- Пошла дальше, - спокойно проговорил стрелок, сталкивая бомбочку в ров, где она тотчас же взорвалась.
Тут только прапорщик вполне осознал, какой опасности он только что избежал.
- Спасибо тебе, братец! - схватил он солдата за руку.
- Э, что, вашбродие! Пустое это. За ночь-то сколько их таких перекидаешь в ров, - неторопливо рассказывал стрелок.
Добравшись до крыши капонира, Звонарев хотел было высунуться и посмотреть вперед, но в это время луч японского прожектора остановился против этого места. Опять пришлось томительно ожидать, пока он сдвинется в сторону.
Прапорщик стал дрожать от холода.
- Пошли назад, - предложил он Блохину.
- Подождем еще малость, Сергей Владимирович.
Сосчитаю до ста: коль прожектор не уйдет - поползем домой.
Не успел он просчитать и до пятидесяти, как луч угас и опять стало совершенно темно. Блохин мигом вскарабкался на бруствер и пополз вперед.
Звонарев и двое часовых остались ожидать на месте. До японцев здесь было всего шагов тридцать. В тишине ясно слышался их гортанный говор, стук лопат, звяканье железа и тонкий, пискливый лай маленьких сторожевых собачонок.
- Ох, и вредные же они! За сто шагов русского человека чуют, а на своих не лают, - сообщил шепотом один из стрелков.
Прислушиваясь к разговору, Звонарев внимательно всматривался туда, где скрылся Блохин.
- А ну, потише, послушаем, что впереди делается, - остановил он солдат.
- Вы, вашбродь, не очень высовывайтесь, может я заметить, - предупреждали стрелки.
Вдруг впереди у японцев звонко залаяла собака.
- Почуяла, стерва, - буркнули в один голос солдаты. - Будет теперь баня.
После полуминутного молчания посыпались ружейные выстрелы, полетели бомбочки. Прапорщик и стрелки припали к самому брустверу.
- Пропал, черт рябой, - проговорил один из стрелков, имея в виду Блохина.
Переждав минуту, Звонарев все же рискнул на мгновение высунуться из-за бруствера и чуть не ударился лицом о сапоги ползущего назад Блохина. Солдат удивительно тихо и неслышно опустился на укрытый путь.
- Ничего не видел, а где работают - слышал: чуть правее нашего.
Прошло не меньше четверти часа, пока японцы наконец успокоились. За это время несколько бомбочек опять упали совсем рядом с прапорщиком, но он уже спокойно скидывал их в ров, где они и рвались.
- Надо придумать такую бомбочку, чтобы она взрывалась от удара, - заметил Блохин. - Пошли обратно. Сергей Владимирович. - И артиллеристы тихонько двинулись вдоль бруствера.
Рязанов крепко спал, положив голову на стол. Рядом с ним стоял недопитый стакан водки.
- Разрешите, вашбродь? - проговорил Блохин и, не дожидаясь ответа, опрокинул водку себе в рот. - Сразу веселее на сердце стало, - улыбнулся он.
Карамышев храпел на кровати. Прапорщик не захотел будить офицеров и вместе с Блохиным направился в капонир.
Проходя через казармы, Звонарев обратил внимание на то, что сегодня здесь почти никто не спал. Посреди на нарах сидел бородатый и уже не молодой солдат и рассказывал сказку. Стрелки - кто лежа, кто сидя - расположились вокруг и, дымя цигарками, внимательно слушали.
- Почему не спите? - обратился офицер к вскочившим при его появлении солдатам.
- Японец что-то больно разыгрался нынче. Все время бомбочки бросает. Как бы не полез на нас, - пояснил один из унтеров.
- Ну, пошли, Блохин, - заторопил Звонарев.
- Пехтура народ скучный - никакого тебе веселья нет у них в голове. То ли дело у нас: Белоногов споет - душа радуется, Заяц представит - живот от, смеха лопается, поручик рыжнет - так всего до печенок проберет! - разливался Блохин, идя за офицером.
В контрэскарпной галерее солдаты тоже бодрствовали у "остров, разложенных прямо на бетонном полу. Дым клубами плыл по потолку.
- Удивительное дело! Сегодня все офицеры спят, а солдаты глаз не смыкают, - сказал прапорщик.
- Держут форт, чтобы невзначай его японец не захватил.
- Об этом должны прежде всего беспокоиться командиры, а затем уж солдаты.
- Солдат сам обо всем подумает, - ему начальство совсем даже без надобности. Сказано - держи форт, они и держат его всем миром.
Работы в минных галереях шли полным ходом. Лебедкин распоряжался всем - и стрелками и саперами. Юркин помогал ему, объясняя, что и как надо делать.
Солдаты беспрекословно их слушали, признав авторитет артиллеристов.
- С обеих гальдерей японцев слышно. В левой - справа, а в правой - слева.
Видать, они роют между нашими, - доложил Лебедкин. - Отросток бы теперь дать ему напоперек.
Звонарев побывал в обеих галереях, послушал доносящиеся стуки и согласился с мнением Лебедкина.
- Завтра саперы начнут рыть боковую галерею, - сообщил он солдатам.
Было около трех часов утра, когда он наконец улегся на соломе рядом с уже храпевшим Блохиным.
Утром прибыл с несколькими саперами прапорщик минной роты Берг. Передав ему работу, Звонарев со своими артиллеристами зашагал на Залитерную. Тут только он почувствовал, как сильно устал морально и физически за десять дней, проведенных на втором форту.
После бани и крепкого сна Звонарев сразу даже не мог понять, где он находится. Не хотелось открывать глаза, во всем теле ощущалась приятная свежесть. Прапорщик прислушивался к полузаглушенным разговорам в блиндаже: как шмель, гудел Борейко, его то и дело перебивал чей-то прерывистый сердитый шепот. На столе позвякивала посуда. Извне глухо доносилась стрельба. Затем хлопнула дверь, и звонкий голос Васи возвестил:
- Тетя Харитина сейчас принесет подогретый обед!
- Тише ты, разбудишь Сергея Владимировича, - остановил его голос Вари.
- Не беда, если и проснется. Дрыхнет целый день без просыпу, - отозвался Борейко.
Звонарев открыл глаза и сладко зевнул.
- Агусеньки, Сереженька! - наклонился над ним поручик.
Вася громко засмеялся, за что и получил шлепок от своей строгой наставницы.
- Добрый вечер, Сергей Владимирович, - неожиданно приветствовала его Леля. - Ну-с, Борис Дмитриевич, пойдемте к столу, пусть наши голубки здесь на свободе поворкуют.
За обедом Варя потребовала подробного рассказа о событиях, происшедших на втором форту.
- Вы туда больше не вернетесь, - объявила она, протягивая прапорщику бумагу.
"Вы временно откомандировываетесь на форт номер три, - с удивлением читал Звонарев, - где вам надлежит организовать работу прожекторов. Начальник штаба капитан Степанов".
- Как она к вам попала? - спросил он, подозрительно поглядывая на девушку.
- Шла мимо штаба, справилась у Степанова о вас. Узнав, что я иду к вам, он и всучил мне это послание.
- Это называется из огня да в полымя. На третьем форту еще беспокойнее, чем на втором. Его почти беспрерывно обстреливают одиннадцатидюймовыми бомбами.
- Тогда вы не идите на этот форт, пока не переговорите с Рашевским, сразу забеспокоилась Варя.
- Наше дело маленькое, куда велят, туда и пойдем...
В дверь постучали, и вошла Харитина, в женском платье, повязанная платком.
- Здравствуйте, Сергей Владимирович, - приветствовала она прапорщика. Вы будто похудели на форту.
- Здравствуйте, Харитина. Решили перейти в свое природное положение?
- Попробую; а может, и опять в окопы потянет.
- А Шметилло где?
- Капитан находятся на укреплении номер три. И меня туда звали, да я здесь на Залитерной застряла.
- Это все наш сказочник Ярцев виноват.
- Ой, что вы! - густо покраснела молодая женщина. - Он тут совсем ни при чем. Мне поручик приглянулся. Высокие они, такие видные. Сердце у них ясное, чистое, а что пьет - не беда. Кто же из мужиков-то не пьет, - убежденно проговорила Харитина. - Пойдем-ка со мной, сынок, - позвала она Васю. - Я тебя малость причешу, а то смотри, какой ты стал вихрастый.
Вскоре после их ухода в блиндаж торопливо постучался Родионов. Его обычно спокойное и суровое лицо выражало сильное волнение.
- Нельзя ли вас попросить к нам в блиндаж, сестрица? - обратился он к Варе. - Надо перевязать раненого.
- Сергей Владимирович, где бинты? - вскочила Варя.
- Что случилось? - торопливо спросил Звонарев, накидывая шинель.
- Блохин, черт пьяный, сказочника изувечил, - сердито ответил фейерверкер. - Как пришел утром с форта и узнал, что Харитина проводит с Ярцевым все время, так и начал к тому приставать. А сейчас явился откуда-то пьяный и сразу полез в драку. Ярцев, обороняясь, хватил его табуреткой по башке, а тот, варначья душа, японским тесаком сказочнику голову рассек.
- Блохина немедленно связать и посадить под арест.
- Скрутили уж. Здоровый он, впятером едва осилили. Пришлось даже малость прикладом стукнуть.
В крайнем блиндаже на нарах лежал с окровавленной повязкой на голове Ярцев. Около него плакала, утирая слезы концами головного платка, Харитина.
- Егорушка, соколик ты мой ненаглядный! За что тебя злодей убил-покалечил, - причитала она.
Варя вместе с Мельниковым начала перебинтовывать раненого. Слева над ухом зияла большая резаная рана.
В крайнем блиндаже на нарах лежал с окровавленной повязкой на голове Ярцев. Около него плакала, утирая слезы концами головного платка, Харитина.
- Егорушка, соколик ты мой ненаглядный! За что тебя злодей убил-покалечил, - причитала она.
Варя вместе с Мельниковым начала перебинтовывать раненого. Слева над ухом зияла большая резаная рана.
- Черепные кости целы. Рана неопасная, поверхностная, - обернулась Варя к Звонареву. - Его надо сейчас же на подводе отправить в госпиталь с моей запиской. Пусть положат в мою палату на полу. Завтра я его устрою как следует.
Пришедшему Борейко Звонарев и Родионов подробно доложили о случившемся.
- Придется Харитину с батареи убрать. Пока она никому предпочтения не давала - все шло хорошо, а как предпочла сказочника-все остальные просто с ума посходили. Крики, брань, драки... Возьмите ее к себе в госпиталь, обернулся он к Варе.
- Не знаю, захочет ли она, - неуверенно заметила Варя.
- Здесь я ее держать больше не стану. Готов командовать тысячей мужчин, но ни одной бабой командовать не хочу.
- Бабой! Грубиян вы этакий, - возмутилась Варя.
Вскоре раненого отправили в госпиталь с Харитиной, Лелей и Васей. Борейко приказал держать Блохина связанным до утра.
Варя и Звонарев отправились в штаб Кондратенко. Было уже совсем темно. По чуть заметной во тьме дороге, все время спотыкаясь и поддерживая на ходу друг друга, они добрались до места.
- Мы пришли спросить, нужно ли Сергею Владимировичу отправляться завтра на форт номер три, - обратилась Варя к встретившему их Науменко.
- Приказ касается прапорщика Звонарева и совсем не обязателен для вас, мадемуазель, - шутливо ответил ей подполковник. Затем он в двух словах объяснил Звонареву задание.
- Я тоже буду проситься на форт номер три, на перевязочный пункт к доктору Авророву, - проговорила Варя.
- Заранее предупреждаю, что вам в этом будет отказано.
Прапорщик пошел проводить Варю в госпиталь - Как здоровье Сахарова? спросил Звонарев, когда они проходили мимо больницы Красного Креста Представьте, выскочил. Тиф принял лизисную форму, температура спадала постепенно, и он на пути к полному выздоровлению. Давайте зайдем к нему.
- Не поздно сейчас?
- Со мной пропустят в любое время.
Сахарова они застали в одиночной палате дремлющим. Он сильно осунулся.
Варя осторожно потрогала его руку. Она была влажная и холодная. Не желая его беспокоить, они тотчас вышли. В коридоре они неожиданно встретились с Гантимуровым. Князь любезно раскланялся и сообщил, что он принес Сахарову лимоны.
- Он опит, его нельзя будить, - предупредила девушка.
- Я на одну секунду, только положу их к нему на стол. - И Гантимуров вошел в палату.
Он тихонько подошел к больному и окликнул его. Капитан не ответил.
Поручик оглянулся. Взгляд его упал на плохо закрытую форточку. Гантимуров подошел к окну, широко распахнул ее. Струя сырого, холодного воздуха сразу ударила в больного. Князь поспешно вышел, старательно прикрыв за собой дверь. На его лице появилось выражение злобного торжества. В вестибюле он нагнал Варю и Звонарева, еще раз учтиво с ними раскланялся и скрылся за дверью.
- Как ни верти, Блохин, выходишь ты сволочью, - сурово говорил Борейко, сердито глядя на стоявшего перед ним солдата. - Посмотри на свою рожу - черт на ней в свайку играл! Голос у тебя грубый - лаешь, а не говоришь. Двух слов без площадной брани не выговоришь. Куда тебе до сказочника! Тот и лицом чист, и голосом тих, и речь у него ласковая. Конечно, он, а не ты пришелся Харитине по нраву.
Блохин глубоко вздохнул. При этом его изувеченное в драке лицо страшно перекосилось.
- Я, вашбродие, у ней попрошу прощенья, что Ярцева попортил.
- Чтобы она тебя огрела по башке поленом? Дело не в том. Как мог ты кинуться с оружием на своего же брата солдата? И из-за чего? Бабу не поделили?
Борейко говорил необычно для него спокойно, с грустью глядя на Блохина.
- Сегодня из-за бабы сказочника порезал, завтра еще кого-нибудь пристукнешь. Нам на батарее таких солдат не надо. Откомандирую я тебя на минные работы на форт номер два. Баб там и близко нет, - авось башка твоя проветрится. Я спрашивал солдат, что с тобой делать. Они так и просят пусть уходит, может, одумается. Такой разбойник, что своих калечит, нам не нужен.
Блохин побагровел и прерывающимся от волнения голосом спросил:
- Неужто насовсем от себя гоните, вашбродь?
- Сейчас - да, а там видно будет, как дело пойдет.
- Вашбродь, что я за проклятущий такой, что со мной никто и знаться не хочет? Разрешите хоть с прапорщиком быть...
- Спроси об этом у него. Возьмет - будешь, не возьмет - значит, и ему поперек горла стал. Так-то, брат Филя. Проштрафился - иди замаливай грехи.
По закону я должен был отдать тебя под суд.
- Так, может, потом и обратно возьмете? - с надеждой в голосе спросил солдат.
- Хорошего человека отчего не взять, а дряни нам не надо. - И поручик отошел.
Через пять минут Блохин с узелком под мышкой уходил с батареи. Солдаты, сумрачные, молчаливые, старались на него не глядеть, даже когда он заговаривал с кем-нибудь.
- Прощайте, братцы, да не поминайте лихом, коль смерть приму на форту...
Никто ему не ответил.
- А жаль Блоху. Парень он не плохой, - неожиданно обернулся Борейко к Родионову.
- Проучить его, Борис Дмитрич, надо, чтобы на всю жизнь запомнил, ответил фейерверкер.
Глава 3
Через несколько дней Звонарев получил приказ отправиться на форт номер три.
Около штаба Восточного фронта он застал роту "баянцев", пришедшую в резерв. Моряки в черных бушлатах, высоких сапогах, с винтовками и подсумками своим видом напоминали больше морскую пехоту, чем матросов. Командовал ими Павлик Сойманов. Поздоровавшись с ним, прапорщик справился, зачем здесь моряки.
- Прибыли на помощь форту номер три и укреплению номер три. К вечеру должны будем сменить в них часть гарнизона. Пока же стоим неизвестно зачем, жаловался лейтенант.
В свою очередь, прапорщик рассказал ему о своем назначении на третий форт.
- Значит, вместе будем! - обрадовался Сойманов.
Появление Фока верхом на лошади заставило их отойти к своим частям.
- Здорово, матросня! - приветствовал моряков генерал, прибавив при этом, как всегда, матерщину.
Моряки рявкнули что-то похожее на ответную брань. Но Фок только добродушно улыбнулся и тут же завернул несколько совершенно нецензурных выражений, вызвавших громкий смех среди солдат и матросов. Довольный произведенным эффектом. Фок слез с лошади и, подозвав офицеров, вошел с ними в штабной блиндаж. Надеин и Степанов поднялись ему навстречу.
- Генерал Стессель приказал мне подробно ознакомиться с положением на вашем участке и обо всем доложить ему, - проговорил Фок, пожимая им руки.
- Шлушаюшь, - прошамкал Надеин. - Капитан Штепанов шейчаш вше доложит вашему превошходительштву.
Начальник штаба подошел к карте и подробно стал объяснять, что происходит на каждом форту и батарее.
- Выходит, что японцы присосались к фортам второму и третьему и укреплению номер три. Сколько же времени они, по-вашему, смогут еще продержаться? спросил Фок, делая заметки в записной книжке.
- Ждавать их я не шобираюшь, - отрезал Надеин, но Фок на него даже не посмотрел, ожидая ответа Степанова.
- Я вполне разделяю мнение его превосходительства, - ответил капитан.
- Нет таких крепостей, которые не сдавались бы, тем более нет таких фортов. Нужно заранее определить срок ее возможной обороны и своевременно подготовиться к ее очищению.
- Шрок обороны иштечет тогда, когда на форту не оштанетшя жащитников.
Пока я жив, форты жданы не буду ешли мне даже это прикажут! разволновался старик, тряся от возбуждения своей длинной белой бородой.
- Надо, Митрофан Александрович, всегда исходить из реального соотношения сил, а не из личных побуждений и чувств. Мне тоже совсем не хочется, чтобы форты были сданы, но предусмотреть эту возможность необходимо.
- Генерал Кондратенко больше заботится об укреплении фортов, чем о сроке их сдачи, - заметил чуть насмешливо Степанов.
- Надоел мне этот умник! В Артуре сложилось мнение, которое, к сожалению, разделяет даже Стессель, что Кондратенко все знает, все может и, кроме него, в крепости нет ни одного толкового человека. По-моему же, он приносит больше вреда, чем пользы. Возьмите, например, избыток солдат в окопах. Зачем это?
Это ведет только к излишним потерям. Зря льется солдатская кровь. Если война затянется и через месяц Куропаткин не будет у Цзинджоу, то Артур обречен на капитуляцию - Ошобенно при наличии таких генералов, как ваше превошходительштво, - не утерпел Надеин.
- Вы, очевидно, переутомлены от слишком долгого пребывания на позициях, и вам следует отдохнуть, - спокойно, не повышая голоса, чуть поблескивая своими холодными серо-голубыми глазами, ответил Фок.