– Катя? Ира пришла с ней? – удивилась я.
– Нет, Фурсина просто проходила мимо, – объяснила Альбина.
Я, старательно удерживая на лице улыбку, внимательно слушала Альбину. История оказалась простой, как веник.
Вчера вечером Иришка поднялась в отдел и сказала Альбине:
– Подруга пригласила меня на новоселье. Есть что-нибудь красивое?
Продавщица показала пару хрустальных канделябров и начала нахваливать товар, рассказала о его превосходном качестве и эксклюзивности. Розовой подсвечники понравились, но она захотела изучить весь ассортимент и наткнулась на набор: зеркало, мыльница, подставка для зубных щеток, коробочка с ватными дисками, – и засомневалась. Цена у обеих наборов была примерно одинаковой, но Альбина активно советовала взять подставки под свечи. Ира никак не могла сделать выбор. Тут в отдел заглянула Екатерина и сразу включилась в беседу. Вдвоем продавщицы быстренько уломали Розову купить канделябры. Альбина тщательно запаковала товар, и все.
– Извините, Степанида, – смущенно завершила рассказ девушка, – набор подсвечников был в единичном экземпляре. Если он вам очень понравился, можно еще заказать, но получим его лишь через месяц. Обратите внимание на вазу с серебряным напылением.
– Спасибо, – покачала я головой. – Ира так восторгалась своей покупкой, что мне захотелось такие же канделябры. Заказывать не стоит, я иду на свадьбу завтра. Ваза не подходит. А что купила Фурсина? У нее хороший вкус, может, мне собезьянничать?
– Она хотела взять вон тот поднос, но я ее предупредила, что он с браком, уценен на тридцать процентов, – ответила Альбина. – А Екатерина воскликнула: «Тогда не надо!» Я предложила ей чашки из серебра, но она отказалась, потому что хотела исключительно тот поднос, сказала: «У меня есть подруга, которая собирает подобные, хотела ей на именины подарить». Я даже удивилась: в моем отделе вещи дорогие, они Фурсиной вроде бы не по карману. Кстати, Степанида, может, те чашки подойдут вам? Очень элегантные!
Я посмотрела на круглый поднос с красивым орнаментом в виде фруктов.
– Эту вещь хотела купить Катя?
Альбина кивнула.
– Да, но там вмятина, ее не исправить. Себе еще можно оставить, а дарить неприлично.
Альбина совершенно права, каждый товар в ее отделе украшен ценником с хорошей суммой. Ирина дочь высокооплачиваемой мамы, и оклад у нее значительно выше, чем у Фурсиной. Розова может себе позволить потратить немалые деньги на презент. А откуда средства у Кати? И она ушла с пустыми руками.
Я отказалась смотреть на серебряные чашки и направилась к эскалатору. Ой, какая некрасивая вырисовывается картина… Екатерина следила за Ирой, а когда увидела, что та приобретает подарок, подменила упаковку с товаром и настучала Звягину. Но теперь возникают вопросы. В чем смысл этой акции? Как Фурсина узнала, что приз пропал? И, главное, где она его взяла?
Я спустилась на первый этаж, вышла на улицу, вдохнула то, что москвичи называют свежим воздухом, и пошла в «Башмачок». У меня есть ответы на все вопросы. Екатерина очень хотела стать ассистентом Арни, вот и придумала, как избавиться от Ириши, занимавшей вожделенное место. Профессиональный вор в бутик не заглядывал, Фурсина все организовала сама: договорилась с какой-то бабой, и та толкнула меня, я упала, выронила коробку. Подменить ее дело пустячное. Еще легче подставить Розову. Раз, два, три, елочка, гори! «Воровку» Ирину без шума выгоняют вон, Катюша оказывается в подручных гуру макияжа. Осталось уточнить крохотную деталь, кто сообщил красавице, что приз находится в магазине?
Я вошла в «Башмачок», выбрала самый маленький столик в углу, села и начала перелистывать меню, продолжая размышлять. Нет, ни одна душа не рассказывала Катеньке о кубке. Наверняка представитель ювелирной фирмы совершенно открыто появился в бутике, да еще небось громко спросил у кого-нибудь из сотрудников: «Где у вас сидит Козлова? Я должен ей посылку передать!»
Коллектив который день подряд обсуждал предстоящий праздник, все знали, что состоится вручение кубка. Ясное дело, упаковка с надписями «Самойлов и сыновья» вызвала бурю эмоций. Звягин хотел сохранить тайну и наивно полагал, что ему это удалось. Но знаете, все тайное часто становится явным из-за какой-то мелочи вроде фирменной коробки от ювелира.
– Извини, задержался чуток, – произнес мужской голос.
Я положила меню, увидела Артема и ответила:
– Правда? Я сама только-только пришла.
Глава 13
Томилин сел, положил руку на стол и скороговоркой произнес:
– Привет. Как дела? Спасибо, мои прекрасно. Что будешь? Чай, кофе, ну и так далее… Давай опустим вводную часть и сразу приступим к делу. Зачем я тебе понадобился?
– Где Ирина? – прямо спросила я.
– Не знаю, – солгал Артем.
– Не верю, что она воровка! – вспыхнула я. – Сейчас кое-что расскажу…
Томилин молча выслушал меня, лицо его слегка расслабилось.
– Хочешь помочь Розовой? – спросил он.
– Не желаю сидеть рядом с Екатериной! – взорвалась я. – Насколько я поняла, ты следователь?
– Работаю в системе, – ушел от прямого ответа Артем.
– Колье и кольцо унесли, подменив пакет, и в случае с Розовой была упаковка с канделябрами, которую кто-то заменил фирменной коробкой с кубком. Странное совпадение, – усмехнулась я. – Катя регулярно оказывается где угодно, но не за своим прилавком. Например, я видела, как она шмыгнула на склад, а там ей вообще делать нечего. Пожалуйста, скажи, где Иринка? Хочу с ней поговорить, успокоить. Ей сейчас очень плохо. Ты дружишь с Анфисой Альбертовной?
– Мы в хороших отношениях, – поправил Артем, – пересекаемся по службе.
– Она обратилась к тебе за помощью, узнав о краже кубка, значит, полностью тебе доверяет. Приз обнаружился, но на Иришу свалилась беда, необходимо ей помочь. И я уверена, ты знаешь, куда она подевалась. Пожалуйста, скажи мне, где Ирина. Ей сейчас одиноко, ее гложет обида, так пусть не думает, что я не подозреваю ее в похищении кубка. Ира, узнав о его пропаже, сразу встала на мою сторону, а теперь я хочу помочь ей.
Артем достал телефон, посмотрел на него и положил на стол.
– Вы сколько работали вместе?
– Недолго, но подчас хватает пары дней, чтобы разобраться, кто сидит за соседним столом, – с вызовом сказала я.
Артем побарабанил пальцами по столу.
– Ладно. Ира дома, она приняла успокоительное и спит. Ты ей звонила?
– Сто раз! Но только на сотовый, а там включается автоответчик, – пожаловалась я.
– Понимаешь, – вздохнул Томилин, – мы с ней решили пока ничего не сообщать Фисе. Мать должна думать, что у Иры нет ни малейших напрягов на службе.
Я навалилась грудью на стол.
– Один мой знакомый сказал сегодня очень правильную вещь: есть люди, которым всегда нужно говорить правду, потому что они друзья и постараются помочь. Анфиса производит впечатление умного и хладнокровного человека, и каждая мать любит своего ребенка. Может, не надо с ней лукавить? Истина непременно вылезет наружу, и тогда Фиса обидится. Лучше нам всем объединиться и доказать, что Екатерина махровая сволочь. Соберем факты, я положу их Роману на стол, и справедливость восторжествует, подлую Фурсину выгонят, Иринка вернется в отдел Франсуа.
– Нет, – остановил меня Артем, – старшую Розову лучше оставить в неведении.
– Почему? – рассердилась я. – У Фисы связи, их можно задействовать.
Томилин начал размешивать ложечкой пену в капучино.
– Расскажу одну историю. Никто ничего не скрывает, но ты поймешь, почему нельзя пока доводить эту неприятную новость до ушей Анфисы. Когда Иринка ходила в школу, была подростком, убили ее отца. Тело нашла она.
– Ужас! – прошептала я. – А кто его застрелил?
– Ты мыслишь штампами: если лишили жизни, то непременно из пистолета. Нет, Николая Матвеевича сначала ударили стулом, а когда он упал и потерял сознание, в грудь ему воткнули нечто острое и тонкое, – пояснил Артем. – Причем даже эксперт не смог установить орудие убийства. На нож оно не походило, скорей уж на вязальную спицу, но ни один размер спиц не подошел. И рана была странной – с неровным каналом. Криминалисты предположили, что Николая убили предметом, у которого один край имел очень мелкие зазубрины, а второй был округлым, плюс к тому он имел острый конец.
– Наверное, надо быть очень сильным человеком, чтобы воткнуть такое орудие в тело, – передернулась я. – На Розова напал мужчина?
– Преступник нанес удар в район груди, попал между ребрами прямо в сердце. Похоже, он не знал анатомию, случайно нанес такую травму, большой мощи его рукам не потребовалось, – продолжал Артем. – Но ты права, убийца мужского пола, его быстро поймали. Им оказался вор, парень чуть старше двадцати лет. Собственно, это ситуация весьма распространенная. Розовы жили в обычном, отнюдь не элитном доме. Была среда, самый разгар рабочего дня, удобное время для мелкого грабителя. Парень вошел в подъезд, позвонил в первую попавшуюся дверь, никто не отозвался, и тогда он, полагая, что хозяева на службе, вскрыл замок и начал обчищать квартиру. Как правило, такие домушники долго в доме не задерживаются, берут, что лежит на виду, сдергивают с вешалок шубы, хватают меховые шапки. Но этот пошел по комнатам – искал компьютер или видеоаппаратуру, и его застал неожиданно вернувшийся Николай Матвеевич. Завязалась драка, в процессе которой преступник убил его и удрал. Потом следствие выяснило, что соседка этажом выше праздновала день рождения. Та девушка была с выдумкой и решила устроить вечеринку в японском стиле. Гостей позвали на пять часов, но Анфиса и члены ее семьи поднялись к Ларисе Яркиной около двух. Хозяйка собиралась сделать женщинам особые прически, какие носили японки в прежние века, самостоятельно уложить волосы таким образом невозможно. А еще Розовы хотели примерить кимоно, которые им раздобыла та же Лара, работавшая в театре «Рококо» гримером. Для Николая Матвеевича она припасла наряд самурая. Короче, отец, мать и дочь предвкушали веселье, не зная, что так хорошо начавшийся день закончится трагедией. Яркина начесала волосы Фисе и тут обнаружила, что у нее закончился лак, которым необходимо фиксировать прическу, иначе она развалится. Анфиса Альбертовна попросила Николая Матвеевича спуститься в их квартиру и принести из спальни баллончик. Муж отправился в родные пенаты и столкнулся с вором, который убил его. Ничего не подозревающие мать и дочь остались с соседкой. Потом Фиса отправила вниз Иришу, сказав: «На что угодно готова спорить, Коля включил телевизор, уставился в экран и забыл про все на свете. Хуже ребенка, право слово!»
– Бедная Ира, – прошептала я. – Наверное, она очень испугалась.
– И Фиса, и Ирина попали в больницу, – пояснил Артем. – Допросить их в день происшествия не представлялось возможным, врачи не разрешали. Я работал по этому делу, но с Розовыми встретился не сразу. А вот Лариса дала показания, она рассказала про вечеринку. Но поведать о том, что происходило внизу, и уж тем более описать внешность убийцы она не могла.
– Я думала, тебе, то есть вам, около тридцати, – смутилась я. – Извините, но Фиса представила вас просто по имени.
Томилин усмехнулся.
– Это было мое первое самостоятельное дело. Да, я старше, чем ты предполагала, а Фиса терпеть не может отчества, она их никогда не употребляет. Но давай оставим все как есть, я для тебя просто Артем. И, пожалуйста, без выканья.
– Ладно, – пробормотала я. – Как же ты нашел преступника?
Томилин поманил официантку и заказал еще кофе. Затем продолжил рассказ:
– Мне повезло. Едва вошел в квартиру, сразу понял: там орудовал вор – шкафы открыты, вещи вытряхнуты. Дальше мы действовали стандартно, начали опрашивать жильцов дома и сразу поймали удачу за хвост…
В соседней квартире с Розовым находилась девочка. Она сломала ногу и сидела дома, ждала в гости одноклассниц, постоянно выглядывала из окна, не идут ли подруги. Посмотрев в очередной раз на улицу, она увидела, как из подъезда выскочил взлохмаченный парень в рваной рубашке, сел в машину и умчался прочь. Глазастая девочка запомнила часть номера автомобиля и его цвет. Имя владельца стало известно в кратчайшие сроки – Алексей Мещеряков. Парень безработный, за плечами море приводов, еще мальчиком, с восьми лет, стал завсегдатаем детской комнаты милиции, в пятнадцать получил первый срок, вышел через два года, но за ум не взялся. Алексея задержали. Сначала он врал, что ходил по магазинам, потом, когда девочка-соседка его опознала, сменил пластинку, сказал:
– Да, я поехал в гости, перепутал адрес, случайно вошел в чужую квартиру. Только осознал свою ошибку, а тут из туалета выскочил хозяин, и я убежал.
– Значит, в комнаты не заходил? – уточнил Томилин.
– Конечно, нет, – глядя на следователя самым честным взором, ответил Мещеряков. – Сказал же, ошибся адресом.
Артем не выдержал и рассмеялся.
– Рассеянный ты наш… Почему же тогда в квартире повсюду отпечатки твоих пальцев и следы обуви? Неужели ты детективы никогда не смотрел? Хоть бы перчатки натянул! Полюбуйся, эти «пальчики» сняты со шкафа в комнате дочери хозяев, она первая по коридору, туда ты зашел вначале. Затем потопал в спальню родителей, перевернул все вверх дном и порулил в гостиную. Когда ты шуровал там, появился хозяин, и ты стукнул его стулом, на котором тоже остались твои отпечатки. Послушай, Алексей, можешь врать сколько угодно, но с этими доказательствами не поспоришь. Уйдешь в глухую несознанку – настроишь против себя всех – и нас, и судью, – в результате получишь по полной программе. А будешь сотрудничать со следствием, отделаешься не самым большим сроком. Я же понимаю, ты Розова убивать не хотел, ты вор, а не киллер. Случайно все вышло, так? Расскажи правду, я попробую тебе помочь.
– Кого убивать? – оторопел Алексей.
– Неправильную ты позицию занял, – поморщился Артем, – отрицалово тебе только во вред. Забыл, как пришил владельца квартиры?
– Не было такого! – закричал парень.
– А как было? – тут же спросил Томилин.
Задержанный изложил новую охотничью историю. Да, он залез в квартиру, желая поживиться, порылся в комнатах, добрался до гостиной, распахнул дверь и увидел лежащего на полу мужчину. Мещеряков решил, что тот пьян – ну кто еще станет дрыхнуть на паласе около удобного, мягкого дивана? И собрался смыться по-быстрому. Но тут вдруг алкоголик очнулся, встал и бросился на домушника, неся какую-то несуразицу.
Алексей рос в неблагополучной семье, насмотрелся в детстве, как «выступал» вечно нетрезвый отец, и ему не понадобилось много времени, чтобы сообразить: у мужика белая горячка. Пьянчуга тем временем вцепился в рукав его сорочки. Мещеряков схватил стул, треснул им буяна и унесся прочь в разорванной рубашке.
– Он был живым, когда я ушел, – твердил воришка, – если потом помер, это не моя вина.
– Ну да, Розов сам себя заколол, – хмыкнул Томилин. – Не усугубляй свою вину, заканчивай глупости плести. Все соседи в один голос твердят: Николай никогда не прикасался к алкоголю, был идеальным семьянином, обожал жену и дочь. Коллеги по работе плачут и повторяют: прекрасный человек, замечательный товарищ, к алкоголю и курению равнодушен, на чужих баб не смотрел, любил супругу, Анфису Альбертовну. Начальство Розова горюет об исполнительном, аккуратном сотруднике, имевшем незапятнанную репутацию.
Но Алексей тупо твердил одно и то же. И в конце концов, получив большой срок, отбыл на зону. Дальнейшая судьба Мещерякова Артема не интересовала. А вот с Анфисой он впоследствии подружился, считает ее уникальной женщиной.
– Никогда не встречал людей с такой силой воли, – говорил он сейчас с восхищением. – Жила женой при муже, работала исключительно ради того, чтобы не скучать дома. Николай прекрасно обеспечивал семью, вот его супруга и сидела в клинике на рецепшен, где одна смена сменялась двумя выходными днями. Но после похорон старшая Розова резко переменилась и стала тем, кем является сейчас. Правда, сначала вместе с дочерью загремела в больницу – она и Ира тяжело переживали свалившееся на них горе. Но потом встали на ноги. Многие женщины, потеряв горячо любимого мужа, ломаются, а вот с Анфисой вышло наоборот – ее горе закалило. Но мне думается, что ей не нужен стресс, связанный с обвинением Ирины в воровстве. Работа у Фисы напряженная, нервы всегда на пределе, если она ошибется во время переговоров, это может стоить людям жизни. Давай ей ничего пока не скажем. Пойми, в жизни Розовой была большая трагедия. После смерти мужа она никаких романов не заводила, из близких у нее только дочь. Ирина главный человек для нее. И повторяю: служба Фисы чрезвычайно важна, ей нужно находиться в состоянии душевного равновесия, любой ее неверный шаг может привести к большой трагедии. Не так давно она вела переговоры с парнем, который собрался покончить с собой, открыв краны плиты в типовой пятиэтажке. Идиот хотел наполнить квартиру газом, а потом чиркнуть спичкой. Представь, что могло случиться, осуществи он свой план. Фиса блестяще справилась с задачей, спасла жизнь кретину и его соседям. А если у переговорщицы в голове будут вертеться мысли о том, что Иру обвинили в преступлении, выгнали вон… Анфиса может не найти нужных слов и – бумс! Нет целого здания, одни развалины и трупы. Ты случайно не в курсе, как собирается себя вести хозяин фирмы «Бак»? Вроде пока он не гонит волну. Небось не хочет, чтобы на фирму упала тень, обычно владельцы по-тихому решают такие проблемы.
– Роман Глебович не собирается обращаться в полицию, – заверила я Томилина, – ему не нужна негативная информация, связанная с предстоящей церемонией, и шум в прессе. А я намерена сказать Иринке, что непременно узнаю, кто подсунул ей кубок.
Артем вынул кошелек.
– И в мои планы не входит сидеть сложа руки. Но, поскольку никаких заявлений о краже к нам не поступит, придется действовать неофициально. Твоя задача наблюдать за Екатериной.
– Мне противно находиться с ней в одном офисе, – разозлилась я. – Придется общаться с мерзавкой, обучать ее… Откуда она только взялась на общее несчастье? К нам так просто не попасть, непременно нужны рекомендация, хорошая анкета, безупречный послужной список.
Томилин положил на блюдечко деньги, протянул его подошедшей официантке и сказал:
– Сдачи не надо.
Но девушка почему-то не ушла, задержалась около нашего столика.
– Что-то не так? – раздраженно осведомился Артем. – Если хотите принести сдачу, то я уже сказал: не надо.
– Вы заказывали два кофе по двести рублей, кусок тирамису за сто пятьдесят и корзиночку из заварного теста с фруктами, ее цена триста из-за того, что внутри личи, маракуйя и другая экзотика, плюс минералка, – звонко перечислила официантка. – Всего получается восемьсот девяносто рублей.
– Я не имел намерения проверять вас, – хмыкнул Томилин. – Да, верно. Перед вами тысячная купюра, сдачу оставьте себе. Что еще?
– Расплатитесь, пожалуйста, – жалобно попросила девушка.
– Деньги на блюдечке, – вмешалась я.
Работница кафе взяла купюру двумя пальчиками за уголок и помахала ею в воздухе.
– Вы об этой бумажке говорите?
– Другой там нет, – сказала я. – Что вас не устраивает? Купюра новая, не рваная, не старая. Оставьте нас в покое.
– Это тысяча? – не успокаивалась официантка.
– Ну не миллион же! – разозлился Артем.
– Бывают купюры такого достоинства? – удивилась я. – Интересно бы на них поглядеть. Миллион одной бумажкой! С такой прикольно в маршрутке проехаться.