интересных побрякушек, – начал я, присаживаясь на свободное место за столиком. – Артефакты или типа того… Могу поспорить, ты таких еще никогда в Зоне не встречал. Эксклюзивная хрень, можно сказать. И к тому же весьма полезная.
– Да неужели? – Сириус скептически хмыкнул и переглянулся с приятелем. – Но если эта хрень взаправду такая классная, чего же ты ее себе не оставил, а предлагаешь мне?
– Все просто: у тебя есть бабло, а у меня оно кончается, – ответил я. – И это для меня большая проблема, потому что оно кончается в самое неподходящее время. Прямо тогда, когда я дошел до единственного места в Зоне, где бабло не только можно, но и нужно просаживать.
– Что верно, то верно! – хохотнул барыга. – Без бабла на Обочине и скучно, и грустно, и некому руку подать… Ну давай, показывай, чего ты там так усердно нам рекламировал…
Никаких артефактов у меня при себе не было, поскольку розыск по-настоящему ценных из них отнял бы у нас непозволительно много времени. То, что я намеревался выдать за артефакты, являло собой фирменные «игрушки» из нашего арсенала вспомогательных спецсредств.
Одна за другой на стол перед Сириусом легли три вещицы. Первая была черным маркером для быстрой и грубой перекраски предметов. Точка, какую я нанес им на пепельницу, вмиг растеклась по ней и окрасила ее целиком, вместе с участком столешницы, на котором она стояла. Создалось ощущение, что между мной и моим покупателем разверзлась маленькая черная дыра. И вела она прямиком не то в неизведанные глубины космоса, не то в гиперпространство, не то еще в какое-нибудь зловещее измерение.
Второй из моего кармана была вытащена зажигалка. Ее вполне обычное на вид пламя имело, однако, одну любопытную особенность. Любая прикуренная от него сигарета начинала испускать дым, в котором уже напрочь отсутствовали табачные запах и вкус. Теперь этот дым мог вдыхать полной грудью, не кашляя, даже младенец. Но поскольку таковых в «Пикнике» не оказалось, испытывать шайтан-огниво пришлось на курящем приятеле Сириуса – Рупоре, коего мой трюк изрядно удивил и позабавил.
Самый эффектный номер я, разумеется, приберег напоследок. Извлеченная мною на свет хреновина походила на старинную флешку, увидев которую Сириус поначалу поморщился и протянул:
– Ну-у-у, эта штуковина нам хорошо знакома! Подобное добро мне каждый день тащат, так что я его скоро на вес покупать стану.
– Такое добро – вряд ли, – возразил я и сию же минуту доказал, что торгаш заблуждается.
Можно было провести рекламную демонстрацию и на ком-нибудь из моих собеседников, но я решил, что это будет недипломатично. Поднеся палец к губам, я намекнул Сириусу и Рупору, дабы они помалкивали. После чего указал им на сидящего за соседним столиком к нам спиной и играющего в карты сталкера. И, наведя на него металлический кончик «флешки», нажал на имеющийся у нее сбоку сенсор.
Через десять секунд ничего не подозревающий подопытный нервозно заерзал. А через двадцать, выругавшись, бросил карты, подскочил со стула и поспешил в уборную. Чтобы никто из посторонних ничего не заподозрил, я сразу же убрал коварный «артефакт» с глаз долой. А потом, заговорщицки подмигнув потенциальным покупателям, опять поднес палец к губам и жестом попросил их немного подождать, поскольку это был еще не конец.
Подопытный вышел из уборной спустя пять минут и, вернувшись за игровой стол, недоуменно сообщил приятелям:
– Блин, ерунда какая-то! Желудок скрутило, прямо невмоготу, думал, даже до очка не добегу. А на очко сел – вдруг все моментально как рукой сняло!
– В смысле что, вообще… ничего? – поинтересовался у него один из партнеров по игре.
– Абсолютно никаких последствий! – подтвердил тот.
– Не говори гоп, пока не пронесет, обожди немного, – глубокомысленно заметил кто-то с другого края карточного стола. – Супротив природы не попрешь. Раз и впрямь прихватило, теперь просто так не отпустит.
Забегая вперед, скажу, что больше в этот вечер наш подопытный с ураганной скоростью в сортир не бегал и подробностей о его посещении друзьям не докладывал. Впрочем, Сириус не стал настаивать на повторе эксперимента. Поглядев на разложенные передо мной «артефакты», он задумчиво побарабанил пальцами по столу и вполголоса проговорил:
– Занятные цацки, да… Особенно та, что Бомбиле чуть было нижний клапан не сорвала, хе-хе! Похоже, не зря я сегодня сюда приперся. – И поинтересовался: – Ну а как звать-то тебя, парень?
– Чапай! – гордо приосанившись, представился я.
– А настоящее имя? – подавшись вперед, осведомился Рупор, не сводя с меня сурового, испытующего взора.
– А на кой оно вам? – спросил я. – Чем вас Чапай не устраивает?
– Ты не юли, молокосос, а отвечай, когда тебя дружинник спрашивает! – поддержал приятеля торгаш. – Рупор здесь полномочный представитель законной власти! И на его вопросы ты, салага, должен отвечать правдиво, обстоятельно и без запинки! Какое твое настоящее имя, в последний раз спрашиваем?!
– Ладно, ладно, не кипятитесь! – пошел я на попятную. – Отвечу, разумеется, раз так надо… Шашкин Олег Борисович меня зовут. Это точно. Могу даже паспорт показать, если не верите.
– К черту твой паспорт! – Похоже, Рупор решил меня припугнуть и тем самым помочь товарищу, подавив во мне излишнюю строптивость и желание торговаться. – У нас свои каналы для проверки личностей имеются. Надежные, проверенные каналы, по которым мы враз пробьем, кто ты такой, с чем тебя едят, и из какой воинской части ты дезертировал! И если вдруг выяснится, что ты нам соврал, учти: больше ноги твоей не будет на Обочине! Лично проконтролирую! А может статься так, что ты вообще отсюда не выйдешь! Смекаешь, что к чему?
– Смекаю, конечно, как тут не смекнуть? – Я изобразил вымученную примирительную улыбку. – Вы здесь боссы, а я только мимоходом по делу забежал, да еще хотел выпить немного. И порядок ваш я не намерен нарушать, честное слово! Зачем мне с вами ссориться? Мне с вами гораздо выгоднее дружить, чем враждовать!
– Это хорошо, что ты такой понятливый, Чапай, – кивнул Сириус, вновь исполнившись великодушия. – Понятливые в наших краях живут дольше непонятливых, факт… Так где ты, говоришь, отыскал свои финтифлюшки?
– Так я же это… вроде бы ни о чем таком вам не говорил! – замямлил было я, но глянув на все еще хмурящегося Рупора, быстро поправился: – Да тут, совсем неподалеку. Возле Городища, что на полпути между Обочиной и тамбуром находится.
– Возле Болотного, значит? И с какой стороны Городища надо вести поиски?
– С северо-западной. Там еще развалины не то градирни, не то еще какой башни торчат. От них метров сто к западу есть роща автонов, а в ней – что-то типа просеки; наверное, биомехи ее прокатали. Так вот, в этой просеке я и подобрал свои артефакты. Далеко в нее, правда, заходить не рискнул. Защита у меня хреновенькая, а тамошние металлокусты тянутся к тебе с обеих сторон, словно намагниченные! А на них – Н-капсулы величиной с грецкий орех! Того и гляди, полопаются и своим дерьмом тебя с ног до головы обрызгают. Но, если надеть хороший скафандр и в ту просеку зайти, думаю, там еще много добра отыщется… Дайте мне напрокат такой скафандр, парни, а я вам за это целый мешок артефактов приволоку! Мой риск – ваши вложения! Прибыль пополам! Ну что, по рукам?
– Ишь ты, какой деловой! – воскликнул Рупор, стукнув ладонью по столу. – Да кто ты такой, скажи на милость, чтобы мы прямо сейчас все бросили и побежали искать тебе скафандр?
– Зачем прямо сейчас? Сейчас не надо. – Я притворился, что воспринял слова дружинника всерьез, хотя он откровенно надо мной насмехался. – А вот завтра или в крайнем случае послезавтра – это можно. И не только можно, но и нужно. Потому что если мы хотим собрать в той железной роще урожай, нам с вами желательно поторапливаться.
– Это еще почему? – насторожился Сириус. – Ты что, рассказал о своей плантации кому-то из наших конкурентов?
– Нет-нет, что вы! Однако мне точно известно, что кто-то в Зоне собирается нанести по Городищам серьезный удар и, похоже, выкорчевать их с корнем. И эти «кто-то» – точно не военные, а крутые и денежные ребята из местных: Ковчег или Орден.
– Откуда такие сведения, Чапай? – Рупора моя информация заинтересовала куда больше, чем Сириуса, который, услыхав про выкорчевывание Городищ, лишь хмыкнул и пожал плечами.
– Долгая это история, ребята…
– А разве ты куда-то торопишься? Мы – нет.
– Да я не в этом смысле… Я ведь зачем к вам подошел? Баблом разжиться. А зачем мне бабло? Потому что расслабиться захотелось, выпить, закусить и все такое… Так, может, купите у меня сначала товар, я промочу горло, а потом и потолкуем? Или давайте лучше так сделаем: одновременно и горло промочим, и потолкуем, ведь одно другому не мешает, верно?
– Угощаешь? – встрепенувшись, осведомился Сириус.
– Ежели при деньгах буду – об чем речь! – развел я руками. – Заодно сделку обмоем и за знакомство выпьем!
– Золотые слова, Чапай! Правильный ты человек и к правильному столику сегодня подсел!.. Ладно, твоя взяла: уболтал! И сколько ты хочешь получить за весь набор финтифлюшек?..
Официальная часть наших переговоров выдалась короткой, но без торга я свой товар все равно не отдал. Встречную цену Сириуса, которая оказалась вдвое меньше, нежели моя, мне удалось поднять на четверть. Невелика победа, но тут был важен сам процесс, а не результат. Откажись я от торга, Сириус и Рупор вмиг заподозрили бы неладное. Ни один охотник за артефактами не отдаст с немалым риском раздобытую добычу, не попытавшись сначала взвинтить на нее цену. И если он не торговался, следовательно, этот бродяга сбывал либо краденый, либо случайно найденный в пустоши товар. Я же утверждал, что заполучил свои «игрушки» близ Городища, а значит, мне пришлось изрядно попотеть и перенервничать, добывая их. Сириусу не были чужды сталкерские принципы чести, и он не мог не пойти мне навстречу, не надбавив свою цену. Хотя бы чисто символически, но в обязательном порядке.
Едва мы ударили по рукам и выторгованная мной сумма перекочевала ко мне в карман, я, щелкнув пальцами, провозгласил: «Гуляем!» И немедля подкрепил свои слова делом. Затребовав на всякий случай с меня предоплату, Кали быстро накрыла нам вполне приличный стол, отругав нас, правда, за перекрашенную в черный цвет пепельницу, но в счет ее все же не включила. Сразу, как это обычно бывает и в Зоне, и за Барьером, к нашему столику начали подтягиваться всяческие личности, считающие себя друзьями Сириуса и Рупора или, на худой конец, их добрыми знакомыми. Хотя по лицу хмелеющего торгаша было легко прочесть, что он думает о том или ином напрашивающемся к нам в компанию собутыльнике.
Это навело меня на мысль, что в действительности настоящих приятелей у Сириуса раз-два и обчелся. Но, поскольку угощал здесь я, он соглашался терпеть рядом с собой всех, кто подсаживался к нам и заводил пьяные речи о нерушимости сталкерского братства, где каждый почтит за честь плеснуть сто грамм страждущему товарищу.
Я против наплыва застольных проходимцев подавно не возражал. Чем больше прихлебателей выслушивало мои откровения, тем большей была вероятность, что эти откровения достигнут ушей нужных мне людей. До того, как язык Сириуса стал заплетаться, он шепнул мне на ухо, чтобы я не вздумал проболтаться насчет нашего секрета. Что, впрочем, не касалось истории о выкорчевывании Городищ, которую я повторил за вечер не меньше дюжины раз. Насчет этого Сириус уже не протестовал. А зачем? Ведь она, по идее, не привлекала, а, наоборот, отпугивала от просеки с артефактами других потенциальных охотников за ними.
Пересказывать хронологию шашкинского побега слово в слово нужды не было. Редкий сталкер, а тем паче молодой, не приукрасит по пьяной лавочке историю своего пути в Зону. То, что посетители «Пикника» услышали в этот вечер из моих уст, было лишь интерпретацией нашего Крымского спектакля. Причем заведомо упрощенной интерпретацией, в угоду, так сказать, массовой аудитории.
Будучи трезвым, как стекло, но усердно косящим под пьяного, я поведал Сириусу, Рупору и прочим собутыльникам следующую версию керченских событий пятидневной давности.
Я служил мичманом на катере, который месяц назад (не мог же я, в самом деле, признаться, что топчу Зону всего пять дней!) провез через Барьер в Крым крупную партию оружия. Какого? О, об этом я расскажу отдельно, и, уверяю, вам это понравится!.. Так вот, пришвартовались мы, значит, к южному берегу Керченского полуострова, у крепости одного мафиози, которого наш капитан называл не то Бармалей, не то Будулай… не помню, короче говоря. Но мафиози этот – мужик серьезный, и крепость у него защищена на совесть. Нацепили мы снаряжение, взяли оружие и сошли на берег. Капитан сразу потопал к хозяину пить водку, а нам с местными бандитами поручили катер разгружать. Ну мы и разговорились с ними попутно о том о сем. Типа, что в Зоне творится и как вообще тут за службу платят? Бандиты не шибко болтливы были, но дали понять, что не торчали бы в этом аду, кабы им платили столько же, сколько нам. И даже если бы в три раза больше платили, чем нам, все равно они бы здесь не остались. Вот, мол, и делайте выводы, выгодно им здесь шкурой рисковать или нет.