– Мы, кажется, знакомы, – выдавила из себя Алиса.
– Да, – улыбнулся Максим, – мы знакомы. Очень приятно, Виктория.
Виктории было мало приятного в этом приветствии. Она не понимала, что происходит. Она ждала чего угодно, только не подобной встречи. Назаров казался искренним в своей радости. А вот его друзья сникли, глядя на нее.
– Я на минутку, – поспешила утешить их Виктория, – забежала спросить, нет ли новостей?
– Есть, – таинственно сообщил ей Назаров, ведя за собой в кабинет. Алиса с Максимом поплелись следом. – Новости отличные. С завтрашнего дня ты работаешь у нас! У тебя, Виктория, ведь есть опыт продаж?! – Он усадил ее в кресло, а сам сел напротив.
– Есть, – изумленно ответила она. – Конечно же, есть, раз я торгую обувью.
– Торговала, – радостно добавил Максим, который решил поддержать друга. – И человек она вполне приятный. – Алиса тут же бросила на него уничтожающий взгляд. – Я надеюсь.
– Возможно, – выступила Алиса вперед, – девушке нравится заниматься тем, чем она занимается. Возможно, ее призвание – торговать отечественной обувью, поддерживать своих производителей. В этом ее гражданский долг. И она его, – Алиса наклонилась к Виктории, – с честью выполняет!
– Нет, – призналась та, – мне не нравится торговать обувью.
– А, прекрасная башмачница отказывается от своей профессии, – засмеялся Максим, – и переходит к нам. Алиса, ты зря злишься, девушка – просто клад. С опытом продаж.
– Да я не сержусь, – Алиса села рядом с Викой, – и вижу, какой у нее опыт. – Она бросила колкий взгляд на Назарова, не сводившего с Виктории глаз.
– Вот и отлично, – хлопнул в ладоши довольный начальник. – Завтра же Виктория Виноградова приступит к выполнению своих обязанностей менеджера по рекламе нашего товара.
– Правда? – изумилась в очередной раз Виктория.
– А почему бы и нет? – обратился к ней Назаров. – У нас вполне приличная зарплата, отличный коллектив. К тому же Алиса – очень компетентный руководитель. – Та зарделась от гордости.
«Ладно, – подумала Алиса, – шут с ней, пусть работает. Но Назарова я ей не отдам. Да она мне и не конкурентка». Алиса окинула беглым взглядом новую подчиненную и лишний раз убедилась, что права.
– Я согласна, – вздохнула она и представила, как сообщит всем, что у нее есть подчиненные.
– Сейчас же отметим это назначение! – Максим побежал в зал, где уже вовсю орудовала уборщица. – Подождите, не убирайте шампанское! – кричал он на ходу. – И закуски не убирайте!
Они расположились за начальственным столом. Казалось, все были довольны тем, что Виктория бросала свой магазинчик и перебиралась в здание напротив. Она же, поверив, что случившееся не сон, была огорчена лишь тем, что в этом магазинчике приходилось оставлять на произвол судьбы добрую глупую Машку, с которой проработала не один год. Сопоставляя обрывки фраз, Виктория поняла, что в фирме Назарова организуется целый отдел, куда ее берут и где начальствует Алиса. А это значит, что Машку тоже можно будет перетянуть сюда. У нее, как и у Виктории, тоже есть опыт продаж, а именно за это они зацепились.
Глядя на довольного Назарова, Виктория думала, чем именно он доволен: тем, что нашел нового сотрудника, или тем, что она пришла к нему сама. Тот, казалось, радовался и тому, и другому обстоятельству и поднимал тосты за взаимопонимание. Алиса отказалась пить, сославшись на то, что перед вечерним походом в ресторан ей нужно еще заняться собой и немного отдохнуть. Она попрощалась со всеми и перед уходом повторила приглашение Назарову и Новикову прийти к ней на торжество. Максим пообещал обязательно прийти и напросился провожать Алису. Назаров кивнул головой и протянул Виктории конфету. Алиса хмыкнула и вышла.
Когда они остались вдвоем, Виктория ощутила всю двусмысленность положения. Сидеть и пить шампанское с боссом, а он им станет с завтрашнего дня, было верхом неприличия. Это не то, что оказаться в одной постели с незнакомцем. Вспомнив, при каких обстоятельствах они встретились, Виктория залилась румянцем. Неужели он полагает, что она способна подобное повторить? Она пригляделась к Назарову, горячая струйка воздуха пробежала, обжигая весь организм, следом за ней прошелся холодок. Да, он ей нравится настолько, что она способна на все. Эта мысль повергла ее в ужас. Нельзя допускать никаких вольностей, неизвестно, что он о ней думает. «Поцеловать ее сейчас, – думал Назаров, – или сделать это перед ее подъездом? Лучше сейчас, там наверняка уже стоит тот придурок с голодными родственниками и детьми. А кстати, кто он ей, жених? Она успела развестись с Виноградовым или обзавелась женихом заранее. Предприимчивая девица? Не похоже, но лучше ее пока не целовать». Назаров пододвинул к Виктории блюдце с десертом и улыбнулся.
– Я, собственно, пришла для того, чтобы узнать, какие у нас новости по поводу Алены, – заполнила возникшую паузу Виктория. Этим глупым вопросом она собиралась избавиться от навязчивых мыслей и желаний. – Мне нужно разобраться с бывшим мужем.
– Ах да! – хлопнул себя по лбу Назаров, выбивая крамольные мысли. – Нет, она не звонила.
– Жаль, – тихо сказала Виктория. – Возможно, причина того, что мы оказались в постели… – Она замялась. – Причина в ней. Я так предполагаю, – промямлила она.
«Поцелую сейчас!» – решился Назаров и наклонился над притихшей девушкой.
– Вячеслав Сергеевич! – на пороге кабинета показалась знакомая Виктории уборщица. – что делать-то с фуршетом? Разбирать или ждать, пока господин Новиков вернется?
– Разбирать, – приказал Назаров и отпрянул от Виктории. – Максим не вернется, да и мы тоже уходим. – Он помог Виктории подняться, та взяла сумочку и направилась к выходу. – Я провожу!
– Ни в коем случае! – испугалась Виктория и побежала. – Меня ждут! – соврала она на ходу.
«Этот наглец ждет ее у офиса?!» – недовольно подумал Назаров и потянулся за пиджаком.
Назаров ехал в ресторан торжествовать по поводу рождения Алисы совсем неохотно, лучше бы он отправился провожать новую сотрудницу, которая плохо ориентировалась в офисных коридорах. Но он промедлил, и та ускакала, как будто спасалась бегством от неведомой несокрушимой силы. Ему пришлось натянуто улыбаться и говорить дежурные комплименты знакомым дамам, вместо того чтобы разговаривать с той, что стала его так интересовать в последнее время.
– Прекрасно выглядите, – говорил он одной девице, усаживаясь за столиком, – в отличной форме, – делано удивлялся округлостям другой, пока несли жаркое, – классная прическа, – улыбался третьей.
Он не был бабником, просто этого требовали отношения с друзьями, чьим женам и девушкам он делал скудные комплименты, и обстоятельства.
– Жуткая прическа, – поделилась с ним третья, которая оказалась Алисой. – Первый начес мне нравился больше. Представляешь: какой-то пацан, когда я вышла из салона, вылил на меня лейку мыльной воды с балкона. Пришлось возвращаться и все переделывать заново. Но я рада, что ты заметил, – она кокетливо поправила волосы и на несколько секунд прижалась к Назарову.
То, что она посягнула на его личное пространство, Назарову не понравилось. Он интуитивно откинулся назад и чуть не свалился со стула. Алиса звонко рассмеялась, поцеловала Назарова в губы и побежала встречать опоздавших гостей. Назаров поймал красноречивый взгляд Максима и развел руками. Да, она его поцеловала, он и сам хотел поцеловать, только не ее, а другую. И что теперь делать? Рвать на себе волосы или лить на них мыльную воду?! Друг вздохнул и послал влюбленный взгляд вслед Алисе. Новиков втюрился. Это было слишком очевидно. Назаров, чтобы не будить его ревность, перестал замечать Алису, повернулся к соседке, молодящейся даме бальзаковского возраста, и завел с ней безобидный разговор о детях.
Дама начала рассказывать про наркотики, детскую преступность и подростковый сексуальный разврат. После пяти минут ее нравоучений Назаров, который в принципе не знал, что такое дети, уяснил для себя, что они – исчадия ада. Дама вошла в раж и перешла на личности, перечисляя, что совершили за последнее время дети присутствующих в зале ресторана гостей. Самым славным и безопасным, по ее словам, оказался парнишка одного чиновника, который закончил жизнь самоубийством. Назаров скривился и повернулся в другую сторону. Там сидела роскошная девица и болтала по мобильному телефону о тряпках, купленных на распродаже. Назарову стало грустно, он поискал глазами выход и кратчайший путь, по которому смог бы до него добраться. Нет, он не хотел портить Алисе праздник, для чего сначала поднялся, представился и сказал о виновнице торжества много хороших, как ему показалось, слов. Гости зааплодировали, Алиса засмущалась, Максим довольно улыбнулся. Назаров понял, что он сделал все, для чего был приглашен на это мероприятие, и пошел по кратчайшему пути.
Все пути ведут в Рим. Это у кого-то, а у Назарова все пути вели к дому Виноградовой. Он припарковал свой автомобиль у того подъезда, куда привозил Викторию, и вгляделся в окна. За одним из них она сидит и смотрит по телевизору «Криминал» или читает на ночь Донцову, или просто лежит на кровати и думает о нем. Должна же быть какая-то невидимая связь между мужчиной и женщиной, которые нравятся друг другу. Если эта связь действительно есть, то он сейчас увидит Викторию. Назаров загадал свидание и закрыл глаза. Связь между мужчиной и женщиной действительно была. Они стояли у соседнего подъезда и нагло целовались.
– Ты такая, такая, – говорил в перерывах между поцелуями мужчина, – самая лучшая!
Голос показался Назарову очень знакомым, он вышел из автомобиля и прислушался более внимательно.
– Как я только раньше этого не замечал! – продолжал петь своей избраннице Гаврик Державин, которого Назаров теперь не только слышал, но и видел. Этот идиот стоит в подъезде и целуется. У Назарова перехватило дыхание. Девица стояла к нему спиной, совершенно неприлично прижимаясь к Гаврику, но даже в таком виде Назаров ее узнал. Это была Виктория, то есть ее спина. Гаврик обнимал половину девушки, не давая Назарову возможности получше приглядеться.
Да ему этого уже и не требовалось. Он садился за руль и думал об одном: она, как оказалось, не читала Донцову, она предпочитала любовные романы! И не с ним!
Автомобиль резко газанул и выехал со двора. Гаврик с Ольгой удивленно обернулись, но Назаров на них уже не смотрел. Ему было вполне достаточно увиденного, остальное он домыслил.
Виктория сидела не у мамы дома, а в своей квартире, скучала и смотрела «Криминал». Когда раздался телефонный звонок, она вздрогнула от неожиданности. Передача была про маньяков, они теперь ей мерещились на каждом шагу.
– Привет, кошелка, – прохрипела трубка голосом Марины. – Отгадай, что я делаю?
– Ты куришь, – угадала Вика, зная привычки подруги.
– Точно, – обрадовалась та, – зато ты никогда не отгадаешь, где я курю. Сказать? Ага, заинтриговала тебя?! Я курю на балконе Сапрыкина! Что, ты не знаешь Сапрыкина?! Эх, село. Даже твой Виноградов знает, кто такой этот знаменитый художник Сапрыкин. Кстати, я здесь с Геной.
С каким Геной? С Афиногеном, он представился мне Геной, крокодилом. – Марина засмеялась. – Да, я немного выпила. Терпеть твоего бывшего на трезвую голову совершенно невозможно. Но сегодня он такой обаяшка, он обаял всех художниц. Рассказывает им, откуда взялось название их профессии. Ага, он им говорит от слова «худой» и демонстрирует свои мускулы. Теперь я вижу, чем он тебя взял. Не бойся, – она перешла на шепот, – между нами ничего не было и не будет. Я тебе обещаю. Я, как твоя подруга и честная мужняя жена, никогда и ни за что. Но, Викуся, он еще не раскололся! Придется вести его завтра к почетному строителю Кораблеву. Может там, среди макетов корпусов и новостроек, он расскажет про свой особнячок в Подмосковье. Ой, какой интересный мальчик! Это я не тебе. Привет, малыш, ты сегодня один, – ее голос мгновенно стал томным и пылким, – я тоже. Это надо обсудить.
Виктория положила пикающую трубку на место и задумалась.
Так, подруга мертвецки пьяна, она может наделать кучу глупостей. Впрочем, она может их наделать и на трезвую голову. Являться к этому Сапрыкину самой ни в коем случае нельзя: Виноградов ее увидит, и ему все станет ясно. Нужно спасать Марину посредством Гаврика. Виктория набрала знакомый номер, но домашний телефон молчал. Она полезла в сумочку за блокнотом, куда записывала мобильные телефоны, пока не внесла их в общий список мобильника. Гаврик ответил, тяжело дыша и мучительно соображая.
– Да, – сказал он после непродолжительной паузы, – я понял: узнать, где живет Сапрыкин, пойти и спасти Марину! Все ясно, Виктория, только ты не обидишься, если мы это сделаем вдвоем?
– Мы? Кто это мы? – удивилась Вика.
– Мы с Олей, – честно признался Гаврик. – Она дежурила со мной, когда я бил Виноградова.
– Ты его бил?! Да, Гаврик, тебе нужна Оля. Пусть она тебя сдерживает, передай ей привет.
Делать было нечего. Виктория вздохнула и села перед телевизором. Державин увлекся Ольгой. Что ж, этого и следовало ожидать, не век же ему бегать за ней. К тому же Ольга очень похожа на Викторию. Она еще не видела первую жену Афиногена, но, судя по двум следующим, Виноградов не менял своих внешних пристрастий. Правильно, так ей и надо. Гаврик, запасной плот, оплот, аэродром, – все рухнуло. Нет, она не права. Остался верный друг, а это лучше, чем запасной аэродром. И лучший друг идет на выручку к ее лучшей подруге. Виктория закрыла глаза и немного задремала.
Она проснулась от возбужденного крика, доносящегося из телевизора. Журналист, вращая блуждающими от радости глазами, возбужденно кричал о каком-то прямом эфире. Виктория протянула руку для того, чтобы выключить телевизор, но внезапно остановилась. Она услышала, что говорили о квартире известного художника Сапрыкина, в которую вломился неизвестный бандит. Бандита показывали в прямом эфире, Виктория пригляделась и ужаснулась. Это был Гаврик. Журналист радостно сообщал, что Гаврик ворвался в квартиру Сапрыкина и устроил там погром.
– Ничего подобного! – кричал в прямой эфир Гаврик, которого уводили двое омоновцев. – Я просто дал в глаз одному подлецу!
Подлеца показывали крупным планом, у него затекли оба глаза, но Виктория узнала Виноградова. Она приникла к экрану, и камера показала ей весь зал. Марины нигде не было видно. Рядом с Сапрыкиным прыгала Ольга и уговаривала его забрать заявление назад.
Следующую ночь Виктория с Ольгой провели в отделении милиции, охраняя незадачливого Гаврика и уговаривая представителей правоохранительных органов отпустить его на свободу. Сапрыкин забрал заявление, сказав, что никаких претензий к Державину не имеет. Ольге удалось его уломать, но органы не поддавались на уговоры. Тогда они решили воспользоваться тем, что уже имело успех.
– Товарищ начальник, – Ольга, обращаясь к сержанту, облокотилась на дежурную тумбу, – это ж бытовуха! Хотите, мы паспорта покажем! Вот! – И она сунула тому документы.
– Ну и что? – не понял тот, – обе Виноградовы. А этот Державин.
– В том-то и дело, – подмигнула ему Ольга и рассказала, что гаремщик Виноградов получил в глаз от их любовника Державина, который не собирался покушаться на художника Сапрыкина.
– Ну, вы даете, – ухмыльнулся сержант, вернул документы и Гаврика. – Ну и бытовуха!
Глава 8 Что делать? Развлекаться с падшими женщинами!
Бурные события прошлой ночи плохо отразились на внешности Виктории, к тому же она проспала и не успела нанести боевую раскраску. Ей было даже некогда подкрасить ресницы, так она спешила. Виктория забежала в отдел кадров для того, чтобы написать заявление на должность менеджера по рекламе, и столкнулась с Назаровым, который только что появился на работе. Обменявшись ничего не значащим приветствием, они остановились друг перед другом. Виктория попыталась улыбнуться, но, вспомнив, что Назаров мог видеть прямой эфир драки в Сапрыкинском жилище, застыдилась и опустила глаза. «Да, – подумал Назаров, разглядывая помятый вид девушки, – вот к чему приводят ночные встречи с идиотами. Нет чтобы встречаться с нормальными мужиками! Ее тянет к дуракам: сначала Виноградов, теперь этот жених». Вслух он ничего не сказал, повернулся и пошел дальше.
Виктория тоскливо поглядела ему вслед и тяжело вздохнула. Хорошо, что у нее есть новая работа, она будет чаще видеть Назарова. Хотя в этом мало толку: если он будет так холодно встречать ее каждый день, то работа превратится в каторгу. Виктория не хотела заниматься мазохизмом, она дала себе слово, что, как только станет невыносимо, она сразу уволится и пойдет куда глаза глядят. Они в последнее время глядели только на Назарова. Куда делись чувства к Виноградову? Она же была совершенно уверена, что любила своего мужа. Любила, но не так, как Назарова. Когда она видит Славика, у нее подкашиваются ноги, дрожат руки и кружится голова. Идиотское состояние. С Виноградовым такого не случалось, ей было просто приятно проводить с ним время. Оказывается, любовь может быть такой разной. Или то, что она чувствовала к Виноградову, было вовсе не любовью? Кто может дать расширенный ответ, что такое любовь, помимо химической реакции, возникающей в организме?! Люди научились управлять космическими ракетами, а нормально объяснить самим себе, что такое любовь и как ее избежать, так и не смогли. И мучается человечество, занимается самобичеванием – влюбляется и страдает.
Виктория сегодня долго страдать не собиралась, у нее были другие планы. Нужно забежать в магазин, объясниться с хозяйкой и Машкой, найти Марину, позвонить Ольге и Державину, который должен оклематься только к обеду. Ольга увезла его к себе и дала успокоительное со снотворным. Она называла его героем и глядела на него влюбленными глазами. Еще бы, дважды врезать ее бывшему мужу никто не смел. А этот худощавый, нескладный парень разделал его как отбивную. Виктория заметила возникшую между Державиным и Ольгой привязанность и не стала вмешиваться. Пусть все идет своим чередом, Гаврик – хороший парень, он достоин счастья. С ней, Викторией, он не был бы счастлив никогда. Она его не любила. А Ольга, милая, добрая женщина, будто создана для Гаврика. Интересно, у нее подгибаются ноги, когда Державин на нее смотрит?