Вдруг краем глаза замечаю, что его уже уводят. И не кто-нибудь, а Анька! Вот коза-дереза! Этого-то мне как раз меньше всего хотелось бы — от Аньки можно ждать любых сюрпризов. Не планировала я их вдвоем отпускать… Вразрез сценарию сюжет покатился. Стоило замешкаться на кухне — все вкривь и вкось… Буквально выпихиваю Галку следом, накачивая вдогонку, как могу. Моя взяла — ушли втроем. Теперь буду ждать результата. Интересно, кто из них первым позвонит?
Позвонил Жерар.
Следующим утром буквально.
«Большое спасибо. Все было очень вкусно. Рад был повидаться. Всех благ. Поклон супругу».
И это все?!
Впрочем, его можно понять. Не просто, наверно, изображать красивую мину при полном фиаско. Сработано, правда, безупречно, ничего не скажешь. И то, что на меня — ни полвзгляда, только, думаю, доказывает правоту моих выводов.
Следующий звонок — Галка. Поблагодарила за чудесный вечер, за угощение изысканное, за общество — «Как всегда, прекрасное!». В конце как бы вскользь обмолвилась: мол, доехала до своей станции метро, распрощалась, а они поехали дальше…
Вот курица! Ну как можно быть настолько в себе неуверенной? Сплошные комплексы. Упустила свой шанс, дуреха. А главное, и мои планы под откос пустила…
А Анька-то хороша-а-а-а… прям у подруги из-под носа мужика увела. Неужто к себе потащила? Ай да тихоня наша, ай да скромница! Дусику, что ли, капнуть на нее? Может, глаза наконец откроет, увидит, на что отшельница его ненаглядная способна?! В первый же вечер! Незнакомого мужчину! К себе домой! Безобразие.
Позвонить, проверить ненавязчиво?
— Алло, Нюсик, как вчера добралась до дома? Тебя, надеюсь, проводили? Нет? Вот жлоб, извини за выражение. Что? Сама отказалась? Вот это правильно, не посрамила честь семьи. Ну, отдыхай, кисик, спасибо, что пришла, помогла. Что ты, не за что, всегда счастливы тебя видеть. Заскакивай почаще, просто так, без повода, договорились?
Уф-ф! Все в порядке. Никаких осложнений. Даже до дома ее не проводил: в метро, говорит, расстались. Ну и правильно. Не такой уж он и неотразимый, чтоб с лёту хвататься за него. Если приглядеться, в нем вообще ничего выдающегося нет. А если вдуматься, то, наверное, и не было никогда. Хорошо, что я лишний раз убедилась в этом.
Сервантес как-то сказал: «Любовь носит такие очки, сквозь которые медь кажется золотом, бедность — богатством, а капли огня — жемчугом». Несколько дней подбирала для очередного проекта мужа библиографию по всем публикациям и экранизациям «Дон-Кихота». Много интересного почерпнула. О беспочвенных фантазиях, например. Об альтруизме и его последствиях. О том, как даже самую светлую мечту можно довести до идиотизма. Заодно остыла. Перелистнула очередную страницу своего жизненного сценария.
Не прошло и недели, как объявилась «любимая» племянница.
Мы только-только вернулись с презентации последнего альбома известного поп-музыканта, в прошлом моего любовника, а ныне — друга семьи. На мне было муаровое платье изумрудного цвета, специально для этого сшитое по эксклюзивному заказу у Славы Зайцева. Оно выгодно подчеркивало все изгибы моего тела, что, надо сказать, буквально никого не оставило равнодушным. Я имела просто сокрушительный успех у всех присутствующих мужчин! Виновник торжества даже изобразил демонстративный вздох, когда мы встретились, и выразительно, с глубоким значением, пожал руку моему мужу.
Все еще упиваясь собственным совершенством, я, разумеется, никак не ожидала «сюрприза», который поджидал меня дома.
— Он мне позвонил!!! — восторженно завопила трубка. — И пригласил на ужин!!!
— Нюра, возьми себя в руки, — строго сказала я, не успев сообразить, что к чему.
Хорошо, что она не заметила моего смятения и вполне серьезно принялась советоваться, в какой ресторан им лучше пойти.
Знала бы она, какая буря поднялась в моей душе! Нет, не буря — ураган!!!
Выходит, она его все же проняла. Обаяла. Вот паршивка! Я знала, я чувствовала, что не следует ее приглашать! Надо было как-то отбрехаться, как-то отвлечь мужа от этой неуместной идеи. Пожалел, понимаешь, бедную! Захандрила она, видите ли… Теперь вот зато повеселела… За мой счет.
А вдруг Жерар пытается таким образом достучаться до меня?
Или, наоборот, позлить хочет? Пожалуй, это больше похоже на правду. Вполне в его духе. И что, интересно, он хочет мне доказать?
— Не обольщайся, детка.
Надо как-то сбить с нее этот раздражающий ухо восторг.
— В ресторан он вряд ли тебя пригласит. В лучшем случае — к себе.
Вот это тонкий ход. Она ни за что не пойдет к малознакомому мужику, я уверена!
— Или напросится к тебе.
А это уж и совсем унизительно для нашей принцессы. Какой я все же классный психолог, как грамотно повернула разговор!
Теперь, чтоб отбить желание окончательно, — заключительный аккорд:
— И учти: он жмот, как все французы. На особую щедрость не рассчитывай!
Кажется, убедила. Судя по ее разочарованному мычанию.
Придется накапать себе эфирной валерьянки. Что-то возбудил меня Анькин звонок. Не понравился. Разбередил душу. Хорошо, что муж не видит моего расстройства. Потому как спит уже. Последние дни он какой-то подавленный, задумчивый ходит. Не пойму почему. Уставать стал быстро. Стареет?
Вот и на презентации сегодня ничему не рад был. Трудно ему уже переносить столько шума и суеты. Только ради меня пошел. Уговорила, уломала. Коварная я.
Необходимо было самой развеяться после стресса. Встряхнуться, чары свои лишний раз испытать.
Весь следующий день неотступно преследовала мысль, что я вновь терплю сокрушительное поражение в той части своей жизни, которая называется «Жерар». Почему так получается: сто2ит ему просто возникнуть на горизонте, как не только мое представление о взаимоотношениях между мной и мужчинами — вообще все мои умения, на практике многократно апробированные методы взаимодействия, годами приобретенный бесценный опыт, все мои четко выстроенные хитроумные комбинации и даже самооценка (!) сразу подвергаются жесточайшей цензуре?! Проще говоря — сводятся к нулю.
Почему никогда и ни с кем я не прокалывалась в расчетах, а с ним — второй раз? Надо что-то предпринять, надо срочно что-то придумать, чтоб ничего у них с Анькой не вышло. Я не желаю, я отказываюсь быть причиной их счастья!
А кто сказал, что у них получится? Никто.
Но сердце чует, что неспроста он Аньке позвонил. Никому другому — именно ей, паршивке… И по-тихому так, без моего на то разрешения…
Четверг прошел в дурацких размышлениях. Как я ни пыталась от них отвлечься.
Терпеть не могу заниматься самоедством, но сейчас это получается помимо меня.
Днем повезла мужа на телевидение: нужно было подписать контракт и обсудить детали постановки его будущего телефильма. Уже при входе нас чуть не сбил с ног какой-то телеведущий. Кажется, его ввел в свою программу Владимир Цветов. Прямо в дверях набросился с комплиментами.
Так всегда. Сто2ит только появиться в телецентре, как вокруг нас с Дусиком сразу же начинается круговерть. Приходится отбиваться от навязчивых редакторов ток-шоу, от всякого рода неуместных предложений, от комплиментов, от банального пустословия.
Возможно, я сегодня просто не в духе. Обычно мне нравится останкинский пульс — эта бьющая через край энергия телевизионщиков. Законы здесь, между прочим, покруче, чем в театральном закулисье. Не на жизнь, а на смерть — борьба за место в эфире! Поэтому и люди тут особые — активные, цепкие, зубастые, порой даже слишком разговорчивые…
Вот и этот новоявленный «герой телеэкрана», прощаясь уже, на бегу буквально, выпалил:
— Кстати, общался тут намедни с вашей однофамилицей. По имени Анна. Очень симпатичная девушка! Ну просто о-о-очень! Она не ваша родственница, простите за навязчивость? Племянница? Ну-у-у-у, теперь понятно… Сразу чувствуется — порода! Очень талантливая. Интервьюировала меня. Простите, не смею больше задерживать. Приятно было познакомиться!
Вот что это? Как нарочно. Надо же было умудриться на него напороться! Муж, конечно, расцвел — похвалили его любимицу. А меня — как резануло. И здесь она! Вот уж не думала, что из-за какой-то Аньки так придется трепать нервы. Ну что за ерунда?! Ну почему я должна о ней думать? Тем более как о сопернице? Я ж сама ее учила, как надо «обоевывать» мужиков. Инструктировала, наставляла…
До меня она даже джинсы обтягивающие носить стеснялась!
Недооценила ее, выходит. Хитрее оказалась, паршивка. И что теперь? Сидеть сложа руки? Ждать, пока у них все закрутится и она полетит с ним в Париж? Об этом даже думать не хочется! Она-то бредила Парижем с пеленок. А тут на тебе — пожалуйте, получите француза на блюдечке с голубой каемочкой. Спасибо доброй тете.
— Алло, Анюсик, как дела, куколка? Чем занимаешься? Гардероб перебираешь? Героя ждешь? Не звонил? Ну, это в его духе. Может и не позвонить, имей в виду.
— Алло, Анюсик, как дела, куколка? Чем занимаешься? Гардероб перебираешь? Героя ждешь? Не звонил? Ну, это в его духе. Может и не позвонить, имей в виду.
Делать ничего не могу. Вся — в тихом бешенстве.
— Алло, ну ты как? Зачем на стол мечешь? Проголодалась в ожидании ресторана? Ха-ха…Что-о-о? Позвонил? А ты? Ну, я ж говорила! А он? К тебе? Во дает! На ночь глядя?! И ты согласилась?! Да нет, я ничего-ничего… Ты там это… сама знаешь. Ну, держи меня в курсе, я же переживаю за тебя!
Подлец, негодяй, мерзавец! Сам! Напросился! А она-то… Тьфу! Поехать к ним, что ли, испортить настроение? Нет, несерьезно. Несолидно, точнее. И вообще показываться в таком состоянии нельзя. Могу дров даже из мебели наломать. Надо что-то другое придумать. Чтоб кто-то еще к ним нагрянул. Как бы невзначай. Но кто? Кого бы послать на дело?
Так, где-то у меня записан телефон ее бой-френда… Как его… Жека, кажись, археолог голодраный. Расстались они или просто рассорились, не помню, но у него точно были ключи от ее хаты. Да… Если такое чудо мохнатое сейчас к ним нагрянет, любому воркованию мгновенно конец придет.
— Алло, Евгений? Здравствуйте, Евгений, как хорошо, что я вас застала. Что-то не видно, не слышно вас, как дела, что нового-неожиданного откопали? Черепки терракотовой вазы шестнадцатого века? Что вы говорите? Прям-таки шестнадцатого? Потрясающе! Знаете, а я вас просто спросить хотела: Анечку нашу давно не видели? Видите ли, у меня такое чувство, что с ней в последнее время что-то неладное творится. Я, конечно, не имею права вмешиваться в ваши взаимоотношения, мне не важно, на каком они этапе, но… мне кажется, что ей вас сейчас очень не хватает. Да нет, я не ошибаюсь… женская интуиция, знаете ли, такая тонкая безошибочная вещь — лучше любого барометра! Скучает без вас, точно-точно, меня не обманешь! Вы бы проведали ее, что ли. Уверена, уверена. Так просто, без всякого звонка, приехали бы, обняли, утешили… Про черепки бы рассказали. Мы, женщины, любим сюрпризы. И сильных, решительных мужчин. Говорю вам, поезжайте прямо сейчас! Я с ней только что говорила, она одна и в грустях. Да что тут думать? Я же по вашему тону слышу, что она вам далеко небезразлична, права я? Права? Ну так вперед!
Я полностью на вашей стороне. Только не выдавайте меня, ладно? Пусть это будет выглядеть вашей личной инициативой. И — нашей с вами тайной. ОК?
Получилось. Уф! Только бы он меня послушал и сделал все как надо!
Вот это будет Анечке сюрприз! А собственно, на что ей вообще сдался этот французишка? Кроме разочарования, с ним все равно ничего больше не светит! Жека ей, по-моему, гораздо больше подходит: человек надежный, благородной профессии, далекий от интриг. Мужик, одним словом. И опять же, в частых отлучках, что всегда благоприятствует длительным романтическим отношениям…
Прежде он мне казался излишне простоватым, но сегодня я как-то совсем по-другому на него взглянула. А как он откликнулся на мой призыв! Сразу же встрепенулся, заволновался, плюнул на обиженное самолюбие и — рванул к своей возлюбленной… Поверив мне… на слово.
Теперь могу передохнуть.
— Дусичек, телефон свободен, можешь звонить. А я пойду песика выгуляю, не хочешь с нами? Ничего не поздно, десяти еще нет. Ну-ну, отдыхай, мы недолго.
Странное дело, мне же совсем не нужен этот Жерар. Мелкий, неинтересный тип с примитивными, низменными инстинктами. В свое время я вдоль и поперек изучила его повадки и пристрастия, и, увы, за столько лет они практически не изменились. Ну, разве что кроме того, что он обзавелся собакой (хотя никогда прежде не любил собак) и женой (хотя не собирался жениться, как уверял, до самой старости). Видимо, удалось найти самую благородную породу — и в том, и в другом случае. Только это, думаю, и могло подвигнуть его на такое самопожертвование.
Впрочем, что я говорю: может быть там, на своей территории, он с удовольствием идет теперь на любые уступки? Возможно, даже находит определенную прелесть в обретении наконец тихой гавани… Трудно поверить, впрочем.
До сих пор не понимаю: зачем ему было мне звонить? «Падам-падам-падам…»
Ведь не постеснялся приехать в мой дом!
И потом, нагло поблескивая сальными глазками, еще и цинично выбирать жертву посговорчивее! Так вот почему он на Аньке остановился — она не только самая молоденькая, но и родственница! В смысле, племянница моего мужа. Извращенец.
Скорее всего, это для того и было сделано — чтоб я двойное унижение испытала. А ведь это я его собиралась проучить… И что из этого вышло?
Ну, я ему задам. Я его разоблачу. Мое лохматое возмездие небось уже ввалилось к ним….
Что-то похолодало. Заморозки скоро, вот и настроение поэтому неважное. Пойдем домой, песик, нагулялся? И я нагулялась.
— Это вы, мои родные?
— Мы, Дусик! Звонков не было?
— Знаешь, кто позвонил? Анечкин старый приятель, Женя! Мы с ним замечательно пообщались.
— Евгений? Звонил тебе? Зачем?
— Он только что вернулся с Урала — там удивительные места, говорит. Зимой можно кататься на горных лыжах не хуже, чем в Швейцарии! По-настоящему увлек меня рассказом о местных красотах. А что, Дусик, махнем на границу Европы и Азии?! Каких только мы с тобой границ не пересекали, а вот эту пока — ни разу…
Конечно, сейчас все брошу и ринусь к границе Европы с Азией! Что за чушь?! Зачем этот археолог бестолковый перезванивал? Хорошо, если ума хватило хоть мужа не впутывать в наши дела…
Или все же сболтнул по простоте душевной? Что-то больно вид у Дусика озадаченный… Заподозрил чего?
— Отчего такая взволнованная?
— Все хорошо, любимый, устала что-то. И замерзла слегка. Иди укладывайся, я ванну приму и к тебе под бочок.
— Я постелил себе в кабинете. Хочу выспаться, ты уж не обессудь. Утомился что-то… Будь умницей, не тревожь меня до утра. А уж утром, милости прошу, под бочок!
Вот и славно. Мне так даже лучше. А то не дай бог выяснять начнет, что да как, прислушиваться — кому звоню да зачем так поздно… Выкручиваться придется, ужом извиваться, а куражу прежнего, увы, уже нет…
Так что пусть себе уединяется в кабинете, принимает свое снотворное и спит спокойно. А я хоть выясню, что у них там произошло, чем дело кончилось.
— Алло, Евгений? Вот уж не ожидала вас дома застать… думала, что вы к Анечке сразу поехали… так мне показалось… Что? Зачем вы звонили ей, ну зачем звонили? Надо было ехать! Да, и что? Напряженный голос? Правильно, я же сказала: у нее — проблемы! Нет проблем? Гости? Какие гости? Вот как… Так и сказала? Ну ладно, дело ваше. Какие-то вы… нерешительные, мужчины. Неужели вам не важно, с кем ваша девушка время проводит? Мне? Мне-то как раз не все равно! Это вам, видимо, все равно. А мне — очень даже не все равно! Ну да ладно, что я вас задерживаю… время позднее. Очень жаль, выходит, я зря вас потревожила… Спокойной ночи, Евгений!..
Так, три пригоршни хвойного экстракта в ванну. Пока наполняется — пятьдесят граммов «Хеннесси». Без закуски. Это только олухи закусывают коньяк лимоном или, еще хуже, шоколадом. Букет пропадает, эффект теряется. Уймись, озноб, сейчас согреюсь. Надо что-то придумать… Что-то придумать… Какой облом! Шах за матом, мат за шахом… С меня довольно. На сегодня надо поставить точку. Признать поражение? Ни за что. Сколько там, интересно, натикало? О, уже за полночь. Поздновато звонить… Смотря кому. А кому? Знаю. Другу по несчастью. Товарищу по поражению.
— Алло! — просто умирающий лебедь какой-то. Неужели все-таки разбудила?
— Галюсик, привет!
— Здрассте, — голос какой-то сдавленный. — Который час?
Это она меня, что, на место решила поставить? Меня?!
— Полпервого всего. Ты что, уже спишь? — Главное — грамотно изобразить искреннее недоумение.
— Ну, что-то вроде этого… — неуверенно как-то.
— Ну-у, — тяну неодобрительно.
Как можно спать, дура, когда тут такое творится?
Что бы такое сообразить?
Да надоело выдумывать! Пора начать называть вещи своими именами!
— А между прочим, могла бы сейчас тусоваться с Жераром!
Мгновенно проснулась — голос аж зазвенел:
— В каком это смысле? Он же исчез, никому не звонит…
Ага, никому. Еще как — кому!
— Не знаю-не знаю… Выходит, подруга твоя более предприимчивая.
Только не надо на этом месте изображать удивление: какая подруга, что за подруга…
— Аня? — Надо же, быстро сообразила! — Я с ней всего пару дней назад разговаривала… Она тоже его потеряла.
Потеряла? Ах, даже так?! Вот вам и «тихоня»!
И подругу надурила, и меня вокруг пальца обвела!..
— А у меня… другие сведения… Позвони ей, полюбопытствуй!
— Зачем?
Зачем?! Ну ничего без подсказки сообразить не может. Даже разозлиться. Или, на худой конец, обидеться… Курицей не надо быть, вот зачем! — Ну… может, она тебя и в гости позовет… Вы же вместе договаривались о встрече?