Он все понял, она не хотела возвращаться. Ей нравилось здесь, с ним в этом мире.
«Интересно, а каково то место, откуда она каждый раз приходит? – с интересом подумал Сын Карны. – Похоже ли оно на привычный мир?»
Он не мог знать, а спросить не смел.
Она была необходима ему как воздух, без нее он ничто.
– О чем ты думаешь?
– Твой любимый вопрос? – улыбнулся Ловчий.
– Ты думаешь обо мне?
– Читаешь мысли?
– Нет, что ты, просто у тебя такое лицо…
– Какое?
– Странное.
– Ну да.
– И не смей со мной спорить.
– Куда уж мне, с тобою поспоришь… – Вергун лукаво посмотрел на нее. – Ты же знаешь, что в твоем присутствии я не могу думать ни о чем другом.
– Неправда!
– Почему ты так решила?
– Потому что ты чувствуешь себя виноватым.
– Но в чем?
– В том, что постоянно держишь меня взаперти.
«И впрямь, что ли, мысли подслушала?!!» – удивился Сын Карны.
– Мне не обязательно каждый раз тебя звать, ты можешь приходить и по собственной воле.
– Да, могу, – согласилась она, – но случаев для этого с каждым разом все меньше.
– Так что же ты хочешь?
– Всего лишь быть рядом… почаще.
– Я это учту.
– Ты всегда так говоришь.
Какое-то время они молчали. Постепенно из тела Ловчего уходила усталость, словно выветривался душный воздух из натопленного дома. Узкий шрам неба, синеющий высоко между скалами, начинал слегка темнеть. Вергун рассчитывал до темноты выйти из ущелья и до полуночи добраться в Эмброк.
– А ты не желала бы… – неуверенно начал Сын Карны.
– Ну говори, раз начал.
– Прийти сюда навсегда.
– Я думала об этом, – ответила Мара, – много раз, и знаешь… мне кажется, что так будет лучше и для тебя, и для меня. Это произойдет не скоро, это произойдет, когда ты перестанешь нуждаться во мне той, другой. Когда тебе понадобится тихая гавань, куда ты сможешь уйти, и я буду ждать тебя… даже сейчас я… жду…
– Это случится не скоро.
Ловчему была приятна мысль, что в конце пути его кто-то ждал, кто-то думал о нем, тосковал. Когда наконец придет долгожданное время свободы, ему будет куда уйти. Вот она, рядом, совсем близко. При желании он мог бы коснуться ее, коснуться совсем по-другому, но… нельзя. Он хотел этого, но знал, что все разрушит. Не сейчас, еще не время… Он подождет. И дождется.
Ущелье закончилось. Впереди открылось огромное пространство: низкие поросшие травою холмы, подготовленные к зиме поля, густые полосы леса. Местность шла под уклон. В прошлый раз тут была безжизненная равнина, разделенная быстрой рекой. Разумеется, от протекающей здесь когда-то реки не осталось и следа, но Эмброк стоял на прежнем месте, хотя и смотрелся теперь довольно странно в окружении лиственных лесов. Еще дальше виднелись Ирские горы с высокими, подпирающими небо снежными вершинами. Еще ни одному человеку не удавалось пересечь их.
– Мне пора, – в голосе Мары чувствовалось сожаление.
Она легко спрыгнула с остановившейся лошади.
– Обещай мне, что скоро снова позовешь.
– Обещаю!
Она коснулась губами его подбородка и стала медленно оседать вниз.
Вергун наклонился и, подобрав с земли меч, вернул его в ножны.
Эмброк богатый город. Меньше Арджаса, но крупнее Амастрида. У Эмброка были свои причуды, и одна из них – высокая плата за въезд, особенно когда приезжий чужестранец. Сын Карны не возражал против таких правил, хорошо заплатив у ворот угрюмым стражникам, которые, видя щедрость незнакомца, посоветовали приличный постоялый двор и пару неплохих питеен. Ловчий успел попасть в город до полуночи, ибо в полночь ворота запирались и никакие увещевания не действовали на суровую стражу. А особо настойчивые могли получить сверху стрелу. Жители Западного Межземья мало чем отличались от своих восточных либо северных соседей. Ну разве что скупостью и врожденной подозрительностью. Что и говорить, подозрительность – полезная привычка, позволяющая подольше задержаться на этом свете.
Дома в Эмброке были разными. Встречались как многоэтажные каменные, так и одноэтажные деревянные. Вергун знал, что город постоянно перестраивается, ибо часто случались пожары, уничтожавшие деревянные постройки, и тогда им на смену приходили каменные. Вот этой высокой Башни Часа в прошлый раз не было, да и фонтан на маленькой площади у базара появился недавно. Вода била из пасти огромной позолоченной рыбины. Такое украшение скорее уместно в портовом Арджасе. Мостовая выложена камнем, город постепенно богател. Ловчий не стал заезжать на постоялый двор, который ему посоветовали стражники. В Эмброке он, как правило, останавливался у давнего знакомого, наемника по имени Ильмер. Несколько лет назад Ильмер осел в Эмброке, купив небольшой дом, где и поселился вместе с молодой женой. Оседлый наемник, такое трудно себе представить, но услуги опытного воина часто требовались и в самом городе, так что в замке бана Иллара Ильмер был желанным гостем. Вергун помнил, что наемник обучал молодых мечников владыки Ирского края и выступал вместе с баном, когда случался военный поход. Но такое бывало нечасто. Иллар не любил воевать, да и не было у могущественного правителя серьезных врагов по эту сторону гор.
В последний раз Сын Карны гостил у Ильмера около двух лет назад. Могло ли за это время что-то измениться? Конечно, могло, поэтому Ловчий подъезжал к заплетенному виноградом домику, соблюдая осторожность. На первый взгляд, фасад дома не изменился. Ильмер проживал в наиболее тихой части города вдалеке от многолюдных главных улиц и площадей. Тихо скрипнула калитка, Вергун прошел по багровым листьям винограда, ковром устилающим маленький дворик. Над крыльцом, раскачиваясь на ветру, горела масляная лампа, освещая вырезанный на двери герб хозяина. Тут же был и медный молоточек. Сын Карны постучал. Дверь отворилась немедленно, на пороге стоял улыбающийся Ильмер. Значит, все в порядке, все как прежде.
– Я заметил тебя еще на улице. Ты совсем не изменился, Вергун.
– Когда бы я успел?
– Заходи. Надолго к нам?
– Кто знает.
– Я распоряжусь, чтобы занялись твоим конем.
Без сомнения, за эти два года достаток наемника возрос, о чем говорило обновленное убранство дома: устилающие полы дорогие ковры, обтянутые узорчатой восточной тканью стены.
– Вижу, ты процветаешь, – констатировал Сын Карны, усаживаясь в глубокое кресло у растопленного камина.
– Не жалуюсь.
– Как Беатрис?
– Спасибо, у нас все хорошо.
– Надеюсь, мое столь позднее вторжение не потревожило ее?
– Не беспокойся, все в порядке.
Немой темнокожий слуга разлил по серебряным кубкам вино.
– Моя коллекция оружия хорошенько пополнилась. – Ильмер не спеша прогуливался вдоль увешанной разнообразными клинками стены.
– Да, я заметил.
– Сколько мы не виделись?
– Года два.
– Подумать только, а кажется, ты еще вчера сидел в этом самом кресле у камина, пробуя лирийское вино.
– Отличное, между прочим, вино, – кивнул Вергун, отпивая из тяжелого кубка.
– То же, что и в прошлый раз, – заверил его Ильмер. – Я специально сберег бочонок, зная, что рано или поздно ты снова заглянешь ко мне.
– Я могу остановиться у вас на несколько дней?
– Да хоть на всю зиму.
– До этого, думаю, не дойдет. А ты по-прежнему на службе у бана?
– Конечно, куда мне деваться. Ко всему еще он значительно увеличил оплату моих услуг.
– Рад за тебя.
– Смотри! – Ильмер снял со стены длинный меч в позолоченных ножнах. – Черный Самум из южных пустынь. Настоящий раритет.
Клинок бесшумно вышел из ножен, в свете огня блеснул черный металл.
– Он сделан из железа? – уточнил Сын Карны.
– Конечно, – Ильмер передал меч гостю. – Разве я стал бы держать в коллекции декоративную поделку? Это особая сталь, уже много столетий уриды хранят ее секрет. Не знаю, что они там подмешивают, но сломать такой клинок невозможно.
Вергун внимательно изучал меч. Вдоль лезвия шел едва различимый узор из странных, похожих на суетящихся насекомых, символов.
– Много заплатил?
– Это подарок, – усмехнулся Ильмер, – бана Иллара.
– За верную службу?
– Хочется верить. Но моя коллекция не полна, и ты прекрасно знаешь почему.
Сын Карны задумчиво рассматривал висевшее напротив оружие.
– Твой меч, – Ильмер как зачарованный смотрел на прикрытые плащом ножны гостя, – совершенство. Я бы отдал всю свою коллекцию за право обладать таким клинком.
– Он единственный, других нет, – с сожалением произнес Ловчий, – когда-то были, но теперь… Ты прекрасно знаешь, что он ПОСЛЕДНИЙ.
Однажды Вергун давал подержать свой клинок Ильмеру. Прочие же видели его за мгновение до того, как спуститься в Серую Зыбь. Он помнил, как Ильмер долго и внимательно изучал ножны. Наемник так и не смог понять, как действует скрытый механизм, позволяющий превращать ножны в смертоносное оружие.
– Расскажешь, что привело тебя в наш город? – повесив Черный Самум на стену, хозяин расположился в кресле напротив.
– Завтра, – пообещал Ловчий. – Мои дела вполне могут подождать и до утра.
Молодая служанка провела его в гостевую комнату. Маленькое уютное помещение, единственное окно которого выходило на старую, уже успевшую облететь яблоню, всегда нравилось Сыну Карны. Вергун помнил, что дерево стояло здесь еще тогда, когда не было и самого дома. Опустившись прямо в одежде на постель, Ловчий прикрыл глаза. Усталость прошла, но не вся, нужно было расслабиться. Положив рядом с собой меч, Сын Карны медленно окунулся в тревожное беспамятство.
Очнулся он от какого-то постороннего звука. Во дворе звонко лаяла собака. На потолке яркое пятно солнца, судя по всему, был уже полдень. Ильмер, конечно же, не решился его беспокоить. Казалось, нет никакого смысла спешить, но Вергун предчувствовал, что время уходит и с каждым мгновением ускользает возможность успеть выполнить данную клятву. Его ждали. Где-то далеко. Ждали, что он придет. Далекое эхо крика о помощи, раненая птица, мечущаяся в горах…
«Как странно…» – подумал Сын Карны, ведь раньше с ним такого никогда не было.
Непостижимая торопит его, подталкивает вперед. Невероятно. Вергун быстро оделся, оглянулся на заглядывающую в окно яблоню, прощаясь с этим уютным местом, и решительно спустился по лестнице, встретив по пути Беатрис. Невысокая девушка с копной рыжих волос совсем не изменилась за прошедшие два года. Ловчий поклонился хозяйке.
– Ильмер еще дома?
– Муж ожидает вас в столовой, – улыбнулась Беатрис.
Сын Карны снова поклонился, после чего прошел в просторный обеденный зал. Ильмер был не один, он о чем-то беседовал с низкорослым, облаченным в кольчугу стражником.
Заметив Ловчего, хозяин прервал разговор и провел стражника до дверей.
– Позавтракаешь?
– От вчерашнего вина не откажусь.
Ильмер хлопнул в ладоши. Засуетились многочисленные слуги.
– Хорошо отдохнул?
– Да, спасибо.
– Мы всегда держим ту комнату для тебя.
– Я заметил, там ничего не поменялось. Кто это был? – Вергун кивнул в сторону ушедшего. – Дело столь срочное, что тебя потревожили дома?
Ильмер нахмурился:
– Странное и неприятное происшествие.
Сын Карны изобразил искреннее удивление.
– Сегодня утром в горах дозорные наткнулись на следы страшного побоища. Говорят, около сотни тел: люди, лошади и, самое интересное, дкархи. Просто невероятно, ведь эти хищники раньше никогда не заходили так далеко на запад.
– Действительно, странно, – согласился Ловчий, смотря, как слуги расставляют легкий завтрак.
– Но самое странное даже не в этом, – продолжил Ильмер, – большинство людей погибло от зубов и когтей неизвестного зверя. Сначала дозорные решили, что это сделали дкархи, но те не оставляют таких чудовищных следов. Это был какой-то хищник очень больших размеров, обладающий невероятной силой. Бан Иллар обеспокоен, собирает своих вассалов.
– Рассчитываете поймать зверя?
– А что еще остается? – пожал плечами Ильмер. – Через западное ущелье регулярно проходят торговые караваны.
– Возможно, неизвестный хищник уже далеко отсюда.
– Возможно, но мы обязаны проверить.
– Когда выступаете?
– Через час. Не желаешь присоединиться?
– А почему бы и нет.
– Отлично! – обрадовался Ильмер. – Заодно представлю тебя бану. Я много рассказывал ему о тебе.
– Надеюсь, только хорошее?
– Обижаешь, брат. Он был поражен, узнав о твоем боевом мастерстве, и долго не хотел мне верить. И должен сказать, бан до сих пор довольно скептически относится к моим рассказам.
Пока все складывалось удачно.
Непостижимая вела своего сына по верной дороге.
Бан Иллар оказался могучим седобородым воином, обладающим сильным властным голосом. Обветренное упрямое лицо, цепкие серые глаза, этот человек повидал многие битвы, и седина в волосах – лучшее подтверждение его воинского умения. Вергун с Ильмером держались в середине выехавшей из города кавалькады всадников. Как только они покинули Эмброк, Ильмер нагнал начало отряда, представив бану Сына Карны.
Иллар коротко кивнул, приветствуя чужестранца:
– Я приглашаю вас сегодня в свой замок сразу по завершении вылазки. Надеюсь, это не противоречит вашим планам?
– Для меня большая честь посетить ваш замок, – поклонился в седле Вергун.
– Тогда решено, – и пришпорив коня, владыка Западного Межземья вырвался вперед, увлекая следом закованных в доспехи всадников.
На месте недавней бойни уже витал сладкий запах тления.
Иллар спрыгнул с коня:
– Этого просто не может быть…
Окружившие бана воины недоуменно переглядывались. Переступая тела, правитель Ирских земель подошел к перевернутой повозке и, наклонившись, хрипло приказал:
– Вытащите его!
Мечники засуетились, уложив на обочину дороги окоченевшее тело. Сын Карны узнал мертвого Славера.
– Этого просто не может быть, – в замешательстве повторил бан, не веря своим глазам. – Ведь мне сообщили, что этот человек погиб месяц назад в окрестностях Арджаса.
– Кто это? – спросил Ильмер.
– Жених Танаис, знатный наследный улен из Рваного края. Он так добивался ее. В конце концов я уступил, видя, что этот человек действительно любит мою дочь. Мы условились, что он вернется еще до наступления зимы. Ничего не понимаю.
Тело решили забрать в замок и должным образом похоронить. Человек из высшего сословия не заслуживал участи гнить под синим небом, на радость воронам. Всадники тщательно прочесали окрестности, но никаких следов зверя, разрывавшего людей на куски, так и не обнаружили. Из города были вызваны люди, которые согласились захоронить тела в нескольких общих могилах. Бан Иллар был озадачен, но не огорчен. Такая позиция удивила Сына Карны, ведь погиб не кто-нибудь, а будущий муж единственной дочери. Вернее, несостоявшийся муж. Союз вполне мог быть выгодным как для Ирских земель, так и для Рваного края, но кому-то он был явно не по душе. Смерть поставила во всей этой истории жирную точку или, скорее, многоточие.
Обогнув город, они направились прямо в замок. Ловчий вспомнил слова Славера о том, что от Эмброка к замку бана нужно добираться целые сутки. Но для Иллара в горах существовали свои особые дороги. Вырубленный в горной породе туннель значительно сокращал путь. Вход в него был тщательно замаскирован, внутри же оказалось достаточно места для того, чтобы мог свободно проехать всадник. На влажных, покрытых наростами известняка стенах в ржавых петлях пылали чадящие факелы.
Через час они уже были у замка. Замок стоял высоко в горах. Здесь наверху лежал снег, и было значительно холоднее, чем внизу. Цитадель владыки Ирских земель мало чем отличалась от традиционных укреплений. Разве что внутреннее убранство… но оно и понятно, земли Иллару достались богатые. Ловчий уже догадался, зачем сюда приглашен. Бану не терпелось воочию убедиться в том, о чем ему рассказывал Ильмер. При иных обстоятельствах Вергун наверняка отклонил бы предложение правителя посетить замок, но как раз сюда он и стремился попасть, чтобы увидеться с невестой Славера.
Вассалы бана собрались в огромном, освещенном сотнями свечей зале. Во время застолья Сын Карны рассчитывал увидеть дочь Иллара, но этого, к его разочарованию, не произошло. После ничего не значащей беседы и умеренного, но изысканного ужина бан Иллар, поглаживая густую бороду, решил, наконец, перейти к делу.
– Надеюсь, тебя не оскорбит, благородный друг, если я попрошу продемонстрировать нам твою воинскую доблесть.
Присутствующие в зале вассалы с большим энтузиазмом поддержали правителя.
– С удовольствием, – поклонился Ловчий.
– Я вижу, что даже за обеденным столом ты не расстаешься со своим мечом. Наверное, таковы обычаи тех далеких земель, откуда ты родом?
– Совершенно верно, – подтвердил Вергун. – Я никогда не расстаюсь со своим оружием.
– Я хочу, чтобы ты померился силами с моим бойцом, который по заслугам считается лучшим. Благородный Хлодвиг, я имею в виду вас!
Из-за стола тут же поднялся высокий черноволосый мужчина, учтиво отвесив поклон Сыну Карны. Засуетились слуги, раздвигая тяжелые обеденные столы.
– Каковы правила поединка? – поинтересовался Вергун. – До потери оружия или до первой крови?
– Пусть прольется кровь! – объявил благородный Хлодвиг.
Сын Карны не стал возражать. Перед ним был довольно молодой, но уже опытный боец, ни тени превосходства или излишней самоуверенности. Уравновешенность и спокойствие читались в каждом его движении. Достойный противник. Люди Иллара расступились, образовав большой круг. Приготовившиеся скрестить мечи вышли на середину зала.
«Главное – не увлечься», – мимоходом подумал Сын Карны.
Вряд ли бану понравится, если поединок «до первой крови» закончится потерей головы благородного Хлодвига. Мечи со звоном вышли из ножен. Песня смерти.