Исследование похищений проводилось как контрольное в рамках более крупного проекта по изучению воспоминаний о сексуальном насилии. В книге 2003 г. «Воспоминания о травме» (Remembering Trauma) Макналли прослеживает историю движения за восстановление воспоминаний в 1990-е гг., когда некоторые в попытках восстановить потерянные воспоминания (обычно через гипноз и контролируемое воображение) формировали у людей ложные воспоминания о насилии, которого на самом деле не было. «То, что люди, уверенные, будто их похищали инопланетяне, реагируют как пациенты с посттравматическим стрессовым расстройством на аудиозаписи, описывающие предполагаемые похищения, подчеркивает силу убеждения, которое может вызвать физиологическую реакцию, сходную с реальным травматическим опытом», – объясняет Макналли. Яркость травматического воспоминания не может быть свидетельством его достоверности.
Самое вероятное объяснение похищений – сонный паралич и гипнопомпические (возникающие при пробуждении) галлюцинации, в которых мигание ламп, жужжание и покалывание сопровождаются временным параличом и сексуальными фантазиями, а все вместе трактуется в контексте инопланетян и НЛО, так распространенных в нынешней поп-культуре. Макналли также обнаружил, что жертвы похищений «по сравнению с контрольной группой были намного более подвержены эффектам ложного вспоминания и ложного узнавания в лабораторных экспериментах», а их баллы в опроснике «погруженности» (черты личности, связанные с подверженностью фантазиям) были значительно выше нормы, что также предсказывает ложные воспоминания.
Мой собственный случай похищения был связан с крайним недосыпанием и физическим истощением. Я ехал на велосипеде 83 часа подряд и преодолел 2026 км в первые дни 5000-километрового трансконтинентального веломарафона Race Across America. Я сонно тащился по дороге, когда фургон поддержки мигнул фарами и обогнал меня, чтобы команда втащила меня внутрь для отдыха. Тогда-то в мой сон при пробуждении и вклинилось далекое воспоминание о «Захватчиках», сериале из 1960-х гг. Там инопланетяне захватывали Землю, принимая человеческий облик, но, необъяснимым образом, их мизинцы не гнулись. Так вот моя команда поддержки превратилась в инопланетян. Я разглядывал их мизинцы, допрашивал механика о велосипедных технологиях, а свою девушку – об интимных подробностях, о которых никакой инопланетянин не знал.
После полуторачасового сна это впечатление не означало ничего, кроме причудливой галлюцинации, которую я пересказал телевизионщикам ABC Wide World of Sports, готовившим репортаж о гонке. Но в тот момент впечатление было совершенно реальным, вот в чем суть. Человеческая способность к самообману безгранична, а сила убежденности – огромна. Но благодаря науке мы можем отличить фантазию от реальности.
VI. Пограничная наука и альтернативная медицина
39. Наночушь и крионика
Тимоти Лири[34] мертв.
«Нет… он там, снаружи, заглядывает к нам», – пела группа Moody Blues в привязчивой балладе 1960-х гг. Эти слова стали пророческими – после его смерти в 1996 г. семь грамм праха Лири были запущены на орбиту в контейнере 23 на 30 см, и они вращались вокруг Земли, пока не сгорели в пламенном финале, так подходящем человеку, который провел большую часть жизни, путешествуя за пределы этого мира через заглядывание внутрь себя.
Но, по словам Пола Дэвидса, продюсера документального фильма «Тимоти Лири мертв» (Timothy Leary's Dead) (который заканчивается жуткой сценой, где покойнику отрезают голову), он вовсе не мертв. Он заморожен и ждет возрождения. Семья Лири подчеркнуто отрицает это, а Дэвидс молчит. Обе крионические компании, с которыми Лири поддерживал связи в свои последние годы – Alcor и Cryocare – уверяют, что Лири разделил участь всех смертных. Да это и неважно, потому что даже сторонники крионики признают, что никого из замороженных к настоящему моменту оживить не удастся, если только…
Трудность очевидна любому, кто когда-нибудь оттаивал замороженную клубнику. При замораживании вода в каждой клетке расширяется, кристаллизуется и разрушает клеточную стенку. Общая структура остается неизменной в замороженном состоянии, но, когда ягоды оттаивают, внутриклеточная жижа просачивается наружу, а клубника превращается в сопливую кашу. С замороженным мозгом произойдет то же самое.
Раз уж сами крионисты признают такой исход «консервации» «пациентов» (как они сами оптимистически выражаются), зачем тратить $120 000 на заморозку всего тела или $50 000 только «мозгового блока» (головы, которую впоследствии предполагается присоединить к клонированному телу), даже если оплату можно осуществить через страховой полис, назначив крионную компанию бенефициаром? Ответ – нанотехнологии. Микроскопические машины, оснащенные компьютерами, введут в оттаивающий труп – простите, пациента, – и они по программе будут чинить тело, молекулу за молекулой, клетку за клеткой, пока триллионы клеток не будут полностью восстановлены и пациента можно будет оживить. «Заморозить – подождать – оживить» – таков слоган этой наукообразной религии, в которой нанотехнологии очистят нас от греха смерти. Возрождение возможно… для нас всех.
Любой религии нужны боги. В троицу крионики входят Роберт Эттингер, автор «Перспективы бессмертия» (The Prospect of Immortality), Эрик Дрекслер, автор «Машин созидания» (Engines of Creation) и Ральф Меркле, чей фундаментальный труд «Молекулярное восстановление мозга» (The Molecular Repair of the Brain) можно скачать на сайте http://merkle.com. В их работах столько эмпирических данных и логических рассуждений, что поневоле призадумаешься. Это анализ осуществимости, исходящий из предпосылки, что, если вас кремируют или похоронят, вероятность воскресения будет равной нулю. Это светская версия пари Паскаля, обосновывающего веру в Бога. Коль скоро альтернатива – вечное ничто, то нанокрионный сценарий стоит свеч.
Стоит ли? Это зависит от того, сколько времени, сил и денег вы готовы вложить в программу, вероятность успеха которой лишь ненамного больше нуля. Доверие к ней требует определенной веры в светскую религию сциентизма – слепой оптимистичной уверенности в безграничности силы науки в решении любых проблем, в том числе проблемы смерти. Посмотрите, как мы продвинулись всего за 100 лет, убеждают верующие, – от братьев Райт до Нила Армстронга всего за 66 лет. Средняя продолжительность жизни увеличилась вдвое, многие распространенные ранее болезни искоренены, закон Мура – удвоение вычислительной мощности каждые полтора года (сейчас этот период сократился до года) – продолжает действовать. Представьте, что при таких темпах произойдет через 1000 лет, через 10 000 – бессмертие практически гарантировано.
Я хочу верить нанокрионистам. Правда хочу. В университете я отверг религию, но иногда ловлю себя на том, что впадаю в привычный проповеднический раж, теперь направленный на чудеса науки и природы. Но именно поэтому я – скептик. Все это слишком похоже на религию: обещает все, не дает ничего (кроме надежды) и почти полностью основано на вере. А если Эттингер, Дрекслер и Меркле – троица этой сциентистской секты, то Ф. М. Эсфендиари[35] – ее Савл, который стал Павлом на пути в свой Дамаск, когда сменил имя на FM-2030 (год его столетия и год, в который предсказан успех крионики) и провозгласил: «У меня нет возраста. Я рождаюсь и возрождаюсь каждый день. Я собираюсь жить вечно. И если не случится ничего непредвиденного, скорее всего, буду». Он забыл про рак, который поразил поджелудочную железу и погубил его 10 июля 2000 г., за 30 лет до бессмертия.
FM-2030 – точнее, его голова – ныне почивает в чане жидкого азота в Организации продления жизни Alcor в Скоттсдейле, штат Аризона, но его наследие живет среди последователей-трансгуманистов (они продвинулись за пределы человеческого) и экстропианцев (они против энтропии), пока его апостолы Макс Мор, Том Морроу и другие, переосмыслившие себя, с энтузиазмом распространяют идеи этой ветви церкви сциентизма.
Наука ли это? Нет. Лженаука ли это? Нет. Я называю это пограничной наукой – расплывчатой областью между предыдущими двумя, где обретаются наукообразные идеи, которым еще предстоит пройти проверку, но у которых есть – неважно, насколько отдаленные – основания стать реальностью. Успех крионики нельзя считать невозможным, он просто крайне маловероятен (вместе с тем появляются все новые технологии: последний писк – витрификация, при которой мозг отверждается до стеклоподобного состояния, что спасает от повреждений при заморозке).
Здесь мы сталкиваемся с поиском того самого тонкого баланса между достаточным доверием, чтобы принять радикально новую идею (которая может оказаться верной), и достаточным скептицизмом, защищающим нас от одурачивания всякой чепухой. Мой модуль доверия рад, что хотя бы несколько ученых посвящают свою карьеру решению проблемы смерти; мой скептический модуль тем не менее указывает, что трансгуманистско-экстропианская нанокрионика тревожно близка к религии, и я опасаюсь – как и Мэтью Арнольд в стихотворении 1852 г. «Эмпедокл на Этне», – что нам суждено «В притворной неге ждать // Грядущих смутных дней // И грезам уступать // Миг, что в руке моей, // В мирах, что далеко… искать себе покой».
Дополнение: с момента первой публикации этой статьи мы вели оживленную переписку с крионистом Ральфом Меркле, и он старался убедить меня в необходимости более широко смотреть на перспективы криоконсервации. Он, например, отмечал: «Мозг – обыкновенный физический объект, который подчиняется обыкновенным законам физики. Нет никакой особой причины считать, что создание или восстановление мозга нарушает какие-то законы физики или даже так уж сложно. Мозг – всего лишь атомы, расположенные определенным образом. Научившись упорядочивать атомы, мы сможем восстанавливать крионически сохраненный мозг». Может быть, а может быть, и нет. Меркле настаивает на том, что личность хранится в памяти, а потому, на его взгляд, «нет причины верить, что человеческая долговременная память безвозвратно стирается современными методами криоконсервации. У нас есть свидетельства того, что современные методы криоконсервации обеспечивают достаточное качество для сохранения долговременной памяти человека в теоретико-информационном смысле. Наличие или отсутствие синапса, так же как белки, связанные с пре– и постсинаптическими структурами, и белки, присутствующие в синаптической щели, – все это можно будет воссоздать после применения современных методов криоконсервации». Я все еще смотрю на перспективу восстановления памяти скептически, но аргумент Меркле, что это, в принципе, не невозможно, имеет смысл. Как он замечает, «основные факты просты. Человеческий мозг – физический объект, а долговременная память человека связана с физическими изменениями, наличие которых можно будет определить и после криоконсервации. Ткань, которая хранится при температуре жидкого азота, остается, в сущности, неизменной на протяжении веков. Вычислительные мощности в будущем неизмеримо возрастут, как и наша способность визуализировать и анализировать изменения, произошедшие в криоконсервированном мозге. При достаточной вычислительной мощности и эффективной технологии визуализации мы сможем восстанавливать информацию, определяющую, кто вы такой. Мы также сможем в полной мере восстанавливать функционирование законсервированного человеческого мозга, но, строго говоря, для того, чтобы крионика работала, это и не требуется». Если хотите почитать об этом больше, см. http://merkle.com.
40. Я, клон
В научно-фантастическом романе «Я, робот» (I, Robot, 1950) Айзек Азимов представил три закона робототехники: «1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред. 2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат первому закону. 3. Робот должен заботиться о своей безопасности, пока это не противоречит первому или второму законам».
Сегодня люди испытывают иррациональные страхи перед клонированием, очень похожие на страхи, окружавшие робототехнику полвека назад, так что я хотел бы предложить «три закона клонирования», которые попутно устраняют три заблуждения, касающиеся клонирования. 1. Клон человека – это человеческое существо, не менее уникальное в своей индивидуальности, чем однояйцевый близнец. 2. Клон человека – это человеческое существо, обладающее всеми правами и привилегиями, присущими этому юридическому и морально-нравственному статусу. 3. Клон человека – это человеческое существо, которое имеет такое же чувство собственного достоинства и пользуется таким же уважением, как и любой другой представитель нашего вида.
Хотя такие упрощения, наверное, уничтожают богатство нюансов этических споров о последних достижениях науки и технологии, они помогают рассеять смехотворные страхи, связанные с подобными достижениями. Раэлитам[36] пока не удается снять с самих себя ксерокопии, но большинству экспертов ясно, что кто-то где-то довольно скоро обязательно создаст клон человека. А успех одной команды будет сигналом к действию для всех остальных.
Если клонирование будет давать генетических уродцев, это сделает его бесполезным как форму воспроизведения потомства, а значит, запреты не понадобятся: этим и без того никто не станет пользоваться. Если же оно принесет хорошие результаты, причин для запретов не будет потому, что три основания, которыми обычно оперируют сторонники ограничений, являются мифами: миф полного повторения личности, миф игры в бога и миф о правах и достоинстве человека.
Миф полного повторения личности хорошо охарактеризовал Джереми Рифкин: «Это ужасающее преступление – снимать с кого-то ксерокопию. Вы впихиваете человека в генетическую смирительную рубашку». Чушь. Критики клонирования вывернули идею наизнанку. Раз уж они верят в детерминизм окружающей среды, им следовало бы заявлять: «Клонируйте сколько влезет, вы никогда не получите второго себя, поскольку окружающая среда не менее важна, чем наследственность». Лучшие научные доказательства на сегодняшний день показывают, что приблизительно половина наших индивидуальных особенностей обусловлена генетикой, остальное – окружающей средой. Поскольку повторить бесчисленное количество комбинаций окружающих обстоятельств практически невозможно, клонирование не представляет угрозы уникальности личности.
У мифа игры в бога много сторонников, в числе появившихся в последнее время – Стэнли Хауэрвас, профессор богословской этики в Университете Дьюка, который ответил на раэлианские проекты клонирования однозначной отповедью: «Даже попытка клонировать человека есть зло. Посылка, что мы должны делать все, что можем, основана на прометеевом желании быть своим собственным создателем». Он не одинок в поддержке этого мифа. В 1997 г. журнал Time и канал CNN провели опрос вслед за клонированием овечки Долли, в котором 74 % американцев ответили «да» на вопрос «противоречит ли клонирование людей воле Бога?». Ерунда. Клонирование кажется «игрой в Бога» лишь потому, что оно плохо нам знакомо. Подумайте о более ранних примерах «богоподобных» технологий оплодотворения, которые нынче приняты с распростертыми объятиями, потому что мы к ним привыкли, – например, оплодотворение in vitro, подсадка эмбрионов и другие полностью одобренные технологии расширения возможностей деторождения.
Миф о правах и достоинстве человека воплощен в официальном заявлении Римской католической церкви против клонирования, основанном на убеждении, что клонирование отрицает «достоинство деторождения и супружеского союза», а представители духовенства мусульман-суннитов требуют «регулирования науки строгими законами ради сохранения человечества и его достоинства». Члены Конгресса, чья работа – разбираться в первую очередь с юридическими, а не с морально-этическими тонкостями, постановили, что клонирование нарушает права нерожденных. Чепуха. Клоны будут не более похожи, чем близнецы, воспитанные в разной среде, и никто не предполагает, что у близнецов нет прав или достоинства или что рождение близнецов нужно запретить.
Вместо ограничения или запрета клонирования я предлагаю принять три закона клонирования, принципы которых уже встроены в законы и в язык Конституции Соединенных Штатов, и позволить науке и медицинским технологиям идти своим путем. Душа науки – в смелых идеях и творческих экспериментах, а не в ограничивающих страхах и запретах. Чтобы наука продвигалась вперед, она должна иметь возможность успеха или провала. Давайте запустим эксперимент по клонированию и посмотрим, что будет.
41. Надувательство в бутылках
Я начал пить бутилированную воду в 1979 г. Но в моих бутылках была вода из-под крана, и бутылки эти гнездились в ячейках на раме гоночного велосипеда.
Вода из-под крана в то время устраивала нас, потому что мы не знали, насколько полезнее и вкуснее вода в бутылках. Но иначе и быть не может – сегодня американцы тратят на нее $4 млрд в год, она может быть дороже воды из-под крана в 240–10 000 раз. Цены на бутилированную воду колеблются от 70 центов до $5 за галлон[37], а воды из-под крана – от 45 центов до $2,85 за тысячу галлонов. Мы бы не стали тратить столько с трудом заработанных денег впустую, правда? Оказывается, это не так.
В марте 1999 г. Совет по защите природных ресурсов обнародовал результаты четырехлетнего исследования, в ходе которого проверили более 1000 образцов 103 марок бутилированной воды и обнаружили, что «не менее 25 % всей бутилированной воды – просто вода из-под крана в бутылке, иногда обработанная, а иногда нет». Если на этикетке написано «из муниципальных источников» или «из системы коммунального водоснабжения», это вода из-под крана.