- Милли… - прошептала Аннигелл, очнувшись от обморока, - ты можешь не ходить в купальню… но забудь про него… умоляю.
- Забыть, к сожалению, не получается, - хмуро призналась принцесса, - и обещать я этого не буду. Я рассказала все Гардиану Вангору, он специалист именно по таким заклинаниям, и он обещал подумать как мне помочь. Потому я и сижу пока тут. Но теперь понимаю, что пожить тихо, как я намеревалась, мне не дадут. И поэтому я намерена навести порядок в этом вопросе. Только не делай такие глаза, тебе самой они попортили немало крови, леди Тренна рассказала. Да и Мирена пару раз проговорилась… В общем, так. Сейчас я напишу указ, и ты его подпишешь. Нет, лучше отец. К нему они не смогут прибежать с жалобами. Кстати, ты уже передала ему в ведение войска и тайную полицию, как советовал Гизелиус? Правильно сделала. Папа лучше тебя в этом разберется, можешь и промышленность отдать ему под контроль, а вот за организацией магических услуг я буду присматривать сама. Пока Гиз не найдет подходящую кандидатуру на должность главы королевской гильдии магов.
- Милли, Милли, - огорченно прикусила губу Аннигелл, - совсем не так я представляла себе нашу жизнь. Я мечтала, как буду наряжать тебя в лучшие наряды, устраивать для тебя балы и праздники, пикники и прогулки, я хотела сторицей вернуть тебе всё то, что ты недополучила по вине Хисса. Ну и по моей, разумеется, - поправилась королева, заметив усмешку на прекрасном лице дочери.
Сейчас, когда с Милли, наконец, сняли все личины, Аннигелл не могла на дочь налюбоваться. Хотя принцесса оказалась больше похожа на Людвига, чем на нее, девушка была не просто хорошенькой, а по-настоящему красивой. Большие темно-зеленые глаза миндалевидной формы обрамляли черные стрелы ресниц, бархатные брови разлетались к вискам, как крылья ласточки, а пшеничные волосы отливали золотом.
Несколько завзятых сердцеедов уже попытались атаковать принцессу комплиментами и мадригалами, но она как-то равнодушно и даже презрительно восприняла такое внимание.
- Хорошо, - набросив темно-синее шерстяное платье с вырезом под горло и изящной вышивкой серебряной нитью, Милли села напротив матери, неторопливо застегивая маленькие пуговки, - поговорим про праздники.
- Подожди, сначала скажи, что такое ты надела?
- Платье, мое любимое. Тренна принесла из нашего дома в Браддине. А тебе не нравится? Я сама его заказывала и вышивка тут по моим рисункам.
- Очень мило… - несчастно скривилась королева, - но Милли…
- Я уже двадцать лет как Милли. Не забывай. И не надейся, что я начну притворяться маленькой девочкой, которая живет в твоем представлении. Это не жестоко, то, что я говорю, мама, это честно. Я выросла, и хотя не против красивых кукол и праздников с танцами и тортами, но ахать от умиления и восторга не буду. Потому что, то время, когда я могла играть куклами и визжать от счастья при виде огромного торта уже давно прошло.
- И что теперь делать со всеми этими платьями? - расстроенно распахивала один за другим шкафы Аннигелл, - их ведь даже не отпирали для Аглессы! Все это ждало тебя, я приносила их сюда и представляла, как ты будешь радоваться!
- Я и радуюсь. Хисс растащил половину казны, вот и устроим распродажу. Уверена, многие дамы отдадут за эти платья кругленькие суммы. Кстати, предупреждаю заранее, не вздумай заступаться за тех, кого я сочту недостойными звания фрейлин.
- Что ты с ними сделаешь?! - привычный мир королевы рушился так стремительно, что она начинала чувствовать себя сидящей на утлой лодчонке, летящей к водопаду, - но это… невозможно!
- О, боги, - расстроилась Милли, - ты заставляешь меня делать недопустимые вещи, вот, держи.
- Что это? - подозрительно уставилась королева на защелкнувшийся на запястье браслет.
- Это мне подарил Гиз, тебе даю только для того, чтоб убедилась в моей правоте. Идем. Сама я пройду под отводом глаз, в этом платье меня никто не заметит, пока я не захочу. Мама! Ну что ты так смотришь? Не думала же ты, что никому не известная знахарка станет просить вышить ей на платье фамильные ирисы! Кстати, от этих рун намного больше пользы, чем от твоих любимых ирисов. Ну, готова? Иди за мной и ничего не говори.
Аннигелл показалось, что в комнате стало темнее, и она слегка огорчилась. Похоже, снова начинается снегопад, а они планировали на вечер праздничный фейерверк. Потом вспомнила, что в замке гостит куча магов и решила подсунуть эту проблему им.
Какая-то невзрачная личность потянула ее за руку и Аннигелл не сразу сообразила, что это Милли. Только услышав укоризненный призыв не отвлекаться и не забывать, куда они идут, поняла, что серой мышкой стала магиня. Да и шли они вовсе не к двери, а к окну гостиной.
- Придется минутку померзнуть, - хмуро предупредила принцесса, распахивая широкие створки на балкон, - Держись за меня!
Мутный снежный язык ворвался в комнату, обхватил Аннигелл холодным кольцом и вытащил из комнаты под серое неприветливое небо.
- Ох, - сорвалось с губ королевы, и она крепче обхватила тонкую талию дочери, - что ты делаешь?
- Катаю тебя на снежных санках, - с неожиданной грустью сообщила Милли, - нам с Сел очень нравилось.
Вихрь забросил их на балкон третьего этажа и, скользнув в щель тонким щупальцем, щелкнул засовом.
- Вот и все, - торопливо отворяя дверь, шепнула Милли, - входи и молчи.
- Мегдения, не будете ли вы любезны поплотнее прикрыть дверь на балкон, - немедленно раздался в глубине зала раздраженный голос старшей фрейлины, - в этом дворце страшные сквозняки.
Королева с дочерью едва успели скользнуть внутрь и замереть, как мимо пробежала, шелестя шелковым подолом одна из младших фрейлин. Прихлопнула створки, щелкнула засовом и, прикрывая негреющим газовым шарфиком голые плечи, вернулась к горящему камину, вокруг которого расположилось несколько дам из той компании, что не дала выспаться Милли.
- Тсс, - осторожно продвигаясь ближе к ним, положила матери пальчик на губы принцесса, и Аннигелл вдруг поняла, что это приключение начинает ей нравиться.
Когда-то в детстве принцесса Анни мечтала подсыпать соль вместо сахара противной старшей фрейлине, но потом как-то притерпелась, свыклась с их незримой но такой действенной властью.
- Так что ты говорила про барона Энзеля, дорогая? Неужели он больше не будет радовать нас своим цветущим видом? Как жаль, - притворно вздохнула одна.
А я так завидую его супруге, - лицемерно потупила глазки другая, - говорят, в Штеттире чудесный воздух.
- Жаль, что там нет моря, воздух был бы еще замечательнее, - заметила третья и все дружно хихикнули.
- А пирожные повару сегодня не удались, - скорбно вздохнула леди Провингс, - правильно мы сделали, что велели принести сюда всю корзинку… нельзя подавать принцессе такую гадость.
Она элегантно переложила с вазы на свою тарелочку очередное золотистое пирожное с взбитыми сливками и свежей клубникой и поднесла его поближе, намереваясь зачерпнуть ложечкой воздушный крем.
Что-то толкнуло тарелочку снизу и пирожное опрокинулось на леди, покатилось по оголенной шее и умело затянутой в кружево груди. Фрейлина еще пыталась его подхватить, но пирожное выскользнуло из пальцев как живое и проехало по всему платью.
Аннигелл не сдержала смешок, но никто не понял, откуда он донесся. Фрейлинам было не до этого. Они ахали и охали, предлагали всяческие способы чистки парадного наряда и усиленно размазывали по нему собственными платочками клубнику со сливками.
- В этом дворце все идет наперекосяк с тех пор, как пропал Хисс, - забыв об осторожности, злобно прорычала расстроенная испорченным платьем Еулиния, - шагу не ступишь, чтоб не попасть на мага, вот попомните мои слова, натерпимся мы еще от этой блудной принцесски. Мне тут шепнули, как она с целым отрядом эквитанских гвардейцев развлекалась… да вы сами видели, ее наглость. Говорят, на барышне пробу негде ставить.
Не все дамы успели заметить, как со стола стремительно взвился вверх кувшинчик с брусничным сиропом, но как сироп щедрой струей хлынул на прическу и драгоценности первой фрейлины - видели все. И все правильно поняли две вещи, первая -злословить за чайным столиком как прежде, им больше не удастся. А вторая - место старшей фрейлины неожиданно освободилось.
На тихо открывшиеся и закрывшиеся двери в галерею никто не обратил внимания, каждая судорожно припоминала все сказанное и сделанное за последние дни и прикидывала собственные шансы на повышение статуса.
- И кто меня ругал за грубость и невыдержанность? - Отпаивая успокоительным с трудом уведенную из гостиной королеву, бурчала Милли, - да тебе самой еще нужно брать уроки выдержки у папы. Вот он никогда не кричит и ничем не поливает придворных, а думаешь, ему не хочется?!
- Людвиг - святой мужчина, - горько вздохнула Аннигелл, - я давно знаю, что и ногтя его не достойна.
- Спасибо, любимая, - на несколько мгновений замерший у двери король решительно прошел к креслу и сел на валик, - но я о тебе совершенно иного мнения. А что у вас произошло?
На тихо открывшиеся и закрывшиеся двери в галерею никто не обратил внимания, каждая судорожно припоминала все сказанное и сделанное за последние дни и прикидывала собственные шансы на повышение статуса.
- И кто меня ругал за грубость и невыдержанность? - Отпаивая успокоительным с трудом уведенную из гостиной королеву, бурчала Милли, - да тебе самой еще нужно брать уроки выдержки у папы. Вот он никогда не кричит и ничем не поливает придворных, а думаешь, ему не хочется?!
- Людвиг - святой мужчина, - горько вздохнула Аннигелл, - я давно знаю, что и ногтя его не достойна.
- Спасибо, любимая, - на несколько мгновений замерший у двери король решительно прошел к креслу и сел на валик, - но я о тебе совершенно иного мнения. А что у вас произошло?
- Мы немного погуляли по дворцу, - кротко сообщила Милли незаметно снимая с руки матери браслет. И договорились, я займусь придворными, что-то они тут расплодились, сегодня принесу на подпись указ. И еще, ты не был во дворце Теорида в Дивноводске? Мне понравилась там система безопасности, как ты думаешь, не пора перенять у соседей моду?
- Буду просто счастлив, если ты займешься этим вопросом, иначе у меня не скоро руки до них дойдут, - обрадовался Людвиг, - а еще, посмотри, пожалуйста списки женихов.
- Папа!
- Я разве сказал - выбери жениха? - укоризненно качнул головой король, ласково перебирая локоны жены, - ничего такого. Просто ты должна понять, твоя жизнь интересует отныне не только меня и Анни. Все правители желают знать, с кем заключит союз Имгант, и как это отразится на их безопасности и экономике.
- А Каронд? - впервые за все дни решилась задать вопрос о брате Милли.
- Каронд женится на принцессе Нолернии, сестре Вольдера и получит княжество Винсир, - сообщила Аннигелл как-то хмуро, - его кровь не позволяет ему оставаться наследником.
- Я хочу с ним поговорить, - подумав, упрямо прикусила губку Милли, - а насчет жениха… в списке есть князь Азарил Тардигар?
- На втором листе, - понятливо кивнул Людвиг.
- С ним я тоже хочу поговорить… а теперь давайте попросим принести тех пирожных… что-то кушать захотелось.
Глава 17
- Нам нужно сказать спасибо Дорду, - огорошил вышедших из портала магистров странным заявлением Гизелиус.
Он сидел возле стола, на котором была расстелена большая карта материка, и раскладывал по ней тонкие лучинки.
- Все-таки сдвинулось?!
- Да, как и у герцога. Только Дорда вместо гостиной второго этажа забросило в грот, а этого - вот смотрите. Вот. Тут Тэнжисторн, и ему легче всего было переместиться туда. Но он же был очень хитер, не будем это забывать?! И понимал, что переносясь в замок, обрекает себя на долговременную осаду. Определенно еще заранее все просчитал и приготовил запасные привязки. Все в курсе, что под замком куча ходов? Отлично. А вот куда они ведут, Чеджерг за столько лет определенно сумел разведать. Не сам, ему хватало тех глупцов, что позарились на сокровища ковена. Теперь смотрите на эту лучинку, она соединяет обитель и Тэнжисторн, но на этой линии не может быть ни одного выхода, тут неприступный горный хребет, ни дорог, ни сел, ни хижин. А вот если мы проведем линию на Диган - рядом легла вторая лучинка, - то можем сразу предположить, что где-то неподалеку есть выход, причем именно на западных склонах, где замечены разноцветные зверьки.
- Ты слышал про Даилинские пещеры? - испытующе глянул Сарджабиз, усаживаясь напротив, - как-то у вас тут холодновато.
- Слышал, ты и рассказывал… тридцать лет назад, - глянув в камин, где мгновенно занялись приготовленные дрова, сообщил Гиз, - и позже встречал одного мага из Гренессии, он там работал в команде спасателей. Бантес, не знаешь? Так вот у него есть своя версия. Он считает, что изменяют цвет животных и заставляют их прятаться возле людей черные шаманы. И не просто ради удовольствия, это просто такой способ передачи сообщений.
- Интересно, - Тайвинос подвинулся ближе, - очень интересно. Значит, ты считаешь, что он так пытается подать сигнал… а раз он его подает, то уверен, что тут есть кому понять смысл зашифрованного сообщения. Но как его понять нам?
- Цвет, - хитро прищурился Гиз, - каждый оттенок что-то значит. А когда знаешь, кто послал сигнал и что с ним произошло, то достаточно малейшего намека, чтоб понять смысл сообщения. Я жду Тренну, она отправилась к профессору Хегдирской академии наук. Вспомнила, что видела у него книгу об исследовании языков цветов и узоров восточных гамстарских племен, обитающих между хребтом Даилинь и землями объединенных кагалов.
- А вот и она, - заметив в окно бегущую через двор женскую фигуру, сообщил Тайвинос и вернулся к карте.
Побелевшие пальцы Гиза, торопливо сложившиеся в известный всем членам ковена знак высшей опасности, он заметил не сразу, вначале его поразила повисшая в комнате тишина. И лишь потом Тайви догадался взглянуть в лица магистров. На Лэнна было страшно смотреть, так вмиг осунулось и почернело его лицо, по губам Сарджабиза гуляла зловещая ухмылка.
- Привет, - прикрывая двери, как-то глуховато буркнула вошедшая, и этот момент Гиз с Сарджабизом одновременно взмахнули руками.
Однако Тренна шутя отбила невидимые заклинания, и как-то некрасиво оскалившись, начала стремительно выхватывать из карманов и из-за пазухи странный мусор и швырять на пол.
Теперь и Тайвинос сообразил, что дело нечисто, одно за другим бросил в магиню сразу несколько заготовленных для обороны заклинаний.
- Энергетические не бросай, - раздался в мозгу четкий голос Сарда, - материальные или ментальные. Попробуй стазис.
Тайвинос и сам уже понял, что странное существо, в которое превратилась Тренна, поглощает всякие ловчие сети и ошеломления легко, словно губка воду. Однако для того, чтоб кастовать стазис, ему нужно было время, а воздух не самая лучшая стихия для борьбы с природным магом. Но хоть отвлечь на минутку и то помощь менталам, устроившим с магиней игру в кто кого переглядит.
Созданный Тайвиносом воздушный шар сомкнулся вокруг Тренны, и начал постепенно уменьшаться. Его стенки незаметно уплотнялись за счет взятого изнутри воздуха, но одержимая магиня этого не замечала. Она посыпала разбросанный мусор каким-то порошком и брызгала из фиала.
Лицо Гиза застыло маской скорби, вырезанной из старого дерева, в глазах плыла и плавилась мука. Теперь Тайви начал догадываться, что произошло, и сообразил, что сражаться придется в полную силу. Хорошо, что дом, в который они с Сарджабизом переместились полчаса назад, принадлежит местному отделению распущенного совета и в нем пока никого, кроме них, нет.
Мусор начал расти и принимать форму жутких пауков и сороконожек, маги отступили к окну и Гиз поставил невысокую, до колен, стену огня. Сарджабиз, стиснув зубы и сузив глаза, плел что-то сложное, не отвлекаясь ни на язычки огня, лизавшие висевшую рядом с ним занавесь, ни на прорывающихся сквозь огонь пауков.
Тайвинос создал еще один пузырь, поверх первого, потом еще. Если успеть навернуть несколько штук, стенки станут крепче стали.
И в этот момент Тренна почувствовала первые признаки удушья. Сбросила подбитый мехом плащ, потом рванула у шеи ворот платья, обнажая неестественно смуглую кожу. Гиз едва слышно застонал и, выпрямившись, простер в сторону жены раскрытые ладони.
Магиня дернулась как от удара, глухо взвыла и еще быстрее начала поливать зельем свои мерзкие создания. Первые из созданных пауков были уже размером с котенка и бесстрашно шагали сквозь огненную преграду. Клешни и колючие шипы, которыми они были покрыты, начали дымиться и гореть, но колдовские созданья не чувствуя боли бросались в атаку на созданный Гизом купол. Магистр методично истреблял их прицельными огненными молниями, постепенно расчищая вокруг себя свободное пространство.
Остальные твари, созданные тем, кто недавно был Тренной, запертые воздушным куполом, никак не могли из него вырваться и метались вдоль невидимой стены, оставляя на ней зеленоватые мутные потеки. Да и Тренна все чаще останавливалась, жадно глотая безжизненный воздух сжимающегося купола и бросая в рот какие-то бурые комки.
- Аршхан! - Вдруг торжествующе провозгласил Сарджабиз, выпуская на первую жену сплетенное заклинание.
Сначала затрещали нитки рвущегося на широких плечах платья, потом, вспыхнув зеленым огнем, осыпались туго сколотые рыжеватые волосы. Последней истаяла созданная черным шаманским искусством плоть, и маги увидели низкорослого и лысого харильца, с голыми плечами и мощным торсом, перевитым широким кушаком.
Поняв, что разоблачен, шаман перестал осторожничать. Выхватил из-за пояса тонкий и кривой кинжал, засветившийся тусклым светом, в котором стали видны причудливые письмена, покрывавшие лезвие, и попытался прорезать купол. Уплотнившиеся слои воздуха шипели и дымились, но не поддавались, и шаман уже не закрывал распахнутого в неслышном крике рта, а получившие передышку маги все укутывали ловушку новыми и новыми слоями различных щитов.