– Разрешаю, – вздохнула я. – Лауринь, знаете что, прекратите каждый раз спрашивать позволения, на это времени уходит больше, чем на сам вопрос! Если ваш вопрос будет задан не вовремя или не к месту, я вам об этом скажу, будьте уверены. Так что вы там хотели спросить?
– Вы правда думаете, что ту девушку убили?
– Я это допускаю, – хмыкнула я. – В конце концов, удостовериться, что она умерла естественной смертью, уже невозможно. К несчастью…
– А если ее в самом деле убил Лес? – не отставал Лауринь.
– А вот в это мне как раз и не верится, – сказала я. Беседовать с Лауринем было даже забавно. Обычно я предпочитала обдумывать свои идеи в тишине, однако и в этой игре в «вопросы-ответы» что-то было. – Видите ли, Лауринь… Я не понимаю, зачем эта девушка пошла в Лес одна, если было прекрасно известно, что через несколько дней она отправится туда со своим женихом. Что ей, настолько не терпелось стать своей? Она ведь ждала несколько месяцев, что же, не могла потерпеть пару дней?
– Ну, мало ли… – Лауринь с опаской посмотрел на меня. – Женщины, они… э-э-э…
– Непредсказуемые, – закончила я. – Ну, не до такой же степени. Кстати, она ведь была, по словам ее знакомых, совсем не глупа. И что, она решила провести ночь в Лесу в домашнем платьице? Не взяв с собой даже плаща? Заметьте, Лауринь, это было полтора месяца назад, весной. А весной здесь ночи очень холодные. Что она, не знала этого?
– Может быть, кто-то ее чем-то обидел и она убежала… – окончательно скис Лауринь.
– По свидетельствам очевидцев, в тот день Райта была в замечательном настроении, как и полагается девушке перед свадьбой с любимым человеком, – вздохнула я. – Возможно, конечно, она была гениальной актрисой, но тогда как с этим предположением соотносится заявление о том, что у Райты все было на лице написано? А это в один голос твердят все обитатели Замка, включая ее несостоявшегося мужа.
– Тогда вообще ничего не понятно, – буркнул Лауринь.
– Хотите навскидку простейшую версию? – спросила я. – Не была наша Райта гениальной актрисой, а была обычной девушкой, милой и веселой. И в Лес она одна идти вовсе не собиралась. В тот день Алейна Фейна в замке не было, он отправился в разъезд. – Я перевела дыхание. Лауринь слушал, забавно склонив голову набок. – Так вот, Лауринь, воспользовавшись отсутствием Алейна – а кроме него, Райта ни с кем не откровенничала, близких подруг она завести не успела, – некто дает знать Райте, что готов сообщить ей некую информацию…
– Какую? – вскинулся Лауринь.
– Понятия не имею, да это и не столь важно. – Я пинала носком сапога подвернувшийся камешек. – Может, предложил рассказать, к какой сельской красавице таскается Алейн, да еще доказательства предъявить. Да мало ли какую небылицу можно выдумать! Ну а затем заявил, что в Замке разговаривать не станет, слишком много ушей вокруг, и пригласил Райту на прогулку в Лес, буквально на минуту.
– И Райта не побоялась пойти, потому что этот некто был местным! – воскликнул Лауринь. Я заметила, что в обычно пасмурно-серых глазах лейтенанта разгораются золотистые искорки.
– Именно. – Я прибавила шагу. – Ну, дальше рассказывать или сами догадаетесь?
– Наверно… – Лауринь призадумался. – Наверно, этот некто отвел Райту подальше в Лес, а потом… ну, я не знаю, например, оглушил ее и вернулся в Замок… Можно было и не убивать, если эти истории про Лес правда…
– Это-то вы верно сказали, – заметила я. – Только вот что: как получилось, что стражники не видели, как Райта одна или в чьей-то компании выходила из замка? И как кто-то другой в него входил?
– Может, они были заодно? – предположил Лауринь. Ему, по-моему, эта забава с вопросами-ответами тоже нравилась.
– Ну, Лауринь, это уж слишком много вы к нашей истории народу припутываете! – сказала я. – Да и проговорились бы они, я полагаю. Нет, думаю, Райту и этого таинственного некто не видели просто потому, что в ворота они не выходили.
– А как же?.. – начал было лейтенант, но я жестом велела ему замолчать – мы уже вошли в ворота. А в Замке лучше было помалкивать. Думаю, ушей тут предостаточно.
А мысль меня посетила очень простая: наверняка в таком огромном Замке имеется не один потайной ход наружу. И очень может быть, что ходы эти ведут через заброшенный храм под холмом, если он там есть, конечно. Но что-то подсказывало мне, что есть. Значит, наш злоумышленник отлично ориентировался в Замке, то есть либо жил тут с рождения, либо успел отлично его изучить. Или ему просто повезло, и он наткнулся на тайный ход случайно… М-да… вот уж где простор для фантазии!
– Идите, лейтенант, – сказала я. – Мне еще нужно кое над чем поразмыслить.
– Да, госпожа Нарен, – отозвался он покорно и исчез.
Я же поднялась в отведенную мне комнату, прочно утвердилась в удобном кресле и глубоко задумалась.
Задачка! Подозреваемых – полный Замок! Начиная от самого рейе Фейна, которого, возможно, не обрадовал выбор старшего сына, и заканчивая каким-нибудь свихнувшимся поваром. Подобрать бы мотив…
Что-то не давало мне покоя, я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Где было найдено тело Райты? Вроде бы в овраге недалеко от замка. Очевидно, решили местные сыщики, девушка чего-то страшно испугалась, бросилась бежать и свалилась с обрыва, а лететь там высоко. При падении она угодила на камень и проломила себе череп. Других заметных повреждений на теле нет, кроме царапин, оставленных ветками, и ссадин от падения. Вот это-то и странно. Все ведь в один голос утверждали, что Лес свои жертвы обычно уродует до неузнаваемости. У тех, кого удавалось найти, лица бывали так перекошены от ужаса, что сразу не признать. А у Райты – это и безутешный Алейн говорил, и все остальные – лицо было спокойное, только чуть удивленное.
Чем дольше я об этом думала, тем больше крепла во мне уверенность в том, что в овраг Райта упала уже мертвой. Ну, по крайней мере, без сознания, а в себя она уже не пришла. Увы, уверенность эта не была ничем подтверждена, а потому оставалась всего лишь гипотезой.
В дверь постучали, да так резко, что я вздрогнула. Кого еще на ночь глядя принесло?
– Войдите, – разрешила я.
Конечно же, это оказался Лауринь. Вид у него был одновременно встревоженный и радостный. В целом выглядел он так, словно узнал какой-то большой секрет, а теперь старается донести его и не расплескать по дороге.
– Что у вас там? – спросила я, заметив в руке у лейтенанта какой-то непонятный сверток.
– Вот… – Лауринь протянул мне мятую тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся безжалостно скомканной женской сорочкой из тончайшего полотна.
– Однако! – сказала я. – Лейтенант, с каких пор вы сделались коллекционером дамского нижнего белья? И зачем вы это мне принесли?
– Смотрите… вот! – Лауринь, даже не отреагировав на подначку, расправил подол сорочки, и я едва удержалась от протяжного свиста.
Подол был расшит уже хорошо знакомыми мне знаками – теми самыми, которые мы видели на берегу реки высеченными на камне. По самому краю тянулись двойные окружности, перечеркнутые крестами, чуть выше – полоса ромбов и крайне скверно скопированных непонятных завитушек.
– Где вы это взяли?! – От волнения я повысила голос. Потом вспомнила, что неплохо бы запереть дверь, что немедленно и сделала.
– На заднем дворе… – Лейтенант уставился в пол, как будто я обвинила его в чем-то недостойном. – Я подумал, наверняка из замка есть еще выходы, не может не быть, у нас… – Лауринь осекся, а я в очередной раз подумала: «А мальчик совсем не глуп!» Впрочем, догадаться было несложно, после моего намека-то. Последние же его слова… Что ж, если он в самом деле арнай и у него имеется родовой замок, грех ему было не подумать о потайных ходах! Интересно, конечно, почему он старается не упоминать о своей родословной, но не это сейчас важно… Лауринь тем временем продолжал: – Решил пойти поискать, заплутал там немного… Вышел на задний двор, а там белье развешано. Хотел напрямик пройти, в какой-то простыне запутался, а когда выпутался, увидел… вот это… Подумал, что надо вам показать…
– Слава всем богам, какие только есть! – воскликнула я вполне искренне. – Хоть что-то вы сделали абсолютно правильно! Кстати, никто не видел, как вы похищали сей предмет туалета?
– Там никого не было, – мотнул головой Лауринь.
Я поморщилась, но не стала объяснять, что я спрашиваю, не видел ли кто-то Лауриня, а не наоборот. Даже если кто-то за ним следил, он все равно этого не заметил бы, настолько увлекся своей находкой, поклясться готова!
– Интересно, чья это вещь… – вслух подумала я, проведя рукой по материи.
– Наверно, служанки какой-нибудь, – отозвался Лауринь.
– С чего вы взяли? – прищурилась я.
– Вышивка уж очень грубая, – сказал Лауринь. – Наверно, какая-нибудь дама подарила своей служанке, а та украсила по мере разумения…
Я только хмыкнула.
Я только хмыкнула.
– Лауринь, посмотрите внимательнее, это же совсем новая вещь. В Замке живут небогато, кто же подарит такое служанке? К тому же вы видели здешних служанок и горничных? На какую из них налезет такая сорочка? – Замечание было совершенно справедливо: горничные в Замке были по большей части немолодые, из простолюдинок, и хрупкостью сложения похвастаться не могли, а эта сорочка явно принадлежала женщине стройной и изящной. – И с какой бы стати служанка вывесила свою вещь рядом с господским бельем?
– Но вышивка… – заикнулся Лауринь, но я перебила:
– Вышивка и правда очень грубая. А вот что это значит… Вполне возможно, что вышивала какая-то служанка для своей госпожи.
– Но ведь все благородные девушки вышивать умеют… – заметил Лауринь.
– Но, может быть, эта благородная девушка никогда не видела таких узоров и не смогла бы их повторить? – задумчиво сказала я. – Или… не смогла бы вложить в них то, что было нужно.
– О чем вы? – не понял Лауринь, но я отмахнулась.
От этого грубого, примитивно исполненного орнамента исходила некая сила. Точно такая же, отголосок которой я почувствовала рядом с жертвенником из розового эрса. Похоже, в Замке свило гнездо какое-то недоброе колдовство, вот что это значит!
– И как узнать, чья она? – уныло спросил Лауринь. Видимо, решил пользоваться опрометчиво данным мною разрешением и засыпáть меня вопросами, пока я не прикажу ему замолчать.
– Можно ходить по Замку, совать сорочку под нос каждой встреченной даме и спрашивать, не она ли ее потеряла, – хмыкнула я. – Впрочем, думаю, искомая особа предпочтет эту вещицу не узнать. Можно спросить у прачки, но вы поручитесь за то, что не она вышивала эти узоры?
– А как тогда? – совсем скис Лауринь.
– Есть способы, лейтенант. – Настала пора воспользоваться кое-чем из моего достаточно богатого арсенала. Мой дед всегда полагал, что нужно по максимуму использовать обычные человеческие способности при расследовании преступлений, и только если такие методы бессильны, прибегать к магии. Я считала это совершенно верным подходом, а потому крайне редко баловала своих клиентов ведьмачьими плясками над хладным трупом. – Вон там, на подоконнике, таз для умывания, несите его сюда. И кувшин с водой захватите.
Когда таз был водружен на стол и до половины наполнен водой, я вынула нож и без колебаний отхватила кусок подола сорочки, стараясь, чтобы вышивка не особенно пострадала. Положила клок ткани в воду, оглядела композицию и осталась довольна.
– Дайте руку, Лауринь, – велела я. Лейтенант послушно протянул руку, чтобы тут же отдернуть ее с невнятным возгласом. – Ну извините, не рассчитала…
– Это-то зачем?.. – Лауринь по-детски сунул порезанный палец в рот и теперь говорил несколько неразборчиво.
– Для корректной работы этой формулы нужно несколько капель крови, – пояснила я. – Но не моей, потому что я формулу строю. А вы очень кстати оказались рядом, так что не обессудьте!
Впрочем, больше Лауринь возмущаться не пробовал. Очевидно, его заворожил сам факт того, что я собираюсь применить магию.
– А как это работает, госпожа Нарен? – спросил он, с некоторым сомнением глядя на таз с водой, в котором уныло плавала мокрая тряпка.
Я не ответила, взяла со стола почти погасшую трубку, раскурила. Потом задула свечи, так что в комнате стало совсем темно.
– Теперь смотрите, Лауринь, только не вздумайте издавать громких звуков, – предупредила я. – И стол не шатайте.
С этими словами я выдохнула дым прямо на поверхность воды. Против всякого обыкновения, дым не рассеялся, а повис над водой плотным облачком. Я добавила еще дыма, и еще, и наконец он перестал собираться облаком, а будто растворился в воде. Вода на мгновение потеряла прозрачность, потемнела, а потом в этом импровизированном зеркале появилось мутноватое изображение.
– Четкости никакой… – пробормотала я, проигнорировав удивленный вздох Лауриня. – Вот что значит использовать подручные средства!
Изображение тем временем стало ярче, можно было различить, что это женщина. Не очень молодая, но и не старуха, крепкая, с суровым лицом. Голова повязана платком по местному обычаю, так что цвета волос не разобрать, глаза опущены вниз, к работе. Да, все так, как и должно быть, женщина занималась вышивкой. Судя по тому, как шевелились ее губы, она что-то нашептывала, а может, молилась.
– Запоминайте лицо, Лауринь, – шепнула я. – Как следует запоминайте…
Не успела я произнести эти слова, как образ вышивальщицы расплылся мутным пятном, и тут же из этой мути начал формироваться другой образ, надо полагать, хозяйки сорочки. Я наклонилась ниже, с другой стороны к тазу нагнулся Лауринь. Я видела, как подрагивает рука, которой он опирался на стол, и хотела было напомнить, чтобы не раскачивал стол, но не успела – в дверь громко и торжественно постучали. Не сформировавшееся до конца изображение вздрогнуло и расплылось. Миг – и магическое зеркало стало тем, чем было изначально: тазом с водой, тряпкой и облаком густого табачного дыма. Лауринь закашлялся, тщетно пытаясь разогнать дым руками, а я, повернувшись к двери, спросила:
– Кто там?
– Пожалуйте на ужин, госпожа Нарен, – вежливо ответили из-за двери. – Рейе Фейна просит вас разделить с ним трапезу.
– Передайте, сейчас буду, – велела я и повернулась к лейтенанту: – Ну что, вы запомнили эту женщину?
– Да, – уверенно кивнул Лауринь. – У нее лицо такое… не спутаешь! А как же хозяйка? Еще раз нельзя так же?..
– Можно было бы, я бы сделала, – с досадой ответила я. – Таким кустарным способом точно не получится. Да и не думаю, чтобы мы увидели что-то внятное. Видите ли, Лауринь, с помощью такого зеркала и какой-то вещи можно увидеть человека, эмоционально с этой вещью связанного. Вам понятно?
– Ну… вроде бы… – неуверенно ответил Лауринь.
– Поясняю, – сказала я, надевая куртку и застегивая пояс – не идти же в одной рубашке. – Женщина, вышившая эти узоры, явно не просто так тыкала иглой в материю. Она что-то вложила в свою работу. Душу, если хотите, не знаю, соответствует ли это вашей вере… Ладно, неважно. Не знаю пока, что это за узоры, то ли обереги, то ли еще что-то, но, скорее, первое. – Я перевела дыхание. – Словом, это не просто вышивка. А вот хозяйка сорочки ее, скорее всего, просто носила, и совсем недолго. Верила она в действенность этих символов или нет, не могу сказать. Если да, то мы могли бы что-то увидеть. Если нет – соответственно, нет. Судя по тому, как долго формировался образ, второй вариант более вероятен.
– Все равно, не вовремя этот слуга явился… – буркнул Лауринь, и в этом я была с ним полностью согласна.
– Вот что, лейтенант, – сказала я. – Я попробую задать пару вопросов рейе Фейна. Надеюсь, ответы я получу. А вы с утра займитесь-ка этой вышивальщицей. Походите по Замку, посмотрите. Можете пожаловаться, что я вас окончательно замучила идиотскими поручениями. Кухарки на такие речи обычно ведутся, кстати. Станете завсегдатаем на кухне, а там и на всех служанок посмотрите. – Я хмыкнула, представив, как Лауринь будет заигрывать с какой-нибудь из дородных кухарок. Думаю, он вызовет у них только одно желание – накормить мальчишку от пуза. Ничего, ему это даже на пользу. – Увидите, что момент благоприятный, можете порасспрашивать о том, что в Замке интересного происходит, только осторожно. Отправляйтесь.
– Кухарки?.. – Выражение лица Лауриня со спокойной совестью можно было назвать непередаваемым. – Но, госпожа Нарен…
– Я сказала – отправляйтесь. – Я открыла дверь. – У вас есть время до утра, чтобы проработать стратегию наступления. Военный вы или нет, в конце-то концов?..
Глава 12 Догадки
Ужин с рейе Фейна не принес никаких новых сведений. Поговорить с ним об останках древнего храма и о загадочных символах случая не представилось, потому что в трапезной толпилось множество слуг, а при них я ничего говорить не хотела. Поэтому я попросила Фейна в очередной раз изложить мне историю погибшей Райты, поняла, что Фейна или говорит чистую правду, или просто тщательно затвердил свои показания, и отбыла на покой в крайне скверном расположении духа. Очень хотелось послушать, что творится за закрытыми дверьми, это легко проделать, если умеючи, но я все же не рискнула. В Замке неладно, и если все-таки здесь скрывается маг или ведьма, они могут заметить мои упражнения, а это было бы вовсе некстати. Я не желала спугнуть потенциальную добычу…
Время до обеда я провела весьма плодотворно: обошла Замок в поисках тайного хода, но, конечно, ничего не обнаружила. Как прикажете заниматься поисками, если за вами по пятам таскается целое стадо? Можно подумать, я заезжий фокусник, а не судебный маг! Впрочем, кое-что из своих блужданий по Замку я все же почерпнула. Во-первых, нигде не было ни малейшего намека на известные символы, стены Замка украшали совсем другие орнаменты. Во-вторых, не нашлось в Замке и следов розового эрса, внутренняя отделка была выполнена из нежно-голубого, сиреневато-серого и золотисто-зеленого камня, с большим вкусом выполнена, должна отметить.