– Нет, спасибо. Я уже выпил две чашки. – Он глянул на часы. – Мне пора бежать.
– Только не разыгрывай передо мной важного сурового копа! – засмеялась она.
– Нет, не в том дело. Я…
София подошла к нему с чашкой в руке. Ее духи перебивали запах кофе. Загадочный метаболизм женщины, которая всегда оставляет за собой сладковатый чарующий след.
– Что касается нас с тобой, – пробормотал он, – я…
– Стоп. Лучше я скажу, пока ты не наговорил глупостей.
Он смущенно развел руками. Рубашка на нем болталась. Он стоял по-прежнему в трусах, босиком на полу.
– Я могла бы сказать, что вчера выпила лишнего и сожалею. Но все совсем наоборот: я выпила, чтобы осмелиться сделать то, чего, к сожалению, не сделала раньше. Улавливаешь?
– Думаю, да.
– А теперь возвращайся к себе и подумай. Для меня это серьезно. Надеюсь, что я для тебя – не девушка на одну ночь.
Он не смог сдержать улыбку:
– Да уж, ты точно не one-night stand.[117]
– Тогда поцелуй меня.
Говоря это, она поставила чашку и схватила его за полы рубашки. У Эрвана мелькнула картина: его собственное сердце, трепещущий орган, обмазанный медом, на шампуре над огнем.
Он перевел дыхание, как астматик на грани обморока.
– Для меня, – рискнул он, – ты девушка на все ночи.
Она снова засмеялась, тем горловым голосом, каким поют итальянские песни:
– Не перестарайся.
– Я просто хотел сказать…
– Позже, а теперь брысь: иди ловить своих убийц.
Он подчинился. Спальня. Брюки. Пиджак. Она стояла у него за спиной, скрестив руки на груди. Он почувствовал, что должен оправдаться:
– Схожу домой принять душ. Мне нужно… собрать себя в кучу.
Она положила руку на его член:
– Не забудь ничего в процессе сборки.
Изысканное очарование аристократии: она могла произнести любую непристойность, позволить себе любой жест – каждое ее действие всегда было элегантным и утонченным. Оно проникало в реальность так же естественно, как листики чая в кипящую воду.
– А Лоик?
Вопрос вырвался у него, когда он убирал мобильник в карман и закреплял кобуру. Он ему еще не перезвонил.
– Лоик – это мое дело.
– Он еще и мой брат.
– Думаю, в одном мы с тобой согласны: не надо пока ничего ему говорить.
Он кивнул, надевая пиджак.
– Я в этом деле рискую больше, чем ты, – добавила она. – Если он узнает, что произошло сегодня ночью, его позиция в суде станет куда сильнее.
– Адюльтер против опеки, мяч в центре поля.
– Именно.
Он вышел из спальни и двинулся по коридору. Она бесшумно следовала за ним, точно кошка, идеально вписавшаяся в свою экосистему.
– Я хотела поговорить с тобой еще об одной вещи, – сказала она в прихожей. – Но вечером времени не хватило.
– О чем?
– Моя адвокатесса сейчас занимается оценкой нашего имущества, для развода.
– У вас ведь раздельная собственность, верно?
– Нет. В начале нашей совместной жизни была…
– Большая любовь?
– Да… Мы хотели объединить все, чем владели. А главное – позлить отцов.
Он почувствовал укол внутри живота. Он всегда ревновал к брату, но сегодня ему казалось, что он имеет на это право. Просто боль стала еще острее и определенней.
– Она запросила документы, чтобы определить размер состояния Лоика. И обнаружила странную штуку: твой отец уже распорядился о порядке наследования.
– В этом нет ничего удивительного.
– Он предполагает оставить Лоику всю свою долю в «Колтано». А вы с сестрой разделите остальное имущество.
– Откуда ты можешь это знать?
– Говорю же, моя адвокатесса обожает покопаться в чужих делах. Но детали мне неизвестны.
– Думаю, он составил строгую дарственную, которая исключает тебя из завещания.
– А вот и нет. В документах оговаривается, что все перейдет ко мне согласно правилу общей собственности супругов.
– Ты видела эти бумаги?
– Нет еще. Странно, правда?
Он взялся за ручку бронированной двери:
– Я все выясню. И позвоню тебе.
Какой-нибудь шутливый штришок пришелся бы очень кстати, чтобы нарушить серьезность их прощания, но вдохновение не приходило. София выбрала бессловесный вариант – поцелуй, и так было лучше.
89
Морван вернулся на рассвете с одной мыслью: снова уехать.
Серьезность ситуации требовала встречи в верхах, во Флоренции. В восемь утра, вымотанный, разбитый, он зашел к себе в логово, чтобы сразу же начать собирать вещи. После душа, чисто выбритый, он пил кофе и пытался навести порядок в своих планах.
Его проект относительно новых месторождений, едва наметившись, тут же стал известен. Он по-прежнему не понимал, где произошла утечка. Ни один из полевых работников не был в курсе. Ни одно капиталовложение не могло его выдать. Сам рудничный блицкриг разворачивался в сотнях километров от Лубумбаши, вне зоны наблюдения. Молниеносное обогащение, прежде чем уступить место собственной компании и приступить к обычной фазе добычи ископаемых. Он мог это провернуть.
В Африке можно все.
Но теперь придется считаться с Кабонго, и, в сущности, это нестрашно. Соучастие африканца делало операцию на местности более надежной. По взаимному согласию они бы присвоили правительственную часть и поделили добычу. Что его приводило в ярость, так это почему изначальный проект провалился.
Лоик подозревал геологов, и был не прав. Кло погиб, и нет никаких оснований полагать, что с его исчезновением дело нечисто. Что до двоих других, ему удалось связаться с ними в Киншасе вчера вечером – все было в порядке. Информация просочилась не через них.
Тот трейдер, Серано, должен сдать имена заказчиков. Затем придется расспросить их об источнике сведений. Когда Морван получит имя крота, он будет знать, что делать.
Его мобильник завибрировал: Эрван, наконец-то.
– Я тебе звонил, уж не знаю, сколько раз!
– Извини. Расследование съедает все мое время, на сто процентов, и…
– Я тебе потому и звонил. Ты должен помочь брату.
– Что?
– Сегодня утром ему нужно задать несколько вопросов одному биржевому маклеру. Я хочу, чтобы ты пошел с ним.
– Думаешь, мне больше заняться нечем?
– Это очень важно. В самом «Колтано» есть утечка, и только этот парень может…
– Меня это не касается. Я уже потерял ночь, пока искал сестру, а теперь должен профукать все утро, чтобы…
– У тебя это займет всего час. Лоик задаст вопросы. Твоего присутствия хватит, чтобы мужик раскололся.
Эрван натянуто рассмеялся:
– Злой коп должен молчать?
– Если ты этого не сделаешь, Лоик здорово рискует.
– Он замешан в утечке?
– Нет, но наши африканские друзья его подозревают. Помоги ему. Уж это ты должен для него сделать.
– Что ты хочешь сказать?
Даже на другом конце линии Морван заметил перемену в голосе: у сына явно душа не на месте. Он дал себе зарок выяснить причину.
– Ты же старший, – медленно проговорил он. – Сильное звено в семье. Хочешь ты того или нет, но ты отвечаешь за брата.
– Я позвоню ему утром, – сдался Эрван.
– А как расследование?
– Новый труп.
– Что? Я не получал никакого телекса!
– Мы еще не отправили донесение.
– Вы сами его обнаружили?
– Благодаря органическим фрагментам, найденным в теле Анн Симони.
– Кто это?
– Некий Людовик Перно.
Морван принял удар. Его безотказный подручный. Тот, кто ликвидировал Жан-Филиппа Маро. Вот почему от него не было известий.
– Ты его знаешь? – продолжил Эрван.
– Имя вроде знакомое.
– Кончай придуриваться, папа. Парень был тайным агентом.
– Я должен проверить.
– Ты сорок лет контролируешь все секретные операции государства. Этот тип работал на тебя – да или нет?
Зачем врать? Проще сэкономить время.
– Да.
– Чем он занимался?
– Грязной работой.
– Ты дашь свидетельские показания на него?
– Нет.
– Ты в курсе, чем он занимался в последние дни?
– Нет.
– Когда вы в последний раз вступали в контакт?
– У меня для этого есть журнал. Скажу позже.
– Не пытайся морочить мне голову, папа. Я и так не дал вызвать тебя в управление из-за Анн. На этот раз у меня может не получиться.
– Я не смогу ничего сказать. Государственная тайна.
Эрван хмыкнул:
– Ты, кажется, не понимаешь, в чем именно твоя проблема. На первом месте преступления убийца оставил твое кольцо. Вторая жертва была твоей протеже. Теперь убрали одного из твоих церберов. Твоя теория мести стала реальностью. Так что давай со мной начистоту.
– Что-то ты сегодня разошелся не в меру. Займись братом и позвони мне.
Старик резко разъединился и на несколько секунд замер неподвижно. Сын прав. Перно, после Анн и кольца. В Майомбе минконди являются фетишами-мстителями. Их используют, чтобы сопротивляться колдуну или отомстить ему. Со всей очевидностью, именно его, Грегуара Морвана, убийца считал демоном, которого следует уничтожить.
Он закрыл чемодан. Новая катастрофа укрепила его решение ехать во Флоренцию. Если ему суждено погибнуть, главное – уладить единственные дела, которые его волновали, – связанные с детьми.
Он закрыл чемодан. Новая катастрофа укрепила его решение ехать во Флоренцию. Если ему суждено погибнуть, главное – уладить единственные дела, которые его волновали, – связанные с детьми.
Спускаясь по черной лестнице, он мельком подумал о Перно. Его смерть наверняка была ужасной, но, в отличие от Анн, он был заточен под такой конец. Морвану он никогда не нравился, но фашист был не робкого десятка. Одинокий, с преступными наклонностями, наполовину сумасшедший: полезный солдат.
Если выяснится, что парень работал на Морвана, беды не будет – государство его прикроет. Но Эрван мог добраться и до исчезновения Жан-Филиппа Маро. А ведь никто не заказывал его «самоубийство». Личные дела…
На улице он подозвал такси и забрался внутрь:
– Руасси. Терминал 2G.
90
Эрван прибыл в управление ровно в девять. Он отдраил себя махровой варежкой до такой степени, что вылез из ванной красный как рак. Побрился, спрыснул себя одеколоном, надел новый костюм – он не знал, когда снова вернется домой. По дороге в контору заехал в булочную и проглотил три круассана, уже сидя за рулем. Несмотря на взбесивший его звонок отца, он по-прежнему ликовал – сколько уже времени он не занимался любовью перед работой?
В конференц-зале его чемпионы поджидали шефа. Тонфа по-прежнему оставался в Институте медэкспертизы, но к группе присоединился еще один человек: не скрывавший своего довольного вида Левантен, координатор из научной полиции. Это был высокий малый, с волосами как у индейцев-апачей, со светлыми глазами под темными густыми бровями и с повадками гордого крестьянина, возвращающегося с поля. Он всем нравился, кроме Сардинки, который ему завидовал. То, чего Фавини добивался от женщин шуточками, приглашениями и подарками, Левантен получал за одну лишь улыбку.
Левантен бросил на стол опечатанный пакет, издавший металлический звук.
– Гвозди Анн Симони в конце концов заговорили, – заявил он, натягивая латексные перчатки.
Он осторожно открыл пакет, взял один из остроконечных стержней и поднес его к свету. Кивком Эрван попросил Одри передать ему перчатки.
– Состав металла характерен для Центральной Африки, но есть кое-что еще. Здесь видно, что на шляпке гвоздя имеется клеймо. Эти гвозди использовались более пятидесяти лет назад компанией, которая на сегодняшний день уже не существует: некой «CBAO», Бельгийской западноафриканской компанией, работавшей преимущественно в Заире. Это некоторым образом… коллекционные предметы.
– Как они попали во Францию?
– Анализы выявили в ржавчине соль и другие морские микроорганизмы. Предварительно можно предположить, что железяки приплыли на грузовом судне.
Эрван взял один гвоздь, кривой, старый, изъеденный:
– По-твоему, они прибыли из Республики Конго и убийца тем или иным способом достал их в каком-то французском порту?
– Это наиболее вероятное объяснение. Если только он не сам привез их из Африки.
Инстинктивно Левантен исключил версию, что убийца конголезец.
– Куда прибывают такого рода товары?
– В Марсель. Я позволил себе сделать несколько звонков.
Левантен насмотрелся сериала «Эксперты». Совершенно не в его компетенции проводить такого рода расследование. Красавчик Брюнет не дал им времени проявить недовольство:
– Согласно службам порта Фос ящики со старым железом, импортированным из Демократической Республики Конго, время от времени переправляются международной группой люксембургской прописки, «Heemecht». – Он сверился с записями в тетрадке. – Большое количество контейнеров, отправленных из Матади, порта в Нижнем Конго, прибывает как раз сегодня после полудня в западный док порта Фос.
– Они содержат гвозди?
– Чего не знаю, того не знаю. Но имеет смысл проверить. Или наш кровопийца запасается напрямую, в момент разгрузки, или действует через европейского посредника. Наверняка у этих металлов свой рынок.
– У тебя есть имена?
– Думаю, вы сумеете довести работу до конца, – ответил тот, подмигнув.
– Впряжемся и сделаем. Ты хорошо поработал. А осколки и зеркала?
– Ничего. Могут быть откуда угодно.
– Волокна?
– Рафия. Пытаемся определить происхождение.
– Следы слюны?
– Пока не нашли.
– А как насчет крови?
Члены команды удивленно нахмурились: что еще за история с кровью? Эрван при них никогда не упоминал об этой проблеме.
– Мы взяли около сорока проб, практически со всего тела. Пока что получили только группу Анн Симони.
– Продолжай. Дашь мне общее заключение по телу Перно?
– Уже работаем.
Эрван подумал о грузе, который должен прибыть в порт Фос. Можно представить, что убийца, стараясь во всем подражать оригиналу или из каких-то других суеверных соображений, стремится использовать африканские гвозди, но отсюда до предположения, что именно в сегодняшней поставке эти гвозди имеются и что убийца явится за ними в порт как раз в этот вечер…
Однако нельзя было пренебрегать даже тенью возможности захватить его с поличным.
– Крипо, возьмешь мне билет в Марсель?
– Сам туда отправишься?
– Полечу днем. Вернусь сегодня ночью или завтра утром.
Его войско переглянулось: с начала расследования Эрван практически ногой не ступал в отдел.
– Что на улице де ля Вут? – спросил он у Левантена.
– Никаких отпечатков, кроме принадлежащих самому Перно. Никаких органических частиц. Убийца принял меры предосторожности.
– Анализ волос, найденных внутри тела?
– Это женщина европеоидной расы, блондинка, данных в генетической базе нет. Генетики продолжают исследования. Возможно, ДНК даст что-нибудь новое: болезни, хромосомные особенности… Но маловероятно.
Эрван повернулся к Одри:
– Что с обходом соседних домов?
– Никто ничего не видел и не слышал. Большинство соседей Перно даже не узнали его по фотографии. Он был самым незаметным человеком на земле.
– У вас есть его фото?
– Цифровая реконструкция по трупу.
– Что в картотеках?
– Номер карты социального страхования, и все. Можно подумать, после участия в операции с десантниками все его данные были стерты.
– Ты связалась с внутренней безопасностью?
– Темнят, по своему обыкновению. Очевидно, что они его знают, но говорить ничего не хотят.
Зачем связываться со святыми, если можно обратиться к самому Господу Богу… Он поклялся, что заставит отца все выложить.
– Уже начали обыск?
– Немедленно приступаем. Одна деталь: Анн Симони жила на улице д’Аврон, Перно на улице де ля Вут. Расстояние между адресами не больше километра. Думаешь, это что-то значит?
– Типа «убийца из Двенадцатого округа»? Нет. Если уж имеется мотив, кроме его безумия, он в чем-то другом. Никакого отношения к кварталу это не имеет. – Он вернулся к Крипо: – Расшифровка контактов Анн?
– Нам осталось пару ребят опросить. Но никто из них не похож на очень плохого парня. Во всяком случае, не до такой степени плохого. То же и в компе: ни в мейлах, ни в соцсетях ничего примечательного. Осталась та папка под замком, ботаны над ней корпят.
Эрван надеялся, что не нарвется опять на мрачную переписку в духе Виссы – Ди Греко.
– Тонфа сказал, когда закончится вскрытие?
– Вроде к середине дня.
– Проверь, точно ли он заказал анализ на токсины.
Крипо кивнул в знак подтверждения и протянул Эрвану конверт из крафтовой бумаги.
– Что это?
– Скульптуры Иво Лартига.
Их Писарь просто зациклился на этом художнике. Он открыл конверт и сразу понял, почему его помощник так настаивал: в бронзе и металле Лартиг создавал самых настоящих минконди, только гигантского размера.
Первый снимок представлял огромного человека – двух метров в высоту – с опущенными руками, в накидке из фибровых волокон. Проросшие на его плечах гвозди вызывали тошнотворное чувство. Кованое лицо было лишено всякого выражения – большие глаза, вывороченные ноздри, толстые губы.
Эрван просмотрел остальные снимки: каждая скульптура была подобием, только стилизованным и осовремененным, статуи из Нижнего Конго. Женщина-щит с телом, ощетинившимся гвоздями. Мужчина с ногами в форме утюгов. Фигура, изображающая дикобраза с бесчисленным количеством зубов. Эрван даже заметил нечто, странным образом напоминающее труп Перно в его квартире: человек-цветок, выглядывающий из пучка перекрученных при помощи паяльной лампы лепестков…
– Допросим его? – спросил эльзасец.
– Сначала разберись, что там с его сообществом – «беспределы» и прочее. С ним встретимся позже, когда будет что предъявить.
– Я могу им заняться…
– Нет. Лучше подождать. А пока копай. Пойдем к нему завтра с утра, когда вернусь.
Крипо скорчил гримасу, выражая свое несогласие, но в конце концов убрал фотографии в конверт. Эрван почувствовал, что телефон тренькнул у него в кармане. СМС от Лоика: «Бульвар де Курсель, дом 34. Семнадцатый округ».