Класс насторожился. Обычно Роман шпарил все почти слово в слово по учебникам.
Чего это с ним? — склонился Женька над Темычем.
Сам не знаю, — пожал тот плечами.
Нам из Министерства просвещения пришла новая методическая разработка, — разрешил Роман Иванович недоумение учеников. — Каждый из преподавателей должен обогатить свой предмет одним уроком, посвященным оригинальной теме в рамках школьной программы.
Разве такое бывает? — ляпнул Женька.
Встать, Васильев! — скомандовал Роман Иванович. — Тебя до восьмого класса не обучили, что вопросы преподавателю задаются при помощи поднятой руки?
Если так дальше пойдет, скоро будет «упасть — отжаться», — шепнула Катя на ухо Тане.
Васильев! Сесть! Поднять руку! Встать! — словно прочел мысли девочки Роман Иванович.
Видишь, — продолжала делиться впечатлениями с подругой Катя.
Ничего удивительного, — спокойно отреагировала Таня. — Роман, когда был молодым, преподавал в суворовском училище.
Теперь можешь вопрос задавать, Васильев, — разрешил наконец Роман Иванович.
Женьке задавать вопрос совсем не хотелось. Но куда же тут денешься? И он, запинаясь, проговорил:
Мне, Роман Иванович, не совсем ясно, откуда может взяться оригинальная тема в рамках школьной программы?
Садись, Васильев. Хороший вопрос, — к полной неожиданности для Женьки одобрил его учитель. — Я нашел оригинальную тему. Она формулируется так: «Дуэль Лермонтова с Мартыновым в свете новых литературоведческих, политических и исторических изысканий в аспекте данной проблемы».
Роман Иванович, пошуршав минут пять листами толстой общей тетради, начал урок. «Оригинальная тема», однако, слушалась невнимательно.
Восьмой «В» сейчас куда больше захватывала другая дуэль. Между Быком и Гвоздем. Так как перед уроком литературы все уже знали, что Лешке Пашкову выпала честь выступить на дуэли в качестве секунданта, ему на парту то и дело плюхались записки.
Симпатии класса были на стороне Быка, или Васьки Быкова. Во—первых, Бык был из класса математички Светланы. Во—вторых, жил в Докучаевом переулке и общался со многими из восьмого «В». В—третьих, не отличался агрессивностью и никогда не унижал тех, кто младше. Гвоздь, или Колька Власов, во всем был полной противоположностью Быку. Во—первых, он не из местных, а с Чистых прудов. Во—вторых, вечно ко всем цепляется и чуть что — пускает в ход острый золотой гвоздь, который вообще—то носит в ухе вместо серьги. Но самым главным недостатком Гвоздя было то, что он, еще учась в пятом «Б», жестоко избил второклассника Борю Савушкина. Бурное содружество «В» и во втором классе отличалось большой солидарностью. Узнав о несчастье, постигшем Борю, мальчишки скопом ворвались в пятый «Б» и так отделали здоровяка Гвоздя, что директор школы Михаил Петрович вынужден был по этому поводу собирать педсовет с вызовом в школу родителей агрессивных второклассников. Дело завершилось тогда ничем. Но Гвоздь с той поры обходил стороной и Борю, и его однокашников.
В основном содержание записок сводилось к двум пожеланиям. Обусловить победу Быка над коварным и наглым Гвоздем. И обставить дуэль как можно эффектней. Многие авторы записок требовали также от Лешки сообщить о точном месте встречи и о других подробностях.
Пашков честно всем отвечал. Однако ни в какие подробности не вдавался, мотивируя это тем, что дело слишком серьезное. Такое, по мнению Лешки, можно обсуждать только с глазу на глаз. Подобные ответы лишь разжигали любопытство ребят, и к Пашкову стекались все новые записки.
Роман Иванович пока ничего не замечал. Он с упоением монотонно бубнил о дуэли Лермонтова, то и дело ссылаясь на одни «источники» и опровергая другие. Но ничто не длится вечно. В какой—то момент Роман Иванович стал замечать: внимание класса заметно ослабло. Шелест бумажек тоже был хорошо знаком пожилому учителю. Он тут же сообразил, что по классу пошли записочки.
— Та—ак, — прервав «оригинальный урок», воззрился на мятежников Роман Иванович.
Он намечал жертву. Сейчас он безошибочно вычислит самого невнимательного ученика, вызовет его и за плохой ответ влепит двойку. После этого все остальные начнут внимательно слушать. «Та—ак, — скользнул взглядом по классу учитель литературы. — Школьниковой сегодня уже разнос был. Мартынов…» — остановился Роман Иванович на Теме. У них давно были сложные отношения. Темыч на удивление скверно запоминал стихи, из—за чего они с Романом Ивановичем то и дело вступали в конфликты. Однако совсем недавно учитель литературы был приятно удивлен. Темыч внезапно без сучка и задоринки прочел монолог Гамлета «Быть или не быть…».
«Нет, — отвел глаза от Темы учитель. — Мартынова трогать не буду. Он только что встал по моему предмету на правильный путь. Но если не Мартынова, то кого же? — задумался литератор. — Может быть, Васильева? Он как раз подверг сегодня сомнениям возможность оригинального урока в рамках школьной программы».
В это время Женька, совершенно не подозревая о напряженной работе мысли учителя, читал длинную записку Темыча. Тот предлагал обсудить с Пашковым на ближайшей же перемене такой вариант: дуэль между Быком и Гвоздем провести во дворе их собственного дома на Большой Спасской улице. И обоснование у Темы было. В подобных драках очень часто начинают случайно лупить совсем не тех, кого надо. Поэтому самое предпочтительное — находиться поближе к собственному дому. Так, по крайней мере, в случае чего можно быстро унести ноги.
Женька как раз собирался письменно оспорить предложения Темыча, когда Роман Иванович произнес:
Васильев!
А? — воззрился на него рассеянно Женька.
Встань! И без «а»! — отрезал учитель.
Женька поднялся на ноги. Класс, немного отвлекшись от переписки с Пашковым, которая принимала все более односторонний характер, следил за дальнейшим развитием событий.
— Расскажи—ка ты мне, Васильев, о роли Мартынова в дуэли, — потребовал Роман Иванович.
«Господи! Как же Роман—то узнал? — в панике пытался сообразить Женька. — Неужели он научился читать записки на расстоянии? Но даже если и так, все равно ему ничего не скажу, — принял мужественное решение мальчик. — Это же тайна!»
Я жду, Васильев! — прогудел на весь класс учитель.
Извините, Роман Иванович, но про это я вам ничего не могу сказать, — виновато, но твердо произнес Женька. Он ни секунды не сомневался, что речь идет о дуэли Быка и Гвоздя и роли в ней Темыча.
Значит, не можешь, — пошел медленно в наступление старый опытный педагог. — Признался бы сразу, что просто не знаешь.
Наоборот, знаю, — попер от отчаяния грудью на амбразуру Женька. — Но сказать не имею права.
Вот как вопрос, значит, ставишь, — покачал головой учитель. — Мартынов, значит…
«Надо хоть Темыча спасти попытаться, — пронеслось в голове у Женьки. — Роман и так к нему постоянно цепляется».
Могу вам только одно сказать! — выпалил мальчик. — Мартынов совершенно не виноват! Он просто записку писал!
Как, как? — начал терять ощущение реальности Роман Иванович. — Ты еще мне, Васильев, скажи, что и Лермонтов к этому событию никакого отношения не имеет.
Естественно никакого! — вполне искренне подтвердил Женька. — При чем тут Лермонтов? Но больше я ничего не скажу.
Больше и не надо, — согласился Роман Иванович. — Единицу ты уже и так заработал.
В классе поднялось что—то невообразимое. Даже Женька, поняв, в чем дело, предался общему веселью.
— Вижу, у вас сегодня слишком весеннее настроение, — мрачно оглядел беснующееся сообщество Роман Иванович. — Повторение оригинальной темы назначаю на следующий урок.
И, взяв под мышку журнал, он энергичной походкой удалился из класса. Почти сразу же после этого прозвенел звонок на перемену. Ясно, что «оригинальная тема» была все равно сегодня обречена.
Впрочем, другие учебные дисциплины шли не лучше. Ни химичке Алевтине Борисовне, ни даже математичке Светлане, два последних урока которой завершали учебный день, не удалось переломить настроение класса. По отдельным репликам преподавателей у ребят сложилось мнение, что и с остальными классами второй ступени творилось приблизительно то же самое. Все были полностью поглощены предстоящей дуэлью двух одиннадцатиклассников.
На переменах Пашков в качестве особо доверенного лица противоборствующих сторон носился как угорелый на третий этаж. Затем возвращался обратно, сообщая «по секрету» восьмому «В» все новые подробности. Постепенно выяснилось, что ссора произошла в воскресенье на улице.
Бык стоял вместе с любимой девушкой возле коммерческого киоска. К ним вдруг подкатился Гвоздь и с ходу принялся приставать к девушке Быка. Тот, естественно, такого стерпеть не мог и двинул Гвоздю по морде. В это время на горизонте возникла милиция. Выяснение отношений пришлось свернуть. Но дело было не такого характера, чтобы оставить все просто так. Поэтому дуэль по всем правилам была назначена на четыре часа в понедельник. Место действия — двор за Домом военной книги. Туда к часу икс должны были прибыть местные парни из группы Быка и ребята Гвоздя с Чистых прудов. Лешка Пашков, несмотря на нейтралитет, все же сочувствовал Быку. Остальные ученики две тысячи первой школы — тоже. Поэтому многие изъявили желание примкнуть к Васькиной группе поддержки.
Вы—то пойдете? — спросил уже после уроков Пашков пятерых друзей.
Повод, конечно, достойный, — пренебрежительно пробормотал Олег. — Ну, поругались. Побили бы тихо друг другу морды, и все.
Много ты понимаешь! — возмутился Пашков. — Морду набить! По—тихому! — передразнил он Олега. — В командах так не принято. Тут обязательно полагается группа поддержки.
Естественно, — проворчал Темыч. — Чтобы потом в групповое побоище перешло.
Групповое не по правилам, — тоном бывалого человека возразил Лешка. — Поддержка и есть поддержка. Своего подбадривают, чужого демали… демару… Как там, в одиннадцатом говорили?
Деморализуют, — тихим голосом подсказала Таня.
Именно! — заулыбался Пашков. — Но в индивидуальную драку группа ни в жизнь не вмешается.
Если только у кого нервы не выдержат. Тогда, конечно, все начинают драться.
Вот я и говорю, — мрачно произнес Темыч.
Тут же еще борьба двух боевых искусств будет, — бодро продолжал Пашков. — Бык ходит в секцию тай—дзи—цюань, а Гвоздь карате занимается.
Слушай, — проговорила Катя словно бы между прочим. — А этот парень, который с тобой на первой перемене стоял, тоже, значит, из команды Гвоздя?
Нет, — покачал головой Лешка. — Это Кабан, близкий друг Краба.
Сплошной зоопарк! — засмеялся Олег.
Темень бы непролазная, — с явным сочувствием поглядел Пашков на пятерых друзей. — Краб — друг Гвоздя. Они в одном доме живут. А Кабан входит в команду Краба. Ну, в общем, понятно.
А чего. Нормальный вроде бы парень, — сказала Катя.
Катьке Кабан понравился! — заржал Пашков.
Ну уж понравился, — изобразила смущение девочка. — Но познакомиться интересно.
Об экзаменах лучше подумала бы, — с ходу заревновал Темыч.
О чем хочу, о том и думаю, — огрызнулась Катя.
Олег, Таня и Женька украдкой переглянулись. Кажется, Катька затеяла интересную игру. Темыч явно замысла не понял. Глядя в пол, он усиленно ковырял носком ботинка выщербленную паркетину.
— Побегу я, — заторопился Пашков. — Уже третий час. Надо пожрать как следует. Мне сил много потребуется.
Зачем? — поинтересовалась Таня. — Не ты же драться будешь.
Секундантам иногда хуже всех приходится, — бросил Пашков, уже убегая.
Пятеро друзей тоже спустились вниз и вышли на улицу.
Ты чего там, Катька, задумала? — спросил Олег.
Сами еще не поняли? — отозвалась девочка. — Если этот Кабан придет, попытаюсь с ним познакомиться.
Нечего тебе с ним знакомиться, — проворчал Темыч.
Отстань! — прикрикнула на него Катя. — Я уж как—нибудь без тебя соображу, что делать.
Может, мы тут не будем орать? — посмотрел с укором Олег на Тему и Катю. — Пошли лучше ко мне.
Ребята в полном молчании дошли до раскрытых металлических ворот, за которыми высился дом Олега.
А я у тебя вчера свою куклу забыла, Олег, — уже в лифте сказала Таня.
Она в шкафу заперта. Ничего с ней не сделается, — отозвался мальчик в очках. — Можешь взять, когда хочешь.
Пожалуй, позже возьму, — решила светловолосая девочка.
Едва Олег отомкнул дверь квартиры, навстречу радостно вылетел Вульф.
— Гулять с ним надо, — сказал хозяин. — Нет, — передумал он. — Подождет. Сперва надо быстро все обсудить. А уж потом мы с Вульфом пойдем вас провожать.
Ребята расселись в гостиной.
Ты, Катька, уверена, что тебе необходимо знакомиться с Кабаном? — испытующе посмотрел на нее Олег.
Вечно ей надо, — пробормотал Темыч.
Бухтеть потом будешь, — осадил его Олег. — Дело серьезное, а времени мало.
Темыч с угрюмым видом забился в угол дивана.
Если вы думаете, что я мечтаю с Кабаном встретиться, — начала Катя, — то вынуждена вас разочаровать.
Прикидывайся, — бубнил под нос, сгорая от ревности, Тема.
Стукни его, — Катя протянула толстый англорусский словарь Женьке.
Тот шутливо замахнулся на Тему.
Все одурели скопом, — не оценил шутки тот.
Давайте за дело, — вновь призвал всех к порядку Олег. — Конечно, если мы Кабана сегодня упустим, то снова выйти на него будет трудно. Главное, чтобы он чего—нибудь не заподозрил.
О том я и говорю! — воскликнула Катя. — Во время драки я с ним ненавязчиво познакомлюсь, ну а дальше по обстоятельствам действовать будем.
Класс! — тряхнул длинной шевелюрой Женька. — И драку посмотрим, и, может быть, на бандитов выйдем!
Или не выйдем, — проворчал Темыч.
Не каркай, — шикнула на него Катя.
Выйдем или не выйдем, попробовать все равно стоит, — продолжал Олег. — Другой нити к преступникам у нас нет.
А чего нам Катьку—то подставлять? — вскочил на ноги Женька. — У меня, например, другая идея, — окинул он гордым взглядом друзей. — Пускай девчонки дома сидят, а мы втроем с Олегом и Темычем с Кабаном познакомимся и одновременно на драку посмотрим.
У тебя, Женька, с самого урока литературы одни блестящие идеи, — скорбно покачала головой Катя. — Но ты не расстраивайся. Такие временные помутнения разума потом проходят.
А чего вам не нравится? — удивился Женька.
Неужели не понимаешь, — ответила Таня. — Вы с Олегом и Темкой для Кабана малышня. А Катькой он вполне может заинтересоваться. Катя действительно выглядела старше своих лет. Часто, к полному возмущению Темыча, к ней подкатывались на улице даже вполне солидные молодые люди.
Слушайте, — посмотрел Олег на часы. — Если мы с вами еще тут протреплемся, то вообще и драку пропустим, и Кабан уйдет. Быстро идите по домам. Обедаем, потом встречаемся возле моего дома. Хотя нет, — вспомнил мальчик про пса. — Мы вас провожаем. Вульф, гулять!
Вскоре все пятеро уже вышли из переулка на Большую Спасскую. Темыч, снедаемый ревностью, демонстративно вышагивал первым. Он был против знакомства Кати с Кабаном, пусть даже и в целях расследования. Погруженный в свои невеселые мысли, он не заметил, что посреди тротуара гордо стоит ванна, которую, видимо, вынесли из гостиницы «Волга» и еще не успели убрать. Утром шел сильный дождь. Ванна до половины наполнилась водой. Темыч очнулся, лишь когда ушел в старую ванну с головой.
— Воробушек наш решил искупаться! — воскликнула Катя.
В это время Темыч с трудом выбрался на сушу.
С легким паром! — захохотали друзья.
Не смешно, — буркнул Темыч, распространяя брызги вокруг. И тут же добавил: — Хорошенькое начало. Чует мое сердце, эта драка добром не кончится.
Глава VI ТУСОВКА КАБАНА
Ровно в четыре компания с Большой Спасской прибыла в полном составе во двор Дома военной книги, который располагался между Садовым кольцом и Портняжным переулком. Двор представлял собой незавершенный «колодец», ограниченный с двух сторон жилыми домами, вдоль которых тянулись ряды лип. По правую сторону он упирался в кирпичную ограду Спасских казарм. А слева (именно это и не давало двору права считаться настоящим колодцем) можно было выйти на Садовое кольцо. Для предстоящей дуэли лучшего места и не придумать. В углу двора уже несколько лет размещалась строительная площадка, обнесенная деревянным забором. Посвященные знали, что за забором пока ничего не строили, а забор же надежно скрывал от жителей окрестных домов все, что творится внутри.
Именно за этим забором, в котором, естественно, имелся удобный лаз, и намечалось провести бой между Быком и Гвоздем. Когда Олег, Тема, Катя, Таня и Женька подошли, навстречу им вылетел Пашков. Лицо его разрумянилось, распахнутая джинсовая куртка криво болталась на плечах.
Совсем зашиваюсь, — поделился он с одноклассниками. — Пашков туда, Пашков сюда…
Ты прямо незаменимый, — усмехнулась Катя.
А то, — горделиво ответил Пашков. — Все организационные моменты, можно сказать, на мне. Эти, — ткнул он пренебрежительно пальцем в забор, — в правилах поединков ничего не смыслят.
— Можно подумать, ты что—то смыслишь, — с большим сомнением поглядел Женька на Пашкова.
Естественно, — ничуть не растерялся тот. — Вы думаете, откуда у меня такая фамилия?
Да от отца, наверное, — предположил Олег.
Фигня! — отмахнулся Лешка с таким видом, будто бы предок его был совершенно тут ни при чем. — У меня в роду дворяне были. Те самые, в доме которых теперь Российская государственная библиотека.
Какая еще государственная библиотека? — посмотрел на него исподлобья Темыч.
Какая, какая! — нетерпеливо воскликнул Пашков. — На холме! В самом центре! Она, говорят, уже много лет совершенно разваливается! Из—за новых линий метро! А когда наша была, семейная, то хорошо стояла!
Так ты что, Дом Пашкова имеешь в виду? — перевела Таня на нормальный язык Лешкин «поток сознания».
Наконец дошло! — воскликнул тот.
Значит, ты из этих самых Пашковых? — осведомился с уважением Тема, который ценил подобные вещи.