- Да, родная.
- А почему у нас на площадях никто не призывает готовиться к горю страшному?
- А что у нас населению заниматься больше нечем? - весело спросил магистр. - Где ты видела гнома-кожевника, который с умным видом будет битый час полоумную бабку слушать?
Нигде, это точно, гномы свое время берегут, остальные, впрочем, тоже.
А потом мы свернули и вышли к лавочке, над которой висели несколько вытянутых расшитых полотенец, да вход занавесь, тоже обережной вышивкой украшенная, преграждала.
- Ну вот и место покупки твоей рубашки, - сообщил Риан то, что я и так уже отчетливо поняла.
- А занавесь другая мастерица вышивала, - прошептала я, разглядывая.
- Утром ее не было, - сообщил магистр.
Мы переглянулись.
- Входить безопасно? - едва слышно, спросил Риан.
Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась - что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в-точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны - оберег был древним, сработанным на совесть, и опасным.
- Лично я отчетливо вижу магию характерную для ведьм Седьмого королевства, - все так же тихо сообщил магистр, - по сути мне она не опасна, если бы не одно но - отлив темно-фиолетовый, значит я вижу не полную картину. Что видишь ты?
Видеть то я многого не видела, но одно поняла четко:
- Мы не сможем войти, пока нам не позволят.
- Для меня войти не проблема, но сомневаюсь, что после этого обитательницы лавки смогут остаться в живых, - предельно честно ответил Риан. И повысив голос, позвал: - Хозяйка! Эй, почтенная!
В лавке было тихо, затем мы услышали тихое:
- Коли намерения добрые - приложи ладонь к косяку дверному, коли злые - уходи подобру поздорову, путник.
Не долго думая, я потянулась прикоснуться к светлому дверному выступу, но мою ладонь стремительно перехватил Риан, а после зло прошипел:
- Ты что творишь?!
- Так у нас намерения добрые, - пояснила я.
- А у них? - задал резонный вопрос магистр.
Вот об этом я не подумала.
- Ты проклятийник, родная, и как адепт Академии Проклятий опасности не видишь, а я маг - мне хорошо известно, что большинство боевых заклинаний активируются прикосновением жертвы. На будущее - не касайся того, в безопасности чего ты не уверена!
Просто молча, кивнула в ответ. Риан завел меня к себе за спину, и, повысив голос, произнес:
- У вас два варианта - вы убираете оберег и мы входим, либо я взламываю защитный контур.
Он произнес это так, что даже тот, кто никогда не слышал о лорде Риане Тьере, поверил бы сразу. Они тоже поверили. Дрожащая женская рука показалась за занавесью и оберег был снят.
Нашему взору открылся вход в лавку, красный коврик у двери.
- Убрать! - приказал магистр.
Средних лет женщина в белой рубахе и сером льняном сарафане наклонилась, убрала и ковер. Только тогда Риан вошел в лавку, я следом за ним. Лавка казалась самой обычной - стойка торговая, полки с тканью и уже расшитыми рубахами, две перепуганные торговки, одна юная совсем, вторая средних лет - явно мать и дочь, слишком уж похожим был взгляд голубых испуганных глаз, да носы курносые у обоих.
- Отчего ж утром впустили, а к полудню мне угрожать пришлось? - ледяным тоном спросил Риан.
Ответила мать:
- Так утром маменька была, она вас как в начале ряда заприметила, сама все обереги убрала, да все радовалась, что вы к нам зашли, а после строго-настрого пускать незнакомых не велела, да и ушла.
- Куда ушла? - последовал очередной вопрос.
- Не сказала…
Пауза, и магистр продолжил допрос:
- А почему так радовалась, что меня заманила?
И как-то совсем неожиданно раздался тихий, и тоже очень властный женский голос:
- Отблагодарить тебя хотела, темный лорд. Тебя и избранницу твою.
Меня мгновенно окутало странное, мерцающее пламя, так что обернувшаяся к выходу я ничего и не увидела, зато услышала:
- Зря оберегаешь, не причиню я вреда.
Темные лорды всегда отличались недоверчивостью, так что пламя усилилось.
- Спалить не боишься? - насмешливо вопросила женщина. - Чистокровная она у тебя.
- Знаю, - спокойно ответил магистр. - Только на тебе, волхвица, черная петля… И тот, кто за тобой следует очень опасен. Для чистокровных людей особенно.
В следующее мгновение пламя расширилось, и рядом со мной оказались те самые две насмерть перепуганные торговки, и одна в синее одетая седовласая женщина.
- Темных вам, - пробормотала я.
- И… и тебе, - ответила волхвица.
В следующее мгновение раздался жуткий вой. Торговка постарше побелела и свалилась бы в обморок, но мы с ее дочерью успели поддержать, а волхвица стремительным ударом наградила пощечиной, и женщина пришла в себя почти сразу. А потом мы просто стояли, переглядываясь и прислушиваясь. Но было тихо… очень-очень тихо, а еще мешал что-либо расслышать гул оберегающего нас пламени.
Некоторое время я стояла молча, а после не выдержала:
- Риан! - мой крик казалось утонул в реве огня.
Но магистр услышал, и раздалось его спокойное:
- Все хорошо, родная.
Меня эти слова почему-то не успокоили, магистр видимо понял, поэтому добавил:
- Он только для чистокровных людей опасен.
В следующее мгновение в обморок повалилась волхвица, мы с младшей торговкой уже привычно подхватили, а старшая радостно вернула должок в виде пощечины. Жаль волхвица в себя так быстро не пришла, и держать ее пришлось довольно долго, пока огонь не схлынул.
- Весело вам, - заметил подошедший Риан, отобрал волхвицу и отнес к лавке под окном. Уложив, приказал торговкам: - Воды принесите.
А я в этот момент смотрела на пол у двери… где жалкой горсткой пепла осталось какое-то мне неизвестное существо… но я смотрела не на пепел, а на черную руку с крюкообразными пальцами и черными же заточенными когтями…
- Прости, не заметил, - произнес Риан, и рука вспыхнула огнем… чтобы тоже остаться пеплом.
- И что это было? - с содроганием, спросила я.
- Верух, - ответили мне. - Низшая нежить.
- Ничего не поняла, если честно и название слышу впервые, - призналась я.
- Ммм… сложно объяснить, потом покажу, у Эллохара в школе осталось десятка четыре, он ими первокурсников пугает, - сообщил магистр.
Появились торговки, принесли воду… обе. Старшая с перепугу облила волхвицу из обеих кружек. А воды там было предостаточно…
- Да что б вас деньги стороной обходили! - взревела несчастная и уже мокрая, подскакивая с лавки.
«Нужно будет Юрао рассказать - он проклятие явно оценит» - подумала я.
Однако дальнейших подобных высказываний не последовало, потому что волхвица увидела магистра, в следующее мгновение хриплым дрожащим от волнения голосом, она тихо сказала:
- Вы спасли нас… вы…
Риан поморщился и прервал начавшиеся благодарственные излияния, недовольным:
- У меня мало времени, и много вопросов.
И не знаю почему, но я не выдержала и спросила:
- А у вас есть книга?
- Какая? - волхвица посмотрела на меня.
- Со схемами обережного плетения, - пользуясь тем, что магистр не вмешивается, пояснила я.
- Есть, - ответила женщина и вдруг улыбнулась.
Не минуло и десяти минут, как я сидела за столом с вожделенным талмудом в сером кожаном переплете, переплетенной берестой тетрадью и карандашом. За тем же столом с чаем и ароматными рыбными пирожками устроились и магистр с волховицей, и едва обе торговки вышли, повели свой неспешный разговор. Я изредка прислушивалась, но в основном попросту переписывала схемы заинтересовавших плетений.
- … Так сразу увидели кто я? - задал очередной вопрос магистр.
- Над дверью оберег истины, - ответила женщина, - как вы вошли, так личина и спала, а вышли вновь вернулась, вам невдомек, а мне глаза открыло.
У меня сердце так и замерло! Вскинув голову, я нагло прервала их разговор насущным вопросом:
- А если в теле душа иная, оберег истины это показать сумеет?
Риан недоуменно взглянул на меня, женщина напротив призадумалась и ответ ее меня не обрадовал:
- Возрожденных-то? Да нет, не покажет, жизнь истинна, возрожденный истинен.
- Жаль, - откровенно расстроилась я, и вернулась к книге.
А они вернулись к разговору:
- Так значит, вы мою истинную сущность в лавке разглядели, почему же тогда ваша работница сообщила, что вы меня увидели раньше и обрадовались, едва в лавку вошел?
Волховица замялась, но ответила честно:
- Мужчина вы видный, красивый, а то что маг оно каждому знающему видно - энергии в вас много, - я оторвалась от книги, мне про магистра слушать нравилось, но откровенно говоря удивил виноватый взгляд женщины. А та явно свою вину чувствовала, и дальнейшие ее слова объяснили почему: - Тут вот в чем дело, темный лорд, у меня внучка без жениха осталась, страдает очень, а вы мужчина видный, да красивый, решительный такой… Мне много не нужно, оберег знатный, да обратили бы вы внимание на Жееру, а там думаю сладится…
И еще один виноватый взгляд на меня! А у меня от возмущения просто слов нет! Риан просто молчал, и улыбаясь, на меня поглядывал. Вот его улыбка мой пыл и остудила.
- А как вошли, сразу и увидела чьих кровей, чьего племени, - продолжила волховица. - Растерялась сразу, а как вы нужную рубашку описали, так и признала. Жееру мою с ведьминского острова спас темный лорд, да при нем еще девушка была человеческая. Темный лорд да обычная девушка - вторых таких нет, это я сразу поняла, оттого и рубашку продала вам не абы простую, а ту самую, что для внучки расшивала. Уж думаю, хоть так отблагодарю, коли словами не получится, ведь признаться в том, что истинного вижу вас, я не решилась бы.
Пауза и виноватое:
- Вы простите меня, почтенный, да кольца-то поутру не было…
Риан просто улыбнулся ей, и весело подмигнул мне. Издевается ведь, да еще так явно, но меня вдруг другой вопрос заинтересовала:
- Простите, но ведь с острова всех мужчин вывезли, - напомнила я.
- Жеера измены не простила, - тихо ответила волхвица.
Девушку было жаль, мне жаль, а Риан все с другой стороны видел.
- А как вы это допустили? - требовательно вопросил он.
- Ее поездки на остров? - уточнила женщина, тяжело вздохнула и пояснила: - Не ведала я. Иначе не допустила бы. Да сбежали оба, вечной любви желали, ведьмами освещенной… дожелались.
Мне вдруг почему-то вспомнилась та рыженькая девушка, которая присоединилась ко мне по пути в храм ведьм, и ее злость на жениха, и обещание ведьмой стать. На этом мои мысли по поводу случившегося закончились, и я вновь вернулась к книге. А вот для Риана разговор только начинался:
- Что случилось с главным святилищем? - тон холодный и требовательный.
Волховица тяжело вздохнула и начала рассказывать:
- Года так полтора назад у жрецов Яреня странное что-то началось. Мы не сразу и смекнули, только заприметили, что за оберегами к нам жрецы больше не ходоки, да все выше забор вокруг храмов Яреню ставить стали.
- И это вас не насторожило? - язвительно поинтересовался магистр.
- Поначалу нет, - женщина вдруг сгорбилась, - а потом… Не к кому нам было идти, некому и говорить, - ее голос дрогнул на последнем слове. - К королю не пойдешь, что ему до древних культов, у него на глазах вера то государственная, мы же силы в народе не имеем, важности, стало быть, не представляем. К лихим разбойным - да не с чем к ним, они нас завсегда от дурных людей защитят, а от неведомой угрозы им и самим не спастись… Не к кому нам идти было, темный лорд, не к кому… И подозрениями делиться не с кем, а когда жрецы в силу вошли, да по деревням будущих ведьм отбирать, вот тогда и всполошились мы. Решено было совет собрать… да там и полегли все, ни один оберег не уберег.
Я оторвалась от книги и взглянула на нее. Со стороны странно они смотрелись - лорд Риан Тьер, великолепный даже в белой рубахе с разноцветной вышивкой по рукавам и вороту, такой сильный и уверенный, и женщина с сединой на висках и полными слез глазами, которая сгорбилась, и от того ее длинное с широкими рукавами платье мешком висело…
- Осталось нас горстка всего - семнадцать только и осталось.
А Риан молчал. Сурово сжав губы. Посмотрел на меня, поймав мой взгляд, попытался улыбнуться. Только тогда поняла, что у самой полные глаза слез. Магистр тяжело вздохнул, и вдруг действительно улыбнулся, коварно так. И мне сделали предложение:
- Родная, а давай так - добуду тебе вот такую книгу, только значительно более полную и древнюю, ты выходишь за меня до заката.
- Что? - потрясенно переспросила я.
- Ты все прекрасно слышала, - и улыбка такая, в стиле магистра Эллохара.
Перед моими глазами почему-то стоял толмуд втрое толще имеющегося, и от созерцания этой воображаемой картины я все никак не могла отделаться… до слов волхвицы:
- Так сгорело все, полыхало святилище так - сутки подойти не было возможности!
Не отреагировав на ее слова, Риан решил меня добить:
- Книга их хранительницы должна быть раза в четыре толще этого пособия по вышиванию, которое ты уже явно отдавать не хочешь.
Не хочу, это да.
- Родная? - и улыбку с трудом сдерживает.
Сердце забилось быстрее, потому как соблазн был велик.
- Кстати, обереги там явно древние описаны, ну и схемы плетения с энергетическими потоками уверен что расписаны с использованием терминологии проклятийников.
- Да! - выдохнула я.
- Что да? - лорд директор продолжал измываться над несчастной адепткой.
- Да, очень хочу книгу! - призналась я.
- А замуж? - протянул он.
- Не хочу, - я сникла. - Не сегодня, и даже не завтра и…
Не пожелав слушать, хотя сам же обещал и слушать и слышать, Риан повернулся к потрясенной нашим диалогом волхвице, и проникновенно спросил:
- Верно ли мое предположение по поводу того, что в вашем святилище хранились трактаты по древним проклятием самого великого мага Селиуса, и других великих магов проклятийников?
Я дышать перестала! А женщина, пожав плечами, тихо ответила:
- Да, мы берегли наследие прошлого, свято веруя в неприступность святилища… Древние рукописи, летопись времен, тайные знания и конечно книги, те великие книги, что удалось вывезти в период завоевания… Все уничтожено…
- Сомневаюсь, - весело произнес магистр. - Ваши слова о том, что «ни один оберег не уберег» - стали отправной точкой для предположения, что святилище осталось недоступным жрецам. После того, как вы добавили «сутки подойти не было возможности» картина в принципе обрела ясность. Хотя, - Риан очаровательно улыбнулся мне, - первая догадка посетила, едва трактирщик рассказал о смерти пятидесятилетней волхвицы. Не умирают служительницы Забытого так рано, совсем не умирают, если только смерть не единственная возможность скрыть знания от людей со злыми намерениями.
Я потрясенно смотрела на магистра, бледная женщина не менее потрясенно, да еще и молитвы бормотать начала, а великолепный лорд Риан Тьер коварно вопросил:
- И?…
Книги! Все! Со знаниями древних магов, следовательно с описанием того ритуала, что мы нашли в доме убитого мастера кожевника… Да, я очень их хочу, хотя бы из соображений безопасности - если эти знания будут у нас, они никогда не попадут в руки заговорщиков!
- Да, я согласна, - я вообще была согласна абсолютно на все, только бы жизни магистра ничто не угрожало.
- Свадьба на закате… - протянул Риан.
«Книги у меня» - подумала я.
Все испортила волховица:
- В рубашке этой с ним не ложись, иначе к утру понесешь.
Стремительно краснею так, что уши заалели, магистр делает вид, что суров и невозмутим, а плечи от смеха вздрагивают. Но заметив мой взгляд, просто улыбнулся и честно признался:
- Я пошутил, - дышать стало легче, горящие от смущения уши и щеки показались незначительной мелочью. Риан добавил: - Про свадьбу, не про книгу, ее ты до заката получишь.
И вот не будь тут волхвицы, я бы точно расцеловала, а так пришлось радоваться очень сдержанно.
- На что только не готов мужчина, ради сияющих глаз любимой, - с иронией над самим собой заметил магистр, и, поднявшись, протянул мне руку. - Идем, если мы хотим успеть, я должен быть там до заката.
***Волхвица поехала с нами. Она начала просить, Риан почему-то не отказал, и едва вышел из лавки установил защитный контур сам. И теперь магистр в белой рубахе расшитой красной обережной вышивкой (ему тоже сделали подарок), я с тетрадью и карандашом и сама волхвица, с платком, которым слезы вытирала.
Ехали мы в открытой повозке, жесткой и тряской, так что писать мне не удалось, приходилось наслаждаться пейзажами, и беседой.
- А вы руны никогда не использовали? - допытывалась я.
- Рунное письмо пришло к нам из-за моря, - женщина старалась вежливо отвечать на все мои расспросы, - от северного народа, да не прижились. Знамо ли дело - одна руна, одно слово, так и понять начертанное сложно, и самому изъясниться. То ли дело каждая черта одна буква, а из букв сколько слов составить можно.
- Значит вы их знали, но не использовали, - уточняю на всякий случай.
- Мы нет, маги с севера иной раз в записях использовали… Исправлялись опосля, черкали…
«При написании может случайно использовать руны, - вывела я кривым из-за тряски почерком». Риан, сидевший рядом, заглянул через плечо, прочел, поинтересовался:
- Уверена?
- Мелочь, а может пригодиться, - пояснила я. - Дукта мы так и вычислили - он писал по-особенному.
- Пока только это? - Риан плавно обнял меня.
- Не только, - я придвинулась к нему ближе, и улыбнулась - просто так хорошо было, - но над остальным нужно подумать, а в последние дни как-то не до спокойных размышлений.
- А сейчас? - такой проникновенный шепот.
Я вскинула голову, взглянула в черные чуть мерцающие глаза, и честно призналась:
- Уже не получается.