– А отчего так? – спросила Люся.
– Ну… как бы вам сказать… Понимаете, говорят, что у погибшей Инны на шее бант розовый завязан был, а он на цветок очень похож. Лидию, когда она сестру увидела, больше всего бант испугал – такой большой, яркий… висит, как будто сам в шею впился. Вот и не могла она потом на цветы смотреть. Видно, и дочке рассказала. Так та тоже – к нам зайдет и только мамину розу китайскую увидит, сразу губы скривит – «Как вам не надоест этот мусор?». Не было у них цветов. Ничего живого не было, пустая квартира стояла. Так что большого труда, чтобы смотреть за квартирой, и не требовалось.
– А где тетрадочка вашей мамы? Та, с отчетами да с событиями, вы говорили…
– Тетрадочка… Так ведь нет ее, – с сожалением произнесла Галя. – Я и сама искала. Мама незадолго до смерти, помнится, уборку затеяла. У нее всяких газет набралось, журналов старых. Из стола своего выгребла все и тетрадку туда сунула, а мы на дачу поехали, все это забрали, чтобы печку разжигать. Так что здесь никакой тетради нет.
– И сожгли?! – ужаснулась Василиса.
– Да нет, у нас еще старой макулатуры горы, до новой руки не дошли. Кипа так и лежит в сарае.
Подруги переглянулись. Неловко было предлагать измученной Галине такое, но и другого выхода не было – в тетради могли быть очень нужные вещи.
– Галенька, мы все понимаем, но нам очень нужна та тетрадка. Не могли бы мы с вами съездить на дачу к вам, а? Мы заплатим, если надо…
– Зачем это платить? – всполошилась та. – Мой муж в субботу собирается туда ехать, надо бочки для воды отвезти. Ему мужики притащили, а держать их негде, вот и повезет. Так вы с ним можете. Только… только он на грузовичке двоих не может везти, там место лишь на одного пассажира. Ну, если за два рейса…
– Да и не надо двух! – в один голос закричали подруги. – Одна из нас и поедет!
– Вот и договорились. Значит, в субботу, в семь… Куда за вами заехать?
Люся продиктовала адрес и даже телефон.
– Вы позвоните, и я сразу выскочу, чтобы муж зря не поднимался, – пояснила она.
Дальше за уборку принялись уже все вместе. Василиса встала к мойке, Люся бодро таскала со стола остатки пиршества, а Галина протирала полы. Управились быстро. Галя вышла из квартиры матери вместе с подругами.
– Честно говоря, даже не думала, что сегодня дома ночевать буду. Если бы не вы, гости сидели бы еще не одни сутки, у них запалу хватило бы. Спасибо вам за помощь. А в субботу Миша за вами заедет.
Домой подруги добрались только к двум ночи, уставшие, прямо-таки разбитые. Им еле хватило сил раздеться и умыться.
– Представляешь, – жаловалась Василиса подруге, укладываясь в постель, – этот толстяк, который со мной так безбожно флиртовал, сказал, что я жутко похожа на его маму! Можешь себе представить? Оказывается, он вокруг меня вился, потому что хотел снова почувствовать себя маленьким, беспомощным мальчиком, а вовсе не потому, что я ему приглянулась как любимая женщина.
– Было бы из-за чего расстраиваться! Большинство мужчин выбирают себе любимых женщин, чтобы чувствовать себя с ними маленькими, беспомощными мальчиками. А из-за чего, по-твоему, они вообще женятся? Ты сегодня спи, а завтра думать будем…
– Да я уже и сегодня думаю… – сонно пробормотала Василиса, укладываясь в постель. Но Люся ее уже не слышала.
Василиса улеглась, но едва голова коснулась подушки, как сон улетучился. Мало того, ей вдруг показалось, что все, чем они занимались это время, – абсолютно напрасный труд!
– Люся! – зашипела она, влезая под одеяло к подруге. – Люся!
– Ой, мамочки! Кто это? – испуганно вытаращилась та.
– Да я, кто еще… Я вот о чем… Знаешь, мне кажется, мы совсем не туда идем.
– Мне кажется, мы вообще сейчас никуда ходить не должны! Спим мы! – гаркнула разбуженная Люся.
– Вот понимаешь, – не обращала на ее крики никакого внимания Василиса, – мы сегодня уже переключились на убийство этой несчастной Инны Николаевны и заодно прошлись по кончине бабы Веры. А ведь нам надо искать убийцу Анны Петровны, ведь это из-за нее меня могут привлечь… Кстати, а как ты думаешь, почему меня еще не привлекли? Наверняка Пашка постарался. Любит мамочку. Мы с тобой должны…
– Вася! Если ты сейчас же не уйдешь из моей постели, я закроюсь в ванной, усну там, и ты завтра не сможешь накраситься. А к тебе возьмет и придет какой-нибудь ухажер.
Василиса поджала губы. Потом сообразила, что подруга этого не видит, и громко фыркнула:
– Надо же, какая фря! Ей бы только спать! Прям хомяк какой-то! – И удалилась к себе.
После этого она с чистой совестью заснула, а вот Люсе теперь не спалось. Нет, спать хотелось – рот раздирала зевота, глаза смыкались, но сон капризно не возвращался.
– Вот ведь какая! Меня разбудила и спит себе… Ишь, не то мы раскрываем! Как же – не то! – И Люся машинально погрузилась в размышления.
Интересно знать, а что еще делать, если обе женщины были убиты примерно одинаково, и не просто одинаково? К тому же они состояли в знакомстве, даже в некотором родстве, можно сказать. Так… значит, Анну Петровну нашли убитой в «Клеопатре» с бантом на шее. Инну Николаевну она знала. Не могла не знать. Во всяком случае, знакомые общие у них были. Например, тот же Антонов. Связь между убийствами налицо. Но тогда при чем тут змейка? Ох, не запутаться бы… Так, у Анны Петровны в руках была еще змейка. А до этого погибла девушка Роза, тоже со змейкой. Но уже без банта. Роза и Анна Петровна знали друг друга, это понятно, и общие знакомые у них тоже имелись. Но ведь Роза погибла случайно. И змейка в сумочке оказалась случайно, она даже не в руках у нее была, так – подарок от любимого человека. Скорее всего, змейку сунули в руки Анне для отвода глаз. А это мог сделать тот, кто работает в «Клеопатре», только там знали столь мелкие подробности. Значит, убийца там. Но кто? А теперь еще это отравление несчастной старушки бабы Веры… Наверняка она не колбасой отравилась до смерти. Кому-то надо было взять у нее тетрадку с отчетами. И не кому-то, а… Ой, черт! Получается, Люся почти вычислила убийцу! Только знать бы, кто он. А вернее – она…
На следующий день подруги проспали до двух часов дня. И только когда Малыш разразился пронзительным лаем, Василиса подскочила, сдернула с подруги одеяло и понеслась открывать дверь, решив, что так он среагировал на звонок.
– Кто там, Вася? – крикнула Люся, протирая глаза. – Кого с самого утра несет?
– Никого, – вернулась Василиса. – Просто у Малыша кончилось терпение.
– Ты знаешь, Василиса, – торжественно села на кровати Люся. – Я всю ночь не спала и, кажется, вычислила убийцу. Он… вернее, она… работает в «Клеопатре».
– Мы, по-моему, и так это знали. Во всяком случае – я. Я же всегда говорила тебе, что у меня интуиция!
– Вася, нам надо идти в парикмахерскую. Не может же она столько времени стоять закрытой! Вдруг там девчонки уже работают? Нам просто необходимо с ними поговорить!
– Пойдем. Заодно и Малыша прогуляем. Только знаешь, Люся, мне кажется, она все-таки закрыта. А как тебе удалось раскрыть преступление?
– Мозгами. Пойдем на улицу, по дороге расскажу.
Подруги решили выгулять пса вдвоем, а заодно и пройтись по магазинам – дела делами, а есть хотелось ежедневно. Обе старательно оттягивали момент посещения «Клеопатры». Если парикмахерская открыта, придется трясти мастериц. Ну и как вести допрос девчонок, с которыми сыщицы уже познакомились? Конечно, не очень близко, но все-таки… И до чего же неприятно это – подозревать каждую из-за кого-то одного. Идти не хотелось, но и ждать новых «подарков» от судьбы тоже. Поэтому в половине четвертого подруги все-таки двинули в сторону парикмахерской.
– Ох, что-то не тянет меня сегодня к цирюльням, – бубнила себе под нос Василиса. – Еще и ветер какой-то поднялся…
На улице и в самом деле мело, вьюжило и пробирало до костей. Люся чувствовала себя уютно в новой куртке, которую привезла Ольга, и в новеньких сапожках, а вот Василисе было не жарко.
– Сначала попьем чайку, отогреемся, а уж потом приступим к допросам, – планировала Василиса.
– Не получится. С чайком ничего не выйдет, – огорченно ткнула рукавицей в белый листок на двери Люся, когда они подошли к «Клеопатре».
«Клеопатра» по-прежнему была опечатана.
– Да что ж это такое? Они что, работать и вовсе не хотят? Прямо никакого спасу нет! – взвилась Василиса Олеговна.
Листочку она не поверила, поэтому стучала каблуками в дверь, носилась возле подъезда и даже пыталась допрыгнуть до окошка.
– Нет там никого, – уныло проговорила Люся. – Давай домой поедем, позвоним девчонкам, спросим. Они все равно никуда от нас не денутся.
Василиса так яростно устремилась на остановку, что Люся едва за ней поспевала. А от спешки потеряла бдительность и чуть было не попала под машину.
– Да чтоб тебя! Смотри, куда едешь! – ругнулась она, но, присмотревшись, остановилась и расплылась в улыбке: – Вась! Вася! К тебе поклонник!
Василиса так яростно устремилась на остановку, что Люся едва за ней поспевала. А от спешки потеряла бдительность и чуть было не попала под машину.
– Да чтоб тебя! Смотри, куда едешь! – ругнулась она, но, присмотревшись, остановилась и расплылась в улыбке: – Вась! Вася! К тебе поклонник!
Василиса резко обернулась и… стала милой и застенчивой. Потому что за рулем действительно сидел тот самый «длинный» мужчина, который изредка провожал подруг взглядом и даже как-то довозил Василису до дома. Сегодня он снова был на своей дорогой машине. Неизвестно, поджидал ли он подруг специально или случайно ехал мимо, но, увидев их, мужчина гостеприимно распахнул дверцы машины, и женщины нырнули в ее теплое нутро.
Василиса менялась прямо на глазах. Только что она готова была расщепить закрытую дверь парикмахерской на лучины и вот уже превратилась в самое безобидное создание!
– Вот-вот, а сейчас направо… – чирикала она не переставая. – Ах, боже мой, что я говорю! Вы ведь знаете! Вы все знаете, вы меня уже подвозили! А не пора ли нам познакомиться? Сколько раз судьба нас сводит, а мы так и не знаем имени друг друга. Мне кажется, впоследствии мы очень будем об этом жалеть!
«Что она делает? – сморщившись, как от зубной боли, думала Люся. – Она ведь совсем не знает этого человека и уже напрашивается на знакомство! И это в самый пик расследования! Когда преступник, кажется, догадался, что мы висим у него на хвосте! Когда он начал убирать свидетелей…»
– А чайку? – щебетала Василиса.
Водитель был нем. Он только изредка напыщенно качал головой, не утруждая себя словесными пояснениями.
Возле подъезда он галантно вышел и распахнул перед дамами дверцу.
– Ну, выходи же, Люся! – выталкивала подругу из салона Василиса. – Я сама договорюсь с шофером об оплате…
Люся поднялась на свой этаж и достала ключи от квартиры. Василиса прилетела домой буквально следом.
– Люся! Он уговаривал меня с ним встретиться! Он просто не отпускал меня! Вот так дверцу захлопнул и не отпускал! Ты себе не можешь представить, какой это пылкий мужчина! Он вынудил меня согласиться с ним встретиться. Вот, смотри, дал визитку. Сегодня в семь он ждет меня по этому адресу.
На визитке золочеными буквами было выведено «ООО «Финиш», Петин Александр Сергеевич». А ниже стоял адрес офиса.
– Ты будешь встречаться с ним в конторе? – удивилась Люся.
– Знаешь, а это даже ново! Надоели уже рестораны, клубы… Да! Только почему ты говоришь «в конторе»? В офисе! – тарахтела Василиса, натягивая теплые штаны и желтый свитер, на груди которого красовался уродливый красный кот. Васенька самолично вывязала его, изображая с натуры. Натурой, естественно, являлся Финли.
– Ты куда? Сейчас еще рано, еще только четыре! – пыталась Люся остановить подругу.
– Так мне же еще к девчонкам! Надо же с прической что-то делать… Пойду к ним на дом. Как ты думаешь, они работают на дому? Наверняка работают. Люся, ну чего у тебя рот открылся? Мне надо их допросить, взять показания, сделать прическу, навести макияж… Надо, в конце концов, показать свое истинное лицо!
– Не вздумай! И потом, Васенька, я просто тебе удивляюсь: у нас тут такие дела творятся, а ты летишь черт-те куда с первым встречным! Где твой инстинкт самосохранения?
– Инстинкт в порядке. Он работает, работает! Он мне сейчас подсказывает – не поедешь, вымрешь на фиг, как динозавр. Люся, где моя шапка? Ага, вот она, на ней Финли спит. Люся, не ругайся, я уже давно применила технику безопасности – ты же звонила Пашке… Он за этим другом наблюдал, выяснил, что он не алиментщик, наверняка его уже на прицел взял. Чего ж бояться-то? Ты вот лучше скажи – может, мне волосы покрасить? Или не успею?
– Я тебе одно скажу: «Бешеный киви» или какую другую овощную «прелесть» не делай, тебе не идет. И еще – пообещай мне… нет, поклянись мне, что ты не сунешься ни к кому из мастеров «Клеопатры». Обещаешь?
– Хорошо… Неужели придется стать блондинкой?
– Василиса Олеговна!
– Ну я же пообещала! Сейчас пойду… пойду, куплю ацетона и буду сама себе ковырять маникюр… Ты же понимаешь, что я не могу явиться на первое свидание с такими лапами!
Люся в сердцах только покачала головой. Василиса же второпях залетела на кухню – с самого утра у нее не было во рту ни крошки, и живот неприлично урчал, налила себе чаю и… тут же свернула его себе на кофту.
– А, чтоб тебе… – начала нервничать Василиса.
В такие минуты подруге лучше под горячую руку не попадаться – запросто можно нарваться на ссору. Поэтому Люся потихоньку взяла Ольгины вещи, уместила их в пакет и направилась к дочери.
Ольга развалилась на диване и выделывала вместе с Ниночкой невероятные пируэты, а на кухне в руках у Лидочки, занятой приготовлением ужина, мелькал нож. И, похоже, обе молодые женщины были невероятно довольны.
– Мама! Ты только посмотри! Ниночка, давай бабушке покажем! Ап! Вот умница девочка! – смеялась Ольга, подбрасывая малышку.
Девочка закатывалась смехом-колокольчиком.
– Скажи мне, мама, почему ты не заставила меня завести ребенка раньше?
– Тебя заставишь! Мы с Володей в два горла уже столько лет жужжим…
– Здрассте, теть Люся, садитесь с нами манты есть, сейчас уже приготовятся, – пригласила Лидочка.
– Сяду с удовольствием, с утра ничего не ела, а тут тебе – манты! А чего вдруг тебя Ольга на кухню выставила? И не стыдно?
– Да что вы! Мне это только в удовольствие, когда никто за подол не тянет, – замахала руками Лидочка. – Мы так вчера с Ольгой придумали – пока она с Ниночкой сидит, я готовлю. Сейчас пообедаем, а потом я еще и домой возьму, Пашку покормлю. И здесь Володе останется.
Ольга не спускала ребенка с рук.
– Оля, что тебе врач сказал? Ты в консультацию ходила?
– Сказали – ждите. Вот мы и ждем. Володя уже коляску ходит присматривает. А мне велели больше на свежем воздухе быть и есть витамины. Мама, а в пирожных витамины есть? Я что-то очень хочу пирожных.
Люся задумалась. Калории в них точно есть, а витамины?
– Наверное, есть, но очень мало, – решила она.
– Вот и хорошо! Значит, их надо съесть много, чтобы хватило! – хохотнула Ольга.
– Между прочим, уже можно купить пряжи и вязать костюмчики, – нравоучительно заговорила Люся. – Вязаные вещи всегда для ребенка лучше, чем покупные и изготовленные невесть кем! А на пирожные не налегай, лучше морковочки пожуй, свеколки, лучку… Ладно, лучок можешь не жевать.
Через несколько минут Лидочка покормила ребенка и уложила спать. Женщины сели обедать.
– Мам, ну рассказывай, пригодились тебе мои вещи?
– Еще как! Я на вечере была самая нарядная дама! Мне столько комплиментов отвалили! Мне даже показалось – будь у меня вся одежда такая, я бы и в свои года какого хочешь кавалера закадрила! – браво тряхнула кудряшками Люся.
– А ты хочешь закадрить? У-у-у! – подначивали молодухи.
– Вот как здорово – сходили, и столько впечатлений. А то Пашка все твердит: «никуда им нельзя, никуда нельзя»! – вспомнила Лидочка. – Прямо весь издрожался за вас. Каждый раз перед сном звонит своему дежурному, интересуется: «Мои матушки никуда не влезли?» А то дежурному больше делать нечего, как за матушками его следить, правда?
– А чего это он? – насторожилась Люся.
– Ну как чего! Опять что-то там произошло, и он думает, что вы уже в курсе. Он так и говорит своим: если не найдете, всех начисто распущу, а в крайнем случае своих матушек на дело поставлю, они вас научат работать!
– А кого Паша ищет-то? – невинно спросила Люся и загнусавила под нос песенку, как бы совершенно не интересуясь ответом.
Но Ольга – какая все же вредная дочь! – хлопнула по столу ладошкой.
– Хватит! Я уже чувствую – здесь пахнет жареным. Вон как насторожилась, даже арию исполнила. Нет уж, теперь с расследованиями покончено – твоим внукам ты нужна здоровая и сильная!
После посещения дочери на душе у Люси стало тепло и уютно. Все ж, как ни говори, а материнство женщине только на пользу идет. И еще лестный отзыв Пашки поднимал настроение. Да, они с подругой должны работать, работать и работать!
Дома Люся принялась убирать раскиданные Васей вещи.
– Вот так всегда – она на свидание, а я за ней только успевай тряпки на место растаскивать… – ворчала Люся. – И куда понеслась? До семи же еще есть время!
Но очень скоро в комнате был наведен порядок, и Люся блаженно раскинулась на диване. Давненько не валялась она вот так – в тишине, в одиночестве, чтобы никто ее не теребил, ни о чем не просил, не звонил… Какое это удовольствие – вот так лежать, ни о чем не думая, и просто пялиться в телевизор… Люся наслаждалась покоем, и ей было все равно, что показывают. А по программе в это время транслировали передачу про цветоводов, в которой подробно рассказывали, где и что лучше сеять, какую рассаду полагается высаживать уже сейчас и как умудриться в Сибири вырастить персики и даже апельсины.