– Вот же гады! Шабаши тут свои устраивают! Потапыч, давай быстрее!
– А куда мы, Владленушка?
– На вокзал. В Москву же едем. Забыл уже?
Выбраться из района проведения празднества оказалось не так просто. Везде стояли откормленные милиционеры и натянуто-вежливо препятствовали прохождению.
– Во попали! Товарищ сержант! Что? Извините, господин офицер! Мы на вокзал спешим!
– Не работает.
– Кто «не работает»?
– Вокзал.
– Какой?
– Всякий.
– Как?!
У Красносеева от удивления оттопыренное левое ухо оттопырилось еще больше.
– На железнодорожном сейчас – супермаркет, а на автовокзале – автосалон, – спокойно ответил милиционер.
– Вот тебе и прямая дорога на Москву! – иронично скривив губы, проговорил второй секретарь.
Через полчаса, вырвавшись из праздничного окружения, ходоки зашли в небольшой сквер и, сев на скамейку, приступили к совещанию. Потапыч, после недавних жизненных перипетий, несколько поостыл в своей жажде приключений и поэтому говорил мало.
– Необходимо найти подполье. Оно в этом городе должно быть наверняка. Товарищи помогут нам добраться до Москвы.
– А в Чмуринске почему не помогли?
– Отчего же! Мне был предоставлен воздушный шар. Если бы не твой стрелок этот… эх! Ладно, это уже пройденный этап.
Мимо Красносеева и Матюкова проходили гуляющие с детьми молодые мамы. Они подозрительно косились на неухоженного вида мужчин, которые явно сегодняшнюю ночь провели не дома, и, крепче сжимая крошечные ручки своих детей, ускоряли шаг.
– А где мы подполье это найдем? – спросил старик.
– Разыщем завод или фабрику. Там наверняка есть актив.
Рядом с ними прошел человек в робе. Лицо его было серым от усталости. В руках он нес сумку с инструментами.
– Това… господин, вы не подскажите, где здесь ближайший завод? – спросил Красносеев, лицемерно улыбаясь.
– Господа вон там празднуют. Поди у них и спроси, – грубо ответил пролетарий.
«О, этот – наш!» – мысленно обрадовался Владлен Борисович.
Второй секретарь встал, вплотную подошел к работяге и что-то начал тому рассказывать горячим шепотом. Человек в робе на слова Красносеева часто кивал головой. Щеки его порозовели и в глазах появились грозовые тучи классовой ненависти.
Через десять минут пролетарий жестом остановил Владлена Борисовича и сказал:
– Хорошо, товарищ, я вам доверяю. Следуйте за мной.
Прихватив Матюкова, все вместе проследовали на окраину города. Спустившись в полуподвальное помещение, рабочий по-особому постучал в железную дверь и назвал пароль.
Спустя пару минут дверь открылась и впустила гостей.
Темное помещение с низким потолком вполне могло бы ассоциироваться с застенками гестапо, если бы на стене не висел портрет Ленина, а в углу не находилось бы Красное знамя.
В центре на цементном полу стоял невысокий человек в круглых очках. Его темный пиджак с трудом обхватывал его шарообразный живот. Он сделал несколько шагов навстречу, внимательно осмотрел вошедших и представился:
– Жутиков.
Его помощник, открывавший дверь, зашел за спину своего начальника и насторожился.
Владлен Борисович, когда глаза привыкли к неяркому свет, осмотрелся и произнес:
– Красносеев, второй секретарь Прибреженского горкома партии. Вот этот старик – со мной.
– Прошу к столу, товарищ Красносеев.
Столом главный подпольщик называл большой кусок фанеры, положенной на два бетонных блока.
– Прежде всего я хотел бы выразить вам нашу горячую поддержку. Тяжелые настали времена. И только сплоченностью и совместной борьбой мы сможем одолеть врага, – начал свою речь Красносеев.
В дальнейшем он в течение пятнадцати минут развивал ту же тему.
Жутиков удовлетворенно кивал головой, Потапыч же начал слегка позевывать.
Когда Красносеев закончил, слово взял подпольщик. Он в обширных выражениях поведал, как коромысловские коммунисты борются против капиталистов. Оказалось, что они не только распространяли листовки и вели агитацию на предприятиях, но и устраивали диверсии.
– На прошлой неделе, когда местные буржуи развлекались в сауне, наша активистка под видом проститутки проникла туда. Она подмешала им в виски пурген и отключила горячую воду. Жирующая буржуазия, гуляющая на народные деньги, была наказана – банкет был сорван.
Красносеев усомнился в полезности подобных диверсий, но вслух этого не высказал.
– Товарищ Жутиков, мы нуждаемся в вашей помощи. Вокзалы, как оказалось, в вашем городе не действуют, а нам срочно надо в Москву. Необходимо доставить важные партийные документы.
– Дело сложное, – задумчиво проговорил подпольщик, – но помощь братьям по борьбе мы оказать обязаны. Сделаем вот как… Сегодня ночью наши товарищи реквизируют у какого-нибудь толстосума машину. И завтра ранним утром вы сможете выехать на ней в Москву. Управлять автомобилем умеете?
– Я могу, – ответил Потапыч.
– Вот и прекрасно.
Растроганный Владлен Борисович отвел в сторону Жутикова, открыл портфель и незаметно для остальных вручил тому увесистую пачку долларов.
– Это вам на поддержание борьбы: печатанье листовок, закупку оружия и взрывчатки, оплату явочных квартир. Крепитесь, скоро и из Москвы придет помощь.
На следующий день, проснувшись утром, Красносеев не обнаружил в подвале ни Жутикова, ни Потапыча.
Первый с восходом солнца занял очередь в администрации на регистрацию торгово-закупочного кооператива. Красносеев, сам того не зная, своим непродуманным действием – выдачей денег, обезглавил подполье в городе Коромыслове.
Где был в это время Матюков, пока оставалось тайной.
Возле выхода из подвала стояла серого цвета «Волга» с ключом в замке зажигания. Последнее задание своего вождя коромысловские подпольщики выполнили.
Но двигаться дальше Красносеев не имел возможности – управлять автомобилем он не мог.
Глава 24
Владлен Борисович очень не любил непонятные ситуации – игра не по его правилам вызывала в нем беспокойство. Вот и сейчас он стоял возле серого здания и нервно крутил головой, как потерявший компас турист. Рядом с ним находился бесполезный автомобиль. Водительских курсов Красносеев не проходил и управлять транспортным средством, следовательно, не умел.
Вполголоса ругая пропавшего Матюкова, второй секретарь прохаживался вдоль тротуара, предусмотрительно не уходя далеко от «Волги».
Потапыч же в это время наслаждался жизнью. Он сидел в просторном зале ресторана «Изумрудный» и держал в своих грубых пальцах тонкую ножку высокого бокала, наполненного игристым шампанским.
Сегодняшним ранним утром Потапыч выскочил из подвала, чтобы справить малую нужду и размять затекшие за ночь ноги. Но сделать задуманного он не успел, поскольку два крепких мужчины в дорогих темно-синих костюмах неожиданно подошли к нему, подхватили под руки и куда-то увлекли.
– Я же ничего не успел сделать! – возмущенно кричал Матюков, пытаясь цепляться ногами за тротуар, как это делают дети, когда их ведут к зубному врачу.
– Не переживайте, здесь недалеко, – примирительно сообщил один из похитителей.
– Влад-ле-нуш-ка!! – громко завыл Потапыч, который был не в силах справиться с амбалами.
Но Красносеев его не слышал – в то время он еще крепко спал.
Потапыча, к его немалому удивлению, приволокли не в милицейскую кутузку, а в банкетный зал ресторана. Там его усадили за богато накрытый стол. Тут же находились еще человек пятьдесят взъерошенных граждан. Тех, видимо, доставили сюда тоже насильственным способом.
На небольшую эстраду вышел маленький человечек неопределенного возраста с шикарной лысиной. Он поднес микрофон к губам и сладким голосом доброй феи сообщил:
– Господа! Мы собрали вас здесь с единственной целью – сделать вас счастливыми. Мы – люди с большим сердцем и величайшей гражданской ответственностью. Мы не можем больше слышать стоны, доносящиеся из всех уголков истерзанной России. Мы любим вас и сделаем вас богатыми и счастливыми!
Бывший сторож, ожидавший после своего захвата многого, но вовсе не этого, почесал грудь с наколотым Лениным, потрогал рукой маузер и, в предчувствии чего-то хорошего, громко откашлялся.
Маленький человек вещал, не останавливаясь. Его сладкие слова обволакивали зал и легко склеивали мозги малоопытных граждан.
– Мы поможем вам! Через несколько месяцев вы, смеясь, будете вспоминать сегодняшнюю свою нищенскую жизнь. Вы крепко станете на ноги и будете владеть многим. Для этого вам надо сделать лишь небольшое усилие – купить акции нашей фирмы ННН. У нас самые высокие процентные ставки и самые надежные гарантии. Доверять можно только нам. Не страшно, если нет денег на покупку акций. Продайте свое старое, надоевшее жилье. Через месяц вы сможете купить себе шикарную виллу на берегу Средиземного моря.
Потапыч не справился с нахлынувшими на него чувствами, которые обрушились на него в связи с неожиданно возникшими перспективами. Он вскочил с места и, подбежав к оратору, спросил:
Потапыч не справился с нахлынувшими на него чувствами, которые обрушились на него в связи с неожиданно возникшими перспективами. Он вскочил с места и, подбежав к оратору, спросил:
– Дело в следующем: ежели я, к примеру, окромя пенсии ничего не имею, можно мне немножко ваших НННов выдать? На пробу, стало быть.
Лысый мельком посмотрел на старика и сказал:
– Что совсем ничего нет? Дачи там какой-нибудь?
– Нету.
– К нашему огромному сожалению, не все еще готовы к резкому улучшению качества своей жизни. Но это, зато, повышает шансы остальных. Продавайте все! Все, что у вас есть! Купите акции ННН! Богатая жизнь ждет именно вас!
К Потапычу, не оправдавшему надежд, подошли молчаливые люди. Они, особо не церемонясь, проводили его к выходу. Выведя на улицу, с помощью мощного пинка придали ему направление и ускорение.
– Как деньги появятся – заходи, – крикнули ему вслед.
Если бы не оставшийся на губах кислый вкус шампанского, Матюков вполне мог бы подумать, что все утреннее приключение – плохой сон.
Почесав ушибленное место, Потапыч проследовал к подвалу. Там его уже с нетерпением ждал Красносеев.
– Где ты был?!
– Тут… недалеко…
– Потом расскажешь. Поехали быстрее!
Сев в машину и запустив двигатель, Матюков повернулся к Владлену Борисовичу и спросил:
– Владленушка, а у тебя недвижимость есть?
– Это тебе еще зачем?
– Ты разбогатеть хочешь?
– Чего?!
– Жизнь свою изменить к лучшему желаешь?
Красносеев плотнее прижал к телу портфель.
– Что за идиотские вопросы у тебя?!
– Э-э-эх! Это я так. Ладно, чего уж там. Поехали!
Через пятнадцать минут автомобиль с двумя седоками миновал лабиринты городских кварталов и был на трассе.
Из здания стационарного поста ГАИ вышел молодой лейтенант. Увидев быстро передвигающуюся «Волгу», он махнул полосатой палочкой. Потапыч нажал на тормоз.
– Ты что делаешь, старый?! Это же не наша машина! Гони, а то арестуют!
– Нам же ее товарищи дали…
– А они где взяли?! То-то! Гони!
Милиционеры, предвкушая хороший куш, попрыгали на мотоциклы и устремились за беглецами.
Нервная система Потапыча давно уже не справлялась с кризисными ситуациями. Не справилась она и на этот раз. Он выхватил маузер и стал с его помощью имитировать стрельбу по догоняющим их представителям органов правопорядка. За теми не заржавело – ответным огнем милиционеры пробили «Волге» задние колеса. Машину понесло в кювет. Красносеев успел выкинуть портфель в окно.
«Может быть, не найдут… А я потом заберу…» – мелькнуло у него в голове.
Вытащив из автомобиля легко травмированных южных жителей, милиционеры побили их для порядка, надели на них наручники и отвезли в КПЗ. Через два дня их, отощавших и покорных, перевели в тюрьму.
Глава 25
Тюрьма города Коромыслова сильно отличалась от других пенитенциарных заведений страны. Главное отличие состояло в том, что располагалась она в бывшем детском саду. Предыдущий городской тюремный замок был построен еще в восемнадцатом веке. Он был настолько ветхим, а щели в стенах были настолько большими, что заключение в него под стражу могло рассматриваться скорее как условное наказание. Преступники с большими сроками, спокойно выходили на волю, снимали невдалеке жилье и приходили в тюрьму лишь на утреннюю и вечернюю поверки. Но и с этим как-то мирились. Но когда обрушилась одна из стен и половина камер стала полностью открытыми, руководство экстренно провело совещание. Через несколько дней всех заключенных перевели в специально для этого освобожденный детский сад. Выглядело это все поначалу несколько комично, поскольку большие суровые дядьки с трудом проходили в дверные проемы, не умещались на детских кроватках и испытывали трудности при посещении туалета. В дальнейшем же, все утряслось как-то само собой. Название оставили наследственное – «Ягодка».
Ближе к полудню в эту самую «Ягодку» и привезли Красносеева с Потапычем. Владлен Борисович в далекой молодости имел возможность хорошо познакомиться с заведениями подобного рода. Он знал, как надо зайти в камеру и как себя вести в дальнейшем. Потапыч же оробел.
Тяжелый замок нехотя поддался ключу вертухая, железная дверь медленно открылась, и в небольшое душное помещение вошли двое. Народ обернулся – приход новеньких всегда вызывал интерес.
– Здорово, мужики! – уверенно сказал Красносеев, входя.
– Это старшая группа? – промямлил Матюков.
– Куреха есть? – начал с вопроса здоровенный, коротко стриженный зек.
– Не захватили. С утра не планировали сюда попасть, – спокойно ответил второй секретарь.
– Нехорошо это, – продолжил зек, – и курева нет, и мужиками всех нас тут нарек. Мужики – в колхозе, а я по другой масти живу.
– Здорово, каторжане! Куреху менты забрали, – попытался исправиться Красносеев. Многое изменилось с момента его последней посадки. Приходилось импровизировать.
– И снова неправильно. Где ты тут каторгу видишь? Здесь же – детский сад, – сказал зек и неспешно прошелся вокруг Владлена Борисовича и деда.
В ближайшем будущем у вновь прибывших замаячили проблемы. Это хорошо понимал Красносеев. Потапыч тупо смотрел на решетки на маленьких окнах.
– Вот и встретились, Владлен Борисович!
С дальней шконки поднялся и подошел ко второму секретарю человек средних лет. Он слегка тряс головой.
– Оглядкин!! – узнал его Красносеев.
Встречу пикрских знакомцев нельзя было назвать радостной – расстались же они не очень хорошо. Да, и в самолете дрались. Бывший гэбэшник и партфункционер отошли в уголок и приступили к разговору. Не сговариваясь, они повели его в дружеском русле, очень хорошо понимая где находятся.
Упустив Красносеева, зек стал прощупывать Матюкова.
– А ты, дед, какими судьбами?
– Дело в следующем…
– Батька!! – крикнул молодой парень с хорошо развитой мускулатурой, – куда же ты тогда пропал?!
Потапыч понял, что все не так уж плохо – к нему подбежал бывший член его банды.
– Мусора напали. Пришлось отстреливаться.
Деда посадили на почетное место за столом и угостили чифирем. Потапыч расслабился и начал рассказывать заключенным различные байки.
В углу же продолжался разговор. Временами он переходил на повышенные тона, но партийцы тут же спохватывались и вновь переходили на шепот. Невдалеке от них крутился высокий человек с худым, как у червяка, телом. Он напряженно прислушивался к разговору. Улучшив момент, человек быстро подошел к Красносееву и, заискивающе глядя в глаза, спросил:
– Владлен Борисович?
– Да. Кто вы, товарищ?
– Перемогин Иннокентий Сидорович, исполняющий обязанности начальника отдела ЦК. Вы мне в Москву звонили. По поводу денег.
– Это вы?! А как же здесь оказались?
– Я выехал по вашей просьбе, в Жаловку. Но там меня захватили Тормашкин и его банда. Они меня пытали. У них есть такой Пончик, – произнося это имя, Перемогин вздрогнул всем телом, – зверюга из зверюг! Чтобы от них избавиться, я сорвал фуражку с милиционера и ударил его. Меня посадили. Но лучше здесь, чем рядом с этим Пончиком.
Иннокентий Сидорович повторно вздрогнул.
– А чего они от вас хотели? – спросил Красносеев.
– Денег. Они думали, что вы их мне передали.
– Кстати, насчет денег. Вы мне, Владлен Борисович, так и не сказали, где же они, – встрял в разговор чекист.
– А вы, тоже кстати, мне не рассказали, как сюда попали. Вы же на Пикре желали остаться, – ушел от прямого ответа Красносеев.
– За этот Пикр и посадили. Выдворили меня с того острова как бывшего разведчика. А здесь измену Родине пришили. А я, может быть, Пикр Родиной считаю!
– А все же, Владлен Борисович, где же деньги? – спросил Перемогин.
– Да, деньги…Их забрали ГАИшники, которые нас арестовали. Я думаю, что они их присвоили.
К троице, двое из которой погрустнели после сообщения третьего, подошел Потапыч.
– Владленушка, ребята бежать предлагают.
– Бежать? А как же это можно осуществить?
– Через полчаса всех на прогулку поведут. Во дворе забор низкий. Перепрыгнем и убежим.
Все получилось, как и предполагали. И на прогулку повели, и забор оказался низким, и перепрыгнуть удалось. Но о чем не подумали – была погоня. Она заставила разбиться бежавших зеков на мелкие группы.
Отделившись от остальных, Оглядкин и Тормашкин, не сговариваясь, побежали к посту ГАИ за городом.
Красносеев и Потапыч заскочили в подъезд ближайшего дома и побежали по лестнице вверх, к чердаку. На третьем этаже они увидели приоткрытую дверь. Чердак же был на замке.
– Давай сюда!
Владлен Борисович влетел в квартиру. Потапыч последовал за ним.
На улице послышался лай собак и топот милицейских сапог.
– Отсидимся здесь, – сказал Красносеев и на цыпочках прошел в комнату.
Возле телевизора сидела неухоженная полноватая женщина со слабыми следами прежней красоты. Она, затаив дыхание, смотрела сериал. Прихода незваных гостей она не заметила.