– Тяжко.
– Армейская жизнь не для слабаков.
– А сейчас?
– Стараюсь не быть слабачкой. Но вы спрашиваете, что он делает сейчас? Вышел в отставку, и они переехали на Аляску. Им там нравится. Купили небольшой магазин, едят бургеры с лосятиной.
– О’кей… Свободнее! Снова тряхните волосами. Вы там бывали?
– В Джуно? Пару раз. Устроилась на работу в Ванкувере, потом отправилась в Джуно. Нашла место в Миссуле, а когда работа закончилась, снова добралась до Джуно. Бывали там?
– Да, это потрясающе.
– Точно.
Она мысленно представила себе город.
– Все равно что другой мир. Новая планета. Не ледяная планета Хот, но что-то вроде.
– Что?
– Хот, ледяная планета. «Звездные войны», «Империя наносит ответный удар».
– Ах, да…
Видимо, не слишком рьяный фанат «Звездных войн», решила Лайла и вернулась к прежней теме.
– Что вы рисовали на Аляске?
– Пейзажи, ибо только безумец откажется от такого. Одну из женщин инуитов в образе Снежной королевы, возможно, правительницы ледяной планеты Хот, – добавил он, чем заработал ее сияющую улыбку.
– Почему у вас в основном женщины? Вы пишете много и разное, но почему по преимуществу женщин – и такие причудливые сюжеты? Либо добрые, вроде ведьмы, играющей на скрипке посреди луга, либо русалки, пожирательницы мужчин.
Его взгляд изменился. От пристального, видящего ее насквозь, до более спокойного, исполненного любопытства.
– Почему вы считаете, что женщина на лугу – это ведьма?
– Потому что там ощущается власть и ее наслаждение этой властью, не меньшее, чем музыкой.
– Вы правы. Она застигнута в момент слияния: ее музыка, ее волшебство. Если бы картина по-прежнему была у меня, я бы отдал ее вам, потому что вы все это поняли. Но куда бы вы ее повесили?
– Это небольшая проблема, – согласилась она. – Но еще раз, почему почти всегда женщины?
– Потому что они обладают силой. Жизнь исходит от них, и в этом их волшебство. Пока этого достаточно.
Он отбросил карандаш.
– Нужно найти подходящее платье. Что-то, что обладало бы неким движением.
Поскольку она не была уверена, что он согласится, то не спросила, можно ли посмотреть, что он нарисовал. А просто подошла и посмотрела.
О… Ее лицо, тело – в самых разных ракурсах…
– Проблема? – спросил он, увидев ее растерянность.
– Как отражение в трельяже примерочной…
Она повела плечами.
– Вы слишком много видите.
Он увидит больше, когда уговорит ее позировать ню, но не все сразу.
– Итак…
Он снова взял стакан с кофе.
– Теперь дела.
– Вам необязательно помогать мне с делами. Я получила новое платье.
– Все равно мне нужно забрать почту.
Он оглядел мастерскую.
– И нужно выйти отсюда.
– Да, конечно, дайте мне минуту.
Оставшись один, он вынул телефон, снова включил. Увидел дюжину сообщений, видеосообщений и эсэмэсок, отчего мгновенно разболелась голова. Положительно необходимо выйти.
Все же он задержался, чтобы ответить на несколько самых важных посланий, и убрал телефон. Вышла Лайла – в капри и топе, в которых пришла сюда.
– Платье в сумке. Я действительно могу его забрать?
– Да. Это же не мое платье.
– И все же…
– Я же сказал, возьмите.
– Но у него должна быть владелица, она его не потребует?
– Его оставила Хлоэ… а может, Кора, сто лет назад. И она, кем бы ни была, знает правила. Если оставить вещи здесь больше чем на два месяца, – он мягко подтолкнул ее к лифту, – они либо окажутся в гардеробной, либо в мусоре. Иначе тут бы все было ими завалено.
– Сурово, но справедливо. Кора. Сестра? Модель? Подружка?
– Единокровная сестра со стороны отца.
И поскольку одно из сообщений было от Коры, его мысли снова вернулись к Оливеру.
– Завтра выдадут его тело.
Она коснулась его руки:
– Это хорошо. И означает, что вы сможете заказать заупокойную службу, попрощаться.
– Это означает эмоциональный цирк. Но что тут можно поделать? Ни к чему вытаскивать метлы, пока слоны не закончат танец.
– Понимаю, – ответила она, немного подумав. – Вы нелестно отзываетесь о семье.
– Сейчас я чувствую, что немного устал от своей семьи.
Он схватил ключи, темные очки, маленький матерчатый мешочек.
– Положите в свою сумку. Это для почты.
Она не могла поверить, что для почты нужен мешок, но послушалась.
Он сунул ключи в карман, нацепил очки.
– Просто такое тяжелое время, – заметила она.
– Вы не представляете.
Он повел ее на улицу.
– Вам следует прийти на похороны.
– О, не думаю…
– Определенно. Вы немного отвлечете их и сохраните ясную голову в минуты кризиса. А там будет немало кризисов. Я пришлю за вами водителя. В десять утра.
– Я не знала его.
– Между вами существует связь, и вы знаете меня. Люк поедет с вами. В воскресенье. Воскресенье вас устраивает?
Солги, приказала она себе, но знала, что не сможет.
– Вообще-то это мой свободный день, между Килдербрандами и Ловенсштайнами, но…
– Тогда все в порядке.
Он взял ее за руку и повел в противоположном направлении.
– Я собиралась домой.
– Сначала одна остановка. Здесь.
Он показал на дорогой женский бутик.
Ожидая зеленый свет, пропуская огромный грузовик фирмы доставки, она получила секунду, чтобы перевести дыхание.
– Аштон, не посчитает ли ваша семья мой приход на похороны вашего брата вторжением любопытной случайной соседки?
– Лайла, у меня двенадцать братьев и сестер, многие из которых имеют мужей и жен, бывших мужей и жен, детей, приемных детей. У меня множество теток, дядей, бабушек и дедушек. И ничто не считается вторжением.
Он потащил ее через улицу, обогнув женщину с вопящим ребенком в коляске, и почти втолкнул в магазин: высокий стиль и яркие краски. А цены!
– Джесс.
– Аш.
Стройная блондинка в черно-белом мини и красных босоножках на невероятных каблуках подставила Ашу щеку.
– Приятно видеть тебя.
– И мне тебя. Ну как, нашла ты что-нибудь или нет?
– Есть пара вещей, которые, кажется, подойдут. Это твоя модель? Я Джесс.
– Лайла.
– Ты прав насчет красного, – сказала она Ашу. – Думаю, я знаю, что подойдет. Идите в заднюю комнату.
Она повела их в невероятно забитую кладовую и сняла с тремпеля два красных платья с широкой юбкой.
– Не это. Это.
– Точно.
Прежде чем Лайла успела разглядеть платья, Джесс повесила одно на тремпель и протянула другое.
Аш растянул широкую юбку с оборками и кивнул.
– Должно получиться, но под ним мне нужен цвет.
– С этим все в порядке. Думаю, это вот подойдет. Вместо нескольких объемных нижних юбок здесь внизу разноцветные оборки. А если не подойдет, найду портниху, чтобы сшить то, что нужно.
– Давай посмотрим.
Он сунул юбку и платье Лайле.
– Примерьте.
– Но у меня дела, – напомнила она.
– Успеется.
– Позвольте показать вам примерочную, – вкрадчиво включилась Джесс, выталкивая Лайлу из кладовой и вталкивая в примерочную с чертовым трельяжем.
– Воды с газом?
– Пожалуй. Спасибо.
Она снова переоделась. Юбка была широка в талии, так что она выудила из сумки зажим для бумаг и стянула ее.
И платье село в точности по фигуре.
Не ее стиль, конечно. Слишком красное, слишком бросается в глаза, слишком глубокий вырез. Но заниженная талия зрительно увеличивала рост, и с этим трудно поспорить.
– Вы уже облачились?
– Да, я только… ну, заходите, – пробормотала она, когда Аш уже сделал это.
– Да, то, что надо.
Он снова покрутил пальцем в воздухе, что означало, что он просит ее повернуться. Она закатила глаза, но повернулась.
– Почти. Нам нужно…
Он поднял юбку.
– Эй!
– Спокойно. Это примерка. Держите юбку. Покажите ногу повыше. И больше цвета.
– Нижняя юбка слишком широка в талии. Я ее заколола.
– Джесс.
– Без проблем, и ей нужен лифчик получше. Ммммм… Тридцать два «А»?
Унизительно точно.
– Да, – буркнула Лайла.
– Подождите.
Она выбежала.
Пытаясь восстановить душевное равновесие, Лайла потихоньку пила воду. Аш изучал ее.
– Уходите.
– Через минуту. Золотые серьги-обручи, много…
Он провел пальцем по ее запястью.
– …браслетов?
– Да.
– Минуту!
Вернулась Джесс с огненно-красным лифчиком и выставила Аша.
– Иначе бы он остался, – улыбнулась она. – Пока вы надеваете лифчик, я измерю вам талию.
Лайла со вздохом отставила стакан и попыталась не думать о том, что обнажается до пояса перед незнакомой женщиной.
Спустя четверть часа они вышли из примерочной – с платьем, лифчиком и такими же трусиками, на которые она согласилась в минуту слабости.
– Как это все вышло? Все, что я сделала, – выглянула в окно.
– Физика? – предположил он.
– Действие и противодействие?
Она снова вздохнула.
– Полагаю, что все могу свалить на науку.
– Какие дела теперь нужно сделать?
– Не уверена, что припомню.
– Какие дела теперь нужно сделать?
– Не уверена, что припомню.
– Подумайте. А пока мы пойдем на почту.
– На почту.
Она покачала головой.
– Вы купили мне нижнее белье.
– Это гардероб.
– Это нижнее белье. Красное нижнее белье. Чуть больше недели назад я даже вас не знала, а теперь вы купили мне красное нижнее белье. Вы вообще видели ценники?
– Вы сказали, что выходите за меня не из-за денег.
Она невольно рассмеялась и тут же вспомнила:
– Игрушка! Я хотела купить игрушку для Томаса!
– Мне казалось, у него есть игрушки.
Мимо прошаркал мужчина в длинном пальто, бормоча непристойности и оставляя за собой невероятную волну вони.
– Я люблю Нью-Йорк, – сказала она, наблюдая, как пешеходы старательно обходят и огибают разгневанного безумца. – Действительно люблю.
– Он живет где-то недалеко. Я вижу его или обоняю раза два в неделю, – сообщил Аш. – Он никогда не снимает это пальто.
– Отсюда и запах. Если верить прогнозу, сегодня тридцать пять градусов жары, и я бы сказала, что прогноз верен. И, да, у Томаса есть игрушки, но это прощальный мой ему подарок. И мне нужно купить бутылку вина для Килдербрандов. Цветы я закажу в субботу.
– Вы оставляете им бутылку вина и цветы.
– Да. Этого требует вежливость. Одной из ваших многочисленных матерей следовало бы научить вас этому.
Она вдохнула запах хот-догов, идущий от уличного лотка, – куда приятнее, чем от человека в длинном пальто.
– Почему я иду с вами на почту?
– Какая разница? Мы уже здесь.
Они вошли, он взял ее за руку и повел к стене из ящиков. Вытащил ключ, открыл один и вздохнул:
– Черт!
– Он почти полон, – заметила она.
– Это за несколько дней. Может, неделю. В основном всякий мусор. Почему люди убивают деревья, чтобы печатать рекламу?
– О, в этом мы абсолютно единодушны.
Он порылся в почте, бросил пару конвертов в матерчатый мешок, который ему протянула Лайла, и вытащил конверт с подкладкой.
И замер.
– Что это?
– Письмо от Оливера.
– О…
Она уставилась на письмо. На адрес, написанный большими буквами, размашистым почерком.
– На штемпеле…
– День, когда он был убит.
Аш не глядя высыпал содержимое ящика в мешок и разорвал конверт.
Оттуда выпали ключи и записка на карточке с монограммами.
«Привет, Аш.
Я приду через день-другой, чтобы забрать ключ. Посылаю это тебе на хранение, пока не завершу сделку. Клиент немного обидчив, поэтому если мне понадобится уехать из города на пару дней, я дам тебе знать. Можешь забрать товар и принести мне домой. Он находится в отделении «Уэллс Фарго», рядом с моим домом. И поскольку я подделал твою подпись на карте – совсем как в старые времена! – ты без проблем доберешься до сейфа. Цени это, братец.
Скоро поговорим. Оливер».– Черт побери.
– Какой товар? Какой клиент?
– Полагаю, мне нужно это выяснить.
– Нам, – уточнила она. – Я в этом тоже по уши завязла.
– Хорошо.
Он сунул записку в мешок, а ключи положил в карман.
– Тогда – в банк.
– Именно там может найтись причина убийства.
Ей пришлось почти бежать, чтобы успеть за его широким шагом.
– Но разве не лучше отдать ключ полиции?
– Оливер послал его мне.
Она схватила его за руку, чтобы немного придержать.
– Что он имел в виду, когда писал, что подделал вашу подпись, как в старые времена?
– Детские проделки. Школьные табели, все в этом роде. В основном.
– Но вы не были его официальным опекуном!
– Нет. Не совсем. Это очень сложно.
Не его опекун. Но тот, на кого он рассчитывал.
– Он знал, что попал в беду, – продолжал Аш, – но он постоянно попадал в беду. Обидчивый клиент – означает, что клиент был в бешенстве. И Оливер не хотел, чтобы у него или в его квартире что-то нашли. Поэтому положил в банковский сейф и прислал мне ключ.
– Поскольку знал, что вы сохраните ключи для него.
– Я бы швырнул конверт в ящик стола и разозлился бы настолько, что бросил бы ему в лицо, когда он пришел, и сказал бы, что не хочу ничего об этом и слышать. Он знал это, потому так и сделал, прислал этот ключ. Потому что ему не пришлось бы все объяснять – я просто бы не позволил ему ничего объяснять мне.
– Это не означает, что во всем виноваты вы.
– Не означает. Где, черт возьми, этот банк?
– Нужно на следующем углу свернуть влево. Но они не позволят мне войти с вами, чтобы открыть сейф. Вам необходимо удостоверить свою личность.
– И правда.
Что-то обдумав, он остановился.
– Я возьму то, что там лежит. Полагаю, нужно отнести это в вашу квартиру. Я иду в банк. Вы – в магазин, купите, что нужно. Взгляните на меня.
Он повернул ее лицом к себе.
– Вполне возможно, что кто-то следит за нами или одним из нас. Поэтому нужно вести себя как ни в чем не бывало. Делать намеченные дела.
– Как было запланировано.
– Вот и придерживайтесь намеченного. Купите пока что-нибудь, а потом пешком пройдемся до вашего дома. Мирная, спокойная прогулка.
– Вы действительно думаете, что за нами следят?
– Вполне вероятно. Поэтому…
Он наклонился и легонько коснулся губами ее губ.
– Потому что я купил вам красное белье, – напомнил он. – Идите в магазин.
– Я… я собиралась в маленький маркет, вон там.
– Погуляйте по маркету, пока я не приду за вами.
– О’кей.
Все это как странный сон, твердила она себе, топчась вдоль рядов товара. Позирование для картины, красное белье, записки от мертвых братьев, поцелуй на тротуаре… И какая-то предполагаемая слежка…
Так что остается купить вино и посмотреть продолжение странного сна.
8
Это не отняло много времени. Аш часто думал, что Оливер мог бы сделать блестящую карьеру фальсификатора. В подлинности подписи никто не усомнился. Оливер с легкостью подделывал подписи отца, да и бесчисленное множество других. Ключ подошел, банковский служащий вышел, и Аш остался один, глядя на коробку, содержимое которой стоило жизни Оливеру и женщине, которую тот, возможно, любил. Содержимое привело киллера в его дом и дом друга.
Аш был в этом уверен.
Он открыл коробку.
И взгляд его остановился. Стопки перехваченных бумажными лентами сотен, новеньких, хрустящих, как молодой салат. Толстый конверт из оберточной бумаги. И коробка поменьше, тщательно втиснутая между ними. Шкатулка из дорогой коричневой кожи, с позолоченными петлями.
Аш открыл ее. И увидел блеск и сияние, роскошь, лежавшую на толстой подложке.
За это? Умирать вот за это?
Аш вынул конверт, вытащил документы, прочитал все, что мог. И снова задумался. За это вот – умирать?
Сдерживая гнев, он закрыл и снова запер шкатулку. Вынул из магазинного пакета завернутые в тонкую бумагу покупки, уложил туда шкатулку, сунул в пакет деньги и конверт, прикрыл бумагой и платьем и вышел, оставив пустой сейф на столе.
Так. Теперь ему нужен компьютер.
Лайла бродила по маркету столько, сколько сочла разумным. Купила вино, два огромных прекрасных персика, небольшой клинышек сыру «Порт Салю» и долго стояла над оливками, словно собиралась сделать важнейшее приобретение дня. А может, и года.
Наконец она наполнила маленькую корзинку всякой всячиной и, оказавшись у прилавка, поморщилась, когда узнала, сколько стоила ей эта всякая всячина. Но постаралась улыбнуться кассиру и сохраняла улыбку, даже когда обернулась и взглянула на удивительно красивую азиатку в изумрудно-зеленых босоножках на высокой танкетке.
– У вас изумительные туфли, – небрежно бросила она, поднимая пакет, как сделала бы при любых обстоятельствах.
– Спасибо.
Женщина скользнула взглядом экзотических глаз по красивым, многоцветным, но видевшим много миль босоножкам на плоской подошве.
– У вас тоже симпатичные.
– Для повседневной ходьбы. Но не для торжественных случаев.
Довольная собой, Лайла вышла и пошагала к банку.
Скучные туфли, решила Джей, для скучной жизни. Но что братец так долго делает в банке? Неплохо бы последить за ними подольше, и поскольку платят ей хорошо и Нью-Йорк ей нравится, она последит.
Аш вышел из банка, как раз когда Лайла спорила с собой, подождать еще или войти.
– Я больше не могла торчать в магазине…
– Все прекрасно. Пойдем.
– Что было в сейфе?
– Поговорим, когда будем на месте.
– Хоть намекни! – Она убыстрила шаг, чтобы не отставать, попутно отметив мысленно, что их обращения друг к другу уже не первый раз демонстрируют укорачивание дистанции, спровоцированное чувством опасности – но и чем-то еще… – Кровавые бриллианты, кости динозавров? Золотые дублоны, карта с местоположением Атлантиды? Она же где-то на дне океана…
– Нет.
– Да! – запальчиво возразила она. – Океаны покрывают большую часть планеты, так что…
– Я про сейф. Ничего из того, что вы перечислили, в сейфе не было. Мне нужно кое-что проверить на вашем компьютере.