- И, я думаю, мы можем спокойно предположить, что я не найду ваших варварских имен в разрешенном списке, - сказал Тавиус, свертывая свиток с явным удовлетворением. - Что означает, что вы – честная добыча. Ну-ка, мальчики, арестовать их. С обвинениями мы разберемся позже.
- Они сказали, что они опасны. Сильны и опасны.
- Боги, ты - тряпка, Маркус. Как ты вступил в Легион - загадка для меня.
- Они достаточно высокие, чтобы быть опасными.
- Слушай, если бы у них за душой было хоть что-нибудь магическое, они бы уже применили это, так? А теперь арестуйте их, или на обед останетесь без сладкого.
- Что за черт, - сказал я. - У меня было и вправду гнилое время, значит, можно кем-то попользоваться,чтобы привести чувства в норму.
И я ударил Тавиуса кулаком между его глаз-бусинок. Его голова качнулась назад, а сам он отступил назад шага два или три, но он не упал. Или их взаправду жестко воспитали в Легионе, или я теряю сноровку. Тавиус с коротким мечом устремился ко мне. Я поймал его пристальный взгляд своим, и он резко остановился, как если бы врезался в стену. Я держал его взглад, его лицо пошло пятнами, короткий меч выскользнул из руки по мере того, как разжимались пальцы. Я ударил его еще раз, на сей раз он упал и остался лежать. Так было значительно лучше. Я чувствовал себя так, будто в руке сломались все кости.
Остальные легионеры двинулись на нас, надеясь задавить числом. Сьюзи застрелила четырех одного за другим, работая помпой дробовика с искусством профессионала. Громкий шум, брызги крови и ужасные раны рассеяли легионеров, как напуганных птиц, и я думал, что они побегут, но вновь дали о себе знать тренировки. Малодушных в Патруль на Темной Стороне не берут. Чтобы не быть мишениями, они рассеялись, а потом двинулись на нас, маршируя в своих сандалиях прекрасным унисоном. Я вернулся к своей обычной реакции, использующей уловку «вытащи-пули-из-оружия». Я не был однозначно уверен в эффекте, поэтому был приятно удивлен, когда оружие Легионеров, их броня и одежда исчезли, оставляя их совершенно безоружными и с голыми задницами. Они глянули на себя, на нас, а потом, как один, развернулись и убежали. Есть предел тому, перед чем готов оказаться даже обученный солдат. Сьюзи начал поднимать стволы, но я покачал головой, и она опустила их. Она смотрела на убегающие голые задницы и покачала головой.
- Жалкое зрелище, Тэйлор.
- Всему, что я знаю, меня научила ты, - сказал я щедро.
Мгновение она задумчиво рассматривала меня. - Никогда не могу быть уверена, что ты ничего не можешь сделать.
Я усмехнулся. - В этом и суть.
Мы наблюдали, как легионеры на скорости разбегаются с площади, наверное, торопясь доложить о нас начальству. Несколько человек снова забрели на площадь. Они взглянули на Сьюзи, а потом на меня очень неодобрительно. Я широко улыбнулся им, и они все вспомнили, что у них есть срочные дела где-то в других местах.
- Тебе лучше? - спросила Сьюзи.
- Ты даже не представляешь, насколько, - ответил я.
Я хорошенько присмотрелся к тому, что нас окружало. Надежные и основательные каменные здания, украшенные колоннами, портиками и барельефами. Большинство последних изображали богов, монстров и людей, придающиеся порокам друг с другом. Центр площади занимала группа громадных статуй, изображающих или местных богов и богинь или идеализированных мужчин и женщин, в большинстве - голых, - ярко раскрашенных. Я выразилсвое удивление, и Сьюзи тут же снова включилась в режим лекции. Я с трудом вспоминал, что когда-то она произносила не больше дюжины слов за раз. Слабое образование - ужасная вещь.
- Все классические статуи раскрашивались, и регулярно подновлялись. Римляне переняли это древних греков, наряду со всем остальным, что не было прибито. Даже своих богов, хотя у них, по крайней мере, хватило приличия их переименовать. Мы привыкли к статуям в музеях – старый, потрескавшийся голый камне и мрамор, потому что это - все, что выжило. - Она резко остановилась. - Тэйлор, ты опять странно смотришь на меня.
- Я впечатлен,- ответил я. – Честно.
- Слушай, мне на халяву подключили канал «История», ОК? Я подписалась на «Оружие & Боеприпасы», а «История» входила в пакет.
- У кабельного телевидения есть ответы на многие вопросы.
Я вернулся к осмотру зданий, потихоньку осознавая, что все они, так или иначе, были храмами. Большинство было посвящено местным римским богам, довольно многие из которых, включая Юлия Цезаря и Августа Цезаря, заполнены идеализированных бюстами, восхваляющими их благородные черты.
- После Юлия все римские императоры после смерти объявлялись богами, - сказала Сьюзи. - А иногда даже при жизни. Хороший способ контролировать захваченные народы, говоря им, что их Император был богом.
- Говоря по правде, я это знал, - сказал я. - Я лично видел Клавдия. И Пентхаус Калигулы. Но только потому, что в нем была Хелен Миррен.
Другие храмы были посвящены Дагону, Змею, Сыну Змея, Ктулху, нескольким старым греческим богам, полдюжину имен которых я смутно помнил с Улицы Богов, и еще целой пачке, о которых я даже не слышал. И один храм, посвященный Лилит. Я полагал, что случайно, но он не казался более или менее важным, чем любой другой.
- Нет ни одного христианского храма,- внезапно заметил я.
- Еще слишком рано, - сказала Сьюзи. – Хотя, наверное, есть какие-то тайные подземелья.
Я обратил внимание на прохожих на площади. Как ни считай, людей из них было меньше половины. Были эльфы, двигавшиеся молчаливыми группами с математической точностью, составляя странные фигуры и образы, чуждые, запутанные, как снежинки. Человекообразные рептилии быстро скользили по наиболее темным участкам площади, противоестественно изящные, с чешуйчатой кожей, отливавшей бутылочно-зеленым под случайным светом светильников. Большие приземистые создания, состоящие из переливающегося разноцетного газа, передвигались медленными рывками, их формы ежеминутно дрожали и измененялись. Жидкие сущности ростом со здания переливались через площадь, оставляя за собой липкие следы. Сущности из земли разрушались, едва ступив, а живые огни вспыхивали и мерцали, возникая и исчезая со соростью, незаметной для человеческого глаза. В эти первые годы Темной Стороны человечество было меньшинством, а создания и силы, давно забытые и высланные на Улицу Богов, разгуливали открыто.
Два здоровяка, огромные раздутые монстры, закутанные в развевающиеся меха, выступили на площадь с противоположных сторон. Ростом каждый превосходил крупнейший из храмов, и земля содрогалась от их шагов. Они воззвали друг к другу голосами, похожими на раскаты грома или столкновение скал, и ничего человеческого не было в этом звуке. Они столкнулись в центре площади, отшвырнув статуи богов и героев, и обрушили друг на друга тяжелые кувалды.
На площади были и люди, но они, в основном, держались в стороне, предоставив остальным полную свободу действий. Были дикари кельтского типа, приземистые жестокие мужчины в волчьих шкурах, с синим рисунками на лицах и с глиной в волосах. Они были вооружены мечами и топорами, и рычали на любого, кто подойдет слишком близко. Были римляне, греки, персы, передвигавшиеся ради безопасности вооруженными группами. Некоторые походили на колдунов, а некоторые явно были безумны. И, наконец, тяжелый каменный голем целеустремленно двигался сквозь толпу, и слово Emeth неистово пылало у него на лбу выше грубо прорезанных черт лица.
Эта ранняя Темная Сторона была странным, причудливым, опасным местом. И я чувствовал себя, как дома.
- Итак, - голос Сьюзи удивительно подходил к сложившимся обстоятельствам, - Лилит хотела, чтобы мы попали сюда, или сердце Мерлина просто исчерпало силы слишком рано?
- Убей меня бог, - сказал я. - Но бы нисколько не удивился, если бы дорогая мама по-прежнему вмешивалась, по ее собственным непостижимым причинам. Или она все еще пытается удержать нас в стороне от истоков Темной Стороны, или есть здесь что-то такое, что, как она считает, я должен увидеть. Ситуация усложняется тем, что Лилит возможно, где-то здесь. Ее раннее Я, конечно. Возможно, ее еще не изгнали. Мы оказываемся перед необходимостью контролировать себя, Сьюзи. Мы не можем позволить себе привлечь ее внимание.
- Почему? Эта Лилит не знает, кто ты такой.
- Думаю... ей достаточно взглянуть на меня, чтобы понять, - ответил я. - И потом она станет задавать вопросы... Если она узнает о своем изгнании в Лимбо, держу пари, что она предпримет шаги, чтобы его предовратить, и искорежит наше Настоящее.
- Что будем делать с телом ведьмы?- спросила Сьюзи. Сомневаясь, она всегда переходила к ближайшим практическим проблемам.
Я осмотрелся и заметил что-то, похожее на муниципальную свалку, в одном углу площади. Помойка была большая, с высокими кучами, и окруженная мухами, собаками и прочим. Я указал на нее Сьюзи, та кивнула. Она наклонялась и небрежно закинула тело Ниму на плечо, а я поднял сердце Мерлина. Темные мышцы уже начали превращаться в месиво. Мы бросили сердце и тело в груду накопившегося мусора. Густые тучи потревоженных мух роились вокруг, сердито гудя. Вонь была невозможная. Среди городского мусора было довольно много других трупов, на разных стадиях разложения. Частью - человеческих, частью – точно нет, и было удивительно много мертвых собак и волков. Какие-то мелкие пушистые и верткие штуки шныряли вокруг по кучам, выбирая кусочки повкуснее.
- Никто не заметит еще один труп, - удовлетворенно сказала Сьюзи, - По-моему, в эту эпоху хоронили только граждан.
Я кивнул, пристально глядя на Нимую. Руки скрючены, голова откинута назад, застывшие пустые глаза. - Она умерла из-за меня, - сказал я. - Просто ребенок, с мелкими амбициями и стремлением к главному шансу. В конце концов, она была единственой, кто по-настоящему любил своего «старого сахарного папочку».Умершая и попавшая сюда, потому что я уговорил ее помочь нам.
- Ты не можешь спасти всех, - сказала Сьюзи.
- Я даже не попытался, - ответил я. - Я был слишком зациклен на собственных проблемах. Я использовал ее... чтобы получить то, что мне нужно. Я не думаю, что мне очень нравится человек, которым я становлюсь, Сьюзи.
Сьюзи фыркнула. У нее никогда не было большого количества времени для сантиментов, по серьезным причинам. – Чем займемся теперь – спросила она оживленно.
- Нам нужна информация, - сказал я, радуясь возможности отодвинуть совестьв сторону и сконцентрироваться на здесь и сейчас.
- Здесь, на этой Темной Стороне, должен быть кто-то или, что более вероятно, - Что-то, - обладающее достаточной силой отправить нас дальше назад, в то время, где и когда мы должны быть. Должен быть.
Сьюзи пожала плечами. – Навскидку не назову никого. Большинство Сил, нам известных, еще даже не родились или не созданы. - Она оглядела храмы. – Думаю, люди всегда молились богам. Римские боги весьма активно вмешивались в человеческие дела.
- Мне не слишком хочется привлекать их внимание , - сказал я. - Они обязаны будут задать вопросы, а ответы их только расстроят.
- Нам нужно идти в Клуб Londinium, - неожиданно сказала Сьюзи.
- Почему?
- Потому что Швейцар в шестом веке помнил, что мы там были. Поэтому, что бы мы не сделали при встрече с ним, это должно было произвести чертовски яркое впечатление.
Я нахмурился. - Ненавижу ходить кругами. По-моему, мы должны разорвать порочный круг, чтобы больше ничто не было предначертано. Я не должен идти в Клуб, если не хочу. Поэтому мы идем прямо в самый старый бар в мире, как бы он здесь ни назывался, и задаем свои вопросы.
- Мы могли бы это сделать, - сказала Сьюзи. – Только как мы собираемся его найти, даже не зная названия или где он находится? Учитывая твое нежелание использовать дар…
- Нет, точно нет. Здешняя Лилит почти наверняка заметит... - Я задумался, а Сьюзи терпеливо ждала. Она всегда доверяла моей способности найти выход из любой ситуации. – Нам нужна подсказка, - решил я наконец.
- Звучит как план, - сказала Сьюзи. - Хочешь, чтобы я стала хватать людей наугад и совать им дробовик под нос?
- Есть путь попроще, - сказал я. Я присел около бесчувственного римского Легионера, которого я перед этим вырубил, и несколько жестокими методами привел его в себя. Я поддержал его, пока он стонал и сыпал проклятиями, а потом ободряюще улыбнулся. – Нам требуются подсказки, Тавиус. Ты говоришь нам, как найти самый старый бар в мире, мы уходим и оставляем тебя, и ты никогда больше снова нас не увидишб. Договорились?
- Самый старый бар? – мрачно переспросил легионер. – Который из них? Я могу назвать несколько, который могли бы претендовать на это звание. А вы разве не знаете, как он называется?
Я вздохнул и посмотрел на Сьюзи. – Полагаю, он еще не существует слишком долго, чтобы заслужить свою репутацию.
- Тогда идем в Клуб Londinium?
- Похоже на то. Ты же знаешь, где его искать, правда, легионер?
- Конечно. Но он только для Граждан. Исключительно для членов Клуба, и защищен всем римским пантеоном. У таких, как вы, нет ни одного шанса когда-нибудь увидеть его изнутри.
Я вырубил его снова, и опять забегал кругами, нянча разбитую руку и проклиная все. Есть причина, по которой я стараюсь избегать драк – я в них полное дерьмо. Сьюзи очень мудро промолчала.
Мы направились сквозь Темную Сторону, следуя указаниям Тавиуса. Первое, что я заметил, было то, что в римские времена воздух был значительно чище и прозрачнее. Я мог ясно разглядеть небо Темной Стороны, без единого намека на дым или смог. А потом что-то действительно крупное пролетело на фоне огромной луны, полностью закрыв ее на мгновение. Я остановился и смотрел, искренне впечатленный. Время от времени мне требовалось напомнить себе,что это не та Темная Сторона, которую я знал. Другая. Опасное время, опаснее даже шестого века, где Могущественные силы чувствовали себя свободно и не встречали сопротивления, а человечество было лишь снисходительно допущенным новичком.
Единственными источниками света были факелы и масляные лампы, закрепленные везде, где только можно, но их явно не хватало. Тени были очень глубокими и темными, и многие, казалось, предпочитали их. Толпы людей и прочих носились взад-вперед по узким улочкам и переулкам, занятые своими делами, и едва ли можно было различить уличное движение и пешеходов. Само движение было медленным и величественным: немного повозок, немного лошадей (с рабами позади, чтобы убирать за ними), и люди явно высшего сословия, лежащие на носилках, которые переносили – как мне сначала показалось - рабы, но по их мертвым лицам и застывшим взглядам я понял, что это зомби.
- Ты - эксперт, - обратился я к Сьюзи. – Как называются эти носилки?
- Паланкины,- тут же ответила она. – Мне показалось, ты сказал, что ты лично наблюдал за Клавдием!
- Наблюдал, но не записывал. Зомби заметила?
- Конечно. В это время их называли личами.. Должно быть, нехватка хороших рабов, или рабы обнаглели. Мертвые не дерзят.
Указания Тавиуса были слишком подробными, поэтому я вынужден был их записать. (Тавиус был изрядно впечатлен шариковой ручкой.) Они, казалось, описывали бесконечные круги, зачастую без видимых причин. Фактически, нам требовались годы, чтобы куда-нибудь дойти, а я уже был сыт по горло необходимостью бробиваться сквозь бессмысленные толпы. Поэтому, увидев возможность срезать путь, я так и сделал. Я свернул на совершенно обычную улицу, дошел почти до конца, и оказался там, откуда начал. Я остановился и огляделся. Сьюзи терпеливо смотрел на меня, пока я размышлял. Она не была выше того, чтобы заявить – «Я же тебе говорила», - приберегая это для действительно раздражающих моментов, но вряд ли в этот миг она доверяла моему настроению.
- У меня чувство, - наконец произнес я, - что пространство этой новой Темной Стороны еще должным образом не успокоилось. Направления могут быть произвольными, а пространство может накладываться само на себя. Я слышал старые истории об этом, но такого на нашей Темной Стороне не случалось уже целую вечность. Власти намерены держать это под контролем, потому что это хорошо для бизнеса. Итак... Думаю, с этого момента нам лучше точно придерживаться указаний Тавиуса.
- Я тоже, - сказала Сьюзи.
- Тебе ведь до зарезу хочется сказать «Я же тебе говорила»?
- Я бы не осмелилась.
Мы поднажали, точно следуя указаниям, но не прошло и десяти минут, как попали прямо в ловушку. Мы проходили через подозрительно пустынную площадь, когда все вдруг исчезло, и мы оказались в каком-то другом месте, поразившем нас, как удар. Воздух был ужасно горячим и липким, с запахом тухлого мяса. Свет был темно- бордовый, и, осмотревшись, я увидел большое красное солнце в болезненно-розовом небе. Вокруг нас были джунгли из плоти и крови. Они простиралось на мили вокруг, деревья, кустарники, висящие лианы - и все это - из мяса. И все это медленно шевелилось, реагируя на наше внезапное появление. Сьюзи уже держала дробовик и искала цель.
- Это что - Кромка Времени? – ее голос, как всегда, был спокоен и сдержан.
- Может быть, - ответил я, стараясь поддержать ту же тональность, - Какая-то слишком экстремальная альтернатива, прошлое или будущее или... чертов Тавиус! Он специально нас не предупредил, - в надежде, что мы попадем прямо сюда!
- Уродливое кровавое место, - сказал Сьюзи, и я вынужден был согласиться.
Мы стояли на маленькой прогалине, в джунглях, сделанных из мяса. Огромные деревья были красными и фиолетовыми, а крупные кожистые листья на них были с костями. Некоторые из деревьев были явно беременны, с выпирающими вздутиями на стволах, пронизанными темными венами. Все растения имели плоть и кровь, их розовая кожа истекала потом в этой печной жаре. Отовсюду несло жирным, отвратительным смрадом разлагающейся плоти, приносимым еле заметным ветерком, оставляя во рту неописуемый привкус. Были и цветы, большие, мясистые как киношные раковые язвы, - розы, там и тут, красные, как кровь, на высоких позвоночных столбах, с темно-красными лепестками, окружающими рты, наполненные иглами зубов. Все они повернули головки в нашу сторону, из их ртов раздались резкие, шипящие звуки. Они говорили с друг другом.
Над и под тяжелыми стволами упавших гигантов в джунглях едва виднелись полустертые останки древних, разрушенных зданий. Старые, очень старые постройки, давно покинутые тем или чем, что их построило. Это был мир, где развитие пошло совершенно по иному пути. Существа с зубами и когтями, сменились существами с лозами и шипами.