Борясь с жаждой, Анджела попыталась заснуть. Но едва она стала погружаться в сон, как чей-то тихий голос спросил:
– Эй, что, совсем плохо, да?
Анджела застонала:
– Уйдите, пьяницы, отвяжитесь!
– Это я, Марина.
Анджела скинула с головы одеяло, перед ней стояла маникюрша из салона.
– Тебе чего? – удивилась Анджела.
– Погляди у себя в сумочке ключи от шкафа с краской, – велела Марина, – на рецепшен их нет, похоже, ты их домой прихватила.
Охая, Анджела порылась в сумке. Ключи и правда лежали в ней.
– Как же так, – расстроенно пробормотала Анджела, – ну и дела! Заболела и памяти лишилась. Что же теперь делать! Вероника небось злится!
– Она не знает, – улыбнулась Марина, – краски на сегодня всем хватит. Давай связку, я за ней специально приехала, поняла, что тебе плохо.
Завтра повешу на место, все будет тип-топ, болей спокойно.
Внезапно Анджела разрыдалась, никто еще о ней так не заботился. Маринка моментально захлопотала вокруг больной. Сначала сгоняла в аптеку, потом в ларек за морсом. На следующий день она прикатила снова, привезла курицу, купленную по дороге в ларьке. Короче говоря, через две недели маникюрша и администраторша стали не разлей вода. И, естественно, Анджела пожаловалась Марине на свою судьбу. Впрочем, та уже и сама поняла, как живет подруга.
Примерно через месяц Марина подошла к Анджеле и спросила:
– Хочешь иметь собственную квартиру?
– Издеваешься? – спросила администраторша.
– Нет, ты ответь!
– Будто сама не знаешь, – горестно вздохнула Анджела. – Конечно, да!
А почему не покупаешь?
Администраторша вытаращила глаза.
– Маришка, ты сегодня с лестницы не падала?
Откуда у меня деньги? Ну и спросила!
– Хочешь заработать на новую жилплощадь?
– О господи, – всплеснула руками Анджела, – да как? Я же ничего не умею, только на рецепшен сидеть. Сама знаешь, сколько мне за это отстегивают, а чаевые вообще практически не достаются, тебе-то хорошо, ты с клиентами непосредственно работаешь, вот и получаешь. А я что?
Здрассти, мастер вас ждет, проходите, садитесь, чай, кофе желаете…
– Ну тебе никто не мешает тоже выучиться ремеслу, – строго сказала Марина, – освоишь профессию, пойдут клиенты, заработок и увеличится.
Анджела мямля, существо тихое, практически никогда не теряет самообладания, но это не от хорошего воспитания, а от безразличия ко всему.
Но в тот раз она, слушая подругу, разозлилась.
– Спасибо за совет, – оборвала она Марину, – очень благодарна тебе за участие, только на чаевые жилплощадь не купишь!
– А я и не предлагаю тебе на подачках разбогатеть, – тихо ответила подруга, – есть другой способ. Пошли пообедаем, и я тебе все расскажу.
Устроившись за столиком, Марина сказала:
– Ну слушай! Дело совершенно безопасное, успех гарантирован на сто процентов, – вещала маникюрша.
Анджела только ежилась, слушая Марину. Вот, оказывается, откуда у нее красивая одежда и дорогая косметика. Наивная Анджела великолепно знала, что у Марины в целом свете нет никого, кроме брата. Дима работал здесь же, в салоне.
Сколько он зарабатывает, Анджела представляла очень хорошо. Естественно, о количестве чаевых она не знала, но по тем или иным разговорам мастеров могла составить представление о размере вознаграждения, двести-триста рублей, не больше. Богатые клиенты, как правило, не щедрые люди. Судя по всему, после оплаты съемной жилплощади у сестры и брата не много оставалось на остальные расходы. Но Маринка регулярно появлялась в обновках, в красивой обуви, с дорогими сумочками. Анджела решила, что у нее есть любовник, богатый женатый человек, может быть, из клиентов, о связи с которым маникюрша предпочитает не распространяться. Но дело было совсем в другом.
Марина играла в карты. Вернее, она служила приманкой для наивных лохов с деньгами, в основном провинциалов, прибывающих в Москву с тугими кошельками.
Сценарий обольщения жертвы каждый раз был один и тот же. Маринка и ее компаньонка Роза ходили в рестораны. Причем в привокзальные, не буфеты с дешевыми сосисками и растворимым кофе, а туда, где еду подавали официанты.
Публика тут подбиралась солидная, люди со средствами, в основном мужчины, которые не привыкли отказывать себе в удовольствиях. Сойдя с поезда, они сразу шли в ресторан, чтобы начать прогулку по Москве на сытый желудок, и натыкались на Маринку и Розу.
Две хорошенькие девушки, очень молодые, весело щебетали за столиком. Перед ними стояла бутылочка дорогого ликера, пирожные и кофе.
Золотые сережки в ушах прелестниц, кольца и одежда без слов говорили – эти девочки не нуждаются в средствах. На проституток они не были похожи, словом, сразу становилось понятно – перед вами дети обеспеченных родителей, решившие просто отдохнуть.
Девочки пили ликер и тихо пьянели. Потом Роза с идиотским хихиканьем вытаскивала колоду карт, и они начинали резаться в подкидного дурака на деньги. Одна проигрывала другой, потом удача переходила ко второй, на столике росла гора мятых бумажек, купюры падали на пол, довольные девицы заказывали еще ликеру… Посетители ресторана снисходительно поглядывали на самозабвенно веселившихся девиц. Ясное дело, денег у парочки куры не клюют, добрые родители ни в чем им не отказывают, а играть в карты девчонки совсем не умеют, даже в подкидного дурака.
И рано или поздно среди посетителей ресторана обязательно находился мужчина, который подходил к столику и вежливо спрашивал:
– Девочки, можно, я вас угощу шампанским?
Марина и Роза заплетающимися языками отвечали:
– Фу, шипучка! Она кислая и в нос бьет, лучше коньяк!
Галантный кавалер давал отмашку официанту.
Благородный напиток подавали в пузатых фужерах.
Девицы лихо опрокидывали спиртное и, окончательно опьянев, предлагали: «Давай, мы тебя обыграем в карты!»
Провинциал снисходительно улыбался и соглашался. Через малое время он становился обладателем нехилой суммы денег, которую девицы вытряхивали из своих сумочек. Иногда в карман к мужику перекочевывали и их колечки.
Потом девицы, полностью потеряв контроль над собой, предлагали:
– Поехали к нам домой! Еще поиграем, а то деньги кончились! Повеселимся.
В девяносто девяти случаях из ста мужички соглашались и шли с пьяными девицами, которых на площади ждала машина с шофером. Девицы засыпали на заднем сиденье, а болтливый водитель тем временем прояснял ситуацию. Девчонки, двоюродные сестры, родственницы очень богатого человека, который, во-первых, десять тысяч долларов считает за одну копейку, во-вторых, потакает дурочкам во всем. А те и рады стараться, просаживают в карты состояние. Они такие суммы проигрывают!
Вы уже догадались, в чем дело? Марина и Роза служили приманкой, верхушкой айсберга. Официанты были в доле. Вместо ликера девчонки пили подкрашенную воду, в их фужеры потом наливали чай, коньяк подавали только мужику.
Впрочем, играть в карты мошенницы на самом деле не умели, но от них этого и не требовалось.
Главное было заманить «рыбку» на квартиру, катран, на языке шулеров.
С хохотом и визгом девицы доставляли дядечку в шикарно обставленное логово, начиналась игра, и тут из комнаты выходил заспанный молодой человек и принимался орать:
– Опять притащили! Снова вас разденут, дуры.
– Да он ловко играет, – отбивались «сестрички».
– Идиотки, – злился парень.
– Сам попробуй! – визжали девчонки.
– И попробую!
– Ну давай!
– Подвиньтесь!
Юноша садился за стол и.., начинал проигрывать еще пуще сестричек. На третьем кону он предлагал:
– Давай, позову нашего шофера, составим партию, а этих дур прогоним!
Лох, к тому времени подогретый огромным выигрышем, мигом соглашался. Приходил водитель, сначала он ломался пару минут, потом сдавался. Из буфета вынималась новая колода карт.
Еще через минут пять к компании присоединялся еще один «брат». Все. Через пару-тройку часов попавшего на удочку мужика раздевали догола.
Потом ему подносили чай, и он мирно засыпал.
Очухивался дурачок на вокзале, в зале ожидания, на скамейке. Рядом стояла сумка с вещами, документами и обратным билетом. Мошенники никогда не пользовались клофелином или другими средствами, способными причинить вред здоровью. В чае они подносили достаточно невинный препарат, используемый в медицине для кратковременного наркоза. Как правило, лоха «сваливало» на час. Этого времени вполне хватало на то, чтобы довезти его до вокзала и устроить на скамейке. Более того, Марина и Роза садились неподалеку и присматривали за вещами храпящего дядьки.
Шулерской группе не нужны были неприятности. В их планы не входило, чтобы мужик, проснувшись, обнаружил пропажу паспорта и побежал бы в милицию.
Как только одураченный субъект продирал глаза, девицы испарялись. Система работала без сбоев. За каждый «выход» девчонки имели по сто баксов каждая. Если учесть, что в месяц они работали иногда по десять раз, то сами понимаете: игра стоила свеч. Сколько зарабатывали остальные члены группы, девушки понятия не имели, подозревали, что «водитель» и «брат» получали гораздо больше, но точной суммы назвать бы не могли. Не знали они, и есть ли начальство над парнями, кто является мозговым центром операции. Да это им, честно говоря, было неинтересно, главное, чтобы платили. Никаких угрызений совести ни Маринка, ни Роза не испытывали, обманутых мужиков им было ни чуточки не жаль.
Как только одураченный субъект продирал глаза, девицы испарялись. Система работала без сбоев. За каждый «выход» девчонки имели по сто баксов каждая. Если учесть, что в месяц они работали иногда по десять раз, то сами понимаете: игра стоила свеч. Сколько зарабатывали остальные члены группы, девушки понятия не имели, подозревали, что «водитель» и «брат» получали гораздо больше, но точной суммы назвать бы не могли. Не знали они, и есть ли начальство над парнями, кто является мозговым центром операции. Да это им, честно говоря, было неинтересно, главное, чтобы платили. Никаких угрызений совести ни Маринка, ни Роза не испытывали, обманутых мужиков им было ни чуточки не жаль.
Отсутствовал и страх. Более того, девицы ощущали полную безнаказанность. Лоху из провинции, с трудом ориентировавшемуся в Москве, ни за что не найти дома, где шла игра. Шофер специально вез на хату такими закоулками, что даже коренной москвич и тот бы запутался. Но если предположить на секунду, что обманутый сумеет найти нужный дом и начнет ломиться в квартиру, то кого он увидит? Старую бабку, которая станет причитать: «Ничего не знаю, сынок, дочка моя в Америке живет, а я тут, одна-одинешенька, квартиру стерегу».
Так что и Марина, и Роза были абсолютно уверены: их невозможно поймать, а парней обыграть.
И «шофер», и «брат» изумительно владели шулерскими технологиями, филигранно ставили «крап» на карты и разработали целую систему условных знаков. Да и девушки им помогали. Если Марина, наморщив носик, ворчала: «Фу, ну и вонища у нас», – а потом распахивала форточку, это означало, что у лоха на руках имеется туз пик.
Если Роза зевала: «Спать хочется», – «брат» с «шофером» знали: у противника дама треф.
Ну и так далее, уловок было множество, и именно они в конечном результате обеспечивали успех.
Все шло прекрасно, одна беда – Розка вышла замуж, и муж категорически запретил ей участвовать в забаве. Марина подумала, подумала и предложила Анджеле ее заменить.
– Мы зарабатываем около тысячи гринов в месяц, – соблазняла она растерянную администраторшу. – Если ты деньги тратить не будешь, через два года купишь квартиру. За двадцать четыре «тонны» можно жилплощадь купить, не в Центре, на окраине, да и не слишком большую, но после того, как ты сейчас живешь, любой шалаш раем покажется!
Анджела подумала и согласилась. Первые заработанные деньги привели ее в эйфорическое состояние, мечта о квартире становилась реальностью. Целых полгода Анджела с Маринкой дурили доверчивых парней, но в начале апреля неожиданно произошла встреча, повлекшая за собой очень крупные неприятности.
Глава 14
Десятого апреля они подцепили некоего Степу, говорившего с явно выраженным украинским акцентом. Парень, одетый с провинциальным шиком, сразу приклеился к девчонкам, а потом отправился с ними на квартиру. Уже когда пошла настоящая игра, «брат» выскочил на секунду в сортир и походя похвалил «сестричек»:
– Молодцы! Он просто набит бабками.
Естественно, Степа проигрался в дым, и его отволокли назад, на вокзал. Анджела преспокойно забыла о парне, но двадцатого апреля произошло совершенно невероятное событие, надолго лишившее ее сна и покоя.
Поздно вечером, примерно около десяти, когда салон уже заканчивал работу, в дверь вошел юноша, симпатичный блондин в джинсах. Анджела заученно улыбнулась ему.
– Чего желаете? Увы, мы скоро закрываемся, но ради вас мастер задержится…
– Ты Анджела? – довольно бесцеремонно прервал ее посетитель, разглядывая бейджик на груди девицы.
– Да, – кивнула та, – всегда к вашим услугам.
– А Марина где?
– Вам маникюр? – прочирикала Анджела. – Марина только что ушла, могу предложить Лиду, отлично работает, позвать?
– Не суетись, – буркнул блондин.
Потом он вытащил мобильник, набрал номер и сказал:
– Иди сюда.
Дверь распахнулась, в парикмахерской появился еще один посетитель. Анджела подняла на него глаза и почувствовала, как земля уходит из-под ног. К стойке медленно приближался… Степан.
– Она? – коротко спросил блондин.
Степан молча кивнул, потом развернулся и вышел. Белокурый парень уставился на Анджелу.
Взгляд его был как у снулой рыбы, в нем не было ничего живого, даже намека на какие-нибудь эмоции.
– Значит, ты Анджела, – медленно, растягивая гласные, уточнил он еще раз, а потом зачем-то полез в оттопыренный карман.
Перепугавшись почти до отключки, Анджела нырнула под стойку и заверещала:
– Ничего не знаю, врет он! Врет!
Блондин наклонился, уцепил ее за волосы и вытащил из-под стола.
– Сядь!
У Анджелы перехватило дыхание. Как назло, в огромном зале она была совершенно одна, все мастера ушли в служебные помещения, клиенты разбежались. Анджела просто ожидала половины одиннадцатого, чтобы со спокойной душой запереть дверь и уйти.
– Не надо, – прошептала девушка, – я ничего не делала! Он все набрехал.
– Раз ты ни в чем не виновата, отчего тогда трясешься, – ухмыльнулся блондин, – вот что, курица, передай своим каталам, вернуть надо.
– Что? – пискнула Анджела.
Потом, поняв, что опростоволосилась, она тут же спросила:
– Вы о чем? Не понимаю.
– Не вы…ся, – уставившись на Анджелу противным взглядом, ответил красавчик, – ты в плохую историю влипла, в общем, передай своим это, а уж дальше пусть они думают. Сроку вам нет, счетчик идет.
Сказав это, юноша спокойно повернулся и вышел из салона. Анджела с шумом втянула в себя воздух, пошевелила лопатками, чтобы отклеить от спины прилипшую к позвоночнику кофту, и глянула на то, что парень положил перед ней. Это был небольшой плоский незаклеенный конверт.
Анджела очень любопытна, поэтому она моментально засунула пальцы внутрь, вытащила фото, глянула на него и застыла, словно замороженная Снежной королевой!
На снимке был запечатлен мертвый мужчина.
Анджеле стало дурно: у него были отрублены голова, руки и ноги. Кто-то сначала расчленил несчастного, а потом сложил все вместе, создав впечатление целого тела. Ни записки, ни письма, ни объяснения при снимке не имелось.
Анджела стала звонить Марине. Та, пойманная по дороге домой, сердито буркнула:
– Чего на мобильный звонить, да еще с городского аппарата?
– Скорей сюда, – еле прошептала Анджела, – то есть нет, беги в закусочную на Тверской.
– Что случилось? – насторожилась Марина.
Но у Анджелы трубка уже выпала из рук.
Когда Марина увидела фото, она выхватила его у Анджелы и велела:
– А ну, сиди, не двигайся.
Примерно через полчаса приехал один из «братьев», которого на самом деле звали Андрей Локтев. Посмотрев на снимок, он растерянно сказал:
– Вот это да!
Тут Анджела зарыдала, с ней приключилась истерика. Публика стала оглядываться на бьющуюся в рыданиях девушку. Понимая, что они сейчас привлекут к себе внимание, Андрей с Мариной вывели Анджелу в скверик и сунули ей бутылку минеральной воды.
Дальнейшее помнит плохо, ей на голову словно натянули шлем, набитый ватой. Иногда она слышала обрывки разговора.
– Что вы взяли у него, уроды? – вопрошала Марина. – Что?
– Бу-бу-бу-бу, – отвечал Андрюша.
Вернее, он, конечно, говорил нормально, но Анджеле, находившейся в полуобморочном состоянии, его слова казались совершенно неразборчивыми.
– Какого черта, нас же убьют!
– Бу-бу-бу-бу…
– Вы, козлы!!!
– Бу-бу-бу-бу…
Анджела плохо помнит, как оказалась в квартире Марины, как разделась, уснула…
Утром подруга заявила:
– Ерунда, дело пустяковое.
– Ничего себе, – вздохнула Анджела, вспомнив снимок.
– Забей, – велела Марина, – мы работаем тихонько в салоне, парни сами дело уладят. Между прочим, у нас «крыша» есть! Пусть там и разбираются! Поняла? С нас взятки гладки. Ты за стойкой, я над ногтями, и всех делов. Естественно, пока уходим на дно.
Анджела кивнула, ей было очень страшно, но Марина даже не выглядела озабоченной.
– Главное, спокойствие, – внушала она подруге, – мы-то ни при чем, мы ничего не брали, это парни, Андрюха да Дима с Костиком, идиоты!
– А что они сцапали? – полюбопытствовала Анджела.
– Фигню, – отмахнулась от нее Марина, – не думай, все устаканится!
Анджела прервала свой рассказ, вытряхнула в окно полную банку окурков и с горечью сказала:
– Ага, устаканилось! Маришку убили, Диму тоже, теперь я следующая.
– Значит, ты не знаешь, что взяли Андрей и Костик?
– Нет, – плаксиво ответила Анджела, – господи, у меня прямо ноги подгибаются! А ну как меня тоже убивать придут? Я и пикнуть не успею.
И ведь не знаю ничего! Только объяснять-то бесполезно, что я тут ни при чем!
И она заплакала. Я покачала головой: да уж, ситуация.
– Ты с Андреем и Костей разговаривала после убийства Марины?
– Нет, – всхлипнула Анджела, клацая зубами.
– Почему? Следовало немедленно связаться с парнями и узнать, вернули ли они взятое, это же понятно!