Поликарп засмотрелся на прекрасное произведение ювелирного искусства. Вдруг до него донесся собачий лай. Поликарп достал из кармана часы. До того как мимо дома проедет пролетка с кучером Митрофаном на козлах, оставалась ровно одна минута.
Медвежатник еще раз посмотрел на брошь. Вынул ее, закрыл крышку, а саму шкатулку вернул обратно в сейф. Прикрыл металлическую дверцу. Аккуратно собрав оставшиеся принадлежности, Поликарп направился к выходу.
Обратный путь всегда был куда проще. Замки открывались простым поворотом рукоятки. Двери как будто сами приглашали его побыстрее покинуть ограбленный дом…
Поликарп осторожно выглянул во двор. Собака сидела на цепи. Калитка, как и час назад, была распахнута. Сторожа на дворе не было. Андрюшкина работа!
Поликарп вышел на улицу. Навстречу ему мчалась на полном ходу пролетка, управляемая лихим патлатым кучером Митрофаном.
У самой калитки лошадка немного сбавила шаг, но не остановилась. Поликарп забросил в экипаж мешок с деньгами, чемоданчик, а затем и сам ловко взобрался наверх. Андрюха впрыгнул в пролетку на соседней улице. Бог весть как он успел здесь очутиться. Этого Поликарп не знал. Так же как не знал Андрюша волшебных слов, с помощью которых Поликарп мог открыть практически любой замок.
Глава 12 Человек и система
– Змей.
Молодой человек с черными, как смоль, аккуратно приглаженными на косой пробор волосами и тонкими щеголеватыми усиками, каких Мартынов немало насмотрелся в свою бытность юнкера, первым протянул Арсению руку в знак приветствия. Гость ответил крепким уверенным рукопожатием.
– Мартын, – представился он в свою очередь.
– Наслышан, – криво ухмыльнулся Змей и вновь опустился за стол. – Много-много наслышан о твоих подвигах, Мартын. И ни я один, думаю. Что ж, впечатляет, право слово.
Мартынов ничего не ответил на это. Познакомившись по очереди с каждым из присутствующих в зале, он занял место, на которое ему молчаливым кивком указала Лиза. Небрежно бросил полупальто на спинку стула. Рана уже практически не беспокоила его. И во многом благодаря стараниям «ангела-хранителя». Мысленно Арсений все еще величал Елизавету Вайсман именно так.
Крестовый молча подтолкнул по столу в направлении Мартынова высокий бокал с вином. Арсений подхватил его. Пристально глянул в лицо каждому из собравшихся. Верхушка самой мощной московской группировки, о которой он когда-либо слышал: сестры Вайсман, Крестовый, Евстафий Короткопалый, Паша Змей… Все были здесь, в уютном тускло подсвеченном помещеньице на втором этаже добротного старого особнячка на территории легендарного Хитрова рынка. Не было только известного на всю Россию потомственного медвежатника Поликарпа, который, как знал Мартынов, в последнее время тоже тесно сотрудничал с Вайсман. Но остальные-то в сборе…
– За знакомство! – провозгласил тост Крестовый.
Он первым пригубил кроваво-красное вино и лихо смахнул капли с губ тыльной стороной ладони. Его примеру последовала и Капитолина. Затем к вину приложились Змей, Евстафий и Лиза. Мартынов выпил в числе последних.
– Перейдем сразу к делу.
Роль председательствующего взял на себя Крестовый. Мартынова это немного удивило, но виду он не подал. По его сведениям, группировкой номинально руководила Капитолина Вайсман. Так сказала ему и Лиза по дороге сюда. Но сейчас старшая из сестер предпочитала отмалчиваться, предоставив бремя лидерства Кеше.
– Как полагаешь, Мартын, что главное в нашем деле? – спросил Крестовый.
Экзаменовки Арсений никак не ожидал. Тон Крестового был дружелюбным и располагающим, но в то же время у Мартынова все равно появилось чувство, будто он держит экзамен.
– Дерзость, – жестко и уверенно произнес он.
Евстафий хмыкнул. Лиза и Капитолина коротко переглянулись. Змей задорно рассмеялся и легонько стукнул Мартынова кулаком в плечо.
– Мне нравится этот парень! – признался он и по новой разлил вино в бокалы. – Ей-богу, нравится. Права Лизавета. Наш человек. Как есть, наш!
– Охолони, Змей, – осадил его Крестовый. Затем снова повернулся лицом к Мартынову. – Дерзость, конечно, не мало значит. Тут я с тобой согласен. Но она далеко не главное. Главное – система, Мартын.
– Какая система?
– Наша система, например. Пойми, человек без системы – никто и ничто. Думаешь, смогли бы мы так долго и вольготно жить, если бы каждый из нас действовал в одиночку? Я, Змей, Евстафий вон. Нет, нет и еще раз нет! Нас бы всех давно легавые отстреляли, как щенков шелудивых, или прямехонько в острог спровадили. До этого дела они известные мастера. Ты ведь сам, как я понял, не так давно чуть не испытал все это на собственной шкуре. Подвиги твои по Москве хорошо погремели. Но и только. Ушел ты благодаря чистой случайности, Мартын. А мог и не уйти… Ну а коли ушел, что теперь? Снова за «наган» браться и в какую-нибудь рестарацию?
Мартынов машинально сунул руку в карман и проверил, на месте ли оружие. С ним он всегда и везде чувствовал себя значительно увереннее. Крестовый затронул его за живое. Последние дни он и сам задумывался о том, как видит свое будущее. И склонялся к тому, что иного выбора, как продолжать шерстить богатую публику по респектабельным заведениям, у него попросту нет. Так уж сложилось. И даже если теперь он лишился верных подельников…
Крестовый ждал ответа на поставленный вопрос.
– Ну а почему бы и нет? – Мартынов пожал плечами.
– Э нет, брат. – Кеша улыбнулся. – Не выйдет. Или ты думаешь, что после истории в «Славянском базаре» все облавы на тебя сняты? Ничего подобного. Для общества ты по-прежнему представляешь опасность. Загонять тебя будут, Мартын. Офлажкуют со всех сторон и не успокоятся, пока не загонят. Можешь поверить мне на слово.
– А на тебя, Крестовый, хочешь сказать гона нет? – В голосе Арсения прозвучал вызов.
Но Кеша его не принял. Раскурив папиросу, он так же спокойно продолжил, как и прежде:
– И на меня есть. Это верно. Легавые спят и видят, как бы меня поскорее в острог засунуть или пулю в башку засадить. Только это задачка для них непростая.
– Почему же?
– Система, Мартын. – Крестовый разогнал рукой густой клуб дыма и пригладил взъерошенный на макушке чуб, но он так и остался торчать. – Почему, ты думаешь, мы тут сейчас так спокойно сидим, винишко тянем, разговоры разговариваем? Потому что все у нас продумано. По системе. Если в округе появится хоть один малоприметный шпик, нам тут же об этом донесут. И мы уйдем. Без риска, без пальбы, без ненужных потерь. И легавые знают об этом. Знают, что поймать нас трудновато. Это, конечно, не значит, что они прекратят пытаться, но шансы «за» и «против»… Они практически равны, Мартын. И на дело никто из нас в одиночку не ходит. Ну за исключением Поликарпа, пожалуй. Да и то в самых редких случаях. Когда он абсолютно знает, что дело верное. А понял, почему так?
– Почему?
Вызова уже не было. Мартынов заинтересовался. Спокойный тон Крестового, и то, с какой убедительностью он произносил собственную речь, делали свое дело. Арсений позволил себе расслабиться. Пригубил вино. Он с удивлением осознал, что за долгие годы ему впервые удалось оказаться в родной стихии. Странное ощущение, но приятное. Мартынов покосился в сторону хранившей молчание Лизы. Девушка сидела по правую руку от сестры и ловко поигрывала сапфировым перстнем. Свет вплетался в ее золотистые локоны, и от этого Лиза выглядела еще прекраснее. Мартынов мечтал о том моменте, когда сможет остаться с ней наедине.
– Потому что нет смысла попадаться в руки легавым всей кодлой, – продолжил Крестовый. – Если у кого-то есть возможность прикрыть остальных, он это сделает. Жертвуя собой. Но система от этого не пострадает. И наше общее дело тоже. Не станет, например, меня, я знаю, что мое место займет Евстафий. Или Лиза. Или кто-то другой. Следовательно, и легавые от моей поимки ничего не выиграют. Они этого не знают, но знаю я.
– И ты сможешь уйти, бросив подельника на растерзание? – удивился Мартынов.
Кеша кивнул:
– Смогу. Потому что я – часть системы. Без этого нельзя. Сегодня – ты, завтра – я…
– Какой-то звериный закон получается.
– Ты прав, – впервые за время этой дискуссии подала голос Капитолина. – Но лучше такой закон, чем никакого. Так говорил мой отец. И точно так же считаю я.
– Так считает каждый из нас, – поддержала сестру Лиза.
Мартынов не нашелся с достойным ответом. Особенно после реплики Лизы. Встретившись с девушкой взглядами, он понял, что безвозвратно тонет в омуте ее голубых глаз. Спасением стал очередной глоток вина.
– Почему ты здесь, Мартын? – вновь обратился к нему Крестовый.
– Что? – Арсений не сразу понял смысл озвученного вопроса.
– Почему ты здесь? Почему ты оказался там, где сейчас оказался? Нет, я не жду от тебя исповеди, – выставил перед собой руку Крестовый, заметив, что Мартынов собирается что-то противопоставить его словам. – Я хочу, чтобы ты сам себе ответил на этот вопрос. И разобрался. Не потому ли, что общество обошлось с тобой негуманно? Общество, по законам которого ты изначально собирался жить? Что-то подсказывает мне, что тебе просто не оставили выбора.
– Что? – Арсений не сразу понял смысл озвученного вопроса.
– Почему ты здесь? Почему ты оказался там, где сейчас оказался? Нет, я не жду от тебя исповеди, – выставил перед собой руку Крестовый, заметив, что Мартынов собирается что-то противопоставить его словам. – Я хочу, чтобы ты сам себе ответил на этот вопрос. И разобрался. Не потому ли, что общество обошлось с тобой негуманно? Общество, по законам которого ты изначально собирался жить? Что-то подсказывает мне, что тебе просто не оставили выбора.
Мартынов промолчал.
– Мы все тут одним миром мазаны. – Змей поправил ворот сюртука. Его уже изрядно забрал хмель. – Кеша лишь хочет сказать, что в одиночку никому не выплыть. Ты с нами, Мартын?
– А что нужно делать?
– То же, что ты и делал. Только в системе.
Арсений залпом отправил в рот остатки вина. С глухим стуком поставил бокал на стол.
– Попробовать можно, – бодро произнес он. – В конце концов…
Закончить свою мысль он не успел. Дверь за спиной Мартынова без стука отворилась, и в комнату шагнул еще один визитер. Новоиспеченный член группировки обернулся.
В проеме стоял невысокий приземистый господин в костюме из дорогого сукна, в котелке и в пенсне с золоченой оправой. В правой руке прибывшего покоилась трость с набалдашником из слоновой кости. Неподвижные маленькие глаза цвета голубого саксонского фарфора смотрели через пенсне мягко и учтиво.
– А вот и Поликарп! – Змей хлестко ударил ладонью по поверхности стола. – Как это ты удосужился почтить нас своим присутствием?
Медвежатник на реплику Змея не отреагировал. Приладив трость рядом с дверным косяком и повесив на нее котелок, он степенно приблизился к общему столу. Занял место по правую руку от Крестового.
– В горле пересохло, – с улыбкой признался Поликарп.
Ему тут же подали стакан с вином, и медвежатник лихо осушил его до дна.
– Как все прошло? – по-деловому осведомилась Капитолина.
Личность Мартынова как-то тут же выпала из поля ее зрения. Но присутствие незнакомого ему лица отметил Поликарп. Он удивленно изогнул брови.
– Это Арсений Мартынов, – представил гостя Крестовый. – Слыхал о таком?
– Приходилось, – сдержанно отреагировал Поликарп.
– Он теперь один из нас.
– Вот как? Похвально, молодой человек. Весьма похвально. – Теперь медвежатник не смотрел на своего визави, а с усталым видом изучал опустевшее дно бокала. Его ловкие тонкие пальцы уверенно скользили по гладкому стеклянному корпусу. – Лишние руки нам никогда не помешают. И лишняя светлая голова, разумеется, тоже. Полагаю, Кеша и Капочка уже ввели тебя в курс дела.
– Только в общих чертах, – ответил Мартынов.
– На первом этапе этого вполне достаточно. А в остальном… – Поликарп отодвинул от себя бокал. – В остальном разберешься уже на практике. Среди нас нет специалистов по теории.
– Так как все прошло, Поликарп? – вновь напомнила о себе старшая Вайсман. – Что там с этим купчишкой?
Медвежатник откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Весь его вид свидетельствовал о том, что больше всего на свете ему хотелось посидеть сейчас в относительной тишине и спокойствии. Каждый выход на дело изматывал Поликарпа донельзя. Причем не столько физически, сколько эмоционально. Он отдавался выбранной профессии целиком. По-другому потомственный медвежатник не умел.
– Что с самим купчишкой – не знаю, Капочка. Я с ним не виделся. Да и не интересовался им, если честно. А вот что касается содержимого его сейфа, то тут все в полном ажуре, как любит выражаться Евстафий. Все деньги и драгоценности, скопленные Крепышкиным, благополучно перекочевали из его сейфа в наши скромные закрома. Кстати… – Рука Поликарпа скользнула под сюртук, а затем появилась с зажатой между пальцами изумительной брошью. – Это лично тебе, Капочка. От меня. В подарок. Как тебе такое уникальное произведение искусства? А? Что скажешь?
Свет крупного голубоватого бриллианта отразился в глазах Капитолины.
– Ух ты! – Лиза склонилась над украшением. – Потрясающая вещь. А мне, Поликарп? Мне ты ничего не привез в подарок? Как же так?
– Тебе в следующий раз, милая, – медвежатник был явно доволен произведенным эффектом. – У Крепышкина не нашлось ничего достойного твоей неземной красоты. – Затем лицо Поликарпа приобрело серьезное выражение. – Между прочим, я уже приглядел для себя новый объект.
– Да ну? – заинтересовался Крестовый. – Что за объект?
– Наводка еще не стопроцентная. – Поликарп снял пенсне, осторожно протер стекла ажурным носовым платочком и вновь водрузил их на переносицу. – Я собираюсь все тщательно проверить, но… Дело рискованное. Мне понадобится подельник. На всякий случай. Для подстраховки. Дом не пустой, и я…
– Я до сих пор не слышал, о чем или о ком ты ведешь речь, – ввернул Крестовый.
– «Кошелек богача». – Поликарп усмехнулся. – Так называется контора господина Флебушевича. В действительности это ссудная касса. На Кожевенной. Двухэтажный особняк, в котором проживает сам Исай Флебушевич с прислугой. Семьи у него нет. Съемщиков тоже. Касса на первом этаже, жилые комнаты на втором. Нужно выбрать момент, когда Флебушевича не будет дома. А вот прислуга… Боюсь, от нее никуда не деться, Крестовый. Кто-нибудь наверняка останется приглядывать за хозяйством. Лакей или еще кто. Поэтому мне и необходима подстраховка.
– За подстраховкой дело не станет, – заверил Кеша и тут же перевел взгляд на Мартынова. – Ты как, Мартын? Подрядишься в помощь Поликарпу? Так сказать, на боевое крещение?
– Ну а почему бы нет? – Арсений приосанился. – Я, правда, никогда не действовал по-тихому.
– Вот заодно и попробуешь.
– Попробовать можно.
– Значит, с этим договорились, – подвел черту под данным вопросом Крестовый. – Одной головной болью меньше. Поликарп все разнюхает и дополнительно даст тебе знать, когда можно будет пощипать этого Флебушевича. Кстати, на какой улов рассчитываешь, Поликарп?
– Сейчас трудно предположить наверняка. Но, думаю, господин Флебушевич нас не обидит. Человек он зажиточный.
– Добро, – прозвенел по комнате задорный голосок Лизы. – Хватит уже о делах, господа. Говорите, говорите и все никак не наговоритесь. Нельзя же все время только и думать, что о разных там Крепышкинах и Флебушевичах. Лично я предлагаю поужинать. Спустимся вниз или попросим принести еду сюда. Я умираю от голода. С удовольствием съела бы сейчас свиную ногу с кислой капустой, например. И под баварское пиво.
– Лиза! – сурово осадила девушку старшая сестра. – Что за немецкие замашки?
– Я сказала, к примеру. – Лиза обезоруживающе улыбнулась. – Можешь заказать что-нибудь на свой вкус.
– Я бы спустился вниз. – Евстафий пружинисто поднялся. – Там весело. Карты, марухи, шумная компания. Свиных ног, правда, не подают, но…
– Я иду с тобой, – поддержал товарища Змей. – Сто лет уже колотушки в руках не держал. Срежемся, Короткопалый? Под интерес?
– А то!
– Мартын, ты с нами?
Арсений бросил быстрый взгляд на Лизу, но тут же отвел глаза в сторону. Местная обстановка не располагала к тому, чтобы прямо сейчас развивать наметившиеся с девушкой отношения.
– Да, я сыграю. – Он поднялся из-за стола.
– А ты, Крестовый?
– Нет, я останусь здесь. – Кеша раскурил очередную сигарету. – У меня еще есть что обсудить с Капой с глазу на глаз.
– Как знаешь. – Змей галантно предложил Лизе руку. – Надеюсь, ты-то хоть с нами, душа моя?
Мартынов почувствовал легкий укол ревности, и Лиза, кажется, это заметила. Она охотно взяла Змея под локоть и бодро кивнула:
– Куда уж вам без меня, господа? Кто за вами приглядывать-то будет?
Они все вместе вышли из комнаты. За столом остались только Крестовый, Капитолина и Поликарп.
– Ну как он тебе, мама? – без обиняков спросил Кеша.
Старшей из сестер Вайсман не нужно было уточнять, о ком завел речь Крестовый. Капитолина раскрыла табакерку и взяла из нее одну понюшку.
– А тебе? – ответила она вопросом на вопрос.
Крестовый пожал плечами:
– По-моему, так толковый парень. Дерзкий, отчаянный, лишний раз за словом в карман не полезет. Да и спину ему, я полагаю, доверить можно будет. Нам такие нужны.
– Все так, Кеша, все так. – Вайсман зарядила правую ноздрю и шумно вдохнула. – То, что ты сказал, абсолютно верно. Я за другое опасаюсь.
– Он не сможет существовать в системе, – мрачно бросил Поликарп, не столько обращаясь к собеседникам, сколько озвучивая вслух собственные мысли.
Взгляды Капитолины и Крестового сошлись на нем. Вайсман зарядила вторую ноздрю.
– Ты читаешь мои мысли, Поликарп.
– У меня и у самого есть глаза. В Мартынове слишком много человеческого.
– Разве это так плохо? – Крестовый прищурился.
Он и сам понимал, к чему клонят его подельники, но сдавать без боя собственные позиции ему тоже не хотелось.