– Назар, уже почти все готово, через пять минут сядем за стол, – защебетала Нина.
Назар подошел ближе и, обхватив её за талию, притянул к себе. Высокая девичья грудь уперлась ему в грудную клетку, взволнованно, чуток поднявшись, вызывала желание. Беззастенчиво он заглянул в глубину халата, именно туда, где, сплетаясь, затерялась длинная золотая цепочка с крохотным крестиком.
– Ну отпусти, Назар, – вяло запротестовала девушка. – У меня картошка с грибами горит.
Назар продолжал притягивать девушку к себе, все более распаляясь. От нее шел жар, как от печки. Вот они, преимущества совместной жизни: едва пришел, а обед уже подан; пальцем поманил, и баба легла под бочок. И не нужно бегать куда-то по хатам, чтобы провести приятный вечерок.
– А ты красивая, – произнес Назар, не отрывая взгляда от широко распахнутых глаз.
Назар Черный предпочитал именно такой тип женщин: среднего росточка, худощавых, с хорошо развитой грудью. Единственное, что её отличало от других брюнеток, так это зеленые глаза. Не болотные, не серо-травяные, а именно зеленые, каким бывает разве что изумруд. Весьма редкое явление у смуглых женщин.
– А ты только сейчас это заметил? – негромко спросила Нина. Уже твердо, решительно отбиваясь от его натиска, добавила: – Ну пусти же, а то без ужина останемся! – И, явно извиняясь за свою неуступчивость, добавила: – Потом... Давай поедим сначала.
– А что у нас на ужин? – потирая руки, прошел в комнату Назар.
– Грибы с овощами. Помню, ты как-то говорил о том, что очень любишь это блюдо. Вот я и решила приготовить.
Назар шумно втянул ноздрями воздух:
– Не сомневайся, у тебя получилось.
– Мой руки и к столу! – сказала Нина и шмыгнула на кухню.
Назар довольно улыбнулся. Это была команда, которой хотелось подчиниться.
* * *– А вот и он, – негромко сказал Второй, показав взглядом на подъехавшую бежевую «десятку».
На мгновение осветив ожидавших фарами, легковушка медленно въехала во двор и остановилась около подъезда. Еще через минуту из нее вышел худощавый мужчина и, захлопнув двери, проворно устремился в сторону подъезда.
Мышеловка захлопнулась. Карась внимательно вслушивался в свои ощущения: ровным счетом ничего похожего ни на волнение, ни тем более на возбуждение. Все это у него уже было, и не однажды, а потому крах чужой судьбы не вызывал ни милосердия, ни какого-то сочувствия. Интересно, а к собственной смерти он отнесся бы столь же равнодушно? Подсказки не было.
Ну и ладно!
– С кем он живет?
– С бабой какой-то, – отвечал Второй.
– И как она?
– Ничего так, – мечтательно протянул Второй. – В теле бабенция, есть за что подержаться.
– Ладно, не будем тянуть время, – сказал Антон. – Пойдем! С замком справишься?
– Я уже проверил, замок несложный, – отвечал Второй, идя следом. – Взял что нужно.
– Вот и отлично, – одобрительно кивнул Карась.
– Я вот что хотел сказать, – чуток замялся Второй. – Она очень красивая баба, может, не стоит её?
Антон приостановился, внимательно посмотрел на помощника: прежде подобной сентиментальности за ним не наблюдалось.
– Посмотрим по ходу дела, – пообещал он и пошел дальше.
– А духан-то какой, – шумно вдохнул парень. – Сразу чувствуется, что грибами пахнет, я их с детства уважаю.
– Какой он масти? – перебил Карась, приостановившись на лестнице. – Из воров?
– Я тут пробил про него... До законного не дотянул малость. Положенец. Пользуется уважением. На толковище трижды был палачом. Отлично владеет ножом.
– Это я уже заметил.
– На чалке входил в пристяж законного, следил за мужиками.
– Сейчас тоже под кем-то ходит.
– Скорее всего.
– Вот сейчас и выясним, под кем именно, – остановился Карась у двери.
– А грибочками-то из-за этих дверей прямо-таки потягивает, – негромко заметил Второй, извлекая связку ключей.
Уже шагнув к двери, Карась ощутил полное спокойствие, он как будто бы переродился. Так с ним случалось всегда при принятии серьезных решений. В него как будто бы вселялся совершенно другой человек, способный действовать абсолютно бесстрастно и лишенный каких бы то ни было эмоций. Сейчас он просто переродился в живую машину, созданную для исполнения приказа. Неожиданно в их деле появились новые действующие лица, способные разрушить столь тщательно спланированную операцию, а потому помеху нужно устранить. И чем быстрее это произойдет, тем лучше.
– Давай, – скомандовал Карась.
Выбрав из связки нужный ключ, Второй вставил его в замочную скважину. Обычно на вскрытие замка Второй тратил не более минуты, в этот раз удалось уложиться за тридцать секунд, словно ключ был родным. «Очень неосторожно с вашей стороны, господин вор, могли бы укрепить дверь чем-нибудь более надежным».
Карась неслышно вошел в квартиру. Следом расторопно юркнул Второй, вполне оправдывая свою кличку, и тщательно прикрыл за собой дверь. Из кухни раздавались голоса: басовито – мужской и сдержанно, очень понимающе – женский.
Разговор вдруг оборвался, и в коридор тотчас шагнул худощавый сухопарый мужчина.
Карась, сунув руку в карман, внимательно наблюдал за хозяином. На него смотрели спокойные строгие глаза: ни страха, ни удивления в них не было, будто они невзначай столкнулись где-то в общественной уборной. Глянули друг на друга два неизвестных человека, да и разошлись. В нем не было ничего такого, что могло бы указывать на палача. С первого взгляда понятно, что зек, за плечами которого немалый срок. Нелегкие испытания выдавал взор, настороженный и пытливый. Но больше ничего такого, что могло бы указывать на его кровавую сущность: ни пятен крови на белой незаправленной рубашке, ни злобного оскала, ровным счетом ничего зловещего.
Его встретил взгляд больше удивленный, чем испуганный.
– Кто вы такие, что вам здесь надо? – в голосе отчетливо послышалась жесть.
Вопрос был задан обыкновенно: никаких повышенных интонаций, ровным счетом ничего такого, что могло бы указывать на откровенный страх. Задан вопрос так, как если бы они забрели в чужой огород, вот сейчас смутятся и отправятся восвояси.
Из кухни вышла женщина приятной наружности. Увидев в коридоре незнакомых людей, она застыла. Красивое личико перекосилось, потеряв значительную часть своего очарования, а из полуоткрытого рта готов был сорваться вопль ужаса. Единственное, что её сдерживало, так это уверенность, с которой держался Назар Черный.
Самое время, чтобы заняться демонстрацией силы. Вытащив из кармана пистолет, Карась произнес:
– Извини, что без предупреждения. Мы не грабители и не насильники. Мы исключительно по делу.
– Какое еще такое дело? – спросил Назар, посмотрев на ствол.
Крепкая порода. Такие, как Назар Черный, на брюхе не ползают. Лучше иметь дело именно с таковыми, чем с неврастениками.
– Какое отношение ты имеешь к Шевцову?
– Какому еще Шевцову? – голос хозяина чуток окреп. – В общем так, пять минут вам на то, чтобы вы выметались отсюда. Тогда я буду считать произошедшее случайностью!
Непорядок. Если дело пойдет так и дальше, то он просто выставит гостей за порог. Следует внести ясность в отношения и расставить все по своим местам.
– Пошел в комнату, и медленно, не у порога же нам перетирать, – поднял ствол Карась. – Фокусов я не люблю, буду стрелять без предупреждения.
Развернувшись, Назар Черный направился в зал.
– Стоять... А теперь ты, – посмотрел он на хозяйку.
Женщина уже справилась с шоком: теперь её лицо приобретало прежнюю привлекательность. Мимолетно Антон успел отметить, что у нее был очень красивый овал лица.
Женщина последовала за Назаром. Теперь они опять были вместе.
– Кто ты?
– Меня зовут чистильщик.
– По какому делу?
– По тому самому, из-за которого ты уделал Чуму.
Назар выразительно сглотнул. Оборона дала трещину. Положенец-то рассчитывал, что мокруха останется без авторства, а тут заявляется какой-то хрен со стволом и делает предъяву.
Вот оно как разворачивается!
– Ах, вот вы о чем... Значит, пришли поквитаться. Не думал, – и, уже понемногу приходя в себя, добавил прежним твердым голосом: – что у какого-то «мясника» столь серьезные покровители.
– Я вижу, что ты благоразумный человек, Черный, мне это нравится. Значит, договоримся. Ответь мне только на один вопрос: кто за тобой стоит?
– Послушай, что ты заладил одно и то же? Не знаю, о чем базар!
В голосе послышалось раздражение. Похоже, что ствол, направленный в лоб, впечатления не производил. Карась невольно усмехнулся: или Назар смельчак, каких мало, или в грош не ставит собственную жизнь.
– До тебя, видно, еще не дошло, во что ты вляпался. У меня нет времени ждать, пока ты созреешь. Даю тебе ровно минуту, – выразительно посмотрел Карась на часы. – Сначала я убиваю тебя. Потом твою бабу.... Твое время пошло... Пятнадцать секунд... Тридцать...
– До тебя, видно, еще не дошло, во что ты вляпался. У меня нет времени ждать, пока ты созреешь. Даю тебе ровно минуту, – выразительно посмотрел Карась на часы. – Сначала я убиваю тебя. Потом твою бабу.... Твое время пошло... Пятнадцать секунд... Тридцать...
Кто бы мог подумать, что какая-то шайка неорганизованных блатных способна доставить столько неприятностей. Если рискнули влезть в серьезные игры, то будьте добры, расплачивайтесь по полной.
– Хорошо, я скажу... Только женщину не трогай. Обещаешь?
– Обещаю, – проговорил Карась. – Ну, рассказывай.
– Заказ получил от какого-то серьезного туза... Имени его не знаю. У того были какие-то непонятки с Шевцовым.
Вот так крошится самый закаленный металл. Отыскал крохотную трещину – и колоти в нее, пока он не треснет.
– Не по чину лепишь, Черный, этот туз выходил прямо на тебя, что ли? – хмыкнул Карась. – Кто тебе отдал приказ?
– Верно, не на меня... Туз обратился к Чалому, а тот, в свою очередь, обратился ко мне.
– Ты мне без погонял говори, – строго заметил Антон. – Я в ваших блатных игрищах без понятия. Назови мне имя и адрес этого Чалого. Назовешь, так уйду через эту дверь, как вошел. И больше мы с тобой не встретимся. И не советую врать… сам понимаешь.
– Его зовут Марк Чеканов. Живет на Текстильной, семнадцать.
– Ты хорошо подумал?
– Да. Обратного хода для меня уже нет.
– Вот и отлично. Знаешь что… я раздумал! Я ведь хозяин своего слова, могу его дать, а потом могу его забрать. Единственное, что я тебе обещаю, так это то, что мы с тобой больше никогда не встретимся. Во всяком случае, в этой жизни.
– Ах ты… – шагнул Назар навстречу.
Прозвучал сухой щелчок, пистолет с глушителем в руке Карася дернулся. Назар сбитой кеглей рухнул на пол. В следующее мгновение Карась перевел ствол на онемевшую от страха женщину и дважды выстрелил: в грудь и в шею. Медленно, будто бы ей вдруг сделалось дурно, она стала сползать по косяку, оставляя после себя кровавый след.
Перешагнув через распластанное тело Назара, Карась подошел к окну, слегка приоткрыл занавеску. Двор пустынен, словно обитатели вымерли. Оно и к лучшему. В глубине двора тявкала какая-то светло-серая собачонка, явно беспризорная.
На кухне громыхнула посуда.
– Ты что, жрать, что ли, сюда заявился, – в сердцах воскликнул Карась, сурово посмотрев на помощника.
– Да так, заглянул... Грибы... Я к ним с детства неравнодушен, – Угорь вытер испачканные губы.
Спрятав ствол в карман, Карась подошел к двери. Где-то на лестнице раздавались голоса, приглушенные толстой дверью. Карась посмотрел в глазок. Поставив сумки на пол, на лестничной площадке беседовали две женщины. Следовало немного подождать. Антон приложил палец к губам, Второй понимающе кивнул. Время убегало в бесконечность, а женщины все продолжали перебирать последние новости. За те пятнадцать минут, что Карась простоял под дверью, он узнал массу интересного. Например, о том, что Вероника – вертихвостка и сейчас рассталась с очередным кавалером. А Луиза из соседнего подъезда лежит на сохранении. А вот Николай с первого этажа уже третий день не ночует дома, похоже, что Марии его гулянки опостылели и она выставит его из дома. Было заметно, что наговориться они никак не могли, и их нескончаемый диалог – это всего лишь одно из местных развлечений.
Не исключено, что располагай он большим временем, так с удовольствием послушал бы о том, что Клавдия со второго этажа принимает по ночам женатого мужчину из соседнего дома, а Витек с четвертого подъезда опять с кем-то подрался и угодил в милицию. Но сейчас Антон едва сдерживался, чтобы опрометью не броситься к машине, припаркованной неподалеку от подъезда. Внешне его нетерпение никак не проявлялось, вот разве что складка между бровями углубилась, выдавая напряжение.
Разговор понемногу стал угасать. Бабки наговорились, будто бы меду испили, и, подхватив свои сумки, грузно двинулись вверх по лестнице. Дождавшись, пока за ними захлопнутся двери, Антон открыл дверь и быстрым шагом направился вниз. У выхода он столкнулся с немолодым мужчиной, тот, бережно придержав Карася за рукав, дохнул в лицо застоявшимся перегаром и проговорил:
– Земляк, закурить не будет?
Не сбавляя шага, Карась устремился далее, бросив через плечо лишь короткое:
– Не курю!
Позади негромко хлопнула дверь, это выходил Второй.
* * *Карась посмотрел на табло телефона: Изольда звонила трижды. Что она может ему такое сказать? Вот разве что попросить, чтобы он не задерживался особенно долго. Женщины большие собственницы, видно, так заложено природой, их глаз непременно должно радовать благолепие: муж, лежащий с газетой на диване, кошка, вылизывающая лапки, на окне – цветы в горшке.
Придется позвонить ей и сказать, что он сегодня немного задержится. Еще не хватало, чтобы она заявила в милицию об его исчезновении.
Вот будет дело!
* * *Глупо выглядело бы запалиться на ровном месте, а потому, соблюдая все правила дорожного движения, Второй выехал на шоссе, предварительно пропустив поток транспорта. Притормозил у светофора, пропуская трех бесшабашных подростков, рванувших на красный свет, а затем, аккуратно включив поворотник, вырулил в переулок. Верзила сидел рядом и молчал, он вообще был не из словоохотливых. Оно и к лучшему, меньше напрягает. Неожиданно он расплылся в широкой улыбке, не заметить этого Карась не мог.
– Ты чего лыбишься-то?
– Вчера Марк из Питера звонил.
Антон одобрительно кивнул, Марк вызывал у него самые приятные воспоминания, и было жаль, что сейчас он не с ними. Три года назад он ушел из их группы, с твердой уверенностью, что все годы выполнял специальные задания конторы. Разубеждать его в обратном не было желания, да и опасно! Получив из рук Карася немалые подъемные, он обосновался в Питере, где намеревался открыть небольшой магазин автозапчастей и зажить по-новому, навсегда вычеркнув из памяти темные страницы своей биографии.
– Как он там?
– Здорово! Открыл магазин. Недавно вернулся из Египта, отдохнул, говорит, на славу.
– Из Египта, говоришь?
– Да, был в Хургаде. Из моря, говорит, не вылезал.
Губы Карася слегка изогнулись: последняя их командировка в Египте была далека от морского побережья, и Вадик Петляков вместе с Марком мечтал после спецоперации прокатится к Красному морю. Тогда у них этого не получилось.
– Наверное, это здорово, – мечтательно протянул Карась. – Я тоже там бывал, правда, в другом месте.
– А может, как-нибудь нагрянем к Марку в Питер, – неожиданно предложил Второй. – Он будет рад.
– Обязательно навестим, – пообещал Антон, – надо только время выбрать...
– Это было бы здорово, – мечтательно протянул Второй. – Стоящий он парень, у меня таких друзей больше не было.
– Останови у той липы, – потребовал Карась, и, когда автомобиль прижался к обочине, включив аварийный сигнал, достал мобильник. На секунду задумался: а нужно ли?
В последнюю неделю он звонил по этому номеру трижды. Очередной звонок можно было бы назвать перебором. Во всяком случае, так часто он ни разу не звонил своему заказчику.
Следовало позвонить хотя бы затем, чтобы переложить на заказчика часть ответственности. Или он думает, что перешагивать через трупы так легко? Одно дело, когда твой противник держит оружие, готовый уничтожить тебя, и совсем другое, когда устраняешь свидетеля. В общем-то, безвинного человека, у которого есть семья и который уже продумал план на предстоящий день, не зная, что задуманному никогда не суждено исполнится.
Второй терпеливо ждал. Он уже успел привыкнуть к красноречивому молчанию шефа и знал, что тот не делает ничего просто так, что каждое его движение строго просчитано и из многочисленного количества вариантов он всегда выбирает наиболее нужный.
Лицо Карася оставалось непроницаемым. Он вообще был скуповат на мимику. В минуту наивысшего напряжения он мог прикрыть глаза, со стороны могло показаться, что он дремлет.
Второй крепко сжал руль – почувствовал, как тугая плетенка врезалась в кожу.
Подумав, Карась нажал на «единицу», именно под этой цифрой в списке адресатов значился Владимир Васильевич. Трубку тот поднял сразу, едва прозвенел первый звонок:
– Слушаю.
– Это я, – негромко сказал Карась. – Возникли некоторые сложности.
– Что такое? – ответил настороженный голос.
– Вокруг Шевцова вертится масса каких-то мутных личностей.
– Кто такие?
– Некто Марк Чеканов. Именно он отдал приказ на устранение «мясника». И еще какая-то местная братва. Работают грубовато. Они могут навести на нас ментов.
– Этого нам не хватало!
На лице Карася промелькнуло нечто похожее на злорадство (редкое явление): давай поломаем голову сообща.