– Угу, – мрачно кивнула Надежда, входя в роль.
– Ну, мы-то, конечно, думали, что врет ей мужик – все они так говорят, что жена при смерти и он ее бросить не может… ох, простите!
– Ничего-ничего, милая, продолжай… – зловеще проговорила Надежда.
– А тут история приключилась у нас нехорошая, – в свою очередь, помрачнела Алия, – девчонка, которую Ленка в агентство привела, обокрала хозяев и скрылась в неизвестном направлении…
– Как же она такого непроверенного человека рекомендовала?
– Ну как… – Алия пожала плечами. – Она ту девку и не знала совсем. Кто-то познакомил их в ночном клубе, та говорит – ищу работу с проживанием, сама в области прописана, денег нет в городе квартиру снимать. Ленка и взялась за это дело.
– За деньги? – нахмурилась Надежда.
– Да какие там деньги, – Алия махнула рукой, – с Катьки этой и взять было нечего. Так, посидели они в недорогом ресторанчике – вот и вся благодарность.
«Ни за что в это агентство обращаться не буду, – подумала Надежда, – и всем знакомым отсоветую…»
– Ну, тут, конечно, скандал, хозяйка приехала, начала орать, Алина, ясное дело, сразу на Ленку стрелку перевела. Хозяйка орет – увольняйся к чертовой матери без выходного пособия! А Ленка ей в ответ – да в гробу я видала ваше агентство занюханное! Я замуж выхожу! И уволилась. Но замуж, как я вижу, не вышла… – ехидно закончила Алия.
– Верно, – подтвердила Надежда, и дальше началось вранье, – муженек мой, и вовсе не бывший, совсем изоврался. Разводимся мы, как же! Да я тебя умоляю! Но он Ленке этой, я так понимаю, наобещал турусы на колесах, она уж и губу раскатала…
Надежда почувствовала приступ вдохновения, проще говоря – ее несло, яркие детали сами приходили в голову.
– Имущество у нас общее, дом на меня записан, фирма – пополам, так что после развода ему мало что достанется. С нуля начинать – так ведь возраст не тот. Так что он и сам ничего менять не хочет. Вот я и хочу с ней откровенно поговорить – чтобы не рассчитывала ни на что. А без денег-то зачем он ей нужен? А я к нему привыкла, все-таки сколько лет вместе… Так что давай адрес и все телефоны. Я бы могла сама ее найти по фамилии, да дело это долгое, хлопотное – сколько в нашем городе может быть Семушкиных?
Надежда совершенно правильно угадала, что Алие хочется подгадить бывшей подруге, поэтому адрес получила без труда.
В приемной к тому времени все устаканилось, мадам Черепицыну выдворили, девица с крабом бинтовала коленку, а Алина Сергеевна умывалась в туалете. Поэтому Надежда Николаевна спокойно прошла к выходу.
Елена Семушкина жила у черта на куличках, на другом краю города – от метро «Купчино» еще на автобусе три остановки ехать. Надежда задумалась было, нужно ли ей тащиться в такую даль, поскольку Елена могла ничего про Катьку и не знать. Но победило врожденное стремление все и всегда доводить до конца.
Погода испортилась – небо затянуло серой осенней хмарью, полился мелкий нудный дождик. Надежда раскрыла зонтик и бодро устремилась к станции метро.
Позвонил муж, спросил, как у нее дела, сказал, что соскучился и задерживается в Москве еще на два дня. Надежда Николаевна отвечала невпопад, занятая своими мыслями, так что муж строго спросил, дома ли она находится. Надежда хотела ответить, что дома, но тут женский голос из репродуктора заорал:
– Граждане пассажиры, будьте внимательны, не садитесь на ступеньки эскалатора, не подкладывайте пальцы под поручень, держите детей за руки! – и так далее.
Пришлось наврать, что она едет к зубному, зуб разболелся некстати. Муж забеспокоился, начал давать советы, так что Надежда, заслушавшись, едва не слетела с эскалатора.
* * *В Купчине светило солнце – вот что значит большой город. На одном краю может быть погожий почти летний денек, а на другом, вполне возможно, идет снег (случаи бывали).
Елена Семушкина жила в стандартной пятиэтажной «хрущобе». Этих пятиэтажек понаставлено было в микрорайоне ужас сколько, они буквально налезали друг на друга, и кое-где между ними стыдливо вкрапливались новые дома и бывшие детские садики, переделанные в фитнес-клубы и торговые центры. Надежда совершенно заплуталась, разыскивая нужный корпус, и решила махнуть рукой на конспирацию и обратиться к дворничихе, что копалась возле помойных баков. В конце концов, главное – это найти Елену Семушкину, а уж как с ней говорить – это она решит по ходу дела.
– Скажите, где тут дом пятнадцать, корпус пять? Вот этот? – крикнула она.
– Нет, этот будет четыре, а за ним – шесть, а пятый вон стоит, торцом. – Дворничиха с радостью бросила свое занятие и подошла к Надежде: – А вам какая квартира нужна?
– Семнадцатая, – ляпнула Надежда с ходу.
– Ах, семнадцатая? – Дворничиха поглядела очень пристально. – Ну-ну…
– А что случилось? – Надежда попятилась, готовясь дать деру из этого двора. – Что не так с семнадцатой квартирой?
– А вам ничего не сказали про прежнюю хозяйку-то? – допытывалась дворничиха.
– Да нет… – честно ответила Надежда, – а что с ней?
Вместо ответа дворничиха огляделась по сторонам и поманила Надежду за собой. Они обошли помойку, двинулись вдоль забора и оказались в чудном уголке. Была там клумба, засаженная зелеными растениями, а также скамейка, аккуратно выкрашенная желтой краской. Между зелеными листьями торчал колпачок садового гномика, сама клумба с любовью была выложена половинками кирпичей. Надежда шла за дворничихой без опасения, несмотря на то что оживший внутренний голос советовал ей срочно делать отсюда ноги.
– Присаживайтесь, – гостеприимно обратилась дворничиха к Надежде, – поговорим.
– У вас тут прямо уголок отдыха, – похвалила Надежда.
– Ну да, для того и старалась, – заулыбалась дворничиха, – в общем, насчет квартиры этой, семнадцатой, я вам так скажу – ни за что ее не покупайте.
– А в чем дело-то? – напряглась Надежда.
– Вы, верно, для дочки покупаете?
– А почему вы так подумали? – Надежда Николаевна сама терпеть не могла, когда отвечают вопросом на вопрос, но в данном случае решила тянуть время.
– Да что тут секретного-то? – Дворничиха пожала плечами. – Квартирка маленькая, район у нас непрестижный, дом простой. А вы, я вижу, женщина приличная, одеты хорошо, по вам видно, что с жильем у вас полный порядок – уж не меньше трехкомнатной в центре!
– Ну, не совсем в центре, – улыбнулась Надежда, – но в приличном районе. А вы очень наблюдательны.
– Работа такая, – польщенно ответила дворничиха, – положено все замечать. Дворнику без этого никак нельзя. Так, стало быть, дочку хотите отселить?
– Сын женится, – снова начала врать Надежда, – вот решили пополам с теми родителями квартиру молодым купить.
– Ни в коем случае! – Дворничиха замахала руками. – Только не семнадцатую! Потому что нехорошо там… убийство там случилось… – Она понизила голос.
– Как? – непритворно испугалась Надежда. – Что такое?
– Убили хозяйку квартиры, Ленку-то, – начала рассказывать дворничиха, – задушили прямо в собственной кровати.
– Господи! Да кто же над ней такое сотворил?
– Тут вот какое дело… Мать у Ленки умерла, давно еще, отец снова женился. Ну, не поладили они с мачехой. И то сказать: Ленка – девка норовистая, лишний раз не промолчит, у той тоже характер боевой оказался. Короче, отцу надоело, что бабы день и ночь собачатся, он поднатужился, да и купил Ленке вот эту квартиру. И все, сказал, знать тебя больше не знаю и видеть не хочу. Хочешь своим умом жить – живи, а ко мне больше не обращайся.
– Даже и не знаю, кто тут прав, – пробормотала Надежда.
– Ну, Ленка работает, парни, конечно, к ней ходили, внизу Варвара Степановна живет, она вечно жаловалась, даже участкового вызывала. А потом, с прошлой весны, стал захаживать к ней один такой… в возрасте… с виду под пятьдесят…
«Все сходится, – подумала Надежда. – Алия то же самое говорила про любовника…»
– А Ленка раньше-то всегда во дворе остановится, поболтает, а теперь проскочит быстренько, вдоль стеночки, и все молчком, слова не скажет. А тут пропала. И два дня ее нету, и неделю, а как вторая неделя пошла, так Варвара Степановна жаловаться на запах стала. Ну, она вечно скандалит, вначале никто и не слушал, а потом и другие соседи тоже почувствовали. И Ленки нету, не появляется. Стали искать Ленкиных родных, с трудом нашли, вроде Ленка говорила, где отец работает. А у него и ключей-то от квартиры нету. Но такой дух по всей лестнице пошел, что он говорит: «Вскрывайте дверь!»
– Ужас какой! – Надежда прижала руки к сердцу.
– Ужас потом был, когда в квартиру вошли! – сообщила дворничиха. – Ну, я вам скажу, я женщина непьющая, но в тот вечер напилась так – себя не помнила. Того и добивалась. Это такой кошмар был – просто не описать. Милиция сказала – задушили ее, но это потом разобрались врачи тамошние. Любовник постарался.
– А откуда известно, что любовник? – встрепенулась Надежда, у нее-то в голове всплыл неизвестный маньяк, который душит несчастных женщин, подловленных на дороге, и прячет потом трупы.
– А кто же еще-то? – Дворничиха пожала плечами. – Когда она голая в постели лежала…
– Не дай Бог никому такой смерти… Нашли его?
– Да как его найдешь? – вздохнула дворничиха. – Когда его и в лицо-то толком не разглядеть было. Машину он ставил в стороне, во двор пешком приходил… Проскользнет тихонько – что тут заметишь? Шифровался, в общем, почище Штирлица. Ну, дело-то житейское, мы думали – от жены мужик прячется. А оказалось вот что.
Надежда бурно обрадовалась в душе, что не дала в агентстве своих координат, могли бы быть неприятности.
– А потом, как увезли Ленку, эта… мачеха ее приезжает через три дня – и ко мне, – продолжала дворничиха, – просит в квартире убраться. Ну, мне деньги всегда нужны, сговорились мы с ней, да только так намучилась я, пока все там выскребла! Уж и не рада была, что согласилась! А эта зараза денег ни копейки не прибавила, да еще и обвинила меня, что какие-то цацки Ленкины пропали! Да что у нее было-то…
– Нехорошо… – согласилась Надежда.
– Ну, я вот теперь всех предупреждаю, чтобы квартиру не покупали, – это мыслимо ли дело, семейную жизнь начинать там, где человека убили! Так что не покупайте!
– Не буду. – Надежда поднялась со скамейки. – Сговорилась я с агентом, да пришла пораньше, чтобы все вокруг осмотреть. Хорошо, что вас встретила.
– Вот именно, – согласилась дворничиха, – я ведь приличного человека сразу вижу, вот и другой женщине, что до вас приходила, тоже отсоветовала… Не больно много у них покупателей, вы да она… а две недели никого не было…
– А это какая женщина, – с замиранием сердца спросила Надежда, потому что перед глазами неожиданно всплыл образ Светланы Павлюченко, – такая полная, щеки красные очень, волосы рыжие, вьются… Так это сватья моя будущая, мы с ней вместе квартиры ищем…
Если бы на месте дворничихи был Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро или, к примеру, Анастасия Каменская, они сразу бы разгадали незамысловатый маневр Надежды. Все детективы прекрасно знают, как ведут себя свидетели на допросах. Если человек хочет подыграть преступнику, он описывает его внешность наоборот, то есть толстого назовет тонким, лысого – волосатым и так далее. Надежда в спешке поступила точно так же, но простодушная дворничиха ее ни в чем не заподозрила.
– Да нет, – она махнула рукой, – совсем не та. Эта худенькая такая, симпатичная, волосы гладко сколотые, одета просто… Со спины посмотришь – прямо девочка, а по лицу-то видать, что далеко за сорок… И грустная такая… Это она мне посоветовала в этот уголок хосту посадить. Тут тень всегда, солнце редко заглядывает, она и говорит: «Не бойтесь, это растение тень любит, я в этом понимаю…»
«Точно, это Светлана, – сообразила Надежда, – внешность совпадает. Опять же в растениях хорошо разбирается. Но вот интересно, что она тут делала?»
– Наверно, болеет она чем-то, – продолжала дворничиха. – Сердцем, должно быть, потому что как услышала она про это убийство, так и села на скамейку вся белая. Я уж хотела «скорую» вызывать, но отдышалась она – не надо, говорит, пойду я… Очень впечатлительная женщина, я уж и не рада была, что язык распустила… Она-то все спрашивала, спрашивала про того мужика, любовника – как же вы, говорит, такая женщина наблюдательная, его описать не можете? А что я? Один раз идет он, а я лестницу мою – нос к носу, считай, столкнулись. Только я глаза-то раскрыла, а он как закашляет да морду поскорее прикрыл – какой, хрипит, дрянью полы моешь, горло дерет! Зато микробов, говорю, хлорка всех изведет! Ну, он поскорее к Ленке в квартиру юркнул, так что не получилось у меня ничего увидеть. – Дворничиха скорбно покачала головой. – Вот на этом месте та женщина и сомлела, потом, конечно, очухалась. Тут кстати Егорыч ехал, я его попросила женщину взять…
Надежда Николаевна задумалась на минутку. Светлана была здесь, две недели назад. Стало быть, никуда она не уехала, а если уехала, то вернулась. Или потом уехала. Или не хочет, чтобы ее беспокоили, оттого и не дает о себе знать.
– А кто это – Егорыч? – встрепенулась она.
– А это у нас тут живет один такой во дворе, извозом подрабатывает… Да вон он как раз с обеда выезжает… – Она показала на потрепанные красные «Жигули».
– Пойду я, – поднялась Надежда, – спасибо вам за разговор, хорошо, что просветили. Я и раньше сомневалась – уж больно далеко ехать, еще от метро три остановки, а теперь точно эту квартиру покупать не стану…
Дворничиха вдруг сорвалась с места и скакнула на середину двора.
– Егорыч! – оглушительно заорала она. – Возьми вон женщину до метро!
Машина остановилась.
– Тебе, Семеновна, только гудком заводским работать, – недовольно сказал водитель.
Надежда Николаевна села рядом с водителем и взглянула на него.
Это был мужчина средних лет с невзрачным и помятым лицом и выражением врожденного недоверия ко всем окружающим.
– Куда едем? – спросил он Надежду, скосив на нее оценивающий взгляд. – Правда, что ли, до метро?
Надежда замешкалась, думая, как вести себя с этим человеком, какую легенду ему преподнести.
– Ну, долго думать будем? – проворчал водитель. – У меня время не казенное, мне деньги за простой не платят. Или едем, или выходите…
Надежда назвала свой адрес. Водитель нахмурился и недовольно проговорил:
– Это же через весь город пилить! А сейчас еще пробки… меньше, чем за тысячу, не поеду.
– Тысячу? – переспросила Надежда. – Не многовато ли будет?
– Если вам дорого – поезжайте на метро. Я человек занятой, мое время дорого стоит, бензин, опять же, ужас как подорожал… нет, меньше тысячи никак нельзя.
– Ладно, ладно! – остановила его Надежда. – Раз уж вы такой занятой человек, не буду ходить вокруг да около. У меня к вам будет чисто деловое предложение. Две недели назад вы здесь подсадили женщину. Худенькую такую, в светлой курточке…
– Ну допустим… – Водитель смотрел на Надежду выжидающе.
– Вы меня сейчас отвезете туда же, куда ее возили, а я вам заплачу полторы тысячи. По рукам?
Надежда решила, что деньги, истраченные на расследование, она потребует у Вадима.
– Две, – быстро ответил мужчина. – У меня память плохая, за полторы я не вспомню, куда ее вез.
– А за тысячу семьсот вспомните? – спросила Надежда.
Не то чтобы ей было жалко денег Вадима, но она решила, что если она заплатит, не торгуясь, этот человек примет ее за пустую и никчемную личность и запросто может обмануть. Судя по внешнему виду, дядька тот еще пройдоха!
– За тысячу восемьсот точно вспомню, – ответил водитель и выжал сцепление.
– Ладно уж, – вздохнула Надежда.
Вскоре они выехали на Московский проспект, проехали мимо парка Победы, мимо «Электросилы». Однако возле Московских ворот водитель сбавил скорость и начал оглядываться по сторонам.
– Вроде это где-то здесь… – проговорил он неуверенно. – Или следующий поворот…
– Что, память отказала? – недовольно проговорила Надежда Николаевна. – Мы же договорились! Если не довезете точно до того места – денег не будет!
– Да довезу, довезу! – проворчал водитель. – Ишь какая прыткая!
Он достал из бардачка яркую листовку.
– Вот, она тот раз тоже не знала, где сворачивать, по этой бумажке место искала, здесь план проезда нарисован. – Водитель самодовольно улыбнулся. – Потом она бумажку уронила, а я подобрал. Я ведь никогда ничего не выбрасываю, мало ли пригодится. Вот и пригодилось!
Надежда Николаевна взглянула на листовку.
Это был яркий листок, извещавший об акции по презентации духов «Евдокия», которую рекламная фирма «Белый слон» проводила две недели назад в ресторане «Трапезная», расположенном на Тележной улице.
В нижней части листовки действительно был изображен план проезда к ресторану.
Водитель подкатил к стеклянным дверям ресторана и остановился:
– Ну вот, тут я ее и высадил! Точно на этом самом месте!
Надежда расплатилась и вошла в ресторан.
В дверях ее остановил метрдотель. Оглядев Надежду с ног до головы (при этом ей показалось, что он выставил ей крайне невысокую оценку), метрдотель заметно поскучнел и спросил:
– Вы одна?
– В каком смысле? – Надежда завертела головой. – Вообще-то я замужем…
– Ваше семейное положение меня не интересует! Я спрашиваю, вам нужен столик на одну персону, или вы еще кого-то ждете? – пояснил метрдотель.
– А, вот вы о чем! – Надежда улыбнулась. – Вообще-то я по другому поводу. Мне нужно поговорить с вашим администратором.
– Ах с Софьей Андреевной! – Метрдотель еще больше поскучнел. – Тогда пройдите по этому коридору, вторая дверь слева…
Надежда вошла в дверь с надписью «Для персонала», прошла по коридору и толкнула темную резную дверь.