– Она меня чует, – объяснила Марго, с тоской разглядывая угощения. – На колени ко мне точно не сядет, не бойся.
Анук вернулась через пару минут, поставила рядом с креслом Арины мягкий плетеный стул, из складок платья достала портсигар, зажигалку, миниатюрную портативную пепельницу и похожий на кинжал нож с украшенной странной вязью костяной рукояткой. Сказала, глядя на Арину:
– Можешь закурить. Я вижу, тебе хочется. – И тут же закурила сама, помахала ладонью перед лицом, разгоняя ароматный, какой-то совершенно не табачный дым, отхлебнула из чашки, довольно прикрыла глаза.
Арина последовала ее примеру, в душе надеясь, что сигареты Анук – это всего лишь сигареты, а не какая-нибудь дурь.
– Не бойся, – усмехнулась та, не открывая глаз. – Это просто элитный табак. Очень дорогой. Иногда хочется позволить себе хоть какую-нибудь слабость.
Она сказала это таким тоном, что сразу стало ясно – слабости в ее жизни вообще нет места.
Проснулась Софья, всхрапнула, по-лошадиному мотнула головой, потянулась за минералкой, с жадностью отхлебнула прямо из бутылки.
– Жарища! – сказала она, осушив бутылку наполовину, и потянулась за веером.
Марго проворно забрала черепушку, подмигнула Арине.
– Попробуй кофе. – Анук придвинула к Арине чашку. – Варю по старинному рецепту.
Кофе и в самом деле был отменный, черный, как деготь, маслянистый, ароматный.
– У нас проблемы, Анук. – Софья снова потянулась за водой. – Очень серьезные.
– Погоди, дай нам с девочкой пять минут. Случившееся все равно уже не исправить, а в жизни слишком мало ароматных мгновений, чтобы ими разбрасываться.
И Арина как-то враз поняла, что жизнь человека с таким тонким обонянием на самом деле может оказаться кошмаром. Потому что хорошим кофе и дорогим табаком пахнет не везде и не всегда.
Пять минут прошли в абсолютной тишине. Анук заговорила, когда был выпит последний глоток кофе и сделана последняя затяжка.
– Кто? – спросила она, вперив взгляд в уже снова задремавшую Софью.
– Альбина! – Толстуха встрепенулась, потянулась за минералкой. – Я нашла ее в беседке у пансионата. Анук, кто-то взрезал ей горло! – В голосе Софьи послышалась паника, от недавнего показного равнодушия не осталось и следа. Она затряслась вся сразу: губами, щеками, животом. Бутылка выпала из толстых пальцев, покатилась по столу. Арина поймала ее у самого края.
– Что она делала у пансионата? – спросила Анук, разглядывая гроздья винограда. – И ты?
– Мы хотели призвать Марго. – Софья скосила глаза на пустое кресло рядом с собой.
Анук понимающе кивнула.
– Я опоздала, а когда пришла, Альбина была уже мертва.
– На сколько? – спросила Анук скучным голосом.
– Что – на сколько?
– На сколько ты опоздала?
– Минут на двадцать-тридцать, не больше.
– Кто-то еще знал о вашей затее?
– Нет, я никому не говорила.
– А Альбина?
Вместо ответа Софья пожала плечами.
– Понятно. – Анук перевела взгляд на Арину: – Откуда взялась ты?
– Марго пришла к ней после своей смерти, – ответила Софья, словно этот факт все объяснял.
– Помолчи, – велела Анук и, не сводя взгляда с Арины, потребовала: – Рассказывай!
И она рассказала. Почти все, без утайки. В конце концов, она ведь именно затем и искала встречи с этими странными женщинами, чтобы рассказать, переложить хотя бы часть груза со своих плеч на чужие, а заодно получить ответ на самый волнующий вопрос: что происходит?
Увы, у Анук не было ответа, только бесконечные вопросы, иногда совершенно не относящиеся к делу, порой опасные, касающиеся Арининого прошлого. И тогда Арина просто замолкала, по-детски упрямо отводила взгляд, сжимала руки в кулаки. Молчание лучше лжи. По крайней мере, ей хотелось так думать.
Когда разговор, больше похожий на допрос, подошел к концу, Арина снова потянулась за сигаретами Анук. Потянулась нагло, без разрешения, как за моральной компенсацией. Наверное, она что-то сделала не так. Возможно, жест этот был воспринят хозяйкой как оскорбление. Потому что на запястье сомкнулись крепкие смуглые пальцы, а в ладонь впилось что-то острое. Отдернуть руку не получилось, хватка Анук была не по-женски сильной.
– Не дергайся, – сказала она одними губами. – Я только понюхаю.
Собственная кровь казалась Арине черной и густой, как вишневое варенье. Рубиновая капля каталась по ладони, вычерчивая кровавый узор на месте старого шрама от другой, куда более опасной раны, той самой, что однажды изменила Аринину судьбу раз и навсегда.
Ноздри Анук раздувались, глаза затуманились, словно она обоняла самый прекрасный или, наоборот, самый ужасный в мире аромат. Арина больше не пыталась отдернуть руку, завороженно наблюдая за рисунком на своей ладони. Латинская буква «W», как клеймо. Похоже на witch…
Наконец, Анук разжала пальцы, откинулась на спинку стула.
– Можешь курить, – разрешила она чуть охрипшим голосом и протянула бумажную салфетку.
Арина прижала ее к ладони, посмотрела на окровавленное лезвие ножа с костяной рукоятью, потянулась за сигаретами.
– Не знала, что она так может, – восхищенно сказала Марго.
– Черная кровь. – Анук посмотрела на Арину как-то по-особенному. Ей даже показалось, что удивленно.
– И как анализ? Лейкоциты, эритроциты в порядке? СОЭ не увеличена? – Ей было страшно. Наверное, поэтому она дерзила.
– С тобой все в порядке. – Анук тоже закурила, возможно, чтобы перебить запах крови. – Но я не понимаю, как тебе удалось остаться в живых. Черная кровь убивает почти всегда. Даже женская… – Она сделала глубокую затяжку, помолчала, разглядывая Арину через облако дыма.
Ее разглядывали все присутствующие за столом: Марго испуганно, Софья удивленно. По их лицам было совершенно ясно: в происходящем они разбираются гораздо лучше нее. Это злило, подталкивало задать вопросы, узнать о себе хоть что-нибудь. Но Арина не стала, побоялась показаться слабой и несведущей.
– Ты хочешь сказать, мужчина?.. Уверена? – Софья посмотрела на Анук поверх веера.
– Очень сильный, – кивнула та.
– И она, – веер снова уперся Арине в грудь, – истинная? Преемница по крови?
– Единственная выжившая из мне известных. И инициированная не Кругом, а кровью.
– Ничего себе! – Теперь во взгляде Софьи появилось что-то отдаленно похожее на уважение.
Они говорили об Арине так, словно ее не было рядом. Пускай! Ей все равно. Арина курила, занавесившись от всего мира сигаретным дымом, и думала, что нормальной жизни пришел конец и нужно как-то научиться мириться с этим.
– Нам пора ехать, – сказала Анук, загасив сигарету в пепельнице.
– Куда? – спросили они в один голос.
– Домой к Флоре. – Анук посмотрела на Арину: – Так ты утверждаешь, ее тело пропало?
– Да, – она кивнула.
– Значит, попробуем его отыскать.
К горлу подкатил колючий ком, глаза защипало, и Арина закашлялась. Она не хотела искать мертвую Флору, не хотела еще раз увидеть эту ее жуткую улыбку.
– Тебе не придется ничего делать самой. – Анук погладила ее по голове. – Ты только укажешь нам дорогу к дому.
– А сами вы не знаете?
– Флора была очень скрытной девочкой. Вообще-то большинство из нас предпочитает держаться в тени…
– Альбина любила тусоваться, – перебила ее Софья, тяжело выбираясь из кресла.
– Она была талантливой, но глупой. Такое иногда случается. У глупой ведьмы короткий век. – Анук в упор посмотрела на Арину. Взгляд черных глаз был тяжелый, как гранитная плита, но Арина выдержала. Может, она и глупая ведьма, но в своей жизни успела повидать куда более страшные вещи и держать удар научилась. По крайней мере, ей хотелось так думать.
– Если вы рассчитываете попасть на место до ночи, нужно торопиться. Электричка через сорок минут. – Скоро она выучит расписание пригородных поездов наизусть, так часто в последнее время ей приходится пользоваться услугами железной дороги.
– Нам не нужна электричка. Мы поедем на машине. – Анук улыбнулась, а Софья вздохнула с облегчением.
Машина у Анук была не новая, но резвая, как раз чтобы не привлекать ненужного внимания. Водила Анук по-мужски напористо и энергично. Было очевидно, что за рулем ей нравится.
– А что с Альбиной? – спросила Арина, когда с заднего сиденья, где расположились Софья и Марго, послышался храп.
– Ее тело найдут, я об этом позаботилась. – Анук не сводила взгляда с дороги.
– Ее тело найдут, я об этом позаботилась. – Анук не сводила взгляда с дороги.
Арина не стала уточнять, как именно она побеспокоилась. На несколько минут Анук уединилась в доме, наверное, чтобы сделать необходимые распоряжения и телефонные звонки.
– Сейчас меня больше беспокоит Флора. С нее все началось, – сказала Анук после небольшой паузы.
– Вообще-то все началось с меня, – послышался с заднего сиденья сварливый голос гадалки.
– Первой убили Марго, – повторила за ней Арина.
– Не важно, кого убили первым! – Анук раздраженно дернула плечом, и машина, подпрыгнув на ухабе, вильнула. – Гораздо важнее, кто первым почувствовал приближающуюся беду.
– Флора?
– Да. Она была спонтанной. Ты знаешь, что это значит? – Анук скосила на нее взгляд.
– Да, я только не знаю, отчего в ней проснулся дар.
– Тут все просто и страшно одновременно. Пять лет назад на Флору напали какие-то подонки, изнасиловали, избили и бросили умирать, как собаку. – Анук сунула в зубы сигарету, щелкнула зажигалкой. – Если бы Марта ее не нашла, так бы и случилось.
– Марта?
– Одна из нас. Во всяком случае, была одной из нас, пока не ушла. Марта была целительницей, очень сильной. Наверное, она смогла бы и мертвого поднять, если бы задалась такой целью. – Анук снова замолчала, а когда заговорила, голос ее едва уловимо изменился, может быть, стал чуть мягче. – Марта ее выходила, вытащила с того света, излечила душу. Или попыталась излечить. С душой, знаешь ли, все обстоит гораздо сложнее, чем с телом.
– И у Флоры открылся дар?
– Да, она стала видеть.
– Мертвых?
– Мертвых, астральных сущностей, грязь. Ее хватает в обоих мирах. Флора чувствовала эту грязь особенно остро, наверное, потому окружала себя цветами.
– Как вы запахами?
– В любой профессии есть свои издержки, и каждый по-своему пытается с ними бороться.
– Вы сказали, Флора первой почувствовала неладное.
– Да, это случилось месяц назад, когда исчезла Марта.
– Просто взяла и исчезла?
– С нами такое случается. Иногда мы все бросаем, чтобы начать жизнь с чистого листа, а порой срываемся с насиженного места, когда чуем опасность. Ты ведь понимаешь, о чем я?
Арина понимала. Ее собственная жизнь была иллюстрацией слов Анук.
– Поэтому, когда Марта исчезла, никто особо не встревожился.
– Кроме Флоры, – раздался с заднего сиденья голос Софьи. Оказывается, она проснулась и теперь прислушивалась к разговору. – Девчонка пыталась убедить нас, что это ненормально, требовала, чтобы мы занялись поисками Марты.
– А вы? – Арина обернулась, чтобы видеть лицо толстухи.
– Если ведьма не хочет, чтобы ее нашли, она сделает для этого все возможное, – вместо Софьи ответила Анук. – Есть определенная этика, или, если хочешь, кодекс. Мы не вмешиваемся в жизнь друг друга.
Арина это уже заметила. Моя хата с краю. Каждый сам по себе.
– Зачем же нужен Круг? – Ей не удалось скрыть раздражение, и Софья за ее спиной многозначительно хмыкнула.
– Он делает нас сильнее. – Анук съехала с шоссе на грунтовку. – Бывают такие дела, разбираться с которыми лучше сообща.
– Флора требовала собрать Круг, когда пропала Марта? – догадалась Арина.
– Требовала, – согласилась Софья.
– Но вы ей отказали.
– Да.
– Почему?
– Потому что, прежде чем что-то требовать, нужно проявить уважение. А с уважением у Флоры были большие проблемы. Это во-первых. – Арину обдало прохладным воздухом – Софья вспомнила про свой веер. – А во-вторых, Марта не пропала, она ушла.
– Во всяком случае, тогда мы так думали, – сказала Анук.
– Я и сейчас так думаю. Целительство отнимает уйму сил, а Марта, попрошу заметить, лечила отнюдь не бородавки. Сидит небось где-нибудь на Тибете, поправляет здоровье. А эта паршивка, после того как ей отказали, совсем слетела с катушек. Анук, чего ты молчишь? Скажи! Она ведь всю нашу работу саботировала. И с гадалкой этой, уверена, назло нам все сделала.
– Гадалка, между прочим, тут, – проворчала Марго, а потом добавила: – Как страшен мир, кругом интриги!
Будто что-то почувствовав, Софья покосилась на пустое место рядом с собой и спросила:
– Она что, здесь?
Арина кивнула в ответ.
– Все равно я не понимаю, зачем Флора хотела меня видеть? – Марго рассеянно повертела в руках свою черепушку. – Спроси у них.
Арина спросила, ей и самой хотелось понять.
– Возможно, сообщение отправила не Флора, – после недолгих размышлений сказала Анук. – Мы не берем в Круг телефоны, чтобы не отвлекали. В тот раз мобильные остались на веранде. А потом, после предсказания, началась такая неразбериха. Отправить сообщение мог кто угодно.
– Почему Марго ничего не помнит? – спросила Арина. – И почему она осталась тут, в то время как Флора и Альбина ушли?
– Знаешь, что такое пророчество? – вопросом на вопрос ответила Анук. – Это глубочайший транс: тело отдельно, душа отдельно. Убили тело, а душа осталась неупокоенной. Как я понимаю, Марго пророчила первый раз в жизни. Без подготовки это очень тяжело. Она не вышла до конца из измененного состояния сознания, когда отправилась на встречу со своим убийцей.
– В домике никого не было, когда его сносили, – прокомментировала Марго и хихикнула. Смешок получился невеселый, истеричный.
Дорога тем временем уткнулась в уже знакомые Арине заросли. Дальше пришлось идти пешком, то и дело останавливаясь, дожидаясь, пока Софья отдышится. Блэк, который появился, стоило только Арине выйти из машины, теперь степенно трусил рядом и даже не пытался забежать вперед.
В доме за зеленым забором ничего не изменилось. Из-под горшка с геранью Арина достала ключ, открыла замок. Анук переступила порог первой, принюхалась, обошла большую комнату по периметру, в раздумьях постояла перед фотографией.
– Это его ты видела в своих видениях? – спросила она, не сводя взгляда со снимка.
– Да, – Арина кивнула. – Кажется. То есть я почти уверена. Он был весь в крови…
– Своей?
– Чужой.
– Это ее старший брат. Родство очевидно. – Анук наконец отвернулась от фотографии и посмотрела на Софью, развалившуюся на старом диване. – Ты что-нибудь слышала о ее брате?
– Ничего. – Толстуха покачала головой, вылила в себя остатки минералки. – До сегодняшнего дня я даже не догадывалась о его существовании. Надо спросить у Ямахи. Она с Флорой общалась почаще нашего. Видящая и слышащая всегда найдут тему для разговоров.
– Спросим, – пообещала Анук и направилась к выходу. – В доме нет ничего интересного.
Снаружи тоже не было ничего интересного. Что может быть интересного в смерти?..
Вслед за Анук они обошли дом, приблизились к участку свежевскопанной земли.
– Тут ее кровь. Много крови. – Анук поморщилась. – Но тела здесь нет.
– И вы можете ее найти? – спросила Арина, внутренне холодея от такой перспективы.
– Не только я, но и твой мертвый пес, если уж на то пошло. Он чует смерть не хуже моего.
Словно в подтверждение ее слов Блэк рыкнул.
– Ищи! – велела Арина и тут же обернулась к Анук: – Это я не вам, а ему.
– Я поняла, – Анук усмехнулась, взяла в руку горсть земли, понюхала. Ее смуглое лицо побледнело, а взгляд сделался мутным, с поволокой, как у наркоманки.
– Не отвлекай ее теперь, – шепнула Марго. – Она ищет след.
След Анук нашла очень быстро, не обращая внимания на присутствующих, направилась в глубь сада, к прячущейся за кустами сирени потайной калитке. Оттуда в лес убегала узкая тропинка, идти по которой можно было только поодиночке, гуськом. Так они и шли: впереди Анук, следом Блэк, за ним Арина с Марго. Замыкала процессию Софья. Шли долго, лес как-то незаметно из веселого дачного березняка превратился в мрачный ельник, темнел, обступал со всех сторон, сердито шумел ветвями. Анук ни на мгновение не замедляла шаг, и Софья давным-давно отстала, пропала из виду.
Анук остановилась внезапно, так, что шедшая следом Арина едва не сбила ее с ног и не упала сама. Блэк завыл. От его воя Марго испуганно вздрогнула, обхватила себя за плечи.
– Вот мы и пришли, – сказала Анук будничным тоном. – Это где-то здесь.
Они стояли на краю небольшой лесной поляны, неожиданно светлой для такого сумрачного леса, поросшей земляникой и чабрецом, с выглядывающими из колючей травы осенними цветами.
– Вот оно! – Марго ткнула пальцем в центр поляны, на невысокий холмик из рыхлой земли. – Флора здесь…