– Вайпер прав, Чиф.
– Да знаю я! Только не нравится мне это совсем!
Ничего не ответив, Питон поднялся на ноги, извлек из тубуса свою личную «гаубицу» «Гекату Вторую» и собрал ее в три приема за пятнадцать секунд. Затем, откинув ее сошки, улегся именно в то место, откуда велись выстрелы неизвестным снайпером...
– Витек! Назад!!! – рявкнул, не сдержавшись, Андрей.
– Да-а... Ладно!.. Проскочим!.. – отмахнулся Питон.
Филин всполошился потому, что его Питон, его проверенный «коллега», сознательно нарушил негласный закон снайпера: «Нельзя ложиться в чужую „лежку“!»... Это было табу... Снайперы – люди, живущие свой век на грани жизни и смерти, очень суеверные и верящие во всяческие приметы и «знаки». И никто и никогда над ними не смеялся – себе дороже... Например... Если перед выходом в «свободный поиск», когда снаряжаешь магазин винтовки, у тебя упал на пол патрон, то ни один снайпер в этот день в поиск не пойдет. Или, к примеру, если запутались случайно шнурки или ленточки на твоем «Лешем»[45] , или у казармы ворона каркнула трижды... И умный командир понимает и уважает эти «знаки»... А уж ложиться в чужую «лежку» – знак совсем поганый: он к смерти или к большим неприятностям... Табу, одним словом...
– Давай-ка лучше, братишка, посмотрим его директрису и попробуем понять, куда этот военный стрелял дважды. А то что-то не нравится мне эта охота... Сдается мне, что как бы не на наших потерянных летчиков, командир...
Решение, принятое Питоном, было, наверное, самым разумным и рациональным, но каким же отчаянным надо быть, если, как никто другой, знать, какой негласный Закон ты нарушаешь, чем тебе это грозит, и все же идти на это, понимая, что только так можно понять логику противника... В этот момент Виктор Попа, этот отставной капитан легендарного «Каскада», вырос в глазах Андрея до генералиссимуса!.. Да и в глазах Вайпера тоже, судя по всему; видимо, приметы у людей, занимающихся одним и тем же делом, во всем мире одинаковы...
Поразмыслив секунд десять над происходящим, Андрей плюнул мысленно трижды через левое плечо и улегся рядом с Питоном, расчехлив свою винтовку.
Они лежали рядом и напряженно всматривались в окуляры своих мощных прицелов, пытаясь «выловить» из колышущегося зеленого океана хоть что-нибудь. Исследовать директрису снайпера, не зная точного направления и дальности выстрела, – дело, если признаться, гиблое. Ну, представьте себе, что вы пытаетесь найти что-то, чего еще не знаете, а перед вами сектор обзора с углом градусов в шестьдесят, примерно. И где искать? На максимальном расстоянии или ближе, а если ближе, то насколько? Если на максимуме, то на удалении в два километра по горизонту в секторе у тебя будет столько же. И как, скажите на милость, обследовать досконально весь этот «кусок пирога»?..
Но вояки эти были упрямые и настойчивые. Одно слово – снайперы... И Фортуна, богиня Удачи, решила наградить их, повернувшись к ним своим личиком.
– Кажется, есть, братишка, – произнес Питон спустя сорок минут. – Кажется, есть...
– Покажи.
Виктор назвал Кондору несколько ориентиров, и спустя полминуты уже и тот «наехал взглядом» на место, о котором говорил Питон.
– Аг-га... Ну что, нашли?
– Нашли, похоже...
– Вот и ладненько, братишка...
То, что они увидели, было именно то, что они искали, – парашют. Нет, он не был развешан по деревьям и заметен за десять верст. Этот парашют серого цвета, как и все другие его собратья по НАТО, уподобившись бесформенной тряпке, лежал у основания небольшого куста, у подножия огромного дерева в глубине чащи. Видимо, его хозяин, проломив собой крону дерева, сначала завис на его ветвях, а потом каким-то образом сумел не только сам добраться до земли, но и сдернуть с веток серое полотнище, пытаясь соблюсти маскировку... Как его сумел разглядеть Питон, оставалось загадкой, может, случай помог, может, военная удача... Теперь это уже не имело никакого значения – они знали, куда идти дальше и где искать, а это было самое главное.
– Стар! – позвал своего зама Андрей.
– Здесь.
– Значит, так... Запускай Задиру и Водяного в свободный поиск, пусть поищут следы. Вот в этом направлении, – он указал на карте точку, которая была на берегу Лимпопо, километрах в тридцати выше по течению от «театрального лагеря» «гвардейцев». И, соответственно, километрах в сорока от них самих. – Слишком далеко пусть не ходят, кэмэшников на пятнадцать, не больше, – надо найти следы машин и уточнить направление.
– Сделаем!
– То, что мы прикинули в теории, Паша, на практике может и не быть, и настоящий лагерь может находиться совершенно в другом месте. Но проверить необходимо. Вернуться они должны к 20.00.
– Ясно.
– И второе. Сейчас 15.00. Готовь бойцов к спуску вниз. – Кондор кивнул на обрыв. – Мы тут с Питоном нашли кое-что – надо проверить. Так что... Флэш, Тень, Оса, Гот и Вайпер пойдут со мной на разведку. Пусть готовят репшнуры для спуска.
– Ясно.
– Давай, капрал, действуй.
И обернулся к Питону:
– А ты, Витюха, со своей гаубицей прикроешь нас с этого утеса. На всякий случай...
– Понятное дело – больше-то некому. Только и мне там посмотреть не помешало бы...
– Не дребезжи, капитан! – Андрей легонько хлопнул своего друга по плечу. – Мы с Вайпером посмотрим как надо! Не пацаны же голожопые, в конце концов...
Выбор бойцов для этой разведки был очевиден. Тень и Флэш – следопыты, Оса и Гот – пулеметчики прикрытия, а Оса еще и связист, ну, и они двое, Кондор и Вайпер – снайперы, которые и должны со знанием дела осмотреть место.
Десять рядовых легионеров из взвода, те, что не были нагружены дополнительным вооружением, несли на себе крепкие тридцатиметровые репшнуры (альпинистские веревки). Еще в Порт-Элизабет, узнав о том, что им придется, скорее всего, подниматься на плато, или Южный Вельд, Кондор приказал взять с собой горное снаряжение.
Вшестером по трем «концам» они спустились с двадцатиметрового обрыва за несколько минут и нырнули в «зеленку»...
Да, здесь растительность отличалась от той, что была наверху. И, казалось бы, всего-то двадцать метров, ан нет. Там, на плато, которое именно отсюда и начинало подниматься вверх, там, где ветер был посильнее, там джунгли напоминали Андрею крымские или кавказские леса. А здесь, внизу, на равнине, джунгли буйствовали во всю силу. Дикая, нетронутая цивилизацией природа. Буйство зеленого цвета всевозможных оттенков от темного, «бутылочного», до ярко-салатового. Огромные, исполинские, в три обхвата стволы «железного дерева», лианы, свисающие прямо с толстых веток и сплошь усеянные мелкими белыми цветочками. Невысокая, но жесткая и какая-то очень упругая трава вызывала ощущение, что идешь по батуту и тебя все время отпружинивает. Мощные кусты папоротника и еще чего-то...
Жаль, что на всю эту первозданную красоту смотреть не было времени. Тут надо было смотреть по сторонам во все глаза. Тут, буде кто захотел бы устроить засаду, и мудрить-то особенно не было нужды, просто присел под куст с его листьями, похожими размером на зонт, – и все! Тебя можно обнаружить, только если натолкнуться или наступить на тебя. «Зеленка», одним словом. Опасное и непредсказуемое место. А до парашюта, который они обнаружили с утеса, пройти нужно было километра полтора или немногим меньше...
... – Его не хотели убивать, Анджей.
Да, Збигнев был прав.
Парашют принадлежал одному из катапультировавшихся летчиков. Сомнений в этом не возникало потому, что в нескольких метрах от скомканного серого шелка лежало на боку кресло летчика с перерезанными стропами. Снайпер, скорее всего, засек парашют еще в воздухе, иначе он бы его никогда не обнаружил в этих дебрях. Дождался, пока летчик выберется из сиденья и снимет полотнище с веток, и выстрелил. Первый выстрел был в ствол дерева. Он хотел показать, откуда стреляют, и заставить летчика спрятаться за бронированную спинку сиденья. Что тот наверняка и сделал. Сыграл нормальный инстинкт самосохранения. А вот второй выстрел был уже на поражение... Почему так сложно? Да нет, не сложно, а правильно и логично, если летчика хотели взять живым. А вот класс снайпера подтвердился на все сто... Пуля такого калибра, попадая в человека, наносит такие ранения, что несчастный погибает в любом случае: либо сразу, либо через какое-то время от болевого шока. А вот если эту пулю притормозить немного, выстрелив так, что она потеряет три четверти своей убойной силы, пробив сначала что-нибудь, скажем, бронированную спинку кресла, тогда ранение может быть серьезным, а может, и не очень. Но результат все равно один: раненый человек – куда как более легкая добыча, чем здоровый... Второй выстрел был именно таким, сквозь спинку, броня которой может защитить от мелких осколков, но уж никак не от такой пули...
В левом верхнем углу кресла зияла довольно приличная дыра, а подлокотник был забрызган каплями крови.
В левом верхнем углу кресла зияла довольно приличная дыра, а подлокотник был забрызган каплями крови.
– Это точно... Его специально подстрелили именно в плечо или руку. Идти сможет, но не быстро, а вот стрелять из пистолета – вряд ли... И что же это за стрелок такой умелый у нас в конкурентах объявился, а, капрал?
– Дюже вмелый, Анджей! Так стрелять с полутора километров?!.
– Хреново это, Збигнев. Он не мог знать, что самолет собьют, и ждать летчиков именно здесь. С момента выстрела из «Иглы» до того, как сработали катапульты, прошло не больше трех-четырех минут... Значит, что?
– То значит, что этот парень бродит по джунглям с крупнокалиберной винтовкой и рацией, а летчикам просто не повезло – выскочили прямо на него...
– Похоже.
– Тут еще есть следы, – раздался из-за кустов голос Тени.
Кондор и Вайпер, не сговариваясь, подошли к разведчику.
– Вот. И вон там, – Сергей показывал свою находку.
– Похоже, нашего подстреленного кто-то выносил.
– Отпечатки подошв у них одинаковые, только размеры разные.
– Значит, второй летчик... И где-то здесь должен быть и второй парашют... Ну-ка, пошуршите по ближайшим кустам, пацаны!..
Аккуратно замаскированное кресло и парашют нашлись метрах в двухстах.
– Что и требовалось доказать, – произнес Андрей. – Одного подстрелили специально, «повесив гирю на ноги» второго. Такую парочку в джунглях найти намного проще. Стрелок сделал свое дело и сообщил в лагерь координаты. Дальше для поисковой команды – дело техники... Все. Возвращаемся... Будем ждать Задиру и Водяного, думать и решать, что делать дальше...
...19.50
Задира и Водяной вернулись из своего «свободного поиска» уставшие, но довольные. Поиск дал неплохой результат.
– Значит, так, командир, – начал доклад Водяной. – Прошли на север километров пятнадцать. Здесь еще сплошная «зеленка», а вот километров через семь-восемь плато начинает довольно круто уходить вверх, и джунгли становятся значительно реже. Там не то что прорубаться, там спокойно можно проехать на джипарях, если у тебя за рулем сидит неплохой водила. Ну, типа этих ралли по бездорожью.
– «Кэмэл Трофи»?
– О!.. Короче... Проехать сложно, но можно... В основном холмы, но уступами. И все время на подъем... Почва там глинистая и каменистая, так что в нескольких местах наблюдали следы пробуксовки...
– Нашли, значит, следы.
– И не только, Чиф... – улыбнулся устало Павел и посмотрел на Задиру.
– Мы, Андрюха, не просто следы, мы целую дорогу в джунглях нашли, – подтвердил Клим.
– А давайте-ка, мужики, с этого места максимально подробно!
– Значит, так... – прокашлялся Водяной. – Километрах в десяти по азимуту мы наткнулись на просеку. Там, короче, кто-то специально прорубался в джунглях. Прорубался не для прогулок, а для поездок, кэп... Там просека в два метра шириной! Вот мы и решили поинтересоваться, куда или откуда ведет эта дорожка... Пробежали еще парочку кэмэшников и наткнулись на реку...
– Подожди. До «Крокодиловой речки» километров тридцать!
– А это и не Лимпопо, ком! Эта речуха, скорее всего, ее приток. На карте ее нет, а в натуре очень даже бурненькая такая, горная речуха. И все, как и положено при этом: ущельице, от берега до берега метров двадцать, пороги. Думаю, ее можно было бы вброд перейти. Глубины там по колено, ну, может, по пояс где, но не получится – течение такое, что... В секунду метров на десять снесет...
– Ну, кавказские речки-то мы такие переходили... А тут не Кавказ – тут пониже будет... Но это не главное... Что еще?
– Просека вывела прямо к реке. Там есть спуск и уже просто накатанная грунтовка вдоль реки.
– Вы и прошлись вдоль...
– Ну не упускать же такой случай!
– Клим, мать твою! Я приказал не высовываться! А там, я подозреваю, вы были, что тупой мудак с голой жопой на площади средь бела дня! А если спуск к реке контролируется снайпером?!
– Ну, не все так плохо, Чиф, – стал оправдываться Водяной. – Там кругом кусты и деревья. Спрятаться есть где даже целому взводу... Нет, пореже «зеленка», чем здесь, конечно... Но работать можно!..
– Я вам, бля, наработаю! – в Андрее вскипел праведный гнев. – Я вам, придурки великовозрастные, устрою по десять суток «губы», как вернемся!
– Ладно, братишка... Но ведь результат-то есть!
– Какой результат?!
– Мы мост нашли.
– Что?
– Мы мост нашли, Чиф...
– А подробнее?
– В двух километрах от спуска есть переправа. Я такого даже и не видел никогда! – проговорил с азартом Водяной. – Подвесной мост для транспорта!
– Это как это? Такое что, бывает?
– Оказывается, бывает, кэп! Вбили, уж не знаю, как им это вообще удалось, по обоим берегам по четыре здоровенные колоды в полдерева высотой и натянули мощные тросы. Где и взяли-то такие и как сюда доставили – загадка! Тросы в руку толщиной! Соорудили помост из стволов, разрезанных вдоль, и два пандуса-съезда... Серьезное сооружение, надо сказать! Метров тридцать в длину и три шириной. Наверное, и БТР смог бы переправиться при определенной сноровке – мостик этот раскачивается слегонца, так что для неопытного водилы было бы весьма трудно, а тросы, судя по толщине, выдержали бы как не хрен делать!..
– Вот так...
– И еще, Чиф... С той стороны реки дорога уходит вверх, на плато, а вот с нашей мимо моста идет дальше... Думаю, если по ней проехаться, то где-то найдется выход на равнину. Короче! Мостик этот – «большой перекресток» и стратегическая точка. От нее выход через реку и на нашу сторону Вельда, и в равнину...
– Понятно... И вы, мудаки, думаете, что она не охраняется? Или вы думаете, что снайпер с крупнокалиберной винтовочкой здесь просто так бродит, в «свободном полете»?
– Я не я буду, Чиф, если нас срисовали! – произнес с обидой Задира. – Если этот мостик и сторожат...
– А это именно так, не сомневайся!..
– То нас с «куском» не увидели! Мы не пионеры, чай, с грязной задницей! Не первый день служим и в разведке что-то понимаем, капитан!
– Посмотрим позже, по последствиям вашего похода... А взыскание за нарушение приказа... Месье капрал-шеф Водяной!
– Я!
– Месье капрал-шеф Задира!
– Я!
– Объявляю вам по десять суток гауптвахты после выполнения задания!
– Есть!
– Есть!
– Вот так! Чтоб неповадно было в детские игры играть! Придурки, бля! Устроили тут салочки по джунглям: «Кто не спрятался – я не виноват!»... Э-э-эх!!! А ведь заслуженные люди! Что, пионерские костры в жопе разгорелись?!
– Есть немного... – улыбнулся Клим.
– Ты еще поулыбайся мне! – Андрей улыбнулся в ответ.
Тому, что удалось узнать этим двоим, цены не было на самом деле. Теперь многое становилось на свои места и имело свои объяснения. А главное в том, что теперь появлялась хоть какая-то определенность в этих блужданиях по джунглям, а значит, и надежда на удачный исход всего этого «турпохода»... А то, что рисковали мужики чрезмерно, так они действительно знали, на что шли, чай, не первый день в армии, а не прятались по кустам, потому что «болели» за порученное дело...
«Им двоим, засранцам, надо бы по медали за этот разведвыход повесить, на самом-то деле... Ну, ничего! Это еще впереди!.. А пока по взысканию! Чтобы не расслаблялись и не нарушали приказов в боевой обстановке! А то, ишь, Рембами себя почувствовали!.. Добры молодцы...»
20 апреля, 5.40
– Че не спишь-то? – раздался за спиной шепот Стара.
– А ты?
– Да... Так как-то... Не спится...
– Вот и мне «как-то»... Каком кверху...
– Че мыслишь-то?
– Да так, Паша... Ни о чем, на самом деле...
– Ага!.. Так я взял и поверил... Вот просто так!..
– Отстань, майор... Вводные розданы, задачи определены, группы назначены... Цели известны... Дай о кренделях небесных помечтать, пока время позволяет...
– О кренделях? Ага... О небесных, говоришь?..
– Ну, или о бабах...
– О бабах...
– Эх, бля!.. Как вернемся, сразу к Мари пойду... Оторвусь на полную катушку!..
– Ага! Если даст... Лейтенант не просто так в приемной Паука сидит... Ей, думаю, есть с кем отрываться...
– А я тогда с капралом Ла Труа в гудеж ударюсь дней на несколько – она меня в прошлый раз глазами всего сожрала... Да и ничего себе эта Жаклин! Гитара!.. Ничуть не хуже лейтенанта...
– Да ты маньяк, командир! Сексуально озабоченный маньяк! Те че, совсем без разницы, кого пялить?
– Ну почему? Разница, она всегда есть... Отстань, майор! Дай подумать!
– Вот! С этого и начинал бы! А то кренделя какие-то, бабы!.. Маньяк и понтовила ты, Андрюха!..
В 6.30 взвод Кондора опять разделился на две группы. На те же группы и в том же составе, что и неделю назад, в самом начале их спасательной операции. Андрей подумал, что тащить с собой больше десяти человек нет никакого смысла. Он со своими бойцами собирался пройти по тому маршруту, которым увезли захваченных летчиков. А в том, что они захвачены и не бегают до сих пор по джунглям, сомнений у Кондора уже не оставалось. Они должны были отыскать следы и пройти по ним... До моста. В этом Кондор тоже уже не сомневался, потому что не могли «гвардейцы» Бокассы построить еще и лесную тюрьму. Ну не могли – и все! Без объяснений! Просто он так чувствовал, а доверять своей интуиции он привык уже очень давно... Бойцы же, ведомые Старом, должны были идти к мосту напрямую. Простая, на первый взгляд, задача, которую поставил Андрей Стару, на самом деле была крайне сложной и опасной. Разведчикам взвода, Задире и Водяному, при всем их опыте не удалось обнаружить ничего, кроме самого факта, что через реку есть мост. И все!.. О том, охраняется эта переправа или нет, а если охраняется, то какими силами, не было известно ничего. Да и вообще... Что это за дорога, на каком расстоянии от переправы находится лагерь, да просто каким транспортом пользуются те, кто разъезжает по джунглям, как по американскому хайвэю, было не известно ничего. Ни-че-го!!! Так что «работка» этой группе предстояла та еще...