Я себе развлекуху представляю иначе. Веселье – это когда я сижу на кровати, упершись спиной в изголовье, а Тесса мне сосет. Она заглатывает моего красавца все глубже и глубже, а я потягиваю холодный вискарь; в стакане приятно позвякивает кубик льда.
Хотя… Мне вообще-то пить не следует, так что дам ей в рот на трезвую голову.
– Ну, – говорю я вслух, – принесем в жертву пару котят, сожжем здание-другое…
Тесса хихикает, и я невольно улыбаюсь в ответ. Нас отвлекает проходящая мимо парочка: парень с девушкой держатся за руки и смеются над какой-то дебильной шуткой. Я не расслышал, что именно сказал парень, но шутка наверняка дебильная, ведь оба в одинаковых полосатых носках – так они ненавязчиво показывают невинным встречным, что состоят в отношениях. Придурки. Тесса их словно и не заметила, смотрит под ноги.
– Тебе и правда не помешало бы развеяться, а раз уж мы с тобой друзья, то и повеселимся вместе.
Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и ухожу.
– Вот и хорошо, рад, что ты согласилась. До завтра.
Прейдя улицу, оборачиваюсь и вижу, что Тесса по-прежнему сидит на бордюре. Она не стала отказываться, значит, хочет со мной погулять. Ну вот, и какого хрена мне теперь делать? Я-то рассчитывал, что она будет ломаться и согласится не с первого раза и что я успею составить план.
Сажусь в машину и думаю, как быть с Тессой. Я ведь ни с кем не гуляю. Разве что прихожу на тусы к кому-нибудь в гости. В остальное время кукую один, в общаге или у себя в комнате.
Завожу мотор. Ну, теперь что? В кино сходим? Какие фильмы нравятся Тессе? Наверняка что-нибудь в духе экранизаций книг Спаркса[3]. Мы сядем в темном зале, я незаметно ее обниму. Может, угощу попкорном или шоколадкой по завышенной цене – чисто чтобы впечатлить. Беда только в том, что поболтать не удастся. Обязательно кто-нибудь начнет ворчать, и я устрою ссору.
В прошлом ритуал свидания был куда проще. Если бы мы жили в каком-нибудь из романов Остин, я бы пригласил Тесс на свидание под присмотром дуэньи. Мы гуляли бы по саду, разговаривали, и если бы мне достало храбрости – коснулся бы ее затянутой в перчатку руки своей, тоже в перчатке. Тесса зарделась бы и, приложив палец к губам, стрельнула бы настороженным взглядом в сторону дуэньи.
Современные ритуалы разительно отличаются: можно потискать соски через футболку, а она запустит мою руку в теплую ложбинку себе между ног. Нет сопровождающих – нет и правил.
Из задумчивости меня выводит телефонный звонок.
У Тессы есть мой номер? Кстати, мне бы ее номерок узнать, через Стеф.
Увидев на экране имя Кена, я морщусь, однако на звонок отвечаю. Такая настойчивость достойна награды.
– Алле? – говорю, сворачивая на шоссе. Прижимаю трубу плечом к уху. Единственный недостаток моего «Форда-Капри» 1970 года выпуска – в салоне нет блютуса.
– Э-э… привет, Хардин, – запинаясь, произносит Кен.
Я ответил наконец, и он растерялся. Кен звонит время от времени и думает, наверное, что поступает правильно, по-отцовски. Звонит-то для галочки, потому что знает: я не отвечу; упорство, с которым он названивает непослушному сыночку, помогает ему самоутверждаться. Новая подружка поди хвалит его, типа «Пусть пока позлится, когда-нибудь все равно придет».
Она бы и сама злилась, будь у нее такой папаша.
– Привет. – Поставив телефон на громкую связь, кладу его обратно в подстаканник.
– Как дела, сынок? – спрашивает Кен. «Сынок»? Офигел?
– Нормально.
– Рад слышать, – говорит он, откашлявшись. – Я вот хотел пригласить тебя на ужин, завтра. Карен готовит цыпленка. Было бы здорово, если бы ты пришел.
На ужин приглашает? Чтобы я пришел в его новый дом, сел за стол с его новой семьей и мы все мило так поболтали? Да ну на хер!
– У меня планы на завтра, – говорю. На этот раз честно.
– О… Тогда, может, заглянешь после дел? Карен еще и десерт приготовит.
– У меня вся ночь расписана. – Интересно, какая завтра погода? Небо затянуто серыми облаками, как и всегда в этом сраном штате. Должно быть, солнце его ненавидит, поэтому здесь постоянно дожди и пасмурно. – Завтра дождь не ожидается? – спрашиваю у Кена. Проще так, чем посмотреть прогноз погоды.
– Нет, к утру потеплеет, и всю неделю будет ясно.
Если бы у меня с этим человеком, который принял участие в моем создании, сложились нормальные отношения, я бы спросил совета: как быть со свиданием? – но отношения не сложились, и я не спрошу.
Могу спросить разве что, какие бумажки и когда надо заполнять по учебе. Мы слишком чужие друг другу.
Уж лучше я обращусь к Вэнсу.
– Мне пора, – говорю и обрываю звонок. Ищу в телефонной книге имя Вэнса.
Отвечает он после первого же гудка.
– Хардин, как жизнь?
– Можешь посоветовать, куда отвезти кого-нибудь? – выпаливаю не своим голосом.
– Труп, что ли? – смеется Вэнс, и я улыбаюсь. Ну и придурок же он.
– Нет. – Главное, не упомянуть Тессу. – Есть человек, и с ним надо где-нибудь оттянуться.
– А, на свидание собираешься?
– Да не то чтобы…
Не знаю даже, как назвать эту нашу встречу. Это точно не свидание, ведь мы же друзья.
Ну, пока я ее не трахну.
Тесса зажатая, носит черт знает что и почти не ругается. Куда мне ее сводить, чтобы поднять настроение? Пробую вспомнить места, что мне нравились.
Река у Семьдесят пятого шоссе – ничего. Если погода хорошая, можно будет искупаться: в ясный день под мелкой водой видно каменистое дно. Согласится ли Тесса искупаться в относительно чистой речке? Нет, наверное, но я все равно предложу.
– Ну, прогулка на природе, по-моему, верняк, – говорит Вэнс.
14
Первый раз, когда они остались наедине, в нем что-то пробудилось. Сперва он пробовал бороться с новым чувством, думал, что стал слишком мягок – и не только к ней, ко всем окружающим. Он ведь всю жизнь провел в одиночестве, оттачивая мастерство не сближаться ни с кем – кроме разве что ради секса. Его не учили, как уживаться в обществе, он не нуждался в друзьях или полноценной семье. Ему так нравилось, так было проще. Во время первой встречи с ней он задыхался, однако позже, со временем, почувствовал нечто иное, нечто, что могло бы изменить все, к чему он привык.
* * *Наконец утро, а я и не спал. Дело даже не в сраных кошмарах, дело в Тессе.
Я видел ее во сне, и далеко не так, как хотелось бы: не голой и постанывающей. Нет, Тесса была в ярости. В похожем на кино кошмаре, который породил мой усталый мозг, она ушибла пальчик на ноге и весь день ныла. В другом сне она с ума сходила от тоски и хотела, чтобы за ней приехал бойфренд. Вместо него появился какой-то кардигановый монстр, страшный и одновременно скучный.
На мысли об этой девчонке я потратил до печального много времени. Уже через месяц она потеряет для меня всякий смысл. Если «свидание» сегодня пройдет как надо, то скоро я выиграю спор… Дьявол, да если я сумею очаровать Тессу, то, может, и у реки…
Звенит будильник, и я выбираюсь из кровати.
Сегодня решающий день. Голова пульсирует. Раздражает то раздражение, с каким приходится что-то делать, дабы расположить к себе Тессу. Надо, наверное, в душ зайти… Одеваясь, мельком думаю: что там поделывает Тесса? Так же раздражена? Уж наверное. Она ведь такая зажатая, а стоило мне предложить дружбу, как она чуть ли не буквально внесла меня в свой органайзер.
После душа подыскиваю в комоде чистую черную футболку. Нашел одну, но она мятая… ладно, сойдет. Выхожу из общаги и сажусь в машину. Под ногой хрустит – это пустая бутылка из-под воды закатилась под педаль газа. Сонный и злой, вылезаю из салона и ищу, куда бы ее выбросить.
Мне и правда не помешало бы выспаться.
В колледж приезжаю раньше, чем нужно, вспомнив на полпути к аудитории, что забыл в салоне тетради и учебники. Ладно, хрен с ними.
Первая пара – литература. Занимаю место; Тессы и Лэндона еще нет, и я тихо злорадствую. Я пришел раньше Тессы, и это наверняка ее взбесит. Нужно уметь радоваться таким мелочам жизни.
Поглядывая время от времени на дверь, листаю список пропущенных звонков: Молли, Джейс и эта странная девчонка, имя которой я никак не запомню. Наконец появляются Тесса и Лэндон: трещат только так, Тесса свежа и вроде как выспалась. Ни тебе кругов под глазами, ни каких-то еще признаков бессонной ночи.
– Готова к свиданию? – спрашиваю у Тессы, когда проходит мимо впритирку к моей парте. Какой же соблазнительный изгиб у ее бедра! Очертания бедер – мои любимые очертания в женском теле.
– Это не свидание, – напоминает Тесса и, повернувшись к Лэндону, добавляет: – Просто дружеская встреча.
– Да без разницы. – Сегодня Тесса надела джинсы. Черт, в обтяжечку.
Все занятие Тесса старательно на меня не смотрит. Я тоже не обращаю на нее внимания.
После пары Лэндон что-то ей говорит – вот говнюк, слишком тихо, – и Тесса отвечает:
– Мы пытаемся поладить. Моя соседка – его хорошая подруга.
После пары Лэндон что-то ей говорит – вот говнюк, слишком тихо, – и Тесса отвечает:
– Мы пытаемся поладить. Моя соседка – его хорошая подруга.
Пытаемся поладить? Ну-ну.
Подхожу немного ближе к Нердракуле и его подружке, горяченькой нердочке. Лэндон свою сраную рубашку поло заправил в серые слаксы. Он разве не бедный студентик? А, нет, постойте, он ведь живет в большом красивом доме, недалеко отсюда, с человеком, который фактически мой отец, тогда как моя мать живет в Англии, в какой-то дыре. Мне же домом служит общага, кишащая неряшливыми выпендрежниками, которые никак не спешат помогать нашему прекрасному обществу. Парень Тессы наверняка попадет в братство: блондин, голубые глаза, носит лоферы, кардиганы. Это будет союз, заключенный на небесах.
Если он научится пить. Пить очень много…
Поймав на себе мой взгляд, Лэндон даже не думает понижать голос.
– Ты очень хороший друг, но вряд ли Хардин заслуживает твоей доброты.
Правда? Чего же я тогда заслуживаю, Лэндон? Папочку, который любит выпивку больше, чем единственного биологического сыночка?
– Тебе заняться нечем, кроме как клеветать на меня? Исчезни, приятель, – как можно вежливее говорю я. Если бы я высказал все, что думаю, Тесса отменила бы уговор о свидании.
Мне Лэндон не отвечает, только хмурится и шепчет что-то Тессе. Когда он уходит, Тесса оборачивается ко мне.
– Не надо было так грубить. Вы же, считай, братья. – Она чуть не молнии из глаз мечет.
Считай, братья? В каком подобии объективной реальности живет эта курица, если считает нас с Лэндоном братьями? Мы два чужака, объединенные третьим.
– Что ты сказала? – спрашиваю сквозь зубы.
Только лишь потому, что мой нищеброд папаша привел Лэндона с его мамочкой в особняк, набитый под завязку шоколадными печеньками… Стоп, откуда Тесса знает?..
Запускаю пятерню в волосы.
– Ты про его маму и твоего папу? – смущенно отвечает Тесса и, кивнув, хмурится, словно выдала некий секрет.
Оборачиваюсь к двери. Может, еще успею догнать паршивца Лэндона.
– Не твое дело.
С чего он взял, что может обсуждать наши семейные дела?
– Не знаю, с какой стати этот говнюк все тебе выложил, но мне, похоже, придется его заткнуть.
Стискиваю кулаки до хруста. Кожа на незаживающих ссадинах лопается.
– Не трогай его, Хардин, – сердито предупреждает Тесса. Ну, прямо Королева Воинов. Очень убедительно. – Он не хотел ничего рассказывать, я его заставила.
Выходит, она теперь знает про мою семью. Знает то, что ей знать не положено.
– Ну, и куда мы сегодня? – спрашивает Тесса.
Она слишком близко ко мне подбирается. Вот, дошла и до личного, а мне от этого легче не трахается. Тесса, наверное, у Лэндона и на другие вопросы обо мне ответы выудила: почему я не живу с Кеном, не общаюсь с ним?.. Лэндон наверняка выложил ей и то, что отец рассказывал про мое детство.
– Никуда мы не едем, я передумал, – говорю я и оставляю ее одну.
Тессу нельзя подпускать к себе ближе. Слишком уж она настырна. Не желаю больше иметь с ней дела.
Когда я добираюсь до машины, голова пульсирует от боли, а ладони влажные от пота. Зачем, зачем Лэндон рассказал Тессе о моей семье? Теперь она все знает. По крайней мере, хорошее о моем папочке: что он ректор колледжа, что он был третьим на своем курсе и любит спорт.
А не узнает она, что он алкаш – алкаш из алкашей, – потому что и Лэндон Кена с этой стороны не знает.
Он вообще что-нибудь об отчиме знает? Правду о нем? Или мой дорогой старик совсем ему голову заморочил?
Я бы хотел первым раскрыть его подноготную за кокосовым пирогом мамочки Лэндона.
Мне вдруг становится душно, и я торопливо опускаю окно. Ручка стеклоподъемника заедает, и я дергаю. Не машина, а развалюха!.. Где-то через полминуты, отдышавшись наконец, выезжаю с парковки. Если бы Тесса за мной побежала, не знаю, что бы я сделал…
И десяти минут не успеваю провести у себя в комнате, как приходит эсэмэска от Молли: «Зед в общаге с Целкой Барби. Поспеши, любовничек».
«Что? Откуда знаешь?» – отвечаю. С какой стати именно Молли сообщает об этом?..
Может, прикалывается?
«Я не целуюсь и секретов не выдаю».
Прямо слышу ее насмешливый тон. Обуваюсь. Мои черные ботинки до того сносились, что в любой момент готовы порваться. Я, однако, проходил в них несколько лет: они такие удобные, что вряд ли удастся найти им замену.
От Молли я больше ничего не добьюсь, поэтому, выбегая на улицу, набираю сообщение Стеф: «Тесса с Зедом?»
Отвечает она моментально: «Не здесь».
Сразу понимаю: врет, – и ускоряю шаг.
15
Врываюсь в комнату и вижу: Тесс с Зедом сидят на кровати Стеф. На маленькой кровати. А еще тут сама Стеф и Тристан. Тесса сидит неподвижно. Но она с Зедом, на кровати. На кровати, с Зедом.
Я в ярости.
– Черт, мог бы и постучаться, – пеняет мне Стеф, строит из себя дурочку. Она ведь знала, что я сразу примчусь, – потому и рассказала все Молли. Удивляюсь только, что Молли мне написала. Встретившись со мной взглядом, Стеф смеется. – А то вдруг я голая или еще что!..
Вдруг? По глазам вижу, что она была голая. Да, я видел ее голой и знаю, что сиськи у нее и вполовину не так велики, как выглядят под одеждой. Просто Стеф носит лифчики с «виннипухами». Зато у нее одна из лучших задниц, что я когда-либо лапал…
Проходя в комнату, говорю:
– Было бы что прятать.
У Тессы и Тристана лица такие, будто им в миску с сухим завтраком нассали.
– Ой, да заткнись. – Стеф смеется, довольная тем, что привлекла к себе внимание, без которого жить не может.
– Чем занимаетесь? – спрашиваю ребят, присаживаясь на кровать Тессы. Ну, хотя бы не Зед сюда свой зад опустил. Хоть какое-то утешение.
Зед улыбается мне. Какого хрена?
– Мы, собственно, в кино собирались, – сообщает он. – Тесса, пошли с нами.
Тесса смотрит на меня, затем на него. Она нервничает. Она готова согласиться!
– Вообще-то, – спешу вмешаться я, – у нас с Тессой на сегодня планы.
Предупреждающе смотрю на Зеда, и тот медленно, как бы с вызовом, моргает. Тристан молчит, не желает вмешиваться в драму. Он вообще-то чел хороший, но встречается с такой поганкой…
– Что? – хором спрашивают Зед и Стеф.
– Да. Я как раз за ней заехал.
Тесса, правда, сидит неподвижно, не собирается со мной уходить.
– Ну ты как, готова? – невозмутимо спрашиваю ее.
Тесса, похоже, борется сама с собой. Я уже готов ее убеждать, когда она кивает и встает.
– Ладно, позже увидимся! – Мой голос звучит так громко, и Тессу к двери я подталкиваю так быстро, словно я на спидах.
Снаружи Тесса едва за мной поспевает. Ноги у нее длинные, зато ляжки слегка толстоваты. Вот бы, ухватившись за них, уложить Тессу лицом на капот моей тачки и ей хорошенько вставить. Член буквально дрожит от напряжения, скорее бы в мягкое нутро…
Из задумчивости выныриваю, заметив, что машинально открыл перед Тессой дверцу пассажирского места. Она, правда, садиться не спешит.
Стоит такая, скрестив на груди руки и невольно приподняв сиськи.
Злится.
– Ладно, запомню, что дверь тебе открывать не надо… – саркастично произношу я.
Она качает головой, готовая метать молнии.
– Что это такое было? Я ведь знаю: ты не за мной приехал. Сам отменил встречу!
Она кричит в полный голос. На парковке мы не одни, но Тесса, похоже, не замечает окружающих. Мы хоть и ссорились дважды на людях, однако она не из тех, кто любит работать на публику.
Она мне просто мозг выносит.
– Нет, я именно за тобой и приехал. А теперь давай в тачку, – жестом велю забираться в салон. Не зря же я прибрался внутри.
– Если не признаешься, что приехал не ради встречи со мной, то я вернусь обратно и пойду в кино с Зедом!
Я ее просто не понимаю. Называет меня грубияном, а сама вон как со мной обращается. Ну, и какого хрена мне говорить?
Сдать Молли? Черта с два, Розовая мне потом инфу больше не сольет. И что это Тесса пугает меня походом в кино с Зедом? Знает про пари? Стеф просветила?
Что-то в ней явно изменилось. Да, наверняка Стеф растрепала ей про пари.
– Признавайся, Хардин, или я ухожу.
Она что, насмехается надо мной? Нет? Вроде бы говорит искренне, искренне возмущается. Вон как ноздри раздувает… Это, кстати, забавно.
– Ладно, ладно, признаюсь. А теперь садись уже в чертову тачку, больше я просить не буду.
Победить я хочу, но игра становится слишком требовательной и запутанной. А я не собираюсь вкладываться в нее, пока не передам приз кому-нибудь из сокурсников. Оставив дверцу с пассажирской стороны открытой, перехожу на свою сторону.
Тесса – что неудивительно – наконец-то садится.
Злой как черт, выезжаю с парковки. Я бы отказался – и отказался ведь – от затеи с прогулкой, но вот я снова с Тессой. Голова болит, я разрываюсь: одна моя половина хочет орать и, открыв окна в салоне, продышаться, зато вторая ощущает спокойствие, которое медленно наполняет меня тишиной. Врубаю музыку погромче, чтобы заглушить мысли. Обычно это помогает: группа мужиков орет, надрываясь, поет о смерти и депрессухе, и все это на фоне повторяющихся проигрышей и оглушительных барабанных соло.