Аврелия повернулась и молча направилась к выходу из лавки. Она не успела сделать и трех шагов, как иудей заговорил снова:
– Двадцать драхм за две бутылочки!
Аврелия продолжала идти.
– Я дам тебе шесть.
– Госпожа, ты хочешь меня разорить! – взвыл он.
Аврелия остановилась.
– Шестнадцать, – предложил иудей.
Наконец, Аврелия повернулась.
– Десять.
– Давай разделим разницу пополам, как это делают друзья. Тринадцать.
– Двенадцать, – заявила Аврелия, уверенная, что добилась своего.
Он тяжело вздохнул.
– Очень хорошо, госпожа. Я, бедный невежественный торговец, соглашаюсь на такую цену из-за твоей удивительной красоты и обаяния.
Аврелия не смогла сдержать улыбку.
– Вот. – Она протянула монеты, и те мгновенно исчезли.
Иудей снова принялся кланяться и улыбаться. Через мгновение принесли духи; Аврелия жестом предложила Элире взять флаконы с длинными горлышками.
– Хочешь вина? – снова спросил он.
– Благодарю, нет, – ответила Аврелия, которая вдруг ощутила страшный жар, идущий от низкой крыши.
Иудей не стал протестовать, что ей понравилось. Должно быть, ей удалось неплохо сбить цену.
– Пожалуйста, возвращайся, когда родится ребенок, ты сможешь попробовать другие мои изделия, – предложил он. – У меня есть ароматы, которые сведут твоего мужа с ума от желания.
– Я так и сделаю.
Аврелия шагнула к выходу из лавки, ей хотелось поскорее выйти на свежий воздух, и не заметила, как из-за полок выскользнула фигура в маске. Но через мгновение она почувствовала, что острие ножа прикоснулось к нижней части ее спины, и ей заломили правую руку за спину.
– Сюда, сука, – прорычал ей в ухо грубый голос. Она почувствовала, как ее толкают к дальней стене. Элира отчаянно закричала, а иудей замахал руками. – Никто не двигается, иначе я перережу ей горло, – рявкнул незнакомец в маске.
– Кто ты такой? Чего хочешь? – Она взяла кошелек свободной рукой. – Возьми.
Кошелек тут же выхватили из ее руки, и она облегченно вздохнула, но уже в следующий миг испытала невероятный ужас, почувствовав, как подол ее платья поднимается сзади. Она открыла рот, чтобы закричать, но острие ножа прижалось к ее спине, и вместо крика она всхлипнула.
– Если не хочешь, чтобы я выпустил тебе кишки, не двигайся.
– Я беременна. – Аврелия заплакала, попыталась повернуться и посмотреть на незнакомца, но тот ее остановил, ударив по лицу. – Пожалуйста, не делай этого, я потеряю ребенка.
Раздался жестокий смех.
– Мне все равно. В следующий раз ты подумаешь дважды, прежде чем угрожать честному торговцу.
Страх Аврелии был таким сильным, что она не поняла смысла его слов. К горлу подкатила тошнота, когда незнакомец опустил руку, чтобы сорвать с нее нижнее белье. Она понимала, что еще немного, и она потеряет сознание. Аврелия протянула руку и ухватилась за стоявшую рядом скамью, чтобы не упасть.
«Великая Церера, – взмолилась она, – сделай так, чтобы мой ребенок не пострадал. Пожалуйста».
Она услышала, как незнакомец удовлетворенно крякнул, обнажив ее ягодицы, затем принялся стаскивать собственную одежду.
– Теперь я получу удовольствие, – сказал он.
«У меня остался последний шанс», – подумала Аврелия, и ее взгляд остановился на большой стеклянной бутылке, наполненной жидкостью. Если она сумеет ее схватить, повернуться и ударить насильника по голове, то сможет спастись. Она начала осторожно поднимать руку вверх. Сзади не последовало никакой реакции, она лишь с отвращением чувствовала, как что-то твердое упирается в верхнюю часть ее бедер. Охваченная ужасом, Аврелия попыталась схватить бутылку. Послышалось проклятие; Аврелия почувствовала ослепляющую боль в нижней части спины. Бутылка медленно соскользнула с полки и рухнула на пол, разбившись на тысячи осколков. Теплая жидкость потекла по ягодицам Аврелии, она не сомневалась, что это кровь. Волны боли распространялись по ее телу от того места, где нож вошел в плоть.
«Почему он не нанес колющий удар?» – ошеломленно подумала она.
Он ударил ее по затылку, и только вытянутая рука защитила лицо Аврелии от соприкосновения с краем скамейки.
– Если попытаешься сделать что-то еще, сука, тебе конец.
Она снова ощутила его эрекцию, и он попытался войти в нее сзади.
Аврелия поискала взглядом хоть какое-то оружие, но вокруг ничего не оказалось; тогда она попыталась вывернуться из его рук, но он лишь хлопал ее по ягодицам и смеялся.
– Мне нравится, когда женщина сопротивляется!
Отчаяние Аврелии росло. Она чувствовала, что ее способность к сопротивлению слабеет, а кровь продолжает течь по ногам. «Пусть он сделает это, – с тоской подумала она. – Если совокупления с Луцием не причинили ребенку вреда, то и сейчас он не пострадает. Нужно уцелеть. Тогда у моего ребенка будет шанс остаться в живых».
В следующее мгновение она услышала топот ног, затем громкий звук удара и крик боли. Аврелия все еще не понимала, что происходит, когда ее кто-то схватил за руку.
– Скорее, госпожа, бежим!
Аврелия выпрямилась и увидела, что мужчина в маске держится за голову. У его ног валялся перегонный куб, на нем виднелась большая вмятина – след удара, нанесенного Элирой. Аврелию охватил ужас – бандит был все еще в сознании и вооружен. Когда Элира потянула ее за руку, госпожа вслед за рабыней побежала к выходу из лавки. Сзади раздался гневный рев, что заставило ее поспешить, но было уже слишком поздно. В своем нынешнем состоянии она не могла убежать от огромного мужчины.
Внезапно появился иудей, который опрокинул флакон с каким-то маслом под ноги насильнику. Раздался сдавленный крик, и грабитель начал падать. В первый раз у Аврелии появилась надежда. Едва ли снаружи ей кто-то придет на помощь, но там она сумеет затеряться в толпе, пока ее раб задержит грабителя.
– Я поймаю тебя, шлюха!
Когда Аврелия оказалась возле выхода из лавки, она рискнула бросить взгляд назад и, к своему ужасу, увидела, что грабитель поднимается на ноги. На его пути попытался встать иудей, но грабитель взмахнул ножом.
– Прочь с дороги, седая борода, или я выпущу тебе кишки!
– Госпожа! – Элира потащила ее за собой.
Аврелия заставила себя двигаться вперед и оказалась на залитой ярким солнцем улице. Раб Луция смотрел на нее, разинув рот. «Должно быть, у меня тот еще вид», – подумала Аврелия. Вся спина у нее была залита кровью, но сейчас это не имело значения.
– На меня напали внутри. Останови человека, который меня преследует. Он в маске, и у него нож.
– Д-да, госпожа. – Испуганный раб поднял дубинку.
Аврелия молча проскочила мимо. Выживет он или нет, ее не интересовало. Она думала только о том, что должна спастись. На улице было полно людей. Женщины, мужчины, дети, повозки, которые тащили быки и мулы. Жители города, рабы и торговцы: самое подходящее время для покупок. Толпа, запах немытых тел – все это вновь заставило Аврелию запаниковать.
– Где дом Луция? – прошипела она, обращаясь к Элире.
Иллирийка указала налево. Сердце Аврелии упало. Оттуда приближался большой фургон. Он был тяжело нагружен, и обойти его представлялось невозможным. При обычных обстоятельствах Аврелия сумела бы протиснуться мимо, но не сейчас. Однако она понимала, что если они побегут в другую сторону, то могут заблудиться. Топот ног за спиной заставил ее принять решение: бежать направо или погибнуть.
– Туда! – Она подтолкнула Элиру вперед. – Быстро!
Женщины нырнули в толпу, не обращая внимания на возмущенные крики. Аврелия с трудом поспевала за Элирой, но старалась изо всех сил. Она проскочила под протянутой рукой нищего, который приставал к тучному, хорошо одетому мужчине, затем пробормотала извинения женщине, ругавшей маленького ребенка за то, что тот не держит ее за руку. Аврелия уже едва передвигала ноги, и ей казалось, что живот стал вдвое больше. Ужасно болела спина, но она продолжала идти дальше. Еще через двадцать шагов женщина рискнула обернуться. Сначала ей показалось, что они сумели спастись – грабителя нигде не было видно. Может быть, раб его остановил? Но когда она повернула голову, сердце снова сжалось у нее в груди. Сквозь толпу пробирался мужчина в капюшоне; его локти работали, точно дубинки, расчищая дорогу. Одна из его жертв, торговец, начал громко протестовать; через мгновение он получил удар по солидному животу и упал на землю.
– О, боги, – прошептала Аврелия, борясь с усталостью и слабостью.
Она вдруг почувствовала, что силы ее оставляют, и сомневалась, сможет ли бежать дальше. Почему она поступила так глупо? Ей следовало послушать Луция и остаться дома…
Она не рассчитывала, что толпа расступится перед ней. И когда это внезапно произошло, Аврелия едва не упала. Шедшая в нескольких шагах впереди Элира столкнулась с рослым мужчиной, которого не узнала. Тот принялся ругать иллирийку, называя ее глупой рабыней, а Аврелия посмотрела на шедшего вслед за ним мужчину, облаченного в тогу. Седой важный человек – вероятно, один из магистратов, управлявших Капуей. А впереди шагал его телохранитель. Аврелия бросилась вперед.
– Прошу меня простить, добрый господин! – Она схватила телохранителя за руку, с мольбой глядя на его хозяина. – Помоги нам, пожалуйста!
Рослый мужчина удивленно приподнял брови, но прежде чем он успел что-то сказать, заговорил магистрат:
– Отойди в сторону. Судя по платью, она из хорошей семьи. Неужели ты не видишь, что она ранена?
– Я в порядке, – стоически заявила Аврелия.
– Что с тобою случилось, госпожа? – сочувственно спросил магистрат.
– На меня напали в лавке парфюмера, которая находится чуть дальше по улице. Грабитель все еще меня преследует.
– Это возмутительно! Положи руку на свой меч, Марк.
По щекам Аврелии покатились слезы облегчения, когда телохранитель выступил вперед.
– Как он выглядит?
– Он преследует нас и сейчас где-то рядом. Я не видела лица, но он крупный мужчина в плаще с капюшоном.
Марк моментально вытащил меч.
Аврелия принялась оглядываться по сторонам, пытаясь обнаружить грабителя. Вокруг толпились мужчины и женщины, молодые и старые, высокие и низенькие, толстые и худые; с кожей белой, как алебастр, черной, как уголь, и всех оттенков коричневого. Однако нигде не было массивной фигуры в плаще с опущенным капюшоном.
Они стояли и ждали. Но грабитель так и не появился. Никто не осмеливался толкнуть магистрата. Образовалась солидная толпа, а потом люди начали жаловаться. Аврелия почувствовала смущение – хорошо еще, что на спине у нее была рана, иначе ее могли принять за сумасшедшую.
– Должно быть, он вас увидел, – запинаясь, сказала она.
– Почти наверняка, – согласился магистрат. – Сам Ганнибал подумал бы дважды, прежде чем атаковать Марка. Забудь о нем. Тебе необходима срочная помощь лекаря.
– Я хочу найти этого грабителя, – запротестовала Аврелия, но она прекрасно понимала, что магистрат прав. Они не сумеют отыскать человека, который ее едва не изнасиловал. Он давно скрылся.
– Твой раб может помочь Марку в поисках, – мягко сказал магистрат. – А тебе следует отправиться ко мне в дом. Но сначала нужно поскорее послать за лекарем. Кто твой муж? Нам следует сообщить, что с тобою случилось.
– Его зовут Луций Вибий Мелито, – сказала Аврелия, перед глазами которой все стало расплываться, и покачнулась.
– Мелито? – Магистрат тут же оказался рядом и поддержал ее за локоть, за что она была ему благодарна. – Почему ты не сказала сразу? Я хорошо знаю Луция и его отца. И мне известно, где его дом. Идем.
Но ноги больше не подчинялись Аврелии, колени у нее подкосились, и она начала оседать на землю. Сквозь пелену до нее долетели встревоженные голоса людей. Больше она ничего не помнила.
Аврелия пришла в себя, почувствовав, как ребенок толкается у нее в животе, и открыла глаза, медленно приспосабливаясь к царящему вокруг полумраку. Она лежала в постели, на боку, лицом к стене. Женщина узнала штукатурку и почувствовала облегчение. Она находилась в главной спальне дома Луция в Капуе. Спина все еще болела, но уже не так сильно, как прежде. К тому же она не почувствовала начала преждевременных родов – еще один повод вздохнуть с облегчением. Аврелия с трудом перевернулась на спину, все ее тело пронзила боль, и она сразу постаралась лечь на другой бок. В этот момент она с удивлением обнаружила Луция, сидевшего рядом с ее постелью на стуле. На его лице смешались самые разные эмоции – гнев, облегчение и печаль, – она не могла их понять до конца.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– У меня болит спина. – Может быть, она ошиблась, полагая, что ее ранение незначительно. – Что там?
– Лекарь тебя осмотрел. У тебя длинная, но неглубокая рана. Он ее зашил и сказал, что все пройдет через две или три недели.
Аврелия почувствовала, как тяжелеет голова, и кивнула.
– Я ужасно устала. Но как такое может быть – ведь я только что проснулась!..
– Ты потеряла много крови, – укоризненно сказал Луций. – К счастью, рядом оказался Калавий, главный магистрат, который пришел к тебе на помощь. Благодаря его вмешательству лекарь прибыл в наш дом почти сразу вслед за тобой.
Аврелии потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить его слова.
– Понятно, – прошептала она.
– Это настоящее чудо, что у тебя не начались преждевременные роды.
Аврелия прикоснулась к животу, стараясь успокоиться.
– Как долго я спала?
– День и ночь.
– О, боги, – пробормотала она.
– О чем ты думала, когда повела себя столь беспечно? – спросил Луций, не в силах больше скрывать свой гнев.
– Ты не возражал, когда я сказала, что намерена прогуляться.
Он никак не отреагировал на ее слова.
– Тебе следовало взять с собой больше рабов.
«Почему он так себя ведет?» – подумала Аврелия.
– Это ничего бы не изменило. Я, как всегда, зашла в лавку вдвоем с Элирой. А тот мужчина последовал за мной. Разве Элира тебе не рассказала?
– А если бы ты потеряла ребенка? – обвиняюще сказал Луций.
«Так вот что его так огорчило, – с горечью подумала молодая женщина. – Ребенок для него важнее, чем я».
– Однако этого не произошло.
– Но могло произойти.
– Все обошлось, – сказала Аврелия, чувствуя, что начинает сердиться. – Если бы Элира не вмешалась, меня бы изнасиловали.
Ее слова заставили Луция прийти в себя. Он тяжело вздохнул.
– Благодарение богам, что этого не случилось. Однако я не понимаю, почему кто-то на тебя напал.
– Такие негодяи есть повсюду. Мне просто не повезло, что именно я привлекла его внимание, – содрогнувшись, сказала Аврелия.
– Возможно, это был один из подручных Фанеса?
Тут что-то зашевелилось в воспоминаниях Аврелии.
– Может быть. Он что-то сказал про то, что в следующий раз кто-то должен хорошо подумать, прежде чем угрожать честному торговцу.
Луций посмотрел на нее с недоумением, и она рассказала ему о нападении на Фанеса в храме.
– Клянусь Гадесом! Кто мог такое приказать? Твоя мать?
– Нет! Она сама спрашивала у меня, кто это мог быть.
«Боги, удержите его от новых вопросов», – взмолилась она. Луцию лучше вообще не знать о существовании Ганнона.
К облегчению Аврелии, Луций надолго задумался, постукивая пальцем по губам.
– Скорее всего за нападением на тебя стоит Фанес. Пожалуй, я отправлю к нему моих людей. Пусть они нанесут ему визит. Пора указать крысам из сточной канавы, где их место.
То, как он произнес слово «визит», заставило Аврелию улыбнуться. Однако она уже не могла бороться с навалившейся усталостью и закрыла глаза. Сейчас ей хотелось только одного: заснуть.
– Лекарь сказал, что тебе лучше оставаться здесь до самых родов.
Аврелия с трудом открыла глаза.
– Почему?
– Он думает, что еще одно путешествие по такой жаре может вызвать преждевременные роды. А здесь тебе не придется напрягаться. – Похоже, Луция такой вариант вполне устраивал.
Аврелия осталась довольна его решением. Хотя дом все еще был для нее незнакомым, в Капуе она чувствовала себя уверенно.
– Вот и хорошо, – пробормотала она. – Ребенок родится здесь.
У нее снова закрылись глаза. Она уже засыпала, но ей показалось, что Луций наклонился к ней и гладит ее волосы.
Решение остаться в Капуе оказалось очень удачным для Аврелии. Теперь Атия могла навещать ее гораздо чаще; более того, как только она узнала, что дочь будет жить в городе, она и вовсе поселилась в доме Луция. То, что мать теперь все время рядом, стало для Аврелии большим облегчением. По мере приближения родов она все чаще начала тревожиться относительно их исхода. К тому же она продолжала беспокоиться из-за отца и Квинта. Вокруг постоянно говорили о предстоящей решающей битве с Ганнибалом – точнее, о неизбежной победе.
Через две недели после нападения в лавке парфюмера через Капую проехали два новых консула. Их сопровождало войско численностью в сорок тысяч, состоящее из римских граждан и союзников. Все население Капуи вышло на улицы, чтобы посмотреть на марширующих легионеров.
Рана затянулась, и Аврелия смогла отправиться на носилках в сопровождении Луция к городским стенам, откуда открывался лучший вид. Она знала, что запомнит это удивительное зрелище до конца своих дней. Длинная колонна протянулась с севера на юг, насколько хватало глаз. Армия маршировала через Капую с восхода, и знающие люди говорили, что она пройдет через город не раньше полудня. Звук множества шагающих ног, обутых в подкованные сандалии, наполнял воздух зловещим гулом. Солдаты пели что-то ритмичное, периодически их голоса перекрывал рев труб. Солнце сверкало на металлических значках каждого легиона, манипулы и центурии. За кавалерией тянулись клубы пыли, которые бледнели перед тучами, поднимающимися в небо после того, как прошло основное войско.
«Маршировать на такой жаре и в пыли совсем непросто, – подумала Аврелия, – не говоря уже о тяжелом вооружении и доспехах».
Ей доводилось видеть отца в доспехах; она помнила, как плакала, когда он уезжал. Потом плакала, провожая Квинта и Гая. Но огромная армия, марширующая через город, заставила ее окончательно поверить в реальность войны. Конечно, войско Ганнибала окажется намного меньше, чем римская армия, когда все ее части соединятся. Тем не менее Аврелия прекрасно понимала, что в сражении погибнут многие тысячи солдат. Возможно, даже больше, чем в битвах при Требии и у Тразименского озера. Велика ли вероятность, что ее отец и брат останутся живы? Аврелией овладело мрачное настроение. Луций заговорил о том, что он, возможно, тоже отправится на войну – и она расстроилась еще больше. Женщина надеялась, что ее протесты заставят Луция отказаться от таких мыслей и отец Луция ее поддержит. Хотя она и не любила мужа, он был достойным человеком, и ее будущее зависело от него. Она не хотела, чтобы он ушел на войну.